Мимолётные встречи 3. Окончание

Мелитон Варламович Кантария

В наши дни люди успешные и продвинутые отдыхают на Канарах, в Майми, в Таиланде и прочих диковинных местах , а в далёком 1977 году жители СССР отдыхали в обычных советских здравницах и только отдельные могли рассчитывать на отдых на черноморском побережье Кавказа. Сегодня это зона тлеющего, уже в течение 16 лет, военного конфликта, былая курортная инфраструктура практически разрушена, а в те годы это была сказочная страна наслаждений, доступная только сильным мира сего.
В любой стране мира, если хотите найти самые престижные места отдыха, уточните, где отдыхает генералитет и попадёте в точку. Советский Союз не был исключением. Из сотен здравниц в Сухуми самыми лучшими были: санаторий МВО (Московского военного округа) и санаторий ПВО (Московского округа ПВО). Мест в этих санаториях было не так много, а генералов в армии очень много, поэтому не каждый генерал мог рассчитывать там отдыхать. Кто-то спросил про лейтенантов и капитанов? Им??!! Там??!! Ах да, конечно, если сын генерала, внук маршала, то да. А простой, нет. После ранения, возможно, теоретически возможно, но есть больные и раненные полковники. По горящей путевке быстрее могут собраться штабные подполковники, благо их немеренно на просторах СССР. Так что простым младшим офицерам приказано долго ждать, практически до генеральской звезды и, наверное, не первой
В конце мая в санатории МВО в двухместном генеральском номере встречаются двое отдыхающих. Женя, капитан ВВС, 25 лет, лётчик-испытатель, посадил на брюхо аварийную сверхновую и дорогую машину, горел, сделали пластическую операцию, находится на восстановительном лечении, недавно присвоено звание Героя Советского Союза. И ваш покорный слуга, лейтенант, 21 год, после спецзадания находится в реабилитационном отпуске. Сегодня, с высоты прожитых лет, я понимаю, что это был тот мизер, который Родина позволила себе выделить молодому лейтенанту. А тогда мне это показалось отеческой заботой и манной небесной.
Подружились мы как-то сразу и восстанавливались на полную катушку. Иногда к Жене приходил его друг, тоже лётчик-испытатель, отдыхал по соседству в санатории ПВО, весёлый компанейский капитан. Тот познакомился с девушкой из нашего санатория, лейтенантом ВВС, парашютисткой, дочерью генерал-лейтенанта ВВС. Так что компания была не скучная.
Уже точно не помню, по какому случаю, мы с Женей оказались в городе Очамчира, неподалёку от Сухуми. День был жаркий, прогуливаясь на городском рынке, мы увидели пивной киоск и решили попить пивка. Очередь была небольшой, человек восемь, и мы пристроились в конце. В СССР существовал закон, по которому Герои Советского Союза обслуживались всегда и везде без очереди. Но на летнюю рубашку медаль «Золотая Звезда» не прицепишь, и в пивном ларьке не будешь кричать, что ты герой ради двух кружек пива. Когда настал наш черед покупать, подходит невысокий полный мужичок пожилого возраста в соломенной солидной шляпе и командным тоном велит продавщице закрывать киоск, навести порядок вокруг, и только потом продолжать торговлю. Признаться, это было объективно, вокруг были набросаны бумажные стаканчики, газетные обрывки, рыбьи чешуя и кости. Но войдите в наше положение: жарко, отстояли в очереди минут 15, хотя не привыкли этого делать на отдыхе, уже физически ощущали на губах прохладную пивную пену и на тебе! Под носом закрывают?! Женя вежливо так говорит: «Уважаемый! Мы долго ждали, пришла наша очередь, мы очень хотим пить, разрешите закрыть после нас?». На это мужичок, практически не глядя на нас, ответил, что за нами тоже стоят люди, и они тоже захотят, как и мы купить сейчас, поэтому никаких разговоров, закрыть киоск. Продавщица вышла с веником из киоска и начала уборку. Нам оставалось либо уйти, либо ждать. Женя не вынес пытки, тем более что с вечера мы достаточно загрузились, и желание попить пива не ограничивалось жарким днём. В сердцах он произнес: «Ей шляпа, ты не мужик!». Продавщица с веником застыла, а её начальник повернулся лицом к Жене и пошёл на него: «Ты кто такой?». Тут женщина вышла из ступора и кинулась к Жене: «Прекратите, как вам не стыдно, это директор нашего рынка, он Герой Советского Союза!» На что Женя в запале отвечает: « Да я тоже Герой Советского Союза и что не могу выпить пива?». Сначала все люди, стоявшие вокруг, застыли, потом стали с любопытством и недоверием поглядывать на Женю. Директор рынка подошел к нему в упор и спросил: «Что ты сказал?». Женя молчал, с ненавистью поглядывая на обидчика. Здесь я вступился и объяснил директору, что мой друг летчик испытатель, недавно посадил на брюхо истребитель, за мужество и героизм награжден медалью «Золотая Звезда» и орденом «Ленина». Шея и подбородок Жени были розового цвета, ещё не прошли следы пересадки кожи, поэтому моё объяснение не вызывало сомнений. Директор стушевался и спросил Женю: «Правда что ли?», тот кивнул. Мужичок что-то сказал на ухо продавщице и пригласил нас пройти к нему в кабинет. В кабинете он снял свою шляпу и пригласил нас к столу. Ничем не примечательный старик, но мне сразу бросился в глаза его большой нос. Говорил с нами вежливо, но с достоинством, представился Мелитоном Варламовичем. Через минуту продавщица занесла три кружки пива и рыбку. Выпили за знакомство, поговорили о жизни, о прошлой войне, он уточнил, где мы остановились на отдыхе, обещал угостить настоящим баварским пивом и тепло проводил. Уже приехав в Сухуми, мы наконец догнали, что Мелитон Варламович- это знаменитый войсковой разведчик Мелитон Кантария, водрузивший Знамя Победы над поверженным Рейхстагом!
Обещание свое старик выполнил. Как-то днём в санаторий въехала черная волга, атрибут высшей партийной власти в те времена. Судя по тому, как часовые пропустили автомашину, Кантарию здесь знали хорошо. Когда мы пришли к начальнику санатория по приглашению в кабинет, гость уже сидел там. Немного поговорили об отдыхе и поехали на городской пивзавод к старому другу Мелитона Варламовича где вдоволь угостились черным бархатным пивом
В тот вечер мы с Женей сидели в ресторане около городского порта, вспоминали войну, наших родителей фронтовиков, командиров и офицеров-воспитателей, прошедших через горнила этого ада и, незаметно, загрузились прилично под воротник. Когда ресторан стали закрывать, нас попросили на выход, а Женя, ни в какую, не встаёт из-за стола. