Плач ребенка

       

- Капитан, мы нашли их след, - отрапортовал сержант Хикенс. – Очевидно они поймали сигнал маяка со станции и ушли к ней.
       Мне доложили, что из-за постоянных песчаных бурь и электромагнитных вспышек, навигация у посадочной шлюпки сбилась и высадила смену ученых в пятидесяти километрах от научно-исследовательской станции. Исследования были настолько важны, что четыре женщины ученные, недавно родившие взяли с собой младенцев. Никогда не понимал фанатиков. Черт! Угораздило же нас нянчится с этой интеллигенцией. Лучший штурмовой взвод миротворческих сил объединенной Земли, идет спросить, не порезал ли кто из господ ученых пальчик. Тьфу. Я чуть не плюнул себе в бронешлем. Как то я смотрел одну шутливую гипнокнигу. Там разработчики выпускали шлемы с щеточками, для слишком эмоциональных солдат. Мне бы пригодилось.
       Артан очень необычная планета. При схожей с землей атмосфере, в ней не распространяются звуковые волны. Разговаривать можно только через радиосвязь. И если она выйдет из строя, придется общаться морзянкой, прикладами о шлем товарища. А если в боевой обстановке? Даже думать не хочется, что будет.
- Взвод, выдвигаемся, - скомандовал я, - Родригез, Коврин впереди, расстояние километр. Бельджио, Питерс замыкаете. Пошли!
       Бледное маленькое солнце, словно это не огненный шар, а карлик с фонарем. Пелена из пыли и песка не дает видеть дальше шести метров. Я слышу как ветер подвывает, кидает песок на мою броню - это просто привычка сознания наделять природу звуками.
       За три часа пути пейзаж не изменился совсем. Та же живая завеса. То же тусклое сияние сверху.
- Капитан , вам будет интересно.- доложил Коврин.
- Вижу вас на радаре, скоро будем.

       Раскуроченные вещи валялись повсюду. Магнитный погрузчик, который ученные использовали как телегу для перевозки своего оборудования, а потом еще и как детскую коляску, разломанный в хлам наполовину засыпан песком. Тут же ошметки оборудования назначения которого я не знаю. Нехорошее предчувствие не заставило себя долго ждать. Из-за не большого холмика вышел Родригез:
- Тут еще капитан, - за шлемом не видно эмоций, но даю руку на отсечение, недоумение стало хозяйкой на лице капрала.
       Тела, припорошенные метелью пустыни; куски плоти разбросанные психопатом дизайнером -на планете заявленной как безжизненной, это сюрприз.
-Пол !
-Тут капитан, - отозвался медик.
-Осмотрел погибших?
-Да, заканчиваю с последним.
-Что выяснил? Кто и как сделал это? – ярость мечется в сознании, ищет лазейку.
-Джон, у меня только версии и предположении. Я взял образцы тканей с ран. Чтобы их обработать нужна лаборатория.
Нас прервал Коврин:
- Мы нашли неповрежденную карту памяти.
- Неси.
       Наши бронекостюмы снащены устройствами проигрывания и записи видео информации. Хорошо устоявшаяся традиция. Индивидуальные черные ящики. Кроме видео, считываются пульс, потовые выделения, состав крови, выброс гормонов, снимки активности участков головного мозга. С их помощью отчеты стали небольшим дополнением. Боле того, на каждом корабле, военном, торговом, даже частном, есть считывающее устройство, способное обнаружить сделанную запись на расстоянии в десятки километров. Плывущий в темноте космоса грузовой корабль обнаружит и передаст информация дальше. Если потребуется помощь – она приедет.
       Я вставил карту. Запись будет транслироваться всем бойцам.
