Колокол

оперетта в трех действиях по мотивам рассказа Аркадия Аверченко

Действующие лица:
Михаил Семенович Штумпфберг - Н-ский градоначальник
Анастасия Николаевна - его жена
Володя
       } - дети
Елизавета
Илья Андреевич Виноградов - прокурор
Владимир Иванович Н. - столичный ревизор
Лев Мартынович Рехронов - генерал-губернатор
Ефим - тюремный сторож
Аркадий Иванович - полицмейстер
Константин Павлович - директор казначейства
Телеграфист
Пожарные, мелкие правонарушители, жандармы, музыканты, гости в городской управе,
Дедушка и внук - наши современники

Пролог

Сцена закрыта занавесом. На авансцену выходят Дедушка и Внук. Рассматривают фотографию.
Дед: Ну, узнаешь кого-нибудь?
Внук: Н-нет.
Дед: Смотри, вот это - твои прадедушка и прабабушка, это - прадед твоего приятеля Илюшки Виноградова, его тоже Ильей звали. А это что за мальчик?
Внук: Похож на меня.
Дед: Правильно, это я. А это - тогдашний наш генерал-губернатор.
Внук: О! Смотри, этот человек так на Аверченко похож!
Дед: Это он и есть.
Внук: А как это вам всем удалось с писателем сфотографироваться?
Дед: О, этому предшествовала совершенно необыкновенная история. Аркадий Тимофеевич написал о ней один из своих рассказов, правда, кратко и немного изменив факты, все-таки персонажей могли узнать, а прадедушка твой был, как-никак, градоначальником. Но теперь я могу рассказать тебе, как все было на самом деле. (Уходят) Итак, слушай. Как сейчас помню, дело было на Пасху...
Голос затихает, звучит увертюра.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Столовая в доме Штумпфбергов. В центре - стол, украшеный пасхами, крашеными яйцами и т. п., также на столе - графинчик водки. Появляется Володя, на цыпочках крадется к столу, высунув язык, наливает себе водки, пьет, выпученные глаза
Володя: (выплевывает все фонтаном) Тху!
Убегает, с другой стороны появляется Градоначальник. Точно копирует все движения сына, пьет, довольная мина.
Град.: Ху-у!
Убегает. Слышен голос Анастасии Николаевны "Михаи-ил! Де-ети! К столу!" Появляется А. Н., затем Володя, Елизавета, град. Садятся есть.
А. Н. (деловито) Ну-с, разговеемся (бросает взгляд на графин, мужу, грозно) Та-ак, ты что же, старый греховодник, уже отхлебнуть успел?!
Град. Да ты что? Я?!! Ни-ни-ни. (Отгораживается ладонями)
А. Н. (поднимая графин, смотря на свет) Ну да, так и есть. Как? Но две стопки?!! (взгляд на мужа)
Град. (возмущенно) Какие две?! Одну только и... (спохватываясь) пролил, наверное, нечаянно.
А. Н. (язвительно) И уж не мимо рта.
Град. Да ладно, будет тебе...
А. Н. Что, будет? Вчера ты где допоздна был? Я уже заснула, когда ты пришел.
Град. В городской управе писал, готовил документы. Не забывай, я же все-таки градоначальник, значит должен не только устраивать торжественые приемы, но и работать с кучей бумаг.
А. Н. И быть другом нашего обожаемого прокурора? Это тоже твоя обязанность? Видеть его не могу!
Град. О несчастный Илья Андреевич! Ну никогда ты не упустишь случая пройтись на его счет, а если случая не будет, так ты и без этого обойдешься! Ну за что, скажи, за что ты так его невзлюбила?
А. Н. Он мне не нравится.
Град. Об этом я догадывался, а чуть конкретнее? И главное выбрала же себе мишень, интеллигентного человека, прокурора! И добро бы не нравился тебе полицмейстер, я его тоже недолюбливаю, но нет, каждый день ты поминаешь бедного Илью Андреевича!
А. Н. Когда он прикажет долго жить, я и в самом деле в благодарность за это буду поминать его каждый день.
Град. Мда-а...
А. Н. (критический взгляд на мужа) А ну-ка отойдем.
Встают из-за стола, отходят в сторону, поют:

ДУЭТ ГРАДОНАЧАЛЬНИКА И ЖЕНЫ
А.Н.: Послушай, Михаил, с тобой серьезно должна я
О поведении твоем поговорить.
Град.: Я слушаю внимательно тебя, дорогая,
Вот только разреши печенье проглотить.
А.Н.: Твои негодные друзья тебя испортили вконец,
И знал бы ты, как надоел мне этот прокурор.
Следи получше за детьми, ведь ты им все-таки отец.
Град.: Анастасия, хоть чуть-чуть уменьши свой напор!
А.Н.: А как же, объясни, мне говорить с тобой?
Найди в себе, будь добр, серьезности хоть грамм.
По-русски говорю, немногого хочу,
Прислушшайся, прошу, к словам моим.
Град.: (глядя мимо жены на стол) Желания твои -законы для меня,
Прислушиваюсь я всегда к твоим словам.
А.Н.: Что смотришь ты на стол, я здесь перед тобой,
Сегодня ты, пардон, невыносим.
Есть у тебя звезда, и получаешь ты много,
Добрался до высокого весьма поста.
Однако к повышениям дальнейшим дорога
И для чиновников серьезных непроста.
А вдруг начальство к нам приедет да по улцам пройдет?
Порядка нет, у города такой отвратный вид.
Град.: Пусть приезжает, мне-то что? Начальник мой меня поймет,
Начальство все из бывших подчиненных состоит.
А.Н.: Причина наших бед в том, что рука руку моет,
Начальник подчиненного всегда покроет
И наоборот.

Град. И вообще, сходила бы ты в гимназию, там, я слышал, у Володи что-то скверное по арифметике намечается.
А. Н. (насмешливо) Опомниться изволили, Михал Семеныч! Да уж по счастью все благополучно решилось. Четверку он в табель получил.
Град. Четверку, Володя?
Володя: Да-да!
Град.: Ну что ж, неплохо, конечно, хотя можно и лучше. Так, значит, разлюбезная супруга, премируем его чем-нибудь серьезным?
А.Н. (недовольно) С твоего жалованья купишь серьезное. Только и хватило тебя на то, чтобы колокол церковный продать, да духовой оркестр.
Град. (возмущенно) Анастасия, ты что? Дети же услышат; как ты меня перед ними выставляешь? А вчера вечером, между прочим, уже повесили новый колокол.
А.Н. Новый? С соседней колокольни, что ли?
Град. (раздраженно) Ой, ну все, разошлась - не остановишь. Один человек завещал деньги на отливку. Вот колокол и отлили, и решили повесить у нас. Довольно тебе?
А.Н. Завещал, говоришь? Спасибо ему. А где ты наберешь покойников, чтобы восстановить духовой оркестр?
Град. А я тут при чем? Его продавал не я, а Виноградов.
А.Н. Что?!! Ну вот, я так и знала! Неспроста мне всегда не нравился прокурор! А подумал ли ты, садовая голова, что, хотя трубы продал твой дружок, отвечать придется тебе?
Град. Так ведь он не весь оркестр продал.
А.Н. И что же там осталось?
Град. Самое основное. Дирижерская палочка.
А.Н. А если вдруг нагрянет ревизор? Думаешь, хватит ему этой палочки?
Град. (В ужасе) Что ты, сплюнь немедленно три раза, такие слова произносишь!
А.Н. Тьфу! Что с тобой разговаривать. Пошли есть. (возвращаются за стол) Вот что я Володе купила. (достает книжку, дает ее мальчику) На.
Володя: (читает) Чижиков, правдивые истории.
Град. (удивленно) Как?! Как его зовут?
Володя: Чижиков.
Град.: А ну дай-ка (берет книжку) Да, действительно.. Хм, интересное совпадение. Вы знаете, а ведь наш новый колокол отлили на деньги, которые завещал как раз этот господин Чижиков.
Елиз.: Никогда не слышала про такого.
Град.: Аналогично. Тем паче пора познакомиться. (листает книгу) Так-с... Кукла сестры. В одной прекрасной семье были две чудные крошки: близняшки Катенька и Анненька. И была у Катеньки дивная кукла с румяными щеками и в нарядном платье. У Анненьки было много кукол, но такой не было. И вот однажды, когда девочки играли в саду, Анненька решилась на злое дело - украсть куклу... Угу. А теперь по законам жанра должна наступить расплата. (перелистывает страницу) Так и есть. Но лишь раздался первый удар рождественского звона, как девочка вдруг разрыдалась и упала перед сестрою на колени, сознаваясь в том, что это она украла куклу и умоляя ее простить. (достает платок, сморкается, смахвает слезу) Ай -яй-яй, какая нехорошая девочка! Володенька, никогда не воруй кукол у сестры!
А.Н.: Михаил! Что ты несешь? Во-первых, Елизавета уже не играет в куклы, во-вторых, Володя в них вообще не играет!
Град.: Действительно, что я несу? Ах, вот оно что, попал под очарование. Ну-с, посмотрим дальше. Варенье. Из персиков и абрикос кухарка сварила замечательное душистое варенье. Его собирались разлить по банкам, но Пете очень хотелось попробовать его именно сейчас. Не удержавшись от искушения, он стал есть ложкой. Вдруг за дверью раздался громкий собачий лай. Мальчик испуганно ухватился за таз с вареньем и опрокинул его. Случилось страшное, но внезапно он понял, как спастись. Открыв дверь, он позвал собаку: "Тузик!" Тузик вбежал в кухню и , увидев варенье на полу, стал лизать его. Тем временем Петя выскользнул за дверь, а через несколько минут вошла кухарка, привлеченная грохотом. "Что за гадкая собака!" - закричала она! Таак-с... (взгляд скользит по странице) Тузика выгнали и больше не пускали в дом... таак... Но вот раздался колокольный звон. С рыданиями Петя прибежал к родителям и, сознавшись в том, что это он опрокинул варенье, стал умолять их вернуть Тузика. (отрывая взгляд от книги) Дежа вю. (листает книгу назад, снова вперед, сравнивает) Действительно, финал одинаковый. Следующий рассказ. Порванная книга. (взгляд перебегает по странице) Он разорвал брату книгу, чтобы того наказали. Но с первым же звуком колокольного звона... И этот тоже?! (листает книгу) Упал на колени (листает книгу) Прослезилась и созналась (листает книгу) Со слезами во всем раскаялась. Хм? (сыну) А ты читай, тебе полезно. (Отдает книгу)
А.Н.: Да, совсем забыла, вот письмо, вчера вечером принесли (достает письмо, отдает мужу)
Град.: От Дубова, однокашника. Почитаем. (открывает) Угу... Угу... ммм? (внезапно расширяет глаза, затем отрывается от чтения и с досадой смотрит в пространство)
А.Н.: Что? Что там еще?!
Град.: Не было печали, так ревизора к нам послали!
А.Н. (со страхом) Ревизора?
Град.: Представь себе. Говорил ведь, сплюнь три раза!
А.Н.: Ну, это бы не помогло, его явно направили к нам раньше пятнадцати минут назад. А что ты теперь будешь делать?
Град.: Да ничего особенного. Что надо - почистим и, авось, переживем.
А.Н.: Уверен, что ничего особенного не грозит?
Град.: Не беспокойся. В конце концов, сегодня пасха, можно отдохнуть.

