Болезненные мечты. Глава 3

Альберт проснулся утром. Было слишком рано, чтобы вставать, но слишком поздно, чтобы снова засыпать. Он разлепил глаза и уставился в потолок. Накатилась сильная острая головная боль, словно он вчера вечером стены ею пробивал. Машинально ощупав очаг боли, Альберт обнаружил, что в районе затылка голова действительно разбита, более того, она была перебинтована.
Комнатка, в которой проснулся Альберт, была небольшой и весьма типичной – двуспальная кровать, деревянный побитый шкаф, простецкое трюмо и подвесная полка с книгами. Вся мебель выглядела достаточно старой, но, если присмотреться к дизайну, то станет ясно, что они новые, только выглядят старыми. Искусственно состарили новые вещи?
И тут Альберт понял – прекрасного утра не будет, не зависимо от того, с какой ноги он встанет, потому что он ничего не помнил. Не помнил ни своего имени, ни кем является, ни где находится, и уж тем более не знал, что за девушка начала ворочаться рядом с ним. Она пододвинулась ближе, обняла его. Волосы чёрные, не длиннее, чем до плеч, глаза серые, большие.
- С добрым утром, - улыбнулась девушка.
- Я ничего не помню, - тяжело произнёс Альберт.
Девушка непонимающе посмотрела ему в глаза.
- Совсем ничего, даже имени своего, - всё так же тяжело произнёс парень.
- Та-ак, я хоть и не знаю, что делать в таких ситуациях, но, думаю, что тебе надо рассказать обо всём.
- Только самое важное, - кивнул Альберт, - а то голова раскалывается.
Девушка ему понравилась, как внешне, так и внутренне. Он не знал, как бы повела себя в такой ситуации другая девушка, но предполагал, что лучше, чем такого, явно бы не было.
- Настя, приятно познакомится, - девушка протянула руку, и Альберт пожал её.
Альберт растерялся, но Настя тут же сказала ему его имя, и он тоже представился. Во время рукопожатия Альберт обратил внимание на кольца. Оказалось, что они уже помолвлены, и собираются пожениться летом, а сейчас только сентябрь.
Настя отправилась на кухню, готовить яичницу на завтрак. Она была в одном нижнем белье, чёрного цвета. Её тело было упругим, сочным – Альберт невольно загляделся. За завтраком Настин рассказ стал боле связанным – она рассказала всё самое важное, но при этом совсем не перегрузила лишними деталями, которые сейчас были не важны.
Рассказ начался с истории самого Альберта. Его родители уехали за границу, оставив его жить одного, лишь перечисляли немного денег на счёт. Для жизни в Москве денег не хватало, поэтому Альберт решил уехать в провинцию. Здесь, на высылаемые деньги, он смог спокойно жить в трёхкомнатной квартире. Обладая кучей свободного времени, он легко смог поступить в институт на бесплатное отделение.
Далее следовало краткий пересказ истории его личных отношений с Настей. Познакомились они в первый день приезда Альберта в город – в одной фирме, занимающейся продажей недвижимости. Они сразу нашли общий язык. Настя собиралась купить себе комнату, отдельно от родителей, так как они начали ей мешать. У всех наступает такой возраст, когда пора съезжать и жить одному.
Произошедшее дальше, заставило Альберта улыбнуться, потому что он хоть и потерял всю память, но поступил бы точно так же и сейчас. Разговорившись с девушкой, он предложил ей поселиться у него – один он всё равно бы не смог жить, хотя бы потому, что человек в одиночестве существовать не может. Настя согласилась, хоть и не сразу.
Не сказать, что они сразу влюбились друг в друга. Сначала они просто дружили, а уже потом поняли, что друг без друга не могут. Жениться они не то что бы хотели, просто так было как-то серьёзней. Фактически, они женаты с первого дня знакомства – с первых дней совместного проживания у них всё было как в обычной семье, разве что слишком молодой, но пол годового опыта Альберта жить одному, вполне хватало, для «семейной» жизни.
- Аль, - ласково обратилась Настя, - я пойду в магазин за продуктами – пойдёшь со мной или останешься дома?
- Да, схожу – на свежем воздухе, может, станет немного лучше, да и город хоть чуть-чуть посмотрю.
- Отлично! – девушка отправилась в прихожую собираться. – Ты всегда со мной ходил, мы вообще всегда вместе, - донеслось уже из прихожей.
Город оказался… свежим. Альберт не помнил никаких городов, поэтому смотрел на всё глазами младенца, впервые в жизни вышедшего не улицу. По сути, так и было – после потери памяти он переродился. Кем бы он не был, он больше им не будет, никогда, даже если всё вспомнит.
Всё было просто здорово – погода, девушка, прогулка до магазина. Но почему Альберт всё время чувствовал себя чужим во всём этом? Словно на его месте должен был быть другой человек, заслуживший всё это, а не он, получивший всё за так, пусть даже эти два человека – одно и тоже лицо.
Наконец Альберт просто плюнул на всё и начал радоваться, радоваться всему – прекрасной погоде, которую ещё не успела испортить надвигающаяся осень, очаровательной девушке, которая с упоением рассказывала ему обо всём, о чём он забыл, да и просто тому, что он шёл по улице и дышал свежим воздухом. Город был достаточно мал, поэтому воздух был не сильно отравлен выхлопными газами, но при этом в нём было всё, что требовалось для комфортной жизни. Они подошли к достаточно большому, по мнению Альберта, магазину. Тут они решили ненадолго расстаться, потому что Альберт предпочёл остаться снаружи и не толкаться в шумной толпе, словно среди муравьёв в муравейнике.
Пока Насти не было, Альберт присел на лавочку, одну из немногих, стоящих вдоль тротуара, прямо рядом с магазином. Скучно не было – на ближайшее время Альберту гарантировано хорошее настроение, ведь столько всего предстоит узнать – новые знания всегда интересна, а такие и в таких количествах – просто подарок.
С девушкой они договорились никому о случившемся не рассказывать, ведь это всё испортит. Куда интересней пытаться незаметно влиться в прежнюю жизнь. Это не скучная актёрская игра. Легко притворится другим человеком, зная себя. Можно любить дождь, а всем говорить, как вы его ненавидите, и вот вы уже актёр. Совсем другое дело пытаться играть определенного человека, не вызывая при этом подозрения.
От размышлений парня отвлекли две шумные женщины, бесцеремонно рассевшиеся рядом с ним. Альберт хоть и забыл всё, но слушать пустые беседы, ему не хотелось, но, к сожалению, все остальные лавочки уже были заняты, поэтому он остался. Под давлением бессмысленного шума, издаваемого женщинами, парень утомился, да и сотрясение мозга сказывалось на здоровье не лучшим образом. Наконец Альберт заинтересовался разговором женщин: одна из них сказала, что ей посоветовали некоего врача, который, якобы, вылечил кому-то опухоль мозга. Она не приняла всерьёз слова, но совсем скоро вывихнула лодыжку, а так как она «бизнес леди» и сидеть дома не хотела. Альберту было тяжело слушать рассказ о докторе – на одну фразу ценной информации шло по целому монологу мусора.
В конце концов женщина рассказала где живёт этот врач и как добраться. Путь она объясняла настолько «для тупых» что даже Альберт, не зная вообще города, примерно понял, как добраться. Он хотел отправится туда вместе с Настей, но её всё не было. Подмывало и то, что врач вылечил опухоль мозга – может, и память вернуть сможет? Парень был на распутье – с одной стороны хотелось всё поскорее узнать, а с другой хотелось поиграть самого себя.
Насти всё не было. Альберт решил, что отправится к врачу немедленно, но лишь узнает, можно ли вернуть память, чтобы быть спокойным по этому поводу. Он отправился в путь – по словам женщины, врач жил где-то в лесу за городом, а сейчас, насколько Альберт понял, они находились на окраине города.
Голова начала невыносимо раскалываться, а рана на голове кровоточить – зря он снял повязку – кепка, которую он одел, чтобы прикрыть рану, начинала промокать. Через час Альберт уже был где-то в лесу, а через два стоял около дома. Дом, надо сказать, поразил его до глубины души – ему казалось, что такую роскошь даже в дорогих журналах не увидеть – двухэтажный стеклянный замок, с башенками на каждом углу.
Альберт подошёл двери, такой же стеклянной, как и всё остальное. Рядом с ней был прикреплён звонок, весьма обычный, но с гравировкой «Альберту и Эстель на свадьбу – пора выходить из каменного века» Альберт удивился надписи – он не знал, насколько редко его имя, но чтобы встретить его так скоро. Он позвонил.
Дверь окрыли лишь с пятого звонка, когда он уже собирался уходить. Впускать внутрь гостя не торопились – парень, лет двадцати пяти, молча смотрел на гостя.
- Можно войти? – спросил Альберт.
Парень всё так же молча отворил дверь и пустил в дом. Изнутри дом был ещё краше, чем снаружи – все его внешние стены были прозрачны, что придавало необыкновенный шарм и уют.
- Вы Альберт? – спросил гость.
Парень кивнул, не проявив ни капли эмоций.
- Очень приятно – я ваш тёзка, - гость протянул руку.
Альберты пожали друг другу руки. Кажется, хозяин дома всё же оттаял. Он пригласил гостя пройти в комнату, выпить, побеседовать. Как оказалось, имя Альберт достаточно редкое, по крайней мере, Альберт-врач, впервые встретил тёзку, хоть и видит на дню до сотни людей.
В комнате их уже ждала початая бутылка вина и девушка с длинными зелёными волосами, сидящая на кресле, поджав ноги под себя. Альберту-гостю стало неудобно, за то, что он их отвлёк, но и Альберт-врач и девушка в один голос сказали, что чрезмерно рады каждому гостю.
- Сейчас люди все занятые, - начал Альберт-врач, отпив винца из бокала, - знакомых у меня много, а заходя единицы. Скучаем мы тут.
- А почему сами не пойдёте к кому-то в гости? – робко спросил гость, присев в одно из белых кресел.
- Не любим быть гостями, - сказала девушка.
- Кстати я тебя не познакомил с моей женой, - виновато произнёс парень.
- Эстель. Жена, – язвительно произнесла девушка и протянула руку.
- Альберт, - парень пожал руку.
Они немного посидели молча, попивая вино. Парочка показалась Альберту странной, он был уверен, что другой такой не найти. Что-то было в них, что-то такое неуловимое, цепляющее. И этот сарказм по поводу их отношений – не каждая девушка так смогла бы – ведь брак это святое.
- Ладно, рассказывай, с чем пришёл, - наконец начал Альберт-врач.
В том, что это именно он врач, Альберт-гость был уверен с самого начала.
- Амнезия, - почему-то виновато произнёс он.
У врача в глазах тут же появилась грусть.
- Извини, - начал он, - я не властен над содержимым мозга. Если что-то физическое – что угодно – хоть сердце новое дать, а вот память, ещё раз извини.
- Да ладно, ерунда, - отмахнулся Альберт-гость, - всякое бывает.
- Постой, - одёрнул его целитель, - вижу у тебя амнезия не из воздуха взялась, хотя бы голову тебе вылечу, если ты не против.
Уже через минуту рана на голове «пациента» исчезла и даже волосы тут же отросли.
- Я пойду? – поинтересовался Альберт-гость.
Парочка переглянулась, расплываясь в улыбках.
- Э, нет, - так просто не уйдёшь, - начала Эстель.
- Понимаешь, - продолжил Альберт, - ты миллионный посетитель, поэтому хотим сделать тебе подарок – можешь пожить в этом доме, с кем хочешь, ну, - он призадумался, - примерно год.
Альберт-гость растерялся, а парочка начала дико хохотать, глядя на него.
- Ладно, если серьёзно, - опять начала говорить девушка, после продолжительного смеха, - мы просто собираемся в медовый, хм, медовый год. Собираемся побывать везде, где захочется.
- В общем, - начал подводить итог Альберт, - год дом будет пустовать – можешь здесь жить, если тебе негде, ведь ты, как мы поняли, не помнишь, где живёшь.
Альберту-гостю было, где жить, вот только он сейчас осознал, что действительно не помнит где и даже не знает, как найти дорогу обратно.
- Мы уедем во вторник, - Эстель поставила точку.
- А сегодня? – глупо спросил гость.
- Понедельник. Но чтобы в квартире был порядок и чистота. Ты можешь, конечно, хоть взорвать этот дом, но поверь, лучше чтобы всё осталось в прежнем виде. Я могу воскрешать, поэтому вечную, в прямом смысле слова, пытку мы тебе сможем устроить.
