Главы 5, 6

Гл.5

Вечер седьмого дня. После тренировки мы пришли в «дом прохожих», Гай снял с меня повязки, осмотрел шрамы, удовлетворённо ухмыльнулся и заявил, что остальное само заживёт. Мы поужинали в молчании, Гай ни когда не разговаривал за едой, наверно маленьким ходил в детский сад и на всю жизнь усвоил правило – «когда я ем – я глух и нем». После ужина он, по обыкновению отправился к себе домой.
 Я сидел в зале и, наплевав на запрет, потягивал раку. Мне было хорошо. Народу много, но ко мне ни кто не приставал. Вот и славно, так приятно сидеть в одиночестве за столом, попивать спиртное и не о чём не думать. Расслабуха!
 Так незаметно я приговорил три стаканчика и решил, что можно и закругляться. Посетители к этому времени стали расходиться, пора и мне на отдых. Я решительно встал и направился в свои апартаменты на втором этаже. Умылся, разделся, погасил лампу и блаженно растянулся на постели.
       Разбудил меня тихий шорох, судя по тому, что луна висела прямо над моим окном, проспал я часа полтора. Приоткрыв глаз, я увидел, как в комнату тихонько просочилась фигура в белом. Лунного света было достаточно, что бы узнать Машу в ночной рубашке.
- А тебя в детстве не учили, что прокрадываться в спальню к малознакомому мужчине ночью не прилично? – Прошептал я сурово, ну насколько это возможно шёпотом.
- У меня было плохое воспитание. – Ответила она, подходя ко мне.
Невысокая, пухленькая, волосы цвета соломы, обычно стянутые в узел, но сейчас распущенные по плечам, круглое, не красивое, но милое личико. Маша была совсем не в моём вкусе…. Вот только ночь, луна, насмешливо порочный взгляд серых глаз…, цвета, правда, не видно, но это уже и не важно. Совсем не важно.
       Маша скинула ночную рубаху и скользнула ко мне под простыню, прижалась всем телом, горячая, мягкая. Её пальчики быстро и нежно пробежали по моему телу от шеи к бёдрам и там остановились и задержались, лаская меня всё увереннее и настойчивей.
И я поплыл, поплыл в тумане желания…
       Первые лучи солнца выглянули из-за горизонта, Маша ушла, прикоснувшись губами к моим губам. Я расслабленно лежал на постели, вымотанный, но довольный и глупо улыбался в потолок. Эта ночь напомнила мне далёкое и, уже хорошо забытое, время, когда я был свободен и беспорядочен. Так ведь я и сейчас свободен и беспорядочен, неожиданно подумалось мне. Абсолютно свободен и крайне беспорядочен. И я снова улыбнулся потолку.
       
Гл.6

 Однако в блаженной неге я пробыл не долго, суровая правда жизни ворвалась ко мне вместе со старым деспотом, потребовавшим немедленно одеться и спускаться на завтрак.
На сегодня, видите ли, у него намечено что-то очень важное. Гад, какой. А народ так хотел праздника.
 Очень важное, оказалось, всё тем же швырянием камней в мою скромную персону. Это развлечение длилось два часа, а на третьем, действительно начались новшества. Гай снял с себя пояс, который оказался хорошо замаскированной пращёй и не долго думая, стал использовать её по назначению. От первого булыжника я еле увернулся, от второго тоже, а вот на третьем я перестал суетиться. Первый ужас прошёл, и я врубился, что тень не зависит от скорости предмета. Не зависит и всё. Я без всяких проблем мог увидеть, приготовиться и увернуться. Уворачиваться было нужно, шуточки кончились, Гай конкретно сандалил из пращи как из пулемёта, целясь прямиком в мою голову.
 Мы поразвлекались так ещё не много, пока мой добрый учитель не придумал очередную каверзу. Он зарядил в пращу сразу два камня и выпустил этот сдвоенный снаряд, я поздно понял, в чём хитрость и, уходя от первого, подставился под второй.
 Мокрое и холодное лилось мне на голову, возвращая сознание, но ужасно раздражая.
Гай помог мне сесть, похлопал по щекам и, о чудо, протянул флягу, из которой явственно тянул запахом алкоголя. Я сделал внушительный глоток. Полегчало.
 - Теперь поговорим. - Начал Гай. – Как ты думаешь, Алек, почему ты не смог увернуться от второго камня?
 - Поспешил, не туда начал уходить. – Ответил я.
- Это не важно, камней могло быть и три, и шесть, и десять. Всё дело в том, что ты остался собой, предметом. – Очень мило, я ещё и предмет. Подумал я.