ВЕСЕЛАЯ ЗАСТОЛЬНАЯ
Град.: Какая радость, какой покой -
Весенним праздничным днем,
Забыв дела, со своей семьей
Сидеть за этим столом.
А.Н.: Вот солнце розовое взошло
И в синем небе висит.
Взгляни на город: в нем так светло,
Какой чудесный вид!
Елиз.: Можно весь день на рояле романсы играть.
А.Н.: Можно у многих знакомых в гостях побывать.
Володя: Можно и мне целый день провести у друзей.
Все: Жаль что в году мало праздничных дней.
Елиз.: Жаль, что время быстро уходит,
Нас всех друг от друга уводит.
А.Н.: Ах, если бы чудо свершилось,
Время остановилось,
Мы бы не разошлись.
Все: Мгновенье, продлись!

А.Н.: Кстати, а что тебе вчера пришлось в городской управе писать?
Град.: Вчера? (раздается мелодия часов, Град. вынимает их из кармана) Сейчас должны звонить в церкви.
Раздается колокольный звон.
Град.: (продолжая) А вчера... Вчера мы у Ильи Андреича с полицмейстером и директором казначейства за коньяком в картишки резались.
А.Н.: (ошеломленно) Как?! Ты же сказал, что тебе надо было подготовить важные бумаги.
Град.: (небрежно) Ну да, приврал маленько. Между прочим, кто-то из этих троих - ба-альшая свинья. Представляешь, когда уходил из дома, в кармане лежала двухсотрублевая банкнота, сегодня проверил - нет ее!
А.Н.: Да нет, это я стащила втихомолку. Я тебя так довольно часто обчищаю. А ты ничего и не замечаешь. Я тут в последнее время тоже в карты стала поигрывать, да вот три дня назад много просадила. Дай, думаю, поищу у тебя в кармане, нет ли деньжат, надо же было и Володе купить что-нибудь, все-таки четверку получил.
Володя: Нет-нет, я единицу получил и переправил ее на четыре. А папа и вправду только одну рюмку выпил, а вторую я, только потом выплюнул
Град.: Куда, в графин?
Володя: На пол.
Град.: Анастасия, ты слышала? Как ты думаешь, это не опасно для него?
Елиз.: Да не волнуйтесь вы. Не такая и крепкая эта водка. Я позавчера отлила из бутыли немногодля нашей пирушки в пансионе и добавила воды.
Град.: А, ясно. (жене) Но ты подумай, до чего ловок, единицу в четверку превратил. Я, правда, тоже частенько подобным занимаюсь, но во втором классе?! А? Нет, попомните мои слова, он меня превзойдет. (вдруг, с удивлением) Однако, что за комедия здесь происходит? Эта признается мне в том, что шарила у меня в карманах, этот вдруг заявляет, что подделывает оценки, а та вообще потихоньку спиртное таскает. Да и сам я ни с того, ни с сего сознаюсь, что вчера веселился у прокурора. Что это на всех нас нашло?
Все задумчиво смотрят друг на друга.
Володя: Не знаю, но я вообще-то сразу захотел сознаться, как только колокол зазвонил.
А.Н., Елиз.: Да-да... И я, и я тоже.
Град.: (хлопая себя по лбу) Так вот оно что! Как я раньше не догадался? Ведь все свое состояние это писатель Чижиков на чем заработал? На рассказиках, тьфу! На сказочках про колокола! Душещипательная дребедень! Теперь понятно, что отлили медники за его деньги.

ТРЕВОЖНАЯ ЗАСТОЛЬНАЯ
Град.: Кто бы знал, что такое случится,
Что такое вдруг случится,
Что меня что-то так озадачит,
Озадачит так меня.
Не могло в страшном сне мне присниться,
Даже попросту присниться,
Что такое однажды случится
В нашем доме среди бела дня.
Елиз.: Мы пасхи и крашенки ели,
И Вова подарок свой получил,
И все безмятежно сидели,
Как колокол вдруг зазвонил.
А.Н.: Свершились мои опасенья,
Почувствовала я еще вчера
Какие-то страхи, волненья,
Что худо нам будет с утра.
---------------------------
Град.: Никто не знает никогда
О том, что ждет его беда,
До той минуты роковой,
Когда беда придет домой.
А.Н.: Ох, Мишенька, сдается мне,
Что это - по твоей вине.
Град.: Так колокол я принял тот,
Не зная, что произойдет.

Град. встает и выходит. Возвращается, застегивая вицмундир.
А.Н.: Куда ты?
Град.: Я должен бежать к Илье Андреевичу.
А.Н.: (останавливая) Постой, когда домой вернешься?
Град.: (на секунду задумываясь) По этой статье, максимум, через десять лет.
Убегает, немая сцена. А.Н. выходит на авансцену, начинает петь, за спиной - занавес.

РОМАНС
А.Н. Вот и кончилась жизнь счастливая,
И обрушилось вдруг на нас
Наказание справедливое
В этот истины трудный час.
Как сурово я ни наказана,
Как ни стало мне трудно жить,
Со смирением я обязана
Чашу горькую всю испить.
Вот и нету рядом Михаила,
Благо что тюрьма - не гроб;
Я ж его по-своему любила,
Хоть изрядный остолоп.
(первые 8 строк)
Дети, где же вы?
Елиз. и Володя (выскакивая на авнсцену, весело танцуя) А папа наш поедет, поедет, поедет!
А папа наш поедет, поедет в Сибирь!
А папа наш поедет, поедет, поедет!
А папа наш поедет, поедет в Сибирь!
А.Н. в ужасе бежит за ними, все трое убегают; занавес раздвигается - сцена представляет прокуратуру. Желающие сесть в тюрьму напирают на прокурора.

ПЕСЕНКА ПРОКУРОРА
Господа, не напирайте, подходите по порядку,
В очередности, которую сейчас скажу я вам:
Первым делом казнокрады, во-вторых - дела о взятках,
Ну а мелкие воришки - расходитесь по домам.
(Пробирается Фальшивомонетчик)
Ах, сударь мой, куда вы лезете?
Какие там еще фальшивые полтинники,
Ведь только что накрыли фабрику
По производству сотенных билетов банковских,
(подсовывает конверт)
А это что в конверте? Быстро уберите!
Эту гадость больше не возьму!
Господин хороший, и не подходите,
Вас я даром не пущу в тюрьму!
(пролезает Старуха, с квасной бутылью)
Мадам, мне дела нет до вас,
На что мне ваш прокисший квас?
Да на закон наплюйте
И больше не торгуйте!
(втискивается Растратчик)
Ну вот, еще один прилез!
Вы пятый, кто ворует лес;
Ну ладно, раз казенный,
Вы арестованы.
(речитатив: "нет, нет, нет, нет, ну так нельзя, господа, простите, куда еще? нет, не могу, к сожалению, к взаимному, совершенно не могу")
Город будто весь взбесился, все чиновники сбежались,
(врывается Град.)
Даже сам градоначальник всех локтями растолкал,
Полицмейстер и брандмейстер из-за карцера подрались,
Не решили, кто на службе больше взяток нахватал.
Половина подчиненных убежала за решетку,
И на входе показался даже мировой судья.
Ах ты, колокол проклятый! Господа, прием окончен!
Эй, жандармы
(делает жест рукой)
проводите, где там камера моя!
Прокурора уводят, следом за ним прорывается Град., толпа остается бушевать.
Занавес

