По приезду домой с Черного моря

По приезду домой с Черного моря, где Юля с дедулей в ее летние каникулы провели в Дивноморске неполных три недели, вечерами, сидя на диване, девчушка рассказывала, как в воды, потихонечку остывающие в прохладных вечерних сумерках, уходит, уплывает огненный диск солнца, обдавая воды всеми оттенками от бледно-розового до багрового.
Вспоминала о нахлынувших минутах веселья, о светлых чувствах вечернего моря, когда в надвигающейся тишине южной ночи в небе появляются первые яркие, чистые звездочки. В свете просматривающейся сквозь облака полной луны мерный шелест волн словно шепчет о блаженстве, об удовлетворенных минутах прожитого дня.
С горящим блеском в глазах вспоминала Юля о лунной дорожке, бегущей по черной воде и оканчивающейся у самых ног стоящей на берегу внучки, маня ее за собой.
Юля с восторгом делилась впечатлениями о том, как вода отражает все оттенки неба, как блики лунного света играют на ее поверхности, подернутой легкой рябью.
О серых гребнях волн, разбивающихся о скалы, о том, как темнеет вода и грохочет разбушевавшееся море во время небольших штормов.
В Юлиных рассказах было столько любви и теплоты о тех прожитых на юге днях, как будто в них плакал от грусти кусочек сердца, оставленный в тех краях.
Внучка с детской грустинкой вспомнила, как в последний вечер она бежала по мелкой влажной гальке, глотая воздух и раскинув руки, словно желая обнять весь мир.
Ветер трепал ее волосы, мелкие брызги осели на ее лице, на ресницах, на пряди волос. На свете никого не существовало для нее в этот миг.
Она видела только море, только полюбившийся кусочек моря и его бушующие волны. И из самой груди вырвался крик сердца:
«Дедуля, мы вернемся сюда? Вернемся! Я верю, знаю – вернемся!!»
И дедуле показалось, что из ее глаз выкатилась хрустальная слезинка.
И в эту самую секунду огромная волна разбилась у самых ее ног, окатив каскадом сверкающих брызг. За первой волной – другая, за ней третья, словно море приветствовало ее желание, а свист налетевшего ветерка и грохот волн, разбивающихся о скальный берег, заглушил ее восторженные крики.
Дедуля тихо подошел и взял внучку за ручку. Прижав морщинистую руку старика к своей груди, она повторила: «Дедуля, мы же приедем еще сюда?»
На ее вопрос он наклонился, погладил по головке и нежно, с любовью обнял свою милую, дорогую Юленьку.
Его сердце словно заволоклось дымкой, проваливаясь в бездну, наполняясь полной отчаянности безысходной тоской и болью.
«Время покажет», - выдавил он, и на его висках прибавилось седины.

Александр Самохвалов