Осечка

С лёгкой грустью вспоминаются мне 60-е годы. Недавняя демобилизация из Советской Армии, частые командировки по монтажу котлов на ТЭЦ в различные города огромной страны Советов. Как много настоящих мужчин было в те далекие годы на ударных стройках – бескорыстные, бесшабашные, смелые и щедрые, исключительно преданные своему делу и своим друзьям по работе! Многих «шестидесятников» уже нет среди нас, многих расшвыряла жестокая судьба по разным странам. Пусть услышат меня живые, для них мой сегодняшний рассказ.

Наша бригада досрочно заканчивала монтажные работы на Новокуйбышевской ТЭЦ. Осталось завершить сварочные работы, опрессовать котёл и сдать его «Котлонадзору». На это требовалась примерно неделя. И наш бригадир, Игнат Бондарев, 27-летний крепыш из Белоруссии, в добром настроении объявил о своём намерении выпустить на волю «скопившийся эротический пар», то есть жениться. На свою свадьбу пригласил только меня. Надели новые костюмы, галстуки, которые я вообще не переваривал, а уж нагладились – муха поскользнётся!

Недалеко от Новокуйбышевска вплотную друг к другу расположены три родственные деревни «Липяги» – русские, чувашские и мордовские. В одной из них у Игната проживала одинокая тётя по отцу. И вот мы с ним двинулись в эту незнакомую для меня деревню, к его тете.

Весело улыбалось нам осеннее солнце сквозь белые стволы молодых берёз, выстроившихся вдоль грунтовой дороги. Сено в скирдах издавало душистый, слегка возбуждающий аромат. По дороге цеплялись гирлянды паутинок, вокруг – тишина! В природе явно ощущалось дыхание бабьего лета. Где-то вдали, за лесом, прогудел поезд.

И скоро мы оказались у ворот деревни. По обе стороны широкой улицы стояли деревянные дома. Мы остановились перед домом с соломенной крышей и трухлявыми бревенчатыми стенами. Открыв скрипучую, тщедушную дверцу, мы вошли во двор. Здесь жила родная тётя Игната, Мария Ивановна Бондарева, которая в это время возилась в своём небольшом огороде.

– Тётя Маша, принимай гостей! – зычно крикнул Игнат.
Женщина выпрямилась, разглядела нас и, узнав своего племянника, прибежала и, вытерев наспех руки о потрёпанный фартук, обняла его.

– Ой, Игнаша, почему так редко приходишь ко мне, второй месяц в городе, а всего-то третий раз являешься, бесстыдник, – сквозь слёзы жаловалась старуха.

21 января 1999 г.  Дмитрий Верендеев.

Продолжение см. http://www.proza.ru/2010/04/07/495