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Сцена представляет тюремную камеру, на нарах сидят Град. и Прок. Временами доносится колокольный звон.
Прок.: Ну-с, Михал Семеныч, могли ли мы еще вчера за бриджем представить, что сегодня по собственной воле придем и сядем в тюрьму?
Град.: Не говорите, Илья Андреич, хуже кошмарного сна. И ведь не хочется здесь отсиживать, а уйти не можешь. Главное, что это он звонит так долго? (вынимает часы) Нет, вы подумайте, уже почти целых два часа без перерыва! И как там только звонарь не оглох?
Прок.: Может быть, как раз оглох, в этом-то все и дело? Сейчас Ефима спросим. Ефи-им, эй, Ефи-им!
Ефим: (входит) Да, ваше высокоблагородие?
Прок.: Сходи-ка к церкви, узнай, что это там так долго звонят?
Ефим: А это, ваше благородие, там те люди, которых вы в тюрьму не пустили, стоят и на себя эпитимью накладывают по-очереди, звонят, значит, в колокол звонят, каждый этак минут по пятнадцать.
Прок.: А сколько их там?
Ефим. Ну, ежели не считать самогонщиков, подрядчика, покравшего золото для куполов, и проворовавшегося штабс-капитана, поскольку им решено дать по часу на звон, то всего их...
Прок.: Ладно, не продолжай.
Град.: (возмущенно) Илья Андреевич, дорогой мой, что же это, по вашей милости мы отсюда, возможно, и до завтра не выберемся? Вы почему их не пустили в тюрьму?
Прок.: (раждраженно) И рад бы, да некуда! И то, посадил погромщиков с еврейскими лавочниками... (успокаиваясь) Вот для вас только местечко придержал.
Град.: (растроганно) Спасибо, Илья! Ты настоящий друг!
Прок.: Да ладно, чего там. Если хочешь, могу и на север куда-нибудь устроить...
Оба: (опомнившись, глядя друг на друга) Тьфу! О!
Град.: С этим колоколом все извилины растеряешь.
Прок.: Кстати, Михал Семеныч, а что вас сюда загнало?
Град.: Как, что? Совесть.
Прок.: Да нет, это понятно. Я говорю, какие грешки вы за собой вспомнили?
Град.: (вздыхая) Известно, какие...
Прок.: Неужели те самые?
Град.: Вот-вот.
Переглядываются, поют

ПЕСЕНКА ПРО ВЗЯТКУ
Прок.: По кабинетам время бежит,
Штампы стучат, бумага шуршит,
Громко гудит чиновничий хор,
Двигает этим общий мотор.
Ни крючку, ни закорючке
Не бывать без этой штучки;
Чтобы дело протолкнуть
Взятку дай кому-нибудь.
Град.: Можно подарок сделать деньгами,
Можно бутылкой, борзыми щенками,
Надо понять лишь тонкий намек,
И дело исполнят в срок.
...
Пусть у просителя беда,
Мне слушать нет охоты,
Но сразу слышу я, когда
Зашелестят банкноты.
Прок.: (см. первые 8 строк)
Оба: Без подарка зря к нам лезешь,
Не подмажешь - не поедешь,
Ты подарок принеси,
А затем уже проси.

Прок.: И все-таки, что нам теперь делать?
Град.: Слушайте, Илья Андреич, а не послать ли нам Ефима, чтобы он колокол снял?
Ефим.: Что вы, ваше высокородие! Их же там целая толпа, тех, которые звонят. Они меня и на версту не подпустят.
Прок.: Ну так возьми жандармов, да разгони.
Ефим: Оно, конечно, правильно, только вот беда: из тридцати наших жандармов, двадцать шесть в ту же компанию убежало.
Град.: Да что ты будешь делать! А, вот! Придумал! Сбегай-ка на телеграф и дай телеграмму генерал-губернатору, попроси его прислать взвод для наведения порядка. Не забудь предупредить, что с ними могут случиться всякие фокусы из-за этого треклятого звона.
Ефим: Да ведь телеграфист как и вы здесь сидит.
Прок.: Ну так что же ты стоишь? Веди его сюда, быстро!
Ефим: Слушаю-с.
Уходит.
Град.: А мы пока составим текст. (достает бумагу, карандаш, начинает писать) ваше превосходительство, господин генерал-губернатор!
Прок.: Старый хрыч, когда ж тебя засунут в отставку!
Град.: (сурово) Лично я считаю Льва Мартыновича верным слугой государя императора, достойно заслуживающим свои награды.
Прок.: Ой-ой-ой, вы посмотрите на него, какие мы стали верноподданные!
Град.: А ты не зубоскаль под руку! Я и без того с трудом вывожу "ваше превосходительство", когда хочется написать "нафталиновая ты мумия"! Значит, дальше. Нафталиновая ты му..., тьфу, елки, превосходительство! Имею честь донести, что вверенный мне в попечительство городохвачен беспорядками по вине повешенного вчера нового колокола, каковой, вводя граждан в панику и самобичевание, должен быть немедленно низвергнут; во исполнение оного прошу у вас пожарной команды с ушами, защищенными от вредного звука, поелику городские жандармы охвачены смутою. Статский советник Штумпфберг.
Ефим.: (входит, вводя рыдающего молодого человека) Вот он, телеграфист, ваше высокородие-с.
Прок.: (Телеграфисту) Милостивый государь...
Т-т: (кидаясь к Прок-у и падая перед ним на колени) Господин прокурор! О, я несчастный! Сколь велика вина моя!
Прок.: Мой дорогой, успокойтесь. Вы только отправьте вот эту депешу и никакого дела мы против вас не возбудим!
Т-т: (с ужасом) Что вы! Как можно! Я должен, должен понести наказание, определенное со всей строгостью закона.
Град.: (Прок-у, недоуменно) Он что, действительно хочет сесть?
Прок.: (пожимая плечами) Видимо, на некоторые натуры звон действует слишком сильно. (Т-ту) Ну ладно, если вы так хотите... Вы в чем хоть виноваты-то?
Т-т: (сквозь рыдания) В растра-ате-е...
Прок.: И из-за какой суммы вы себя так наказываете?
Т-т.: (с рыданиями) Из-за... из-за двадцати...
Прок. (изумленно) Двад-ца-ти?! (Преглянувшись с Град-м) Ну, молодой человек, поздравляю, далеко пойдете!
Т-т: (остановив рыдания, с надеждой) Как? Вы думаете, в Читу сошлют?
Прок.: А? А, да нет, я в другом смысле. Хотя вы правы, либо в Читу лет на пятнадцать, либо в Петербург лет через двадцать.
Град.: Постойте господа. Хоть убей, не могу понять, как вы, милостисдарь, на своем телеграфе, пусть даже за все время службы, умудрились наскрести двадцать тысяч?
Т-т: (плаксиво) Да не тысяч...
Прок.: Что?! Из-за двадцати рублей...
Град.: Голубчик, и вы так истязаетесь из-за двадцати рублей? Ну пусть двухнедельное жалованье, но проливать из-за двадцати рублей...
Т-т: (снова рыдая) Из-за двадцати копеек...
Град. (ошеломленно смотрит на него несколько секунд, затем берет Прок_а под локоть, отводит в сторону, с нарастающим гневом) Илья Андреевич, да что же это такое, посудите сами. Секретарь казначейства - десять тысяч из этого самого казначейства, коронный судья - десять тысяч в конверте на разбирательстве по делу Рыльского, Кротов и сыновья - двенадцать тысяч на подряде по строительству моста...
Прок.: Кто сколько украл и кому какую взятку за это дал, я и без вас прекрасно знаю. К чему вы это мне говорите?
Град.: А к тому, что вы пускаете в тюрьму всякую шушеру, когда приличные люди остаются на улице.
Прок.: Чего вы кипятитесь? В той суматохе он вполне мог проскользнуть. Давайте депешу и я его отсюда отправлю.(берет лист, Т-ту) Молодой человек, у нас к вам, как я уже говорил, будет поручение: отправить вот это генерал-губернатору.
Т-т: (всхлипывая, с пафосом) Нет, я намерен оставаться в стенах тюрьмы, доколе не искуплю вины.
Прок.: Дорогой, ну не заставляйте нас повторять дважды.
Т-т: (стоически) Увы, я не могу исполнить вашей просьбы.
Град.: Во-первых, не просьбы, а приказа. Во-вторых, это что же, неподчинение?
Прок.: (Срываясь в крик) А ну, быстро пошел, не пойдешь - на Таймыр упеку!
Т-т: (обрадованно) Не пойду, не пойду!
Прок.: Тьфу, что я сказал! Я хотел сказать, не пойдешь - на пушечный выстрел к тюрьме не подпущу! Ну?!
Т-т: (поднимаясь с колен) Хорошо, давайте бумагу.
Прок.: (дает лист) И быстро у меня!
Т-т уходит.
Прок.: (смотрит в окно) И до чего же молодой человек с позволения сказать слезоточивый! Как женщина?
Град.: Почему же? Моя Анастасия Николаевна такого себе в жизнь не позволит.
Прок.: Да, ваша половина - на редкость гранитная натура, пардон, конечно. (внезапно кричит) Куда пошел?! В тюрьму расхотелось? Вот то-то же!
Град.: Эй, Ефим! Приведи-ка Аркадий Иваныча и Константин Палыча.
Ефим.: Слушаю-с. (уходит)
Прок.: А это еще зачем?
Град.: Илья Андреич, ситуация, которая сложилась в городе, более опасна, чем вы думаете.
Прок.: А что может быть хуже?
Град.: Сейчас я все расскажу вам, полицмейстеру и директору казначейства.
Ефим вводит Полицмейстера и Директора казначейства, последние рассаживаются, Ефим уходит.
Град.: Господа, я пригласил вас сюда с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие...
Д.к.: (бледнея) К нам едет ревизор?
Град.: (изумленно) Откуда вы знаете?
Д.к.: Ах! (падает в обморок)
Прок.: Воды, воды! Ефим, воды!
Ефим: (вбегает с ведром) Где пожар?!
Прок.: Да не пожар, дубина, Константину Плычу плохо. Обрызгай его.
Ефим: Слушаю-с. (размахивается ведром)
Прок.: Да ты что, издеваешься? (окунает ладонь в ведро, брызгает на Д-а к., тот приходит в себя) Пшел вон.
Ефим: Слушаю-с. (уходит)
Град.: Вы, любезный Константин Павлович, мысли, что ли, читаете?
Д.к.: (слабо) Да нет, Гоголя.
П-р.: Ох, Константин Палыч, ну что вы прямо как курсистка привиде мыши падаете? Нельзя же так, в самом деле. Ну, приедет еще один, ну, сунем мы ему в лапу, и уедет он, как приехал.
Град.: Не спешите с выводами, Аркадий Иванович. Во-первых, приезжает он сегодня, во-вторых, что намного хуже, (разделяя слова) он не берет взяток.
Моментально оглушительный хохот П-ра и Прок-а.
П-р: (сквозь смех) Во сказанул! И как же его звать-то этого бессребренника?
Град.: (невозмутимо) Владимир Иванович Н.
Прок. осекается, П-р, оставшись в одиночестве, делает несколько смешков и недоуменно замолкает. Прок. встает, расстегивает воротник, начинает ходить, судорожно потирает шею, застегивает воротник, садится.
Град., Д.к. и П-р: (с беспокойством) Что? Что такое?!
Прок.: Положение (покусывает нижнюю губу) и в самом деле хуже, чем вы можете предположить. Он действительно не берет, и кроме того я слышал, что он чрезвычайно пронырлив. Год назад, например, одного градоначальника из Архангельской губернии подловил на сущем пустяке. Тот бедолага перед ревизией как положено навел блезир. Все документы, какие негоже постороннему глазу показывать, порвал и выбросил. А сторож городской управы их возьми подбери, да цигарки из них скрути! Ревизор глядит, что это за цигарки такие сторож курит, с автографом городского головы? Ну, естественно, конфисковал, поразворачивал, склеил и... (машет рукой)
Град.: (со страхом) И где теперь этот градоначальник?
Прок.: Известно где, в Сибири.
Град.: Как?! Неужели в Сибири?! И как он там?
Прок.: А как вы думаете? Поди несладко (с отвращением) градоначальником Иркутска.
Град., Д.к. и П-р: Ай-яй-яй-яй-яй!
Град.: Может быть, стоит запретить курение в городской управе?
П-р: Единственное, что вы теперь успеете сделать, это пошить костюм. Полосатый.
Град.: Вам в подарок на дорожку?
Д.к.: Господа! А как же нам быть с колоколом? Ведь пока он звонит, мы беззащитны перед ревизором.
Поют.