       Пошла картинка. Слышно дыхание оператора. Группа ученых остановилось на ночлег. Тут очень быстро темнеет. Разгружают магнитную телегу. Палатки самораспаковывались. Самая большая палатка стала импровизированной столовой. Ученые расставляли складные стулья, одноразовые приборы. Обычный ужин в необычных условиях. Защитные комбинезоны складывались в угол вместе с песком поселившимся на них. Мне захотелось перемотать запись, но удержался. Детей принесли в каких-то защитных корзинках, смахивающих на клетки для животных. Корзины были прозрачные, с рукавами для манипуляций внутри. Я подумал, что это необходимо для поддержания карантина. Карапузы болтали ножками и ручками, любопытно озираясь вокруг. Совершенную призму сознания, пропускающую через себя волны реальности, ее никак не коверкали вбитые в голову стереотипы, навязанные мнениями, опытом искаженный эмоциями. Табула раса. Чистое восприятие. Я забыл что значить смотреть на мир и не высматривать засаду, вдыхать воздух, полной открытой грудью, и не смотреть на анализатор ядовитых веществ. Идти босиком по прокладной упругой земле и не всматриваться в на рытвины. Мне кажется я забыл что такое не воевать.
       Детский плач за шкирку выволок меня из раздумий. Похоже ребенок заплакал, и мать взяла его на руки из корзины. Стала укачивать, гладить по голове. Детям нужны прикосновения матери больше чем пища. Я не сразу понял что происходит. В глаза бросилась реакция ученых на мать и ребенка. Все встали, столпились вокруг, перешептывались. На лицах угадывалось настороженность. Высокий мужчина, темноволосый, но с седоватой бородой, поднес ко рту микрофон рации.
- Света?- тихо позвал мужчина.
-Да, что вы хотели спросить, Дмитрий Семенович?- негромко ответила молодая мать.
- Выключи свою рацию на секундочку.
-Зачем?- сдвинула брови Света.
- Очень тебя прошу. На секундочку, просто выключи.
Девушка нажала серую металлическую кнопку.
- О Господи, - выдохнул Дмитрий Семенович. Удивление одним большим вздохом слилось в палатке.
Света с подозрением поймала взгляды своей команды на младенце.
Тут и до меня дошло. Плач ребенка было слышно. Ритмичный, то усиливался, то затихал, делал акценты на разных по высоте звуках. Немая сцена, в которой солировал человек пары месяцев отроду, прервалась паникой. Наш оператор смотрел на женщину, которая билась в агонии. Она пыталась защититься от кого-то невидимого. Била себя руками, стряхивала что-то, раздирала ногтями лицо. Никто не знал как ей помочь. Словно овцы все забились в угол и смотрели, как умирает ,извиваясь, их подруга. Исхлестанный, полуобглоданный труп женщины упал. Стадо ученых с ужасом ждало что будет дальше. Стенки пошли ходуном. Планета песчаной бурей ворвалась в палатку. Запись оборвалась.
       Все пошло не так. Совсем не так. Нашей задачей было найти и сопроводить группу заблудившихся ученых. А теперь? Отыскать и опознать трупы? Уничтожить неизвестного противника? Черт!
       Индивидуальные черные ящики оставляют след. Определить кому он принадлежит невозможно, а вот как давно человек был тут и куда пошел вполне реально. Реальность - интересное слово, когда находишься в мире, который бесится от детского плача. Мой взвод двинулся по следу. Датчики движения на максимум чувствительности. Пальцы на курках.
       Мы перестали идти. Мы плывем. Ветер поднял столько пыли, что я не вижу своих ступней. Невыносимо сильно хочется всплыть наверх и вздохнуть. Сплошная иллюзия. Море мельчайших частиц твердой материи плясали вокруг меня. Живой поток пыли вибрировал, менял высоту, цвет, плотность. И внезапно просто исчез.
       Мы оказались в центре бойни. Вся группа ученых была тут. Все мертвы. Части тел разбросаны с ощутимой небрежностью. Раны больше похожи на язвы. Я представил как кто-то кинул под ноги гранату с чумой сжатой во времени. Лица, у кого они остались, искажены ужасом. На фоне ровного бежевого цвета, красный вульгарно приковывал к себе внимание.
       Датчики движения молчали. Кроме взвода штурмовиков нет ни души.
