Никогда и ничего

Он был похож на медвежонка, и сначала не произвел никакого впечатления, просто обычный мужчина, каких много.
Подкупало его стремление всем улыбаться и быть милым, то, как он крутился вокруг меня, желая подобрать какие-то слова, знакомые и понятные нам обоим, чтобы построить хоть какой-нибудь диалог. Даже если я говорила что-то ему не совсем понятное, то он не подавал вида, приветливо улыбался и кивал в знак согласия, и обязательно смеялся даже при малейшем намеке на шутку. На безымянном пальце левой руки – кольцо, не уверена, но похоже на западе они именно так носят обручальные кольца. Хотя, мне-то что – у меня через два месяца свадьба, я люблю жениха, мой жених меня тоже любит.
Но чем дольше я на него смотрела, чем ближе сталкивал нас совместный труд, тем острее я понимала, что с ним мне было бы лучше, что его я любила бы сильнее, что с ним я была бы счастлива. Может всё это – самообман, предсвадебный синдром, но только у него было такое лицо, которое заставляет хотеть его потрогать. Такое лицо хочется гладить, проводить пальцем по линиям губ, бровей, носа… Он так смешно шевелил бровями, когда о чем-то думал, выпячивал губы и играл бровями, и ходил какой-то странной играющей походкой, словно морячок.
Ну, не это всё главное, не то, что он был по-европейски вежлив и предупредителен, не то, что, глядя на него, я не могла насмотреться и сожалела о том, что я – здесь и у меня есть жених, а он – там и у него есть жена, а то, что когда мы прощались, я поняла, что должно произойти нечто ужасное – завтра он улетит - и всё, я его больше не увижу, никогда-никогда, и жизнь потечет так же, как и прежде и у него, и у меня, и ничего не поделаешь. Как будто не было этих трех дней совместного труда, разговоров, шуток, обсуждения футбола. Как будто никогда не пробегала эта заманчивая мысль, а если бы, а вдруг, он и я…
Когда прощались, я, пожимая его руку, собралась с мыслями и четко сформулировала, что мне было очень приятно познакомиться с ним, сказала это, прямо глядя ему в глаза, я люблю говорить приятные вещи, глядя людям прямо в глаза. Тогда хорошие моменты четко запоминаются. Когда уже окончательно размахивали руками на прощанье, то поймала себя на мысли, что совершенно автоматически прислонила руку к губам прежде, чем помахать ею, стало как-то неловко за непроизвольный воздушный поцелуй, но, думаю, - ничего страшного… Мало ли как у нас у русских принято…
Это странно, что какие-то три дня наблюдения за другим человеком со стороны, и я готова уже была всё ради него бросить, даже не будучи уверена, что это кому-нибудь кроме меня самой нужно. Даже будь он свободен, даже будь я свободна, вряд ли что-то получилось бы, но всё же мысль о том, что что-то могло получиться, не дает покоя… Он ласковый, он внимательный, он заботливый, и он не мой…
При других обстоятельствах, в другое время… Как жаль, какая красивая любовь не состоялась, как много ласки не растрачено, как много слов не сказано… Он улетел, я никогда его не увижу, и очень скоро забуду… Жаль…