УЖАСНАЯ НОВОСТЬ
Все: Что же с нами будет,
Нас же всех засудят,
Нам не дать суду отпор.
Нас ждет позор,
К нам приехал ревизор.
Прок.: Попрошу без паники, спокойно, господа,
Выход, я уверен, сможем мы найти всегда.
Вот уже одна идея в голову пришла.
Все просто и легко,
И горе - не беда!
Бюрократический ответ -
Не просто "Да", не просто "Нет",
Ответ мы мжем растянуть на целых десять лет.
Для сравнения сказать,
Листов примерно двадцать пять,
О том, куда впадает Волга, можем написать.
Град.: Понял вас моментально,
Это же гениально,
Надо ж такому быть уму!
Пусть ревизор приходит,
Пусть к нам в тюрьму заходит,
Сможем мы дать ответ ему!
Скажет он для начала:
"В парках деревьев мало",
Что же я буду отвечать?
Буду вместо ответа
Курс университета
По биологии читать.
Все: Пусть приходит ревизор, и мы поговорим,
На любой его вопрос ответ ему дадим.
Строго говоря, совсем не на его вопрос,
Нам важно дать ответ,
Вопрос же - леший с ним!

Прок.: И мы сможем избежать прямого ответа на любой вопрос!
П-р.: Но что мы скажем, когда он спросит, чего это ради мы здесь сидим?
Пауза. Все переглядываются.
Прок.: С инспекцией.
П-р: А ну, вообразите, что я - ревизор, и скажите мне честно, глядя в глаза, зачем вы здесь?
Прок.: (пару секунд мучается) Э... э-э... С инспекцией... некоторым образом.
П-р: Как?
Прок.: (более уверенно) С инспекцией, некоторым образом.
П-р: Почему некоторым образом?
Прок.: Ну, потому что это своего рода инспекция самого себя, но поскольку, соврать из-за этого звона не удастся, то правду можно сказать более хитрым способом, так, что и совести легко, и ревизору непонятно. Вот у вас, Константин Палыч, в казначействе все в порядке?
Д.к.: Э, да, некоторым образом.
Прок.: А вы, Аркадий Иваныч, на службу регулярно ходите?
П-р: Да, некоторым образом.
Прок.: А вы, Михал Семеныч, Аркадия Ивановича уважаете?
Град.: Да, некоторым образом.
П-р: Как это, "да, некоторым образом"?! "Нет, некоторым образом!"
Град.: Ну "нет", так "нет".
П-р: Некоторым образом?
Град.: Да каким вам угодно.
П-р ошарашенно смотрит на Град-а.
Д.к.: Понятно, часа два мы с помощью наших трюков отволокитим, но дальше-то что?
Град.: О, не волнуйтесь, мы с Ильей Андреевичем уже направили телеграмму генерал-губернатору, скоро он должен прислать помощь, и, возможно, колокол утихомирят даже раньше, чем мы увидим ревизора.
П-р.: Ну вот и великолепно, господа! По камерам?
Д.к.: По камерам!
Прок.: Ефим проводи!
Входит Ефим, уводит П-ра и Д-а к.
Прок.: Что же вы, Михал Семеныч, раньше нас не предупредили.
Град.: Так я ведь сам узнал о ревизоре сегодня за завтраком.
Прок.: Эх, ситуация. Не знаешь чем себя занять. Зря наши приятели ушли. Ефим карты бы принес, сыграли бы партию-другую. Не вернуть ли их?
Град.: Как хорошо, что вы мне о картах напомнили. (роется в бумажнике, достает банкноту) Возьмите.
Прок.: (принимая деньги) Это за что?
Град.: Это, если вы помните, когда вчера мы вчетвером резались, вы накинули ставку и положили трех пик, а я перебил тузами, вы аж крякнули от неожиданности. Так вот, туз бубей уже был сброшен, и я его по второму разу взял.
Прок.: Так вот в чем дело! А я-то все думал, откуда перерасход, если не считать десятку трефей, которую я из рукава вытащил.
Град.: Вы? Карту из рукава?!
Прок.: Ну само собой, а как бы я тогда у вас в пятом круге выиграл?
Град.: (выхватывая банкноту из пальцев Прок-а) Отдайте деньги! (прячет в бумажник, крайне обиженная мина)
Прок.: Ну, полноте, Михал Семеныч, не обижайтесь. Вы, кстати, у меня дома давно уже не были, зашли бы как-нибудь, а?
Град.: Да и вы, Илья Андреич, уже не помню, когда заходили к нам с Анастасией Николаевной.
Прок.: (помрачнев) К вам лично с превеликим бы удовольствием, а вот к Анастасии Николаевне...
Град.: (удивленно) А что Анастасия Николаевна?
Прок.: (наигранно безразлично) Да так, ничего я не говорил. (с мукой) Ах, не могу, как он звенит!
Град.: (с подозрением) Так что же Анастасия Николаевна?
Прок.: Все дело в том... Ах, не могу... Все дело в том, что я вашу жену уже давно... и сильно... и безответно...
Град.: (встает, багровеет) Что?!
Прок.: (выдыхает) Ненавижу!
Град.: (расплывается в улыбке) Ну-у, какие пустяки, но почему же безответно? Уверяю вас, и она вас ненавидит, может быть, даже сильнее вашего. Так что, приходите непременно, тем интереснее вам будет в карты играть.
Прок.: А она играет?
Град.: У, еще как! И играет, и проигрывает; вчера вот, например, чтобы заплатить по долгам, вытащила у меня из пальто двухсотенный билет, можно подумать, ничего меньше не нашла!
Прок.: Да ведь у вас ничего меньше и не было.
Град.: Ну да, не было, но почему она не полезла, например... (осекается, внимательно смотрит на Прок-а) А вам это откуда известно?
Прок.: (с досадой) Да вы и сами можете догадаться. Когда полицмейстер проигрался, он попросил у меня взаймы. Лишних денег у меня при себе не было, но было несколько фальшивых купюр, вещественных доказательств. Однако отдавать ими долг Константину Павловичу мы не решились, ведь он как директор казначейства профессионально распознал бы подделку. Вот поэтому мы в прихожей сообща пошарили в вашем пальто, нашли там двухсотенную и на фальшивку ее подменили.
Град.: (повышая голос вплоть до крика) Ну, Илья Андреевич, ну, душа любезный... Да что же это такое, люди? Полицмейстер отдает долги моей двухсотрублевкой, жена - моей фальшивкой, и в итоге из моего кармана вытащено уже четыреста рублей?!
Прок.: (испуганно) Почему вашей фальшивкой? Не вы же ее напечатали?
Град.: (крича) Все равно! Моя жена платит фальшивкой!
Ефим: (вбегая) Вашбродия, там женщина пришла с двумя фальшивыми сотнями.
Прок.: Гони!
Град.: То есть как?!
Прок.: В шею! То есть, э-э-э...
Град.: Вы как разговариваете... говорите про мою жену?!
Прок.: Сажай в холодную!
Град.: (Ефиму) Стоять! Заткни рот своему начальнику и отошли ее ко мне домой!
Ефим: (испуганно) Слушаю-с! А какому начальнику, старшему или непосредственному?
Оба: Вон!!! (одинаково пальцем на дверь)
Ефим: (перепуганно) Слушаю-с!! (выбегает)
Град.: Ну, милый друг, ну... (молча потрясает кулаками над головой) ну...
Ефим: (вбегая) Ушла, ваше скородье, к вам домой, деньги здесь оставила, что прикажете с ними делать?
Град.: (успокаиваясь) Неси ее сюда.
Ефим: Кого... ее?
Град.: Ну уж, наверное, не голову свою глупую, банкноту.
Ефим: Так их же две, какую прикажете?
Град.: Кого... две?
Ефим: Ну уж, наверное, не голов твоих глу... Виноват! Я же говорю, пришла женщина с двумя фальшивыми сотнями, а их высокоблагородие орут, то есть изволят орать...
Град.: Подожди... (Прок-у) Как это? Так это, значит, не моя жена была? У моей-то все двести одной бумажкой? (Ефиму) Эй, а как она выглядела?
Ефим: Симпатишная, значит, дамочка лет двадцати.
Град.: (поднося руку к сердцу) И что ты ей сказал?
Ефим: Как вы велели, отправил к вам домой.
Град.: Симпатичная дамочка лет двадцати у меня дома! Что подумает жена!
Ефим: А вы скажите, что послали ее разменять вашу двухсотенную.
Град.: А ты не подумал, советчик, что она слишком молода, чтобы быть моей женой?
Ефим: Подумал, ваше скородье. Хотя, конечно, бывает, что старый дурень, седина в бороду, бес в ребро, молодую возьмет, но с чего бы тогда сторожа из городской управы супругу Михал Семеныча коброй называют, вполне ведь милая особа...
Град.: За нею, дурак! Вернуть!! Живо!!!
Ефим: Слушаю-с! (убегает)