- И вообще я склонна к немотивированному насилию, - обижено надулась Эстель.
Альберт-гость решил остаться, он пока не знал насколько долго. Сейчас, хотя бы, на время, пока не найдёт Настю или она не найдёт его.
Утром хозяева уехали, ничего с собой не взяв. Альберт в первые секунды удивился этому – как можно уезжать на год, ничего с собой не беря, но потом сообразил, что, имея деньги, всё необходимое можно купить на месте и не таскать с собой. Первым делом Парень вывесил под звонком ламинированную вывеску, что целитель уехал в отпуск на год и просил не беспокоить. Потом походил по дому, и ему стало не по себе, поэтому он вернулся в прихожую.
Дом был огромным, но при этом мёртвым. Это и нагнало на Альберта какой-то тоски и депрессии. Он бы не смог жить здесь один – сошёл бы с ума. Парень встал со стула, сходил на кухню. Съел простенький завтрак, который смог сготовить из того, что нашёл. А нашёл он целый склад продуктов, вот только без памяти хитрых блюд ему не сготовить.
Теперь он вернулся в прихожую, с тарелкой, немного подгоревших из-за нехватки навыка, кусочков белого хлеба, обжаренных в молоке. Он сидел «на краю» дома, у входной двери. Жить в таком доме он не собирался – Настина квартира ему показалась куда уютнее и теплее, нежели эта бездушная махина. Сколько же нужно людей и времени, чтобы такой особняк наполнить душой?
Странно, Альберту хотелось поскорее вернуться домой, но он с упорством осла гнал мысли о Насте. Не конкретно о ней – она была замечательной девушкой и человеком, а встрече. Альберт душой чувствовал, что Настя расстроена, что влепит ему пощёчину и закатит скандал, как она всю ночь переживала, как обзвонила все морги, а он где-то прохлаждался. Но не это его пугало больше всего. После сна и вечера проведённого в спокойствии, парень смог сформулировать свой страх. Его пугало то, что он не тот, кем был. Пусть он станет добрее или лучше в чём-то, но он другой. И больше всего Альберт боялся услышать от Насти, что она любила того, кем он был, пусть с недостатками и какими-то отрицательными чертами, но того, кем он был, а не кем стал. Он боялся, что Настя бросит его, и он останется один, потеряет единственный смысл жизни.
Позавтракав, и вымыв тарелку за собой, Альберт всё же решился найти путь обратно – нельзя откладывать плохое вечно. Дорогу домой найти оказалось действительно не трудно – город был маленьким и прямолинейным.
Настя открыла дверь почти мгновенно, едва Альберт позвонил. Глаза у девушки были красными, но не заплаканными – видимо, она всю ночь просидела около двери, в ожидании. Девушка тут же, без слов кинулась на шею, а по её щекам всё же потекли слёзы, не потому что она любила «поплакаться», а потому, что она была бесконечно счастлива, что Альберт жив, и не могла просто их сдержать.
- Будешь завтракать? – мило предложила Настя, но Альберт отказался, ссылаясь на то, что уже завтракал.
Они прошли в спальню. Спать хотела не только девушка – парень тоже не сомкнул глаз ночью – размышлял, да и одному ему уснуть не удавалось – постоянно хотелось к кому-то прижаться, обнять, почувствовать, но никого не было.
Настя скинула халат – на девушке осталось одно нижнее бельё. Парень невольно прикусил язык, снимая с себя джинсы и рубашку, синеватого оттенка. Девушка не торопилась ложиться. Альберт медленно приблизился, его сердце участило ритм, а тело начало гореть. Он робко коснулся рукой Настиной талии, провёл рукой вниз. Они обняли друг друга. Альберт чувствовал, как пылает тело девушки огнём в ожидании того мига, когда пламя вырвется за пределы своего тела. Парень робко прикоснулся губами к губам девушки. Он не помнил как целоваться, поэтому первый поцелуй его возбуждал ещё сильнее. Настины губы были горячими и полными страсти. Не размыкая губ, они повалились на кровать, их тела, от томящегося внутри огня, покрылись лёгкой испаренной. Альберт провёл руками вниз, стаскивая вниз чёрный трусики, Настя делала тоже самое. Их страсть наконец слилась воедино.
