Пятое время года. Глава 3

              Еще не успел смолкнуть дверной звонок, а мама, раскрасневшаяся от кухонной жары, уже радушно распахнула двери, радостно улыбаясь, кинулась помогать, принимая из наших рук вещи, поочередно приветствуя и целуя всех.
              - Леночка, здравствуй милая! - после ответных поцелуев заговорила бабушка. - Познакомься, пожалуйста, наша попутчица, Валентина Прокопьевна. Она в Истру едет. Вот мы и уговорили у нас переночевать, чтобы по сырости не мучаться с сумками. А завтра ребятишки её отвезут на машине.
              - Ну и правильно сделали. Милости просим, Валентина Прокопьевна. Сейчас дети проводят вас в мамину комнату. А Вы, мама, лучше расскажите, как доехали, как наши сорванцы там себя вели? Не докучали вам?               
              - Леночка, да когда это они себе такое позволяли? Как тут вы без нас? Все в порядке? Миша давно звонил? - озабоченно поинтересовалась бабушка.
              -Мама, не волнуйтесь, все хорошо. Миша предупрежден о Вашем приезде, сегодня будет звонить. Дома все нормально. Лучше скажите мне, эти артисты рассказали вам о своей последней проделке?   

              Услышав ее вопрос, Вадим многозначительно подмигнул нам и, пояснив, что поедет за Маришкой (его женой), поспешно вышел из квартиры. Беспокойно переглянувшись, мы с Темиком  засуетились возле Валентины Прокопьевны, подхватили её вещи, и повели гостью в бабушкину комнату. После чего, оставив гостью одну, заспешили к себе.
               - Ну, сейчас начнется! – закрывая за собой дверь, воскликнул Темик, - Оказывается, мамуленька не успокоилась, напрасно мы на это надеялись.
               - Ничего сейчас, бабушка ей все разъяснит, - успокоила я. - Надо же, всю жизнь твердила нам «Когда вы, наконец, повзрослеете», а при первом же нашем самостоятельном решении истерику устроила! 
               - А ты бы не устроила, если твой ребенок после института вместо тепленького местечка возле папы предпочел бы направление в проектное бюро с командировками?
               - Я бы поняла! Разве можно ребенка всю жизнь возле юбки держать? Так он никогда не повзрослеет!
                - Ой, ой, ой! Какие речи, - засмеялся Темка, - Таник, я тобой восхищаюсь! Жанна де Арк во плоти!
                - Хватит ржать, давай лучше послушаем, что там?
                - Подслушивать? Это же нехорошо! – заерничал Темка, слегка приоткрывая дверь нашей комнаты.

                - Дима им вызов к себе в конструкторское оформил, а они все переиначали, - услышали мы мамин голос, - Артем решил в аспирантуру поступать. Ну, с ним я согласна, тем более учитывая его проблемы со зрением. Тут все нормально. Но Татьяна! Это надо же было додуматься – взять направление в Коммунальную академию! С ее-то красным дипломом! Ужас!
                - Ленусь, а что тебя так расстроило? - услышали мы бабушкин вопрос. - Вадик же там работает и доволен.
                - Вадик сначала аспирантуру закончил, заведует лабораторией! А эта в тамошнее конструкторское идет! Что ее там ждет? Сплошные командировки? Представляете, что из этого может получиться? Встретит какого-нибудь ахломона и всю жизнь себе разом перечеркнет.
                - Ну, этого добра везде хватает,- заметила бабушка. - Потом даже если и случится такое, мы-то с тобой на что? Поможем, поправим! Леночка, что ты право? Да и Танюшка наша вовсе не вертихвостка. Она вполне самостоятельная серьезная девочка.

                Услышав бабушкины слова, я сразу приосанилась и показала Темке язык. Тот, хмыкнув в ответ, приложил палец к губам, и мы вновь затихли.

                - Была бы серьезная – осталась, как Темочка, на кафедре и поступила бы в аспирантуру, - упрямничала мама.
                - Ну, начнем с того, что место на кафедре всего одно было. Она его и уступила Артему. Темка парень, ему науку двигать, опять же зрение. А потом,  Лен, зачем ей-то аспирантура? Что она синий чулок? Тане надо детей рожать. Ты что, не собираешься внуков нянчить?
                - Все-то Вы, мама шутите. А мне не до шуток. Жизнь штука сложная и опасная. Вон время, какое неспокойное!
                - Леночка, ты напрасно так волнуешься, - успокаивал маму голос семейной «рассудительницы», как в детстве называл бабушку Вадим. – Это замечательно, что они стремятся к самостоятельности. Вот если бы этого не произошло, я бы считала годы, потраченные на их воспитание, прожитыми впустую. В тебе сейчас материнский страх говорит. А ну-ка, вспомни, как вы с Димой чуть в Сибирь не сбежали! Если бы не твоя тяжелая беременность – быть бы Вадиму сибиряком! - они обе рассмеялись.
              - Да, наверное, вы, мама, как всегда правы. Но мне так за них страшно!
              - Жизнь, Леночка, всегда сложная. Вспомни войну. Как мы с тобой мужчин наших ждали, Вадимку маленького боялись потерять. Верочку больную выхаживали. Ничего, справились же! Вот и у них все хорошо будет. Если что – поможем!
              - Мне и Дима также говорит!
              - Тем более! Успокойся, все будет в порядке, верь мне.
              - Мама, как всегда с вами спокойно!