Град.: (поет) За что денек мне этот дан!
Тюрьма, обчищенный карман!
И в довершение всех зол
Явиться должен ревизор!
Прок: (поет) Да не будите лихо,
Пока оно спит тихо!
Ну вот! Накаркал!
Входит Ревизор

ВЫХОДНАЯ АРИЯ РЕВИЗОРА
Всегда в пути, всегда спешу, то в этот город, то в другой.
И север мне знаком, и юг, и запад, и восток.
Для всех, кто на руку нечист, я становлюсь большой бедой,
Тяжелый я преподаю им честности урок.
Видал я много местечек,
Морей, заливов и речек,
И гор, лесов и степей я так много повидал.
Узнал за многие годы
Державы русской народы,
Из жизни больше чем всякий географ я узнал.
Но где б ни случалось по службе бывать,
Одно лишь и то же я стал замечать:
Начальник не может не брать и не красть,
А честным закрыта дорога во власть.
Впрочем, надеюсь я, что придет
Время однажды другое.
Но через годы иль через год,
Жаль, что не знаю того я.
Ну что ж, пора. Пора идти, считать расследовать, искать,
Пусть нелегко, однако мой служебный долг таков.
Всем тем, кто преступил закон, не дам спокойно я поспать,
Пускай приводит в ужас их сам звук моих шагов.

Не замечая Град-а и Прок-а, Р-р уходит. Вбегают П-р и Д.к.
П-р: А?! Что?! Он уже здесь?!
Прок.: Тс-с, не орите, он может вернуться.
Град. стоит у двери и делает жесты Прок-у.
Прок.: Быстропрячьтесь в своей камере, а мы постараемся его отвлечь.
П-р и Д.к. выбегают, Град. тут же захлопывает дверь, из-за которой раздается крик, несколько громких стуков и все смолкает.
Голос Р-ра: Что с вами, господа? Что за этой дверью?
Голос П-ра: Камера-с, а в ней - градоначальник с прокурором.
Прок.: Иуда!
Град.: А по-моему, он вернул нам долги.
Прок.: Тихо! Встанем за дверью!
Встают по стойке "смирно" за дверью. Входит Р-р, не замечая их, делает несколько шагов.
Р-р: (оборачиваясь) А где же они, градона... (видит, осекается, подходит, останавливается в двух шагах. Град. и Прок. стоят без движения. Р-р осторожно протягивает руку и, едва он касается плеча Град-а...)
Град. и Прок.: Здра жла ваш превосходительство!
Испуганный Р-р отпрянывает. Прок. медленно поворачивает голову, встречается взглядом с Р-ром, секунд 8-10 они стоят замерев, затем Прок. расплывается в улыбке, кланяется.
Прок.: Ваше превосходительство!
Град.: (кланяется, с улыбкой) Ваше превосходительство!
Р-р: Господин Штумпфберг, господин Виноградов?
Град.: Так точно-с.
Р-р: А эти господа за дверью? Эй, где вы? Будьте добры, зайдите!
Входят П-р и Д.к.
Град.: Аркадий Иваныч у нас полицмейстером, а Константин Павлович директором казначейства.
Р-р: Ух ты, и что же весь городской бомонд делает в тюрьме?
П-р: (в сторону) Как в воду глядел!
Прок.: Проверяем, так сказать, условия во вверенном мне ведомстве, инспектируем, некоторым образом, господин ревизор.
Р-р: Ну, раз вы меня узнали, то, полагаю, я могу пока что забрать Константина Павловича и поехать с ним в казначейство для проведения ревизии там?
Прок., Град. и П-р: Да, конечно, конечно!
Д.к. Что вы, что вы, ваше превосходительство, ведь я должен помочь Илье Андреевичу в осмотре тюрьмы!
Р-р: (удивленно) Вы? В осмотре тюрьмы? И как же?
Д.к. (мстительно) Господин прокурор вам сейчас объяснит.
Прок.: Кхе, кто же, как не директор казначейства, которому доверено несколько сейфов, сможет как следует оценить наши замки и решетки?
Р-р: Но разве замки в его сейфах такие же как в ваших камерах?
Прок.: Константин Павлович оценивает их своим способом.
Р-р: Как именно?
Прок.: Представьте себе: здесь сидят разные мазурики, денно и нощно точащие зубы на городскую казну...
Д.к.: (обиженно) Ну, Илья Андреич, никак не ожидал, что вы назовете мазуриками всех здесь присут... (получает незаметный удар от П-ра)
Р-р: (не обращая внимания на Д.к.) Продолжайте, господин прокурор.
Прок.: Благодарю. Так вот, из-за этого, разумеется, Константин Павлович теряет сон. Но стоит ему только посмотреть на камеру изнутри, как он тут же вынесет заключение о степени надежности замков и решеток и скажет, может ли он теперь спать спокойно.
Р-р: Ну и, Константин Павлович, можете?
Д.к.: М-могу
Град., Прок., и П-р: (наперебой) Вот! Видите! Вполне надежная тюрьма! Он специалист...
В дверь просовывает голову Т-т. Прок. замечает его и подходит. Остальные продолжают говорить тише.
Прок.: Что? Отправили?
Т-т: Да, уже давно. А это - господин ревизор?
Прок.: Да, да, ревзор. Ну, идите отсюда, и без вас забот полон рот.
Т-т подается назад, Прок. хватает его за шиворот.
Прок.: Хотя нет. (втаскивает) Вот что. Господин ревизор приехал специально для расследования вашей растраты. (многозначительно смотрит на Т-та)
Т-т: Правда?!
Прок.: А вы что думали, милостивый государь? Вы же государственное преступление совершили! А ну, быстро к нему! (поддергивает за шиворот Т-та)
Т-т: А вы? Разве вы не сможете наказать меня?
Прок.: А я здесь как и вы, как и остальные - заключенный.
Т-т прорывается к Р-ру, в группе смятение.
Голоса: Кто это? кто? зачем? Похоже, к вам, Владимир Иванович. Это телеграфист.
Т-т и Р-р начинают о чем-то разговаривать, остальные отходят к улыбающемуся Прок-у.
Прок.: Определенно, ревизор от этого идеалиста не скоро отделается!
Д.к.: А у нас для вас хорошие новости. Ревизор, судя по всему, и не догадывается даже, что колокольный звон производит для горожан свое волшебное действие.
Прок.: Не может быть! Вы уверены?
Д.к.: Более чем. Жаль, (вздыхает) но у него слишком чистая совесть.
Прок.: Великолепно! Я считаю, что мы спасены. Давайте послушаем, о чем они говорят.
Все обращают взгляд на Р-ра и Т-та, становится слышен их разговор.
Р-р: Неужели?! Аж двадцать копеек? Действительно, ужас. Но почему же вы не обратитесь, скажем, к прокурору?
Т-т: Так ведь господин прокурор здесь тоже заключенный.
Среди чиновников замешательство. Все переглядываются. Прок. закрыл рот кончиками пальцев.
Р-р: Не понял. А кто его сюда посадил?
Т-т: Ну, наверное, сам сел, не выдержал звона колокола.
Р-р: Какого колокола?
Т-т: Вы же слышите, что он звонит?
Р-р: Ну.
Т-т: Так вот, всякий, у кого на совести хоть одно преступление, не выдерживает этого звона и во всем признается. Поэтому мы все здесь и сидим. Я, вот, из-за двадцати копеек. Господин прокурор, наверное, из-за десяти... Хотя не ручаюсь...
Град., П-р и Д.к. начинают медленно двигаться на Прок-а, тот делает умоляющий жест ладонями.
Р-р: Оч-чень, оч-чень интересно. (оборачивается) Господа!!
Д.к.: А-ах! (падает в обморок)
Прок.: Воды, воды!
П-р: Какой воды?! Пусть лежит счастливец, дострелите его на всякий случай.
Р-р: Никакой стрельбы!

ДОПРОС
Р-р: Так собрались вы не случайно,
И вот в чем заключалась тайна!
Град.: Ну, поздравляю, господа,
Таки случилася беда!
Р-р: Ну что ж вы там стоите?
Прошу вас, подходите,
(Д.к. встает)
Сейчас допрос устроим,
Узнаем, что к чему.
Начнем без промедленья:
Какие преступленья
Так мучат вашу совесть,
Что сели вы в тюрьму?
Град.: О бедные мы грешные,
Такие безутешные,
П-р: Я вам признаюсь, господа,
На исповеди лгал.
Прок.: В судебном разбирательстве
Люблю ввернуть ругательство,
Д.к. А я признаюсь, господа,
Что пост не соблюдал.
Р-р: Не прячьтесь от ответа,
Вам не удастся это,
Рекомендую вам все
Мне сразу рассказать.
О кражах-присвоеньях,
О взятках-подношеньях;
От звона колокольного вам не убежать!
Град.: Но каждый от закона хоть немного отступил!
Прок.: На одного свидетеля я криком надавил.
П-р: Шампанское мне часто дарят, хоть я не прошу.
Д.к.: А я бумагу писчую со службы уношу!
Р-р: Вы чушью откупаетесь,
Сдержать язык пытаетесь,
Однако я узнаю все,
Пусть даже через час.
Все сразу не расскажете -
Себя же и накажете,
Придется меры строгие
Принять мне против вас!

