Cудьба

Приготовьтесь выслушать приговор. – сказала судья, внимательно, с долей сожаления, взглянув на подсудимого. – Вы обвиняетесь в нарушении правил общественного поведения, в неповиновении высшей Семье. Совет Семьи объявил решение: вы отправляетесь на исправительные работы сроком в 78 лет. Вот дальнейшие указания, в ваших же интересах прочитать все внимательно. Приговор будет исполнен в течении 24 часов. Вы свободны. Можете попрощаться с близкими. – судья нажала на клавишу комофона и произнесла железным голосом – проводите заключенного.
Ига вывели из комнаты, плотно закрыв за ним дверь, которая тот час исчезла. Он закрыл глаза, приготовившись переместиться в чудесный вишневый сад, где его родители в данный момент нервно переговаривались. Неожиданно для себя самого он передумал наносить прощальный визит. Ему не были нужны напутствия, это был не первый срок и Ига знал что его ожидает. Все как всегда: светлая комната, зеленоватая мазь, липкие пластины и 78 лет без движений. Он подумал о березовой роще и в тот же миг оказался среди деревьев. Прислонившись к пятнистому стволу, он достал из кармана бумагу.
Это был листок, который выдала судья. В самом верху большими красивыми буквами было написано слово «Судьба». Чтож, посмотрим что на этот раз придумала Семья.
Далее стояли совершенно непонятные для простого человека слова. Но он то уже был там... Он все понимал..
«Страна – Россия. (странно, там я еще не был – подумал Ига)Приговор приведен в исполнение 15 июня 1980 года. Семья среднего достатка (пожалели – хмыкнул Ига), имя – Игорь.» Далее стало совсем непонятно, Ига читал не вникая, равнодушно скользя взглядом по строчкам – разбитый стакан, соска под диваном, пьяный дедушка, мяч, пистолет, стреляющий водой, море, белокурая девочка, девушка, ребенок, бессонница, боль в спине, книги, папки, море,.. непонятный сумбур продолжался еще несколько десятков строчек и заканчивался словами – камин, письмо, ребенок. Ну как это все запомнить?! Когда не прослеживается абсолютно никакой смысл. Ига снова закрыл глаза и оказался в светлой комнате с большой кроватью посередине. На прикраватной тумбочке стояла фотография девушки. Это была замечательная девушка. Ига стало грустно. Он понимал, что на последущие 78 лет ему придется о ней забыть. До приговора оставалось 18 часов и он решил поспать. Улыбнувшись своей мысли про сон (на самом деле это глупо, спать несколько часов перед долгим 78-ти летним сном), он взял фотографию и забрался под одеяло. Положил улыбающуюся с пластикового листа Мади рядом на подушку и стал пристально смотреть в ее глаза. – милая, любимая моя девочка, пожалуста, позволь мне унести твой образ с собой.- Засыпая он услышал ее ироничный полусмешок – ты думаешь от меня так быстро отвертелся? Я иду с тобой!.
Ига должен был поспать, иначе у него не хватило бы сил на телепортацию в комнату «спящих», отбывающих срок. А это грозило парой лишних годков, что не очень-то улыбалось. 78 лет и так слишком много. Целая 1/100 его существования на стадии Совершенствования!
Разбудил яркий свет, льющийся из ниоткуда. Это было первое напоминание о предстоящем событии. Ига открыл глаза, потянулся и, последний раз взглянув на фотографию Мади, снова закрыл глаза, но уже для телепортации.
Ига оказался в серой комнате. Рядом стояла его Мади. – почему же она не пришла ко мне домой? – подумал Ига, на что Мади напомнила ему, с легкой издевкой, внутренним голосом – Не нужно было запираться своим вычурным биокуполом. Ты же знаешь что я не могу запомнить его код. Но я провела время пока ты спал с наибольшей пользой – Мади лукаво подмигнула – человек в белом укоризненно посмотрел на них, сказав вслух – и так, приступим. Мади, насколько мне известно, вы не должны тут находиться.-
- Я вас очень прошу. Мы любим друг друга и мне очень бы хотелось быть с ним.
- Но вы же знаете насколько мала вероятность вашего совместного сна.
- Ничего, у нас все получится. Мы действительно очень любим друг друга.
- Мне нужно разрешение от Семьи для вашего усыпления. А его не так просто получить, вы же знаете, нужно время что бы подобрать семью.
Мади щелкнула в воздухе пальцами и в руке появилась бумага. – вот, пожалуста! – протянула голубой листок надзирателю, второй, с надписью «Судьба» подкинула в воздухе и он исчез – это все равно мне больше не понадобится, я достаточно прочитала, все равно не понимаю ни слова – прошептала девушка
Ига удивленно смотрел на любимую, спрашивая мысленно – когда ты успела?- на что Мади ответила, излучая бледно-розовые потоки нежности – мне позволили быть на суде и я сразу же по вынесении приговора обратилась за разрешением к Семье. Мне удалось их убедить и вот я здесь! Правда разрешение всего на 20 лет. Семья сказала – не положено. На долгий срок могут уснуть только нарушители. – Ига улыбнулся – ничего, хоть на столько, мне уже приятно! Я думал не увижу тебя все 78 лет.
Все формальности были выполнены, и Ига с Мади отправились в комнату «Спящих».
Их кровати стояли рядом. Пока тела покрывались мазью Забвения, они держались за руки и смотрели друг-другу в глаза. Ига шептал – милая, ты только ничего не бойся! Я тебя обязательно найду! Обещаю! – Мади все равно боялась. Она готовилась стать «Спящей» впервые.
Пластины были прикреплены к телам и надзиратель подошел к комофону: подсудимый Ига и вольная Мади готовы к усыплению! – Влюбленные не отрываясь смотрели друг на друга, пытаясь запомнить как можно сильнее друг друга. Это было глупо, ибо все воспоминания специально стирались.
Из комофона послышался чей-то голос – приговор привести в исполнение!
Надзиратель нача нажимать на какие-то рычажки и кнопки. Компьютер железным голосом произнес: начинаем процесс усыпления. Этап первый – заморозка памяти.
Ига и Мади закрыли глаза. Комната озарилась нежно-голубым светом и пластинки на их телах засверкали, принимая волны, замораживаюшие их память, чувства, любовь...
Темнота. Железный голос стих, но стал слышен какой-то другой, говорящий на непонятном им языке.
- Тужься! Тужься я тебе говорю! Так.. Идет головка.. Еще разок! Посильнее! Старайся правильно дышать, тебе же легче будет! Еще немного.. Вооот.. Умничка.. У тебя сын! –
Маленький Игореша был положен устало улыбающейся маме на живот.