              Щелкнула замком входная дверь, в прихожей послышалось родное папино покашливание, и мы с Темкой, забыв обо всех неприятностях, с радостными воплями покинули свою засаду, бросившись к нему навстречу.
              - Папуленька, привет! – заорали мы хором, повиснув у него на шее.
              - Ура! Наконец-то мои бесенята вернулись! – поочередно чмокая нас, забасил папа, сияя синими, как у Вадима с Темкой, глазами. - А загорелые-то какие! Наверное, целыми днями на Днепре пропадали?
              - Не уроните отца-то! – выглянув в прихожую, засмеялась бабушка. – А ну дайте и мне с сыном поздороваться!
Не выпуская нас из объятий, папа подставил щеку бабушке, и горделиво, поглядывая на нас, проговорил:
              - Мама, Вы посмотрите, какие у нас орлятки выросли! Любо дорого посмотреть! И красавцы оба, и умники, каких поискать!
              - А Леночка все их ругает! – улыбнулась бабушка невестке.
              - Вы уже в курсе? – засмеялся папа, -  Представляете, не захотели под моей опекой работать! Вместо себя своих друзей мне прислали!- и он раскатисто захохотал. Мама передернула плечами и обреченно вздохнула.
               - Леночка, полно тебе вздыхать! Ведь не Марс улетают, в Москве остаются! Самостоятельности хотят – что в этом плохого? Мама, Вы-то, надеюсь, со мной согласны?
               - Все правильно, сынок! И давайте-ка на стол собирать, а то наша гостья там уже, наверное, проголодалась. Умывайся сынок, да пойдем знакомиться с ней.

               Вновь щелкнула замком входная дверь, впуская в прихожую Вадима с женой.
               - Привет, пап,  – поздоровался Вадим, а мы бросились к Маришке, высокой стройной блондинке, обладательнице задорных ямочек на детски розовых, нежных щечках.
               - Как вы загорели! А как повзрослели! – завосторгалась она, поочередно целуя нас, оглядывая каждого с головы до ног.
                - Стараемся, - отшутился Артем, - Таник, идем стол накрывать.

                Пока папа с Маришей знакомились с Валентиной Прокопьевной, мы с Темкой засуетились возле обеденного стола. Постелили праздничную белую скатерть, расставили специально приготовленные по случаю нашего приезда салаты, разложили столовые приборы. Остановившись перед холодильником, Темка шутливо уточнил:
                - Папа, шнапс доставать?
                - Что за песня без баяна? – хохотнул Вадим, подмигивая нам.               
                - Танюшка, ну-ка достань из корзинки запорожской настоечки! – вмешалась бабушка.

                И вот вся семья, вместе с нашей гостьей, Валентиной Прокопьевной, распределилась вокруг большого обеденного стола. Папа, как глава семьи, встал для произнесения тоста.
                - Думаю, первый бокал стоит выпить за нашу молодь! За их успешное окончание института, чтобы все у них в дальнейшем хорошо складывалось, чтобы как можно меньше неудач было в их жизни! За вас, мои хорошие! – улыбнулся он нам. И все, включая Темку, подняли свои бокалы. Валентина Прокопьевна вопросительно посмотрела в мою сторону, а бабушка, заметив ее взгляд, пояснила:
                - Танюшка у нас не переносит спиртного, никогда не пьет.               
              В прихожей зазвонил телефон.
              - Папа Миша! – радостно вскрикнула я, подскакивая со своего места, и выбегая в прихожую.
Обменявшись приветствиями и наскоро выложив папе Мише основные новости, я передала трубку Темке, после чего ее, как эстафету, перехватил папа. Самой последней трубку взяла бабушка.

               Когда мы вернулись к столу, Валентина Прокопьевна осторожно заметила маме:
               - Надо же, того и другого папами зовут!
               - Зато я у них одна, – улыбнулась мама.

               Окончательно успокоившись после разговора с младшим сыном, бабушка попросила Валентину Прокопьевну еще раз рассказать о далеких событиях, произошедших в её родном городе. Внимательно выслушав гостью, папа сказал, что имеет смысл проконсультироваться со знающими людьми, чтобы вновь заняться поиском пропавшей без вести сестры и потерявшейся  в годы войны   Наденьки.
 Полились воспоминания, каждый старался припомнить какой-нибудь эпизод военного времени, последующие тяготы восстановительных лет. Мы с братишкой с интересом вслушивались в рассказы взрослых, сопереживая им, пытаясь представить себе далекие от нас события. Наконец, бабушка, посмотрев на часы, напомнила о времени, и все вышли из-за стола.
             
               Убрав столовую, мы с братишкой вернулись в свою комнату.   
               - Тань, а может, все-таки передумаешь? Так страшно за тебя, особенно эти командировки! – присаживаясь рядом со мной, осторожно поинтересовался Темик.
               - Тем, ты о чем? – решительно осадила я его. - Вместе все уже тысячу раз перемусолили!  И вообще, замуж ты тоже со мной пойдешь, или мне прикажешь с тобой жениться? Я, по-твоему, такая глупая, что самостоятельно, хорошее от плохого не смогу отличить? Давай-ка лучше ставь мою ширмочку, да будем укладываться, завтра рано вставать.
Темка протяжно вздохнул и полез в кладовку за ширмочкой.
            
                Вскоре утомленный за  день братишка, сладко засопел на своем диване, а я все лежала без сна и думала, думала… Все никак не могла отделаться от того волнующего впечатления, которое произвел на меня рассказ Валентины Прокопьевны.  Кто же та юная девушка? Где она сейчас? Вдруг, спасенный ею мальчик, правда, сын тети Наташи?

           продолжение:http://www.proza.ru/2008/06/22/486