- Группа А и Д круговая оборона, - отчеканил я,- Остальные осмотр трупов, ищите карты памяти.
-Господи, Джон, дети.
Младенцы лежали на земле с багровым налетом смерти. На тельцах двоих колотые раны. На шее третьего толстый синий след. Черт возьми, что же здесь произошло.
-Есть карта. Загружаю.
Пошла картинка.
Измученные, уставшие напуганные люди бежали, не видя куда. Падали, вставали, выплевали песок и бежали снова.
-Перемотай.
-Сейчас.
-Стоп. Назад.
Люди начинали успокаиваться, изможденные падали на землю. Без фильтров дышать очень трудно. Закрывают лица воротниками комбинезонов, это немного помогает. Послышался голос:
…Я …меня зовут Дмитрий Слесовский ,- запинаясь и тяжело дыша продолжал ученный ,- один из участников исследовательской группы станции Эхо 2 планеты Артан. Надеюсь запись не пропадет в этом чистилище. Наш чертов бот высадил нас не на станции, и пока мы это поняли, он уже улетел. Но не в этом суть. Главное что вы должны знать, мы подверглись нападению. Хотя нет и это не главное. Младенец плакал. Господи, на этой немой планете мы слышали детский плач. И тогда нечто убило доктора Казарову, нашего экзобиолога. А потом оно начало убивать всех подряд. Мне кажется это открытие ну..
       Слесовский запнулся. Тишина на Артане не просто отсутствие звука, а его противоположность. Пустота всасывает, сминает все что хоть отдаленно напоминает звук.
       Хищное песчаное марево всколыхнулось от детского крика. Не хотелось верить глазам, но песок двигался в такт голосу словно полоски эквалайзера на проигрывателе.
- Что вы делаете,- прокричал Слесовский. Выгребая песок из глаз, мужчина с безумным лицом нащупал в стихии орущего ребенка и стал душить ремешком от фильтра. Идея жертвоприношения смертоносным богам была подхвачены еще тремя высококвалифицированными ученными. Оставшиеся в живых матери царапая лица мужчин, тянулись к детям, чтобы заслонить, защитить. Одного мужчину подняло над землей вихрем и там начло рвать на части. Коренастый лысеющий человек, заправским хуком вырубает женщину.
- Чудовища, прекратите! хрипел Дмитрий Семенович. Он побежал остановить, обезумевших людей. Седым старцем трудно воевать, и его легко посылают нокдаун. Тут зарядились плачем остальные два младенца. Тогда мужчина, достал антикварный раскладной нож и без эмоций втыкал в детей.
-Хватит! Умоляю хватит, - Слесовский куда-то полз. Волна пыли уплотнилась и обрушилась на ученого. Запись оборвалась….
       Оцепенение - подходящее слово для описания нашего состояния.
- Женщин тоже зарезали,- голос Хитченса пришелся очень кстати. Всю свою военную карьеру я, капитан Джон Стоун, воевал против людей, разумных чужых, полуразумных животных. Здесь не помогут импульсные усилители. Не в кого стрелять. Вот и этим ублюдкам не от кого было убегать. Спасают свои высокомерные шкуры. Строчат тома о необходимости развиваться интеллектуально и духовно. И не задумываясь убивают детей.
       Один из трупов шевельнулся. Он как магнитом притянул стволы нашего оружия. Спина мужчины была разорвана. Торчали окровавленные ребра, выступали остистые отростки. Такие раны несовместимы с жизнью. Тело еще раз шевельнулось. Я кивнул Хитченсу. Тот осторожно подошел к телу, ногой перевернул. Черт! Ребенок. Закутанный в одеяла ребенок. В памяти возникли слова старшей дочурки : “А ты слышал как дети плачут? у них такой звонкий голос... такой чистый... еще не сказавший ни одного ругательства и ни разу не солгавший..”
       Ребенок заплакал. Взорвал пустоту звуков. Место где мы стояли стало дном воронки. Песок хищником закружил вокруг.