Раздается
МАРШ ПОЖАРНОЙ КОМАНДЫ
За окном проходят пожарные. Допрос прекращается, и ревизор, и допрашиваемые бросаются к окну. Когда марш начинается сначала, входит Генерал-губернатор.
Г.-г.: Титул двойной император мне дал:
И губернатор я, и генерал;
Где только можно, как только могу,
Сон императора я стерегу.
Ох, как же эти все волнения,
Сопротивления и выступления,
И всевозможные восстания,
В умах шатания я не люблю.
Вмиг это все без промедления,
Без размышления и без сомнения,
В один момент без колебания,
Без колебания я подавлю.
Главное - порядок должен быть всегда.
Все же остальное - просто ерунда.
Что бы этот Штумпфберг здесь ни натворил,
За порядок я бы все ему простил.
На недовольных всех я
Управу быстро найду,
Своей железной рукой
Порядок вмиг наведу,
В бараний рог всех скручу,
Заставлю маршировать,
А ну-ка левой! Левой!
Ать! Два! Ать!

Генерал-губернатор уходит

ПРОДОЛЖЕНИЕ ДОПРОСА
Р-р: Сам губернатор здесь?
Град., Прок., П-р, и Д.к.: Для нас большая честь!
Р-р: Но я его не ждал.
Т-т: (указывая на Град-а) Вот он за ним послал.
Р-р: Ах, вот в чем дело, так и быть,
Успеем мы поговорить!
Град.: Ох, чую я, лет этак пять
Свободы всем нам не видать!
Р-р: Ну-ка, быстро рассказали
Все, что от меня скрывали,
Побыстрее, я ответа все равно добьюсь.
Д.к.: Господа, предупреждаю:
Силы быстро я теряю
И, не выдержав допроса, скоро расколюсь.
П-р: Черт возьми, но помощь близко, скоро нас спасут.
Град.: Постарайтесь продержаться только пять минут.
Д.к.: Не могу, я над собой почти утратил власть.
Прок.: Так попробуйте хотя бы в обморок упасть.
Д.к.: Ах! (падает в обморок)
Град.: Отвечать, не запираться!
Град., Прок. и П-р: Пять минут бы продержаться!
Р-р: Повторяю, я ответа все равно добьюсь!
Признавайтесь побыстрее,
Град., П-р: Мы дотерпим, мы сумеем.
Прок.: Господа, прошу прощенья, только я сдаюсь!
Р-р: Я так и знал: не выдержит один,
И это оказались вы.
Град.: (П-ру) Сдается мне, что если мы смолчим,
То не сносить нам головы.
П-р: (кидаясь к Р-ру) Я виноват, я осознал вину,
Я должен все вам рассказать.
Град.: Нет, я!
П-р: Нет, я!
Град., Прок. и П-р: Нет, я! Нет, я! Нет, я!
Прок.: Я первым был!
Р-р: А ну, молчать!
Это я без вас решу,
Кого сейчас спрошу.

Замолкает и раздумывает. Слышны удары колокола, которые вдруг прекращаются. Следует секундное замешательство.

Град.: (подходя к двери) Мы прекрасно посидели,
Только вспомнил я о деле.
Я надеюсь, вам нескучно будет впятером?
Р-р: Вы куда? Не уходите!
Град.: Время, время, извините!
Р-р: (оборачиваясь к Прок-у, П-ру и Д.к.) Господа!
Те: Прощенья просим, но и мы пойдем!

Град., Прок., П-р и Д.к. выбегают.
Голос Ефима: Ваше высокородье! Дамочку я вернул, а еще (входят Ефим и трое пожарных с колоколом на носилках) принес, вот... (видит Р-ра, умолкает) Вы кто такой, милостисдарь?
Р-р: Я?.. Друг господина полицмейстера. А вы кто?
Ефим: Надзиратель я. При рождении наречен был Ефимом Артемьичем, но вы можете звать меня просто: "ваше превосходительство".
Р-р: Ого! А не слишком ли ты себе высокий чин присвоил, братец?
Ефим: Виноват! "Ваше высокородие".
Р-р пристально смотрит на Ефима.
Ефим: Кхе, "ваше высокоблагородие".
Р-р с укором смотрит на Ефима.
Ефим: Да-с, ошибся, просто "благородие".
Р-р с улыбкой смотрит на Ефима.
Ефим: Ну вправду, благородие я.
Р-р: А ну как скажу я господину прокурору, какая важная птица служит у него в тюрьме?
Ефим: Виноват, господин хороший! Забылся я.
Р-р: Бывает. Так где же господин полицмейстер?
Ефим: Так ведь господин полицмейстер в другой камере сидят, если не ушли еще подальше от греха и от ревизора.
Р-р: Какого ревизора?
Ефим: Значит, вы не знаете? Должен такой в город приехать, и если бы сейчас мы вот этот колокол не сняли, то надело бы мое начальство вместо мундира арестантский халат.
Р-р: Что вы говорите! Так ведь надо тогда колокол спрятать, да понадежнее?
Ефим: Вот я и хотел у их высокородия узнать, куда бы его пристроить.
Р-р: Т-с-с! Есть идея! (шепчет Ефиму на ухо)
Ефим: (восхищенно) Во голова! (пожарным) А ну, идемте. (разворачиваются, уходят, напоследок Р-ру) Спасибо, господин хороший!
Т-т: Лихо же он себя чинами награждал.
Р-р: Подобное я часто вижу. Такая вот закономерность, чем ниже чин, тем более высокого хочется. Иногда коллежский регистратор представляется чуть ли не канцлером, а я, вот, по роду службы, наоборот, при встрече обычно рекомендуюсь как губернский секретарь.

ПЕСЕНКА РЕВИЗОРА В ФИНАЛЕ 2-ГО ДЕЙСТВИЯ
Справедливость неотвратна,
Что не каждому приятно;
От закона не укрыться
Даже этим хитрецам.
Все их фокусы и штуки
И отчаянные трюки
Не спасут их, все равно я
По заслугам им воздам.

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
Сцена представляет роскошный зал в городской управе, подготовленный для танцев. Входят: с одной стороны Град. и Прок., с другой - П-р и Д.к.
Все: (друг другу) О! ах! Ну, Михал Семеныч!..
Д.к.: Господа, я могу с уверенность сказать: мы выстояли!
П-р: Да, мы и вы, как ни падали в обмороки!
Град.: Ну ладно уж вам, Аркадий Иванович.
П-р: Хе-хе! Шучу-с! Настроение, знаете ли веселое.
Прок.: А как тут не радоваться?
Все поют