– Собственно сегодня мы и начнём учиться главному. Видеть тень пол дела, даже меньше, ты должен научиться становиться тенью. Пропади, исчезни, уйди и вернись.
- Я так понимаю – это магия?- Поинтересовался я.
- Нет, магия это заклинания, это связь с силами. Тут нет магии, это умение, не мастерство, которому можно научиться, долго тренируясь, а умение, заложенное в некоторых. В тебе оно есть, только ни кто тебе раньше об этом не сказал.
- Так. А что собственно я умею-то? Это я кто? – меня терзали смутные подозрения, ох не зря терзали.
- Ты – Тень. Ты можешь научиться владеть мечом или луком, или чем захочешь, ты сможешь даже стать почти мастером, а может и мастером, но это не твоё, рано или поздно, ты всё равно станешь Тенью. Лучше рано, а то можно и не дожить. – Гай, криво ухмыльнулся. – Тени невидимки, и они очень хорошо умеет убивать, потому, теней ещё зовут убийцами.
 Вот так вот, задумался я. Все мы мечтаем стать героями, рыцарями, никто ведь не мечтает стать убийцей, а оно оказывается заложено. Грустно как-то. Главное я совсем не испытываю потребности убивать, я вообще как-то к этому не очень, а получается что это моё призвание.
- Гай, так что, я должен стать наёмным убийцей? Это, как бы моё призвание? – Спросил я.
- Чушь. Ни какой связи. Тень – это способ побеждать и выживать. Многие считают, что мы не честно сражаемся, потому, что мы убиваем быстро, без подготовки, не примериваясь к противнику. Мы не ищем слабые места, мы не стараемся запутать, перехитрить, превзойти в мастерстве, просто убиваем. Это наше преимущество и наша беда, сильная Тень неуязвима, мы можем убить любого, потому никогда не берём заказы на убийство, хотя именно это умеем делать лучше всего. Не забивай себе голову морализмами. Придёт время и всё встанет на свои места.
       Видимо решив, что этическая часть разговора закончена, Гай перешёл к основной проблеме. В теории всё выглядело просто, по словам Гая, гораздо проще, чем увидеть тень впервые. Сконцентрироваться, определить цель, напрячь мышцы и, войдя в тень переместить свою мысль вместе с телом в нужную точку.
На практике ни черта не получалось. Я честно старался, но ничего. Гай не ругался, не кричал. Он был на удивление терпелив и ужасно спокоен. День, два, три… Ничего.
 Сам Гай периодически исчезал и появлялся вокруг меня, кажется пару раз и я сместился сантиметров на 5 или 10, но я не уверен, потому, что ничего не почувствовал и ничего не понял. Однажды Гай не выдержал и метнулся ко мне через тень метров с пятнадцати. Вот он стоял там и уже рядом, дышит тяжело, лицо покраснело, в глазах злоба и отчаяние. Было видно, что это стоило ему огромных усилий. В эту минуту я почувствовал себя самым тупым учеником на свете, мне стало ужасно жалко Гая. Но я не понимал!!!
Шёл двадцатый день моего обучения. Я уже смирился со своей бездарностью и давно бы всё бросил, но Гай упорствовал, и мы продолжали.
 Утром, спустившись в зал к завтраку, я стал свидетелем странной картины, Гай загружал в заплечный мешок огромную бутыль раки. Более того, увидев меня, он заявил, что еда сегодня не обязательна и прекрасно обойдёмся без неё, поскольку сегодня мы будем отдыхать и развлекаться. И мы направились на наш холм. Мы расположились в небольшой ложбинке, чуть в стороне от места занятий, Гай извлёк из мешка коврик, бутыль и пару стаканов. Наполнив стаканы, он объявил, что сегодня мы пьём без причины, но для удовольствия, а потому пить будем молча. Некоторое время нам это удавалось, но потом, как-то само собой разговор завязался. Я смутно помню ход нашей беседы, если там был, конечно, какой-то ход. Зато прекрасно помню, как Гай заявил, что ему здесь больше не нравится и нам немедленно надо перебраться к тем камням на верху, там ветерок, и такой вид. Я немедленно согласился, но выразил сомнение в целесообразности куда-то идти, ветерок дул и здесь, и вставать совсем не хочется.
- И не надо. – Заявил, Гай. – Мы туда пойдём сидя.
- Напряжём зад, воспарим и полетим! – радостно возопил я.
- Угу – Промычал Гай.
Я представил, как я, изображая стаю дятлов, напрягаю жопу, для убедительности даже напряг, и лечу к тем камням…
 При чём здесь стая дятлов? Задумался я, облокачиваясь о булыжник, и шаря рукой в поисках стакана и, столь же задумчиво наблюдая, как ко мне зигзагами ковыляет Гай, держа в руках бутыль и стаканы.
