Слепые Кошки

Я никогда раньше не видел слепых кошек.
Однажды, зимним вечером, я просто гулял без дела и, сам не заметив того, забрёл в какой-то тихий, узкий и незнакомый мне переулок. Пешеходный тротуар был покрыт слоем льда и заметён снегом – я с трудом продвигался вперёд. Вдоль дороги стояли старые, обшарпанные трёхэтажные дома. Почти все подъезды были закрыты; в перекошенных дверных рамах кое-как держались некрасивые, с облетевшей краской двери. В стенах домов зияли чёрные, недружелюбные окна, которые почему-то были похожи на пустые глазницы. В некоторых горел свет; изнутри их занавешивали жёлтыми или бледно-голубыми выцветшими шторами.
Из четырёх фонарей, стоявших вдоль переулка, горел только один. Он бросал на снежную землю слабый, жёлтый, холодный свет. Рядом с этим фонарём стояла скамейка, на которой сидел одинокий старик. Помню, на нём был старый тулуп неопределённого цвета. На голове – ушанка. Он сидел согнувшись; я подумал, что он уснул.
Напротив, рядом с закрытой дверью подъезда, сидел котёнок. Он был чёрным и я не сразу заметил его, а когда увидел, то с интересом подошёл поближе и позвал. Котёнок обернулся на мой голос. У него была симпатичная маленькая мордочка. Однако смотрел он не на меня, а куда-то в сторону.
-Слепой он.
От неожиданности я вздрогнул и резко развернулся – старик, оказывается, не спал, а наблюдал за мной.
-Слепой?.. – переспросил я.
-Он каждый день сюда приходит. Я ставлю ему блюдце с молоком в подъезде. Ну, и поесть что. Там, внизу двери, дыра большая – так вот он и проходит…
-Он приходит сам? – удивился я. – Как же это? Вслепую?
Я не увидел, а, скорее, почувствовал, как усмехнулся старик.
-А люди-то слепые как же? Тоже всё сами – ну, если место-то знакомое… Так вот и он.
Котёнок настороженно навострил уши и полностью повернулся к нам – на наш разговор. Но смотрел он не на меня или старика, а куда-то мимо нас.
-Откуда вы знаете, что он слепой?
Вопрос был глупый. Но старик, помолчав, повторил устало:
-Слепой…
Я наклонился к котёнку и, не подумав, дотронулся до шёрстки на его голове. Он страшно испугался, отшатнулся, но, поняв, что я не причиню ему вреда, позволил себя погладить.
-Холодно ему, - сказал я.
-Оставь ты его, - тем же уставшим голосом проговорил старик. – Что пугаешь? Убежит ведь. А по такой улице бегать – даже зрячему…
Котёнок продолжал неподвижно сидеть у подъезда, бессмысленно уставившись в пустоту. А старик снова опустил голову.
Я поспешил покинуть то мрачное место.
Из-за плохого настроения я не хотел в тот день ничего больше делать и, придя домой, лёг спать. Но сон не принёс отдыха.
Припоминаю тот кошмар, который мне снился. Это была тёмная комната. Абсолютно ничего не было видно, но – причуда сна – мне было известно всё, что происходило в том помещении. Я знал, что комната полна кошек. Слепых кошек. Там стоял тошнотворный запах. За кошками, наверное, никто не убирал – да и не мог убирать: комната была полностью изолирована. Повсюду – на полу, на пушистом ковре, на дорогих итальянских диванах и креслах – лежало кошачье дерьмо. Но этот запах был не единственным. Где-то рядом со столом валялись разбитые парфюмерные флаконы – видно, кошки сбросили их со стола или с тумбочки. Изысканные ароматы вытекавших духов, смешиваясь с вонью кошачьей мочи, создавали новый невообразимый запах. Слепые кошки, пытавшиеся запрыгнуть на стол, чаще всего падали обратно на пол, на острые осколки флаконов. Некоторые из кошек, разбежавшись, просто разбивали себе головы об острые углы. Они истекали кровью здесь же, в этой комнате, подыхали и медленно разлагались. Трупный запах дополнял букет ароматов.
Комната была наполнена жалобным мяуканьем, визгами и полным ненависти шипением, а также гулкими звуками падающих кошачьих тел.
Не все из кошек были слепы от рождения. У некоторых были выцарапаны глаза. Это сделали другие кошки, а иногда это делалось самостоятельно. Картина, возникающая прямо в сознании: кошка, с ожесточением выцарапывающая своими острыми когтями себе глаза…
Кошки вели себя по-разному. Одни просто сидели на полу и растерянно вертели головами. Другие в панике метались, не понимая, как им теперь быть. Третьи неторопливо и крайне осторожно, чтобы случайно не напороться на что-нибудь острое, обследовали комнату, тщательно всё обнюхивая и тыкаясь мордочкой в каждую щель. Но у всех была одна задача – найти пищу быстрее, чем другие, и – выжить. Пища в комнате была. Продукты, конечно же, давно уже испортились, - но это всё равно ели. Многие коты были поглощены поиском самок. Некоторые находили и здесь же, никуда не уходя, совокуплялись – часто в лужах собственных испражнений. Кошки рожали котят – таких же слепых.
Во всём этом вонючем, орущем царстве было всё же нечто удивительное. Несмотря на всю безвыходность положения, ни одна кошка не сдавалась. Никто спокойно не ждал прихода своей смерти. Все боролись, барахтались. Но было кое-что ещё – насколько поразительное, настолько же и ужасное.
А именно то, что я тоже был слепой кошкой. Одной из них.
Когда я проснулся, была ещё глубокая ночь. Я вздохнул с облегчением, поняв, что нахожусь в своей спальне – тихой, свежей и уютной. И ещё меня радовало то обстоятельство, что в доме у меня нет ни одной кошки. Но всё же мысли мои были непонятны и спутаны. Из головы не выходила та комната.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Я, не вставая с кровати, нащупал трубку, снял её и тихо проговорил: «Слушаю».
Выяснилось, что ошиблись номером. На том конце провода рассыпались в извинениях. Мне же было, честно говоря, безразлично.
Однако перед тем, как повесить трубку, я спросил незнакомца, позвонившего мне: «Вы… когда-нибудь были в комнате со слепыми кошками?..»
Несколько секунд царило молчание, а потом сильно изменившийся, усталый голос произнёс:
-Все мы… слепые кошки.
Я с ужасом узнал голос того старика, которого видел вечером в переулке. Я вскочил с кровати, хотел что-то сказать – но уже раздались короткие гудки.
Я подошёл к окну. Снежная улица была абсолютно пустынна. В соседних домах свет не горел почти ни в одном окне.
Все мы – слепые кошки… И поэтому мы ведём вечную борьбу – борьбу с этой жизнью и за эту жизнь. И это не прекратится. Никогда. Хотя наградой всё равно будет лишь вечный мрак. Но это не важно. Это не считается. Просто нам суждено бороться столь долго, сколь долго мы живём. И нам суждено жить столь долго, сколь долго мы боремся.
Вслепую.

2004