КАНКАН
Мы веселимся и смеемся,
Мы на свободе остаемся,
И даже ревизора, ревизора обманули мы!
Как не пройтись нам в хороводе,
Мы остаемся на свободе!
Свобода, знаем все мы, знаем все, приятнее тюрьмы!
(вбегает кордебалет, танцует канкан)
Сегодня состоится бал,
Такой, что мало кто видал,
Гремит салют,
Повсюду смех,
Звенит шампанского бокал.
Отменный праздник будет дан,
Он прошумит как ураган,
Сначала вальс,
Затем галоп
И, наконец, большой канкан!
Большой канкан, большой канкан,
Подкидывай колено;
Большой канкан, большой канкан,
Подпрыгивают стены!
Танцуют все, танцуют все,
И барышни, и франты;
Танцуют все, танцуют все,
И даже музыканты.
...
повтор первого куплета.
кордебалет убегает, входит Г.-г.
Г.-г.: (мрачно) Веселимся? Ну-ну, продолжайте, продолжайте, допляшетесь.
Град., Прок., П-р и Д.к.: (наперебой) Ваше превосходительство!
Г.-г.: Да замолчите уж, что ли?! Сам знаю, что превосходительство, поневоле вызубришь, когда триста раз на дню тебе талдычат. Ох, смотрите, чует мое сердце, не усидите вы на своих местах до отъезда ревизора.
Град.: Да ведь он, ваше превосходительство, уже пять дней роет и все без толку.
Г-г: Ой ли? Этот телеграфистишка, что в тюрьму просился, мне сказал, что вы чуть было не сознались во всех темных делишках, у, ш-шалуны!
Д.к.: Но мы же были чудесно спасены вами! А как, прошу прощения, вы избежали воздействия колокола?
П-р: (возмущенно) Что за вопрос, Константин Павлович? Его превосходительству Льву Мартыновичу не в чем каяться.
Г.-г.: (раздраженно) Вы уже, вижу, превратились из полицмейстера в присяжного поверенного? Плохой вы адвокат... А этот тоже хорош: "как", да "как"... Ватой уши заткнул, понятно, как?
Д.к.: Ах, как это гениально!
Г.-г.: Что тут гениального? Каждый додумается, если только вата не вместо мозгов у него. А вот чего вы там, господин градоначальник, делали, не понимаю. У вас она через уши выпирает.
Прок., П-р и Д.к.: Ха-ха! Хо-хо! Как остроумно!
Г.-г.: Ну смотрите же. (уходит)
Град.: (поспешно) А что вы думаете о последних новостях о полете аэроплана?
Прок.: Что аэроплан, вот как бы мы вылетели!
П-р: Да уж. А вы уверены, что уже не вылетим?
Прок.: Я вижу, его превосходительство уже заразил вас пессимизмом.
П-р: Не пессимизм это, а осторожность.
Прок.: Тьфу, будь по-вашему. Ну откуда, скажите, откуда он получит доказательства против нас? Михаил Семенович, по его собственным словам, все за собой подчистил, против меня ничего нет, вы с директором казначейства, наверное, тоже все концы, какие были, в воду?
Д.к.: Все шито-крыто. Собственноручно уничтожил и счета, и ведомости, какие никому постороннему не надобно видеть. А то уже пошел слушок, (входит Р-р, не замечаемый Д-м к.) будто начальство из государственного казначейства занима... (в этот момент П-р резко пинает его по ноге) Ай!!
Р-р: Что занимает?
Д.к.: А-а...
Р-р: Так что же, какие суммы оно занимает?
Д.к.: А... я хотел сказать вовсе не "занимает".
Р-р: А что эже тогда?
Град.: Константин Павлович хотел сказать, что начальство за немалые заслуги хочет перевести его в столицу.
Р-р: Опа! Это за какие же, интересно, заслуги? Впрочем, вашему начальству виднее. А кстати, господин градоначальник, вы будете на балу?
Град.: Всенепременно. (смотрит на часы) До начала осталось полчаса.
Прок.: Бал по случаю визита вашего превосходительства.
Р-р: У вас, мне известно, хороший оркестр.
Град.: Изумительный оркестр, ваше превосходительство, духовой-с.
Р-р: Отлично, с удовольствием потанцую. Я вас покину ненадолго. (уходит)
П-р: (с удивлением) Вы раздобыли новые трубы вместо проданных?
Град.: Нет, играть будут трубачи из пожарной команды.
Прок.: Но ведь вчера пожарная команда уехала назад.
Град.: Чт... что?!
Ефим: (вбегает) Ваше высокородие...
Град.: (кидается к нему, начинает трясти за плечи) Ефимушка!! А-а-а!! Срочно, срочно добудь оркестр где-нибудь, срочно приволоки кого-нибудь, срочно...
Ефим: (прерывая Град-а) Слушаю-с. Куда прикажете его размещать?
Град.: Ты его добудь только, а мы уж разместим, только срочно, сроч...
Ефим: Так он уже здесь.
Град.: Ты... уверен?
Ефим: Так точно-с.
Град.: Где?
Ефим: (показывая пальцем за кулисы) Там-с.
Град.: (бежит за кулисы, возвращается с сияющим лицом) Илья Андреич! Мы спасены! Ай да Ефим! Ну что, представите вы его к чину?
Прок.: Как не представить? Представлю. (с ласковой улыбкой гладит его по голове) Ах, какой молодец.
на лице у Ефима довольная мина
Прок.: (холодно) А теперь пшел вон. (брезгливо отряхивает руки)
Ефим: Слушаю-с! (убегает)
С папкой в руках входит А.Н.
А.Н. Михаил, ты забыл сегодня эту паку. Здравствуйте, господа.
Прок., П-р и Д.к.: Бонсуар, мадам. (целуют руку)
Град.: Что, дорогая? Ах, папку.
Прок.: (приглядевшись) Э-эй! Вы что, Михаил Семенович, вы же эти документы должны были уничтожить еще в первый день приезда ревизора.
Град.: Тише! Может быть, он нас слушает!
Прок.: (тише) Непростительная ошибка.
Град.: Виноват, недосуг было.
П-р: (язвительно) На Ангаре у вас время для досуга появится.
Град.: Отстаньте. Анастасия, ты просто чудо. Надо поскорее избавиться от всех этих бумаг. Поручу-ка я это Ефиму, где он, кстати? Ефим!
Входит Ефим
Град.: Вот ты где. Слушай, возьми-ка у Анастасии Николаевны папочку и спрячь где-нибудь в укромном месте.
Ефим: Их родителя?
Град.: Вот болван, папку для бумаг.
Ефим: А, понял-понял.
Град.: Только не попадись на глаза ревизору.
Ефим: А я же не знаю его в лицо.
Град.: Ты?! Не знаешь в лицо? Ну ладно, тогда не попадайся на глаза вообще никому. У тебя ведь других дел сейчас нет?
Ефим: Да почти нету?
Град.: Что значит "почти"?
Ефим: Да там в камере вас ваша дамочка уже которые сутки дожидается.
А.Н.: Какая дамочка?! Михаил?!!
Град.: Анастасия, умоляю. (Ефиму) Ты что мелешь, дурак?
Ефим: Ну как, что, вы же сами еще в воскресенье приказали вернуть ее в тюрьму.
А.Н.: (отстраняет мужа рукой, Ефиму) Та-ак! А ну-ка, еще раз и поподробнее.
Ефим: Значица, когда пять дней назад ваш супружник сидели в камере, в тюрьму пришла мамзелька. Его высокородие приказали отослать ее к ним, то есть к вам домой, а потом приказали вернуть.
А.Н.: (поворачивается к мужу, замахивается, тот падает на колени) Что? Пощечину, думаешь, дам? Ну, нет! Я сейчас вот эту папку прямо ревизору отдам.
Град.: (в отчаянии) Все, что угодно, только не это! Ефим, что ж ты наплел, скажи же, что я ни разу не видел эту дамочку, что она приходила по поводу фальшивых денег, ну?
Ефим: Так точно, ваше высокородие, дамочка приходила только из-за фальшивых денег.
А.Н.: А зачем он отсылал ее к нам домой?
Ефим: Они решили, что это были вы.
А.Н.: ??? Я??? С фальшивыми деньгами? Откуда они у меня возьмутся?
Ефим: Понятия не имею, вашество.
Град.: Представь себе, Анастасия, что банкнота, которую ты вытащила у меня из кармана, чтобы расплатиться с карточными долгами, фальшивая.
П-р: Как, фальшивая?!! (выхватывает банкноту, смотрит на свет) Действительно, фальшивая.
А.Н.: Ох, извините, Аркадий Иваныч.
Град.: Что?! Ты играла с этим типом?
П-р: Выбирайте выражения, сударь. А из ваших извинений, Анастасия Николаевна, шубы не сошьешь, гоните деньги.
Град.: Да как вы смеете? Сначала подменить мою настоящую двухсотрублевую купюру на поддельную, а теперь требовать денег у моей жены?!!
П-р: Илья Андреевич, это, конечно же, вы проболтались о подмене.
Прок.: Не проболтался, а сознался от колокольного звона.
Град.: Будьте довольны тем, что вам дали.
П-р: Анастасия Николаевна, будьте любезны... (делает попытку выхватить папку)
А.Н.: Ой!!! Какой шустрый, однако! Михаил, возьми! (передает папку)
Град.: Умм! Моя единственная!
Р-р: (входит) Что за шум, а драки нету?
Град.: (сует папку Ефиму) Ефим, живо!
Ефим убегает.
П-р: (вполголоса Град-у) А еще могу приказать догнать Ефима.
Град.: А я могу поймать вас с фальшивыми деньгами.
П-р: А чем вы докажете, что я их напечатал?
Град.: А где вы теперь найдете Ефима?
Р-р: О чем это вы, господа? Да вы поссорились!
Град.: О, что вы, нет-нет!
П-р: Чтобы я поссорился с моим заклятым другом?
Град.: Я со своим заклятым другом, будь он трижды счастлив?
П-р: Видал я его в белых манжетах.
Град.: Мой друг, скот-торым я никогда не расстаюсь надолго.
Р-р: Браво! Да, кстати, Михаил Семенович, давно ли ушел оркестр пожарной команды?
Град.: Вчера-с.
Р-р: А кто же будет играть нам на балу?
Град.: Естественно, городской оркестр.
Р-р: А говорят, что у вас его уже нет.
Град.: Клевещут-с. Уже есть.
Поют

ДУЭТ ГРАДОНАЧАЛЬНИКА И РЕВИЗОРА
Р-р: Вы, Михал Семеныч, в общем-то умны,
Хитростью и нюхом не обделены.
Шел довольно быстро ваш карьерный рост,
И однажды вам достался этот пост.
Град.: Странные мы игры с вами здесь ведем:
Крутимся и ходим, словно мышь с котом,
Р-р: Я бы мог вас съесть, как следует коту,
Но хочу поговорить начистоту.
Град.: У меня по коже бегают мурашки,
В чем же, объясните, я ужасном виноват?
Р-р: Не изображайте из себя барашка,
И, прошу, не надо делать оскорбленный взгляд
Много лет я езжу с властью ревизора
По большим и маленьким российским городам,
И от моего внимательного взора
Ни один хитрец не скрылся, должу я вам.
Попадались мне пройдохи, попадались воротилы
Многократно вас наглее и умней.
Всех сажал я, так зачем же отпираться, тратить силы?
Я опять прошу во всем сознаться мне.
Град.: Думаю, беседа наша - бесполезная морока,
Так давайте кончим этот разговор.
И позвольте вам напомнить безо всякого намека:
Ежели не пойман, значит и не вор.
Р-р: Вижу, не хотите честно говорить.
Так и быть, не буду я на вас давить.
Я к своей пролетке быстренько схожу,
Кучеру приехать утром прикажу.
Град.: Только возвращайтесь в залу поскорей,
Хочет вас увидеть множество гостей.
Р-р: Я к началу танцев снова появлюсь
И, надеюсь, хорошо повеселюсь.