- А коврик? – Задал я вполне логичный вопрос.
- Вот сам и слетай, я тебе не мальчик. – Гай оказался не менее логичен.
Я слетал, туда и обратно, Гай ещё шёл, а я уже расстилал коврик. А всё-таки, при чём здесь дятлы? Впрочем, какая разница. Гай сделал вид, что наполняет стаканы, щедро поливая камень, на который я их поставил, нашим напитком. Это тоже было не важно. Я показал ему жестом – тормози, мы подняли стаканы, чокнулись и выпили.
- Полебун, тыл удчунн.- Гордо заявил я, для убедительности рубанув воздух рукой.
- А то. – Не менее гордо ответил Гай. Мы прекрасно понимали друг друга.

Голова трещала, ужасно хотелось пить. Я напряг веко и глаз открылся.
- На.- Гай протянул мне стакан. Я выпил. Мир вокруг начал приобретать целостность, земля перестала штормить, а небо достаточно твёрдо укрепилось над головой.
Кое-как запихав коврик и прочее в мешок, мы поплелись вниз с холма к домам. Пить хотелось неимоверно, а до колодца ещё идти и идти, а если подумал я и прыгнул…
Я стоял возле колодца. Вода, много воды, холодной, чистой, замечательной воды. Жадно глотая, я влил в себя, наверно, пол ведра, остальное вылил на голову и, зачерпнув, свежую порцию, я прыгнул обратно, туда, где стоял Гай. С выпученными глазами и открытым ртом, уже не похмельный, а ошарашенный.
- Я подозревал, что с тобой не всё так просто, но это… - Пробормотал старик и, выхватив у меня ведро, стал жадно пить.

Утро следующего дня выдалось, на редкость ясным и радостным. Солнце весело светило с бездонно голубого неба, за окном чирикали птички, на душе играли свирели. Мне было чертовски хорошо и легко. У меня получилось, я всё помнил, я мог в любую минуту прыгнуть в тень и скользить в ней к намеченному месту. Очень хотелось встретиться с Гаем, узнать, что он думает о моём достижении. Что скрывать я ждал похвалы.
Мой энтузиазм резко иссяк, когда в зал «Дома прохожих» ввалилась грозовая туча, источавшая мрак и наполненная смертоносными молниями. Именно так выглядел вошедший Гай. Он медленно подошёл ко мне, остановился в двух шагах и пристально посмотрел мне в глаза. Ужасно не люблю, когда кто-то подходит очень близко ко мне. И не люблю, когда на меня так смотрят. От пристального взгляда я теряюсь, становится не по себе. Но на этот раз я не отвёл глаз, мне нечего было скрывать и нечего стыдиться.
 - Почему ты назвал меня Сан-сай? – вместо приветствия задал крайне неожиданный вопрос Гай. Мне пришлось приложить значительные усилия, что б вспомнить нашу первую встречу в доме мельника. Да, именно тогда я единственный раз назвал, Гая сен сеем. Так к слову пришлось.
- Мне почему-то кажется, что назрела какая-то левая разборка. Может, присядем и спокойно поговорим?
- Не раньше, чем ты, Алек, ответишь на вопрос.
- Гай, я назвал, вас сен сей, а вовсе не сан-сай. Это уважительно обращение к пожилому человеку, начальнику, учителю, принятое в некоторых странах очень далеко отсюда.
- Где? Может ты плохо знаешь язык, неправильно произносишь? – Старик был сильно напряжён, и он был готов начать бой. Что за чёрт, какая муха его укусила?
- Гай, я вообще не знаю этот язык, но это слово стало очень распространённым, оно произносится именно так. А страна, страна называется Япония. Скорее всего, вы не слышали о ней. – Гай несколько расслабился, и мне удалось усадить его за угловой столик, где мы и продолжили ставить точки над (i).
- Алек, что ты знаешь о Дакате? – продолжил Гай свой допрос.
- Скорее всего, ничего, это кто или что?
- Это город на юге, когда-то там правили маги. Теперь нет. Теперь там правит Сатор – Чёрная тень. Он слишком усердно постигал магические знания и однажды зашёл слишком далеко, познав зло уже не возможно отказаться от его силы. Но беда в том, что Сатор ещё и Тень. То, что вчера вытворил ты, я видел только дважды. Так могли ходить в тени мой учитель и Сатор. Да ещё твоё - сан сай. В Дакате так принято называть верховного мага. – Я хотел возразить, по поводу различий в словах сен сей и сан сай, но гай махнул рукой, мол, не перебивай, и я заткнулся. - Что я должен был подумать? Только то, что ты ученик Сатора и пришёл сюда совсем не учиться.
