Бессонница

Я шагом отмерила пару километров по периферии вздутой комнаты и остановилась возле окна…
…окно – какое большое! «За этими окнами воспитывают только Олимпийских чемпионов», - сказала одна тетя моему отцу. Олимпийские чемпионы? Наверное, это великаны, иначе зачем же им такие большие окна? «Наши девочки – принцессы художественной гимнастики», - продолжала тетя. Ах! Художественная гимнастика – это же волшебная страна великанов. Как же я хочу быть принцессой страны великанов! «Но мы не можем взять Вашу девочку – она слишком мала», заключила тетя. Папа, как же ты не видишь? Это же я, я – принцесса художественной гимнастики. А эта злая тетка, хочет занять мое место. Ты должен мне помочь! Я уткнула заплаканный нос папе в колено и громко кричала. «Ладно, приводите девочку в сентябре».
…В сентябре, только в сентябре эти мерзкие кошки по ночам скребут водосточную трубу. Я закрыла ладонями уши, отвернулась к стене, прижалась лбом к холодному бетону и села на табуретку…
…табуретку мама каждое утро ставила перед крыльцом. Накормив нас завтраком, она надевала часы, брала бабушку под локоть одной рукой, а табуретку другой, и они держали путь от дома до туалета. Всего 22 белоснежных каменных плитки – вот и вся дорога. Они делали пару шагов, останавливались, мама ставила перед собой табуретку, на которую садилась бабушка, и они долго о чем-то разговаривали. Тик – так. Потом бабушка вставала, мама брала ее под локоть одной рукой, а табуретку другой, они делали пару шагов, останавливались, бабушка садилась, и они разговаривали. Тик-так. Потом опять, и опять… Тик-так. Когда они возвращались мама кормила нас обедом, затем брала бабушку под локоть одной рукой, а табуретку другой и все повторялось вновь. Тик-так. Затем ужин и опять табуретка, потом ночь, утро, завтрак, табуретка, обед, табуретка, ужин… Тик-так. Какая скучная игра! До чего же странные эти взрослые! Тик-так.
 «Тик-так, тик-так» - кто-то шептал позади меня. «Кто это? О чем ты? Я не хочу тебя слушать!» - воскликнула я, развернулась и запустила что-то маленькое и тяжелое в сторону говорившего. Глухой удар от столкновения и звон рассыпающихся часов. Это был камешек…
Почему вы не хотите со мною дружить? – было выложено камешками посредине перекрестка проселочной дороги. Полдня я собирала камешки, еще полдня выкладывала буковки и подравнивала слова. Надпись ломали злые мальчишки, разрушали велосипедисты и машины, ее не замечали пробегающие собаки и пролетающие птицы, над ней смеялись прохожие и удивлялись путники, а я сидела в своем убежище, напротив надписи в кустах черноплодной рябины. Когда вокруг все утихало, я выбиралась от туда, поправляла надпись, заменяла испорченные камешки, расчищала грязь и опять пряталась. И так изо дня в день, до самого отъезда с дачи, долгих два месяца. «Ну, почему? Почему-почему-почему?» - думала я и каждый день наблюдала, как сестра чинно вышагивала по перекрестку, наступая на мою надпись и не замечая ее. «Ты маленькая, а мы большие, и мы не хотим больше с тобой дружить» - торжественно объявила она мне по приезде на дачу, стоя во главе со всеми дворовыми ребятами. Но я вырасту, обязательно вырасту! И тогда все, все-все будут со мною дружить!
… «Дружить…» - подумала я, закуталась в свитер и прижалась к батарее, - «умеют ли так дружить люди?». После нескольких минут тишины и раздумий я свернулась калачиком, накрылась одеялом с головой, закрыла глаза и сладко чмокнула. Великая тайна – сон!