Альберт потерял счёт времени, но это время было лучшее в его короткой жизни.
Парень проснулся в кресле. Он ещё не открыл глаз, но уже почувствовал, что не лежит, а сидит в мягком и уютном кресле. В его руке, перекинутой через спинку, зажата рукоять чего-то. Альберт открыл глаза и увидел то, от чего ему было неуютно - всё тело и одежда была залита кровью, местами ещё не засохшая, а в руке он сжимал дорогой кухонный нож.
Альберт вскочил с кресла, и его взгляд упал на кровать, где ещё вчера они с Настей придавались сладостной любви. Сейчас на кровати, в луже крови, лежало мёртвое тело девушки. Нож выпал из рук Альберта, в следующий миг он уже был над телом девушки. Оно было мертво, но в нём ещё оставались крупицы тепла. Парень осмотрел раны – их было не много, но по их характеру можно было сказать, что удары были сильными, словно в порыве нечеловеческой ярости.
Парень сполз с кровати, а по его щекам потекли слёзы. Это был конец. Он вспомнил, как около часа назад проснулся, будто под гипнозом сходил на кухню, взял нож, вернулся и зарезал Настю. Он словно находился в опьянении, но это было не важно. Теперь, как бы он не пытался представить своё будущее, оно было плохим. Оно было плохим, даже если закрыть глаза на тюрьму, в которой Альберту придётся провести лучшие годы своей жизни.
Сжимая простынь и опираясь на кровать рукой, Альберт поднялся на ноги, попытался вытереть слёзы тыльной стороной ладони, но лишь размазал их, смешивая с кровью. Шатаясь, он вышел на балкон. Ему повезло – квартира располагалась на одиннадцатом этаже. Альберт положил руки на перила, готовясь к прыжку. Дальнейшее существование было действительно бессмысленно. Настя мертва, но лишь с ней он мог быть счастлив. Даже если закрыть глаза на тюрьму и представить на миг, что он смог бы найти другую девушку, то это бы не сделало его счастливым. Девушка была бы не такой как Настя, что раздражало бы, заставляя ещё сильнее скучать по своей единственной любви, Настеньке. И даже если он нашёл бы точную копию своей любви, которая была бы такой же не только внешне, но и внутренне – то и это лишь напоминало бы об умершей. Это действительно конец.
Альберт уже приготовился к прыжку, но тут раздался звонок в дверь. Он прострелил мозг парню, своим мерзким писком и немного привёл в чувства. Парень не передумал прыгать, но перед этим решил открыть дверь.
Он даже не посмотрел в глазок. За дверью стояла девушка, обычной внешности, но при этом какая-то странная, словно размытая. Альберту казалось, что закрой он на миг глаза, и он забудет, как выглядит девушка, что перед ним.
- Можно войти? – любезно попросила девушка, но она даже не поздоровалась.
Не сочла нужным? Подруга Насти?
- Я помогу тебе, не волнуйся, - девушка была спокойна.
Тело Альберта обмякло, сознание заволок густой туман. Он пришёл в себя в каком-то подвале, в рваной, отрёпанной одежде. В подвале стоял сумрак и было сыро. Больше всего он напоминал тюремную камеру. И в этом Альберт не ошибся – его держали как заключённого, но кто, он понять не мог.
Он просидел в сырости и тьме около недели, пока не смог разрезать себе вены вилкой, которую он смог, наконец, выпросить. Алюминиевая вилка – не самое лучшее оружие, для вскрытия вен – парню пришлось сильно помучаться, пока тёплая, пульсирующая кровь не начала вытекать из вен. Но эта боль не шла ни в какое сравнение, с той, которую он ощущал каждый день, сидя в заключении.
Альберт не мог просто продолжать жить, осознавая, что он причинил Насте такую боль, а потом убил её. За неделю он вспомнил всё – как наносил удары так, что бы девушка не умирала сразу, как она молила его прекратить, как мучалась перед смертью. Альберт так больше не мог. И вот он лежал на сыром полу и умирал, не так мучительно, как Настя, но всё равно умирал.