- Вы решили, что я пришёл убивать?
- Сначала что-то узнать, потом убивать. Раз открылся, значит пришло время. И я готов был сражаться с тобой, но не дать тебе идти дальше не замеченным.
- Гай. – Протянул я, улыбнувшись - Да вы разделали бы меня в два счёта.
- Тебя, да. Но не закончившего обучение у Сатора, скорее всего его лучшего ученика и воина Чёрной Тени.
Вот тебе и обратная сторона Луны. Тени тоже бывают разные. Мы, получается белые, а есть ещё и черные, да, к тому же, такие чёрные, что этот железный старик их боится.
- Гай, скажите этих чёрных теней много? Это я на всякий случай, вдруг встречу ненароком.
- Трудно сказать. Как минимум один. Дакат уже много лет закрыт. Смельчаки иногда пытались проникнуть на его земли, только ни кто не возвращался. Ходили слухи, что в Ласкаре и Семирре появлялись Чёрные тени, а возможно, это был один и тот же. Среди людей Теней мало. Опаньки, какая интересная оговорочка.
- Гай, - начал я вкрадчиво. – А не среди людей?
- Только сильные тёмные, но они ни у кого не учатся, они это просто могут, на уровне инстинктов. Но не больше чем Тени люди.
- А я, значит, больше?
- Ты больше. Ты ещё не понимаешь, что в тебе заложено. Я тоже не понимаю, этот уровень выше меня. Тени очень редко встречаются. Всё дело в том, что этому нельзя научить. Способность или есть, или нет. Весь процесс обучения заключается в том, что бы объяснить, как войти в тень, тем или иным способом, не важно, главное один раз объяснить. Это какая-то внутренняя аномалия, что-то из древних времён. Все Тени обладают разным уровнем. Но всем нам приходится прикладывать силы, что б двигаться в тени. Но таких, кто владеет тенью ещё меньше. Я, наверно самый везучий, за свою жизнь встречаю третьего. Не спрашивай, что такое «владеть тенью», не скажу, сам не знаю. Тебе придётся самому это постигать и выяснять. - Гай помолчал и закончил. – Собственно мне больше нечему тебя учить.
- А вот тут, вы не правы. Тень это хорошо, но хотелось бы освоить и что-нибудь попроще, я, знаете ли, как-то не очень в области махания мечом. Опять же пращу вы очень так умело крутите, может, успеем потренироваться?
       Гай ухмыльнулся, порадовал я старика, пролил бальзамчику лести на его встревоженную душу. Мир был восстановлен, а тренировки продолжены. Но теперь это были сугубо практические занятия по владению оружием. Тут стоит оговориться, что владением это можно назвать с очень большой натяжкой.
       Выяснив отношения и к общей радости восстановив мир, мы с Гаем позавтракали и вышли на площадь. Но вместо того, что б, по обыкновению отправиться на тренировочный холм, Гай повёл меня к себе домой. Там он достал из сундучка и протянул мне шикарные наручи, с наклёпанными на мягкую кожу стальными, точно стальными, пластинами и искусно вделанными по внешней стороне узкими длинными лезвиями, острыми как бритва.
- Мне уже не к чему, а тебе без них ни как. – Сказал он.
Отказываться я не стал.
Гай, всё же, делал ставку на тень, считая мои возможности главным оружием, потому мы приступили к отработке двух приёмов. Удар лезвиями наручей, в шею одному или двум противникам с целью перерезать горло, при неожиданном появлении из тени.
Выхватывание меча из-за спины, во время прыжка в тень, переходящее в широкий рубящий удар на выходе из тени, заканчивающийся отрубанием головы противника. Как заявил мой добрый учитель, просто, быстро и эффективно. Прав, в общем-то.
Остаток дня я жизнерадостно, но бестолково махал руками. Чуть не отрезал себе пальцы лезвием наручей, едва не зарубил Гая. Тренировка прошла бодро и весело, но бесполезно.
       А ночью ко мне пришла Маша. Надо же, я успел соскучиться. Когда она тихонько вошла и прикрыла за собой дверь, я, вскочив с постели, даже не заметил, что вошёл в тень и оказался рядом с ней. Порывисто обнял, прижал к стене. Маша тихонько вскрикнула, я прильнул губами к её губы, осыпал поцелуями глаза, шею, тихонько укусил за мочку уха.
Её рубаха скользнула к нашим ногам…