Кря-я-к!

Закончился август, а вместе с ним и моя смена. Я оставалась ещё на один срок. Нас перевели в тёплый корпус. Неожиданно и природа сделала нам подарок – установилась тёплая солнечная погода. Все отдыхающие потянулись к реке – купаться, загорать. Пункт проката лодок вновь открылся, и я ежедневно брала лодку и отправлялась в путешествие.
А впервые я села за вёсла много лет назад в этом же доме отдыха. В один из таких же вот тёплых дней, увидев меня, одиноко сидевшую на скамейке у реки, мои соседи по столу предложили прокатиться на лодке. Я согласилась, но с условием, что сяду за вёсла. Борис с Татьяной рассмеялись: «Давай, садись, а мы сзади помилуемся». Так они «миловались» всё наше путешествие. Борис изредка подсказывал, каким веслом выравнивать лодку, как её развернуть. И уже на обратном пути лодка ровно и легко скользила по речной глади, вёсла вдруг показались лёгкими – способствовало этому течение реки. По возвращении лодочник –Данилыч принял лодку у мостка, а, увидев меня за вёслами, удивлённо спросил: «Вы её не подменяли?» Друзья странно пожали плечами. На следующий день Данилыч доверил лодку мне одной. С его помощью я ловко села в лодку и почувствовала себя королевой на троне. Данилыч оттолкнул мой «корабль» от берега и я с радостью заработала вёслами. И так было всегда, когда я попадала на отдых.
И в те сентябрьские дни я наслаждалась катанием на лодке, любовалась красотой прибрежных окрестностей. Но как описать красоту тех путешествий или отдельных моментов? Даже сейчас, по прошествии многих лет, при воспоминании о той поре душа замирает от восторга, а белый лист остаётся чистым.
Помню, как в один из дней, подплывая к повороту реки, услышала кряканье утки. Звук был отрывистый и, как мне показалось, требовательный. Я затормозила ход лодки и стала рассматривать прибрежные камыши и увидела выплывавшее утиное семейство – впереди утка-мама, а за ней по ниточке пять утят. Но утка поворачивала голову назад и грозно крякала «Кря-як!! И тут из камышей поспешно выскочил шестой утёнок с мелкой рыбёшкой в клюве! Он быстро догнал выводок, перегнал его и вдруг приподнялся на лапках и побежал по воде, размахивая крыльями. Это было так неожиданно и так красиво! Но утка ещё грознее закрякала: «Кря-як! Кря-я-як! Кря-я-як!» Утёнок сел на воду и остановился, понуро опустив голову. А выводок, подплыв к нему, вдруг все разом приподнялись и побежали, чуть-чуть отрываясь от воды! Я подумала, что это урок по навыкам взлёта. Но что удивительно, тот утёнок остался на воде, не побежал вместе со всеми! Вот упрямый неслух! Не очень-то легко утке справляться с таким резвым утёнышем. Мне хотелось понаблюдать за ними ещё, но наши маршруты расходились – они плыли по мелководью, а затем свернули в затянутый ряской рукав реки.
Всё чаще стали встречаться островки золотисто-жёлтых, красноватых листьев, плывущих по реке. Они прибивались к берегам и образовывали разноцветные ковры. Кое-где ещё встречались белые кувшинки, будто фонариками высвечивающие потаённые места. На воде дышалось по-особому: воздух был прозрачно-чистым. Лёгкие, как меха у гармошки, растягивались во всю ширь, а затем медленно сжимались, давая возможность заполниться чистейшим эликсиром жизни. Во всю ширь распахивались и глаза, запоминая окружающую земную благодать.