Р-р: (Прок-у, П-ру и Д-у к.) Я бы хотел сейчас поговорить с вами, господа. (Штумпфбергам) Вы позволите мне забрать ваших друзей на несколько минут?
А.Н.: Конечно-конечно.
Град.: Никаких возражений.
Р-р.: Ну и отлично. Идемте. (уводит Прок-а, П-ра и Д-а к.) Доводилось ли вам бывать в Орле? (голоса затихают)
А.Н. и Град. поют

ДУЭТ ГРАДОНАЧАЛЬНИКА И ЖЕНЫ (в третьем действии)
А.Н.: Тревожно что-то мне, а отчего бы - не знаю,
И совершенно не могу ни спать, ни есть.
Опасность постоянно я вокруг ощущаю,
Покуда ревизор столичный ходит здесь.
Град.: Улики уничтожил я, чего ж волнуешься ты так?
Так плохо спишь, на нервах вся, скажи мне, почему?
А.Н.: Боюсь, что ты забыл всего один какой-нибудь пустяк.
Ты знаешь сам, что пустяка достаточно ему.
Дотошный ревизор немедленно тебя
За жабры схватит и допрашивать начнет,
И ты ему тогда сознаешься во всем -
Вот этого-то я как раз боюсь.
Град.: Не так уж он умен. Допрашивал он нас;
Казалось мне, попал я в сложный переплет,
Но он нас упустил, и я могу сказать:
Второй раз я ему не попадусь.
А.Н.: А если так-таки и попадешься ты снова?
Ты хвастаться, известно мне, большой мастак.
Град.: Однако, что за грубое ты выбрала слово?
А.Н.: А ты прекрасно знаешь сам, что это так.
Сейчас ты горд, собой доволен, весел и сияешь весь,
Самодовольство из тебя наружу так и прет.
Но моментально улетучится твоя пустая спесь,
Когда беда тебя опять как следует прижмет.
Град.: Сегодня ты, прости меня, уж слишком нервозна.
А.Н.: А нервничать, когда придет беда, будет поздно.

Входят празднично одетые Володя и Елиз.
Град.: О! Вы пришли на бал?
Елиз.: Oui, papa.
Град.: Великолепно, я познакомлю вас с нашим генерал-губернатором Львом Мартыновичем или с самим ревизором.
Володя: А где еда?
Град.: Гм. Сходите на первый этаж, там должны быть фрукты для сегодняшнего вечера. (Елиз. и Володя уходят) Знаешь, Анастасия, мне было так тяжело в тюрьме в тот день. Ты с детьми дома, представляю, как вы тосковали по мне.
А.Н.: (сдержанно) Да. Тосковали.
Град.: Боюсь вообразить, что пришлось пережить детям. Я прямо-таки вижу перед собою эту горестную сцену, как Володя и Елизавета стенают: "Ах! Папа наш уедет! Уедет! В Сибирь!" Хотя я, конечно, ничего не видел. А скажи, что они говорили, когда я ушел?
А.Н.: Вообще-то ты попал в яблочко, они действительно произносили эти самые слова, только в несколько иной тональности.
Град.: Они горевали еще сильнее, чем я мог предположить!
А.Н.: Хм-м.
Ефим: (входит) Вашескородье!
А.Н.: Пойду к детям. (уходит)
Град.: Угу. (Ефиму) Что у тебя?
Ефим: Папку спрятал. Не пора ли оркестру заходить?
Град.: (смотрит на часы) Пожалуй, пора.
Р-р: (входит) Ну что, Михаил Семенович, скоро ли? Здравствуй, Ефим.
Ефим: Здравствуйте, господин хороший.
Град.: Сейчас начинаем. (Ефиму) Зови музыкантов.
Ефим: Слушаю-с. (уходит)
Р-р: А я сообщу гостям. (уходит)
Входят оркестр с Дирижером и Ефим.
Ефим: Вон туда пожалте. (оркестр останавливается на заднем плане, музыканты начинают готовиться)
Град.: Откуда ревизор тебя знает?
Ефим: Ревизор меня знает?
Град.: А с кем ты, по-твоему, сейчас здоровался?
Ефим: Ревизор?! Батюшки мои!
Град.: Так откуда он тебя знает?
Ефим: Мы с ним говорили в тюрьме, когда я хотел спросить у вас, куда бы спрятать колокол.
Град.: Ты меня об этом не спрашивал.
Ефим: так точно-с, потому что этот господин... ревизор... сам мне посоветовал, куда его спрятать.
Град.: Еще новости. Ох, что-то мне плохо.
Ефим: Успокойтесь, вашескородье, отлично спрятал.
Град.: Что с того, если он знает где?
Ефим: Хе-хе, знает, да достать не может.
Град.: Это точно?
Ефим: Абсолютно-с.
Град.: Хо! Это становится даже интересным. Сам ревизор советует спрятать колокол туда, откуда не может достать. Ха-ха-ха! Забавно! И куда же ты его дел?
Ефим: Свез на завод, и его переплавили на трубы вот для этого оркестра.
Град.: Вот так фокус! Ха-ха-ха! И попробуй догадаться, что эти трубы из той же меди, что и... (с ужасом) Что?!! (Дир-у) Маэстро!!!
Дир.: Понял! (взмахивает палочкой)
Начинается музыка, вбегают все чиновники, генерал-губернатор, ревизор, Штумпфберги, гости, исполняют "Веселое раскаяние", кланяясь ревизору.

ВЕСЕЛОЕ РАСКАЯНИЕ
Хор: Что за музыка такая,
Что за публика шальная:
Так и ломят, ни тебе проехать, ни пройти.
Люди ломятся напором
Повидаться с ревизором
И чистосердечное признанье принести.
Владимир Иванович, мы вам признания
Во всем дадим.
Прок.: С ума сойду сейчас.
Хор: Владимир Иванович, вы всей компанией
Скорей, скорей, скорей берите нас.
А.Н.: Все-таки попался муж, я так и знала!
Град.: Ну, Настасья, ладно уж, не все пропало.
А.Н.: Все пропало, все пропало, и не вздумай отрицать!
Г.-г.: Анастасия Николавна, танцевать!
Хор повторяет первые 4 строки.

Р-р: Ну-с-с, а теперь, когда вы во всем признались, поговорим о заслуженном наказании.
Д.к.: А-ах! (падает в обморок)
Р-р: Подержите Константина Павловича.
Град.: Ваше превосходительство, полностью осознавая свою вину, я готов сейчас же отправиться в любой, самый далекий уголок страны и даже быть сосланным на Кавказ.
Р-р: Сейчас не лермонтовские времена, Михаил Семенович. Я и сам не прочь поехать на Кавказ.
П-р: Что ж, и в Сибири живут люди.
Р-р: Я не буду отправлять вас в ссылку.
Прок.: Как... тюрьма?
Р-р: Нет, не тюрьма.
Д.к.: (вскакивает, подходит к Р-ру, достает бумажник, подмигивает) Значит, штраф? (подмигивает)
Р-р: (сурово) Вы ошиблись.
Д.к.: Понял-понял (оглядывается) Аркадий Иваныч, вы здесь? Аах! (падает в "обморок")
Р-р: Я не собираюсь применять к вам ничего из "Уложения о наказаниях". Если вы, конечно, не против.
Град.: Э-э, предложение весьма заманчивое. Пожалуй, мы не против.
Р-р: Но за это вы лишитесь своих постов по собственному, разумеется, желанию и станете работать в этом оркестре из чистой, естественно, любви к искусству плюс жалованье. С вашей помощью я собираюсь давать подобные музыкальные вечера везде, где не помогут обычные средства.
Все переглядываются.
Голоса: Да... мы не против... не против... не против...
Град.: Но вы же не можете оставить наш город без градоначальника.
Р-р: У меня есть превосходная вам замена: ваш телеграфист, кристалльно честная натура, только не зазнавайтесь, молодой человек.
Т-т: (выходит из толпы) Слушаю, господин тайный советник.
Внезапно из толпы выходит Аркадий Аверченко.
А.А.: Браво, браво, Владимир Иванович, великолепный сюжет!
Р-р: Аркадий Тимофеевич?!!
Голоса: Кто? Кто это?
Р-р: Господа, прошу любить и жаловать, Аркадий Аверченко, редактор "Сатирикона", король смеха! Давно ли вы здесь?
А.А.: Со страстной пятницы. Вы знаете, все здесь произошедшее за неделю моего пребывания дало мне необыкновенный сюжет для нового рассказа.
Голоса: (в замешательстве) Как? Он напишет про нас?
А.А.: Разумеется, все совпадения фактов - чистая случайность.
Град.: А имен?
А.А.: Совпадения имен не будет.
Входит Фотограф с аппаратом.
Ф-ф: Мсье, медам, миль пардон, когда фотографируемся?
Все спешно собираются в группу. Слышно Град-а.
Град.: Владимир Иваныч, Аркадий Тимофеич, не откажите. Анастасия, дети, где вы? Становитесь сюда.
Ф-ф: Приготовились! Смотрите, сейчас отсюда вылетит птичка. Оп! (делает снимок)
Все внезапно замирает, в том числе и фотограф. На авнсцену, рассматривая фотографию, выходят Дед. и Внук. Занавес за их спиной начинает медленно закрываться.

ЭПИЛОГ

Внук: А что было дальше? Что произошло с оркестром, где он?
Дед.: Видишь ли, пронесся слух, что Владимир Иванович способен узнавать правду, чуть ли не читая мысли, поэтому, где бы он ни появлялся, всюду к нему шли с повинной в первый же день его приезда, и оркестр ему даже не потребовался. В войну инструменты были вывезены в Германию и, по официальным сведениям, затерялись. Но если эти сведения неверны, то это объясняет, почему у них такие честные канцлеры, а наш президент...
Внук: Почему ты замолчал? Что "наш президент"
Дед.: Э-э... м-м... Наш президент ведет такие активные переговоры об обмене вывезенными ценностями.
Внук: (хитро) Знаешь, дедушка, по-моему в свое время ты получил очень занима-ательные уроки недоговаривать мысли.
Дед.: (со смехом) Ты прав.
Внук: А как закончился тот вечер?
Занавес быстро открывает сцену, вся группа стоит без перемен.
Дед.: Не помню точно, что там было, но помню что было очень весело.
Все находящиеся на сцене персонажи поют.

ФИНАЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Такими чудесами,
Что видели мы сами,
Любого чародея можно удивить.
Пускай узнают люди
О колоколе-чуде,
И пусть никто не говорит "не может быть".
Все может быть!

Занавес.

1997-99