Белое помещение, мягкая, чистая кровать. Парень был ещё жив. Перед ним на стуле сидела та девушка, всё такая же смазанная, что мешало запомнить её хоть на секунду.
- Почему я ещё жив? – тихо спросил Альберт – в его теле была слабость, видимо, он чуть не умер, но его всё же успели спасти.
Сейчас он жалел, что не спрыгнул с балкона, а открыл дверь.
- Всё в порядке, я сейчас всё расскажу.
Альберт лежал молча и смотрел в потолок.
- Началось всё задолго до того, как ты проснулся в Настенной квартире, потеряв память.
- Что всё? – ещё тише спросил Альберт.
- Вся эта партия, - девушка усмехнулась, - я, правда, не знаю, как тебе это всё рассказать. Пусть, это сделает Настя.
В эту же секунду в дверь вошла Настя, живая, невредимая и весёлая. Она присела с другой стороны кровати. Едва Альберт перевёл на неё взгляд, как забыл девушку, что сидела с ним рядом. И сидела ли там вообще девушка? Он посмотрел на стул, где она раньше сидела, но там никого не было.
- Альберт, - начала Настя, - ты меня любишь?
По щекам парня потекли слёзы. Девушка наклонилась к нему, и они обняли друг друга.
- Настенька, милая Настенька, я люблю только тебя и никого другого не смог бы любить так, как тебя, - бормотал Альберт сквозь слёзы.
- Я тоже, я тоже, - тихо шептала девушка.
Некоторое время они так сидели, а потом Настя легла рядом с Альбертом.
- Но как ты… - наконец-то начал Альберт.
- Начну с того, - нежно шептала Настя, - что ты тот самый Альберт, что лечит любую болезнь лишь своим желанием, а я Эстель, твоя жена, которую ты безумно любишь. Та пара, что ты видел в нашем доме – актёры.
- Но зачем? Я не понимаю, - растерялся парень.
- Всё просто, - улыбнулась Эстель, - ты любил меня безумно сильно, но хотел любить ещё сильнее, не для себя – для меня. Ты спланировал всё это.
- Но у меня же были воспоминания о драке, сотрясении мозга. Откуда?
- Мы заранее их «записали», а потом ты лишь стёр воспоминание, что драка и друзья были подставными. Всё строилось на том, что ты терялся – в этом способствовали те женщины, которые так яро обсуждали целителя. В твоём подсознании осталась тоска по мне, поэтому ты всю ночь думал только обо мне. И в тот момент, когда ты вернулся – ты уже любил меня с такой силой, что любой бы позавидовал.
- Выходит, я всё же стёр из памяти любовь к тебе?
- Да, но лишь затем, чтобы она загорелась вновь. После нашей первой ночи вместе… - тут Альберт перебил девушку.
- Постой, значит, ты всё это играла? Но я чувствовал искренность всех эмоций!
- Конечно, всё было искренне – ты стёр память и мне, чтобы и моя любовь загорелась заново. Я пришла в себя тем утром со стёртой памятью. Единственное, что во мне было – тяга к тебе, необъяснимая, но сильная. В остальное я верила так же, как и ты верил в драку и сотрясение мозга.
- А дальше? Как же твоя смерть? – Альберт продолжал засыпать девушку вопросами.
- Ещё проще – помнишь девушку, «которая тут же забывается»?
- Помню лишь, что она есть, - растерялся парень.
- Я тоже. Это её дар, точнее, проклятье, но она уникальна, как и ты. Именно она убила меня, пока ты спал. Дальше сработал запланированный тобой механизм. В твоей памяти всплыло фальшивое воспоминание о моём убийстве.
- Но зачем?
- Что имеем, не храним, потерявши плачем, - лишь ответила Эстель.
- Я понял! – просеял Альберт, - этот груз потери, я ведь после такой «травмы» никогда тебя не брошу. Я бы и раньше не бросил, но после этого, я даже не знаю как это описать, - он немного замялся, - я просто теперь тебя люблю и дорожу тобой сильнее, чем может любить и дорожить просто человек.
Эстель улыбнулась.
- Твой план сработал, - она поцеловала его в губы, всё так же горячо и страстно, как в первый раз, но теперь, после случившегося, Альберта просто взрывало из нутрии от этого.
Вместе в постели они провели ещё много времени.