Тот свет

Виктор Сергеевич очнулся от собственного храпа - звук напоминал пулемётную очередь с продолжительным финальным свистом. Поднял голову, осмотрелся: маленькая комната с одним-единственным зарешёченным окошком где-то под потолком. Стены практично выложены серым кафелем, прямо посередине комнаты - унитаз.
       Попытался встать – в голове тотчас застучала сильная боль. Немного отдышался, попривык, осмотрел себя: крупный пятидесятилетний мужик в новеньком пиджаке, сорочке, цветастом галстуке и отчего-то в женских кружевных плавках. Брюки и туфли отсутствовали.
       Попытался освежить воспоминания: совет директоров, он, директор по развитию, яростно поддерживает свой последний проект, но технические службы сопротивляются, коммерсы рвут и мечут, а представитель акционера постепенно звереет, просматривая ведомость прибылей и убытков… А потом он нервно вскочил в свой джип, рванул в сторону объездной, когда из встречного ряда навстречу вылетел BMW X5 с блондинкой за рулем. Последнее, что осталось в памяти: ошалелые глаза блондинки и удар в лицо раскрывающихся подушек безопасности…
       Боль в голове утихла. Поднялся, осмотрел комнату. Решётка на окне высоко. Дверь металлическая, крепкая. Виктор Сергеевич недоумевал. Как он здесь оказался? Что это за место? Кто его сюда заключил? Почему он в бабских трусах? Толкнул дверь. Та неожиданно поддалась, открыв крохотную щель, за которой зияла темнота.
       Осторожно вышел и двинул вдоль длинного коридора с чередой комнат. Стены, крашенные зеленой масляной краской, два длинных светильника на потолке, один из которых никак не мог определиться, зажечься ему или все-таки погаснуть. Воздух был сухой и теплый, даже обжитой, как будто здесь кто-то долго был, ждал чего-то, но не дождался и ушёл…
       В конце коридора оказался поворот. А за ним ещё одна дверь, только гораздо больше, с широкими жёлтыми полосами по диагонали, сбоку - красная кнопка «Open». Виктор Сергеевич отчего-то замешкался, не решаясь нажать кнопку.
       Неожиданно стальные двери с лязгающим звуком сами отъехали в сторону. Сквозь сумрак едва проступали контуры предметов. Чуть помедлив, Виктор Сергеевич шагнул внутрь. Пустота отозвалась эхом, характерным для очень больших помещений. Едва сделал несколько шагов, как дверь с тем же лязгом закрылась, зажёгся бледный синеватый свет.
       Он оказался внутри огромного гипермаркета: за горизонт уходили узкие отсеки отделов с бесконечными стеллажами, ломящимися от товарного изобилия. Виктор Сергеевич направился внутрь, с любопытством рассматривая содержимое стеллажей.
       Там было что посмотреть: одежда и обувь, косметика, бытовая химия, электроника… Он с удивлением отметил полное отсутствие ценников и некоторую странность ассортимента. Например, в оружейном отделе можно было найти буквально всё, даже компактную ядерную бомбу, на которой красовалась ядовитая надпись «Nuclear bomb. Danger». С любопытством потрогав ее холодный бок, направился в продовольственный сектор.
       Там было ещё интереснее: помимо разнообразной жратвы, включая самую настоящую экзотику, можно было видеть бесконечные коллекции спиртного со всего мира. «Просто рай какой-то!» - бормотал Виктор Сергеевич, искушаясь желанием попробовать что-нибудь. Аппетит отбила огромная витрина с наркотиками. Там было всё: от обычной марихуаны, до пакетов, плотно набитых героином. Тут же лежали шприцы, трубки и прочие расходники.
       Наркотики Виктора Сергеевича насторожили, он понял, что ядерная бомба не муляж, а самое настоящее смертоносное оружие. «Что же это за гипермаркет соблазнов такой… Кто хозяин? Мафия?», - разволновался он.
       Устав от нагромождения упаковок, емкостей и мешков, свернул в один из полутёмных отделов. Едва вошёл, как с потолка больно ударил свет софитов. Он крепко зажмурил глаза. А когда открыл, увидел гламурно одетую блондинку с лошадиной мордой «пэтэушницы». Вокруг на ящиках из-под марокканских апельсинов сидели грузчики-туркмены в одинаково синих комбинезонах. «Джамшуты» однообразно перемалывали челюстями насвай, рассматривая Виктора Сергеевича мутными икринками глаз. Возле ног девушки лежал огромный черный доберман и заинтересованно поблескивал жёлтыми глазами.
       - Приветствую вас на моей передаче, уважаемый Виктор Сергеевич! - произнесла блондинка в микрофон, смахивающий на фаллос с логотипом «ТНТ». Грузчики разразились слаженными аплодисментами.
       - Блин, где я? – удивился тот. – Что ещё за шоу?
       - Мой проект, - искусственно улыбнулась лошадь, – называется «Тот свет». А я – телеведущая Ксения Собчак. Да вы, наверное, и сами знаете.
       Виктор Сергеевич припомнил – такую херню он уже видел по телеку.
       - И что вы тут делаете? – кисло поинтересовался он. – Строите любовь?
       - Нет, здесь мы уже строим гробы. Точнее – загробный мир.
       - Что мелешь, дура?
       - Понимаете, Виктор Сергеевич, - терпеливо объяснила Собчак. – Вы умерли, и теперь ваша душа находится в пути с белого света на тот. Это понятно?
       - Как именно я умер?
       - Разбились. В автокатастрофе.
       Виктор Сергеевич сопоставил последние воспоминания: ладони мгновенно стали влажными, колени ослабели, он опустился на ящик с апельсинами. Туркмены одобрительно захлопали, залопотали что-то по-своему.
       - Где же я теперь? – глупо переспросил он.
       - На том свете. Тут мёртвые все, понимаете?
       - Да ну… - не сдавался он. – Гонишь. Вот чего я одет так странно?
       - Не знаю, вашему подсознанию виднее. Но как женщина утверждаю – вкус у вас никакой.
       - Ты тоже мёртвая что ли?
       - Со мной тема сложнее, - вздохнула она. - Понимаете, я недавно села пьяная за руль и теперь должна получить свои сорок дней тюрьмы, а также пройти все круги посвящения, чтобы стать Пэрис Хилтон.
       - Допустим. Тогда что у тебя тут? Ад или рай?
       - Сейчас решается ваша дальнейшая судьба, а пока можете считать мою передачу камерой предварительного заключения. Так понятнее?
       Виктор Сергеевич одобрительно покивал – он когда-то уже сидел в «Крестах» по одному пустяковому делу, о чем не преминул сказать Ксении.
       - Это там вас опустили?
       Кулаки Виктора Сергеевича нервно сжались.
       - Человека невозможно опустить, - внушительно произнес он. – Он всегда на дне. Оттуда его можно немного приподнять, и только!
       Туркмены захлопали, загомонили: «Саваж, Ксенья, саваж! Гамасека!» Собчак строго прикрикнула на грузчиков и лукаво усмехнулась Виктору Сергеевичу. Тот даже немного покраснел:
       - У меня что, нет права на маленькие безобидные слабости? И что это за гастарбайтеры, черт их дери?
       - Да так… - равнодушно ответила она. – Туркменские писатели. Режиссер их сюда сунул для массовки. А вы – расслабьтесь. Ваша ориентация уже никого не интересует - вы не на земле.
       - Понимаешь, честно говоря, «тот свет» я представлял себе немного по-другому: синее-синее небо в облаках, на которых сидят чуваки с крыльями…
       Ксения усмехнулась:
       - Возможно, так оно и есть. Но до этого «неба» ещё нужно добраться.
       - И как туда попасть?
       - «Попасть» туда нельзя, Бог сам попадет в душу, просто поймите и скажите об этом.
       - Кому?
       - Да вы не волнуйтесь, - зрачки Собчак тускло блеснули. – Придет время. Может, ещё и потрогаешь Водонаеву за сиськи… Или Бузову… Посмотрим.
       - И что мне теперь делать? Как быть дальше?
       - Сложная вы натура, Виктор Сергеевич… - вздохнула ведущая. – Вот до вас людоед один был, тоже непростой, всё экспериментировал: что будет, если по горлу ножичком пластануть, вылетит душа человеческая или нет…
       - Слушай, может нет её, души-то? Мясо, кости есть, а души нет. А?
       - Есть, нет – вам-то теперь какая разница? Раньше нужно было о душе беспокоиться – теперь слишком поздно…
       Доберман неожиданно чихнул. Потом вскочил, замер, что-то разглядывая злыми слезящимися глазками. Потом несколько раз дёрнулся, из пасти хлынула густая чёрная слизь, безвольное тело осело на задние лапы, мешком повалилось набок… И вдруг исчез. Мгновенно, как будто его выключили из поля зрения.
       - Чего это он?
       - Не знаю, - пожала плечами Ксения. - Природа загробных псов не изучена.
       Из динамика сверху донеслось неразборчивое бормотание. Грузчики благоговейно опустились на колени, Ксения огорчённо вздохнула:
       - Вот и проговорили… Даже построить ничего не успели.
       - А что такое?
       - Вызывают, - она показала рукой вверх. - Думаю, ваша судьба решена.
       - И что решили?
       - Мне этого никогда не рассказывают. Моё шоу - всего лишь маленькая ступенька на пути к свету или тьме. Прощайте…
       Виктор Сергеевич хотел что-то сказать, но картинка перед глазами стала распадаться на мелкие квадратики, прорастая безудержным белым светом, увидев который, уже можно было не гадать, не терзаться в сомнениях, что же это такое – всемогущий, всевидящий и неуловимый Господь Бог…
       Короткая вспышка, и перед глазами Виктора Сергеевича возник потолок больничной палаты. Чуть ниже на противовесах висели его собственные ноги, прочно закованные в гипс. Несмотря на отсутствие возможности двигаться, чувствовал он себя в принципе нормально: голова свежая, ясная, как после отдыха на высокогорном курорте.
       В углу бормотал телевизор - показывали «Дом-2». Возле окна миловидная медсестра поливала цветы. Увидев, что пациент пришёл в сознание, подошла ближе, поправила выпирающее содержимое бюстгалтера.
       - С возвращением Виктор Сергеевич!
       - Откуда? – еле слышно ответил он.
       - Из комы, - ответила медсестра и поправила одеяло. - С того света, можно сказать, вернулись. Такая, говорят, авария была, просто ужас! Кстати, как вы себя чувствуете?
       - Нормально.
       - Что-нибудь хотите?
       - Включите другой канал…
       - Секундочку!
       Пощёлкала пультом, бесцветный тенорок Собчак сменился бодрым голосом Максима Галкина - по «первому» каналу шла передача «как стать миллионером». Виктор Сергеевич вздохнул, устало прикрыл глаза. Что-то он ещё увидит?