04. 17 год без георгия

Артём Киракосов

О ДРУГОМ И ДРУГИХ


семнадцать мгновений лета





04 \\ 17 ГОД БЕЗ ГЕОРГИЯ
 К первой годовщине со дня светлой кончины священника Георгия Чистякова


Те, кто понимают, говорили, что год – этот тот срок, после которого происходит окончательное `прощание`, `расставание`. Боль должна уйти. И – тяжесть. Те, кто говорили это, – понимали в этом, знали толк. В подобном.

Мы видели отца Георгия, рассказывающего о античности времён Христа в Открытом православном университете, основанном протоиереем Александром Менем. Это было осенью, после зверского, злодейского убийства отца Александра. Кажется. Так. `Цепляющие` глаза, речь, язык, жест. Всё он почти впрыгивал в нас, в зал. Будто рвался – через свои же слова – к нам, к людям. И – паузы! паузы – в которых взгляд `ловца человеков`. Будто на `крючок` какой! Рука, – из-под, – схватывающая снизу! В кулак!! И – не пускающая уже. Взгляд уверенного режиссёра, озорство актёрское и блеск оратора `древних театров`. Легко и весело – даже! Будто встретились – как будто давно не виделись…

Он нас встретил/обнимал (уже/ещё) дьяконом – утешая Лену, супругу, пока её `гоняли` другие `батюшки`, как живущую `во грехе` (потому что `вышла` за `армянина`; и это, в общем-то, после 10-и летнего относительно благополучного супружества; они были ли в курсах?). “Что это за Белинский? – возмущённо говорили мне недоброжелатели об отце Георгии, пылающем речью! – проповедью! шокируясь видом и тембром (его). – Да ещё и с Герценом в придачу!” “Я только не понимаю, зачем так орать?” “Это же истерика, а не богослужение ”. “Католического плана…” – уж это, – наверное, – из тяжких самых обвинений! Я смеялся – в лицо и за глаза – тупицам, глупцам и ханжам, мнящим себя образцами православия в кавычках, образчикам вкуса, как ягнятам недорезанным – на шашлык настоящего творчества. Что взять с них, купающихся в собственном понимании прекрасного, как в несъедобном жире столетнего типа использования.

Мы видели его пламень, начало служения. Лекции. Пламенеющую Готику!! – как стиль! Проповеди. Вскинутые руки молящегося в алтаре. Мы видели его разным. Любили. Любили так, что ему иногда тошно было. От нас. От нашей любви. И что? Это – что-то меняет в отношениях – любящих?

Видели! Видели разным! А разными разве не видят себя и друг друга любящие, знающие друг о друге всё? (Или – почти всё?) И разве это что-то меняет в их отношениях? друг ко другу? А можно ли, вообще, вмешиваться? вмешаться в любовь? в отношения… встать между… любящими? людьми?

Видели и кризис. И болезнь. И срывы. И немощь. И нежелание.

Видели Богом Вдохновлённого Человека, Который Может Всё!

Видели протянутые нам руки! Нам – больным самими собою, другими. Видели – поддержку! Дающего силы человека! Солидарность. Больного, не дающего, не разрешающего болеть нам. Видели плачущего с нами, видели смеющегося с нами, видели печалящегося с нами, ликующего с нами. Видели…

Расставания нет. Вот и итог. Нет, нет – потери. Есть обретение. ПРИобретение. Есть цветы, что, как и год назад, укрывают ковром цветочных сладостных ароматов могилу с крестом.

– Я здесь, с вами – до скончания дней, до века кончины, до времени конца, – Говорит нам Господь.

И мы верим.

– Я Оставляю вам Себя; Я ЗДЕСЬ! Сущий! – Тот, Который Был и Есть и Грядёт… Я с вами, Я с вами – здесь! и до конца, до Свершения всего, что Обещал! – слышим мы СЛОВА…

Именно эти слова любил приводить Жора, наш дорогой pere, бравший детей за руки и водивший их – совершенно счастливый! счастливый!! – после окрещения, перед началом Литургии в Церкви Покрова Пресвятой Богородицы в Детской республиканской клинической больнице, настоятелем которой был/стал.

Мы видели, как просил! Горячо просил он! отдать ему эти болезни – маленьких детишек, узников-пациентов, отдать ему! чтобы и эти слёзы! взять на себя! взять себе! этих несчастных матерей и редких, выдержавших эти муки (не сбежавших!) – рядом! со своими детьми и жёнами! – отцов.

И Господь дал ему это – такой человек мог быть поражён только в мозг! Рак. И – умереть от того! что – не выдержало сердце!.. От – любви! К людям! К нам! И..!

Прощаясь с братом, братом во Христе Георгием, мы помним этот Хлеб Воды Живой. Что можно впитать и насытиться, чем... Жажда, что больше не мучает. Голод, что не пытает больше. Страх, что больше не подступает. Жизнь, что больше не прервётся. Цветы, что не вянут. Слова, что не угаснут. Воздух потери, потерянный навсегда…

А что не может одолеть мужчина в этом мире? – врага? болезни? разлуку? себя? смерть?

Жора! Всему своё время (есть!)! – Время радоваться встрече в жизни, время знакомства! Время работать, ``засучив рукава``, как ты говорил! ``вместе``! И – время скорбеть, стоять у креста! сопереживая боль! болью болея!.. Время скорбеть – снимая, погребая… Отирая раны! Кровь! Время – плакать, плакать, оплакивать, оплакивать. Нести цветы, рыдать! рыдать! безутешно! неутешно! горько! горько прощаясь! друг с другом.

И – время!..

Если цветов и людей больше…

Живых! Живых! Живых! Живых!

То, ты победил и смерть, как и Обещал нам Господь.


22-ое – 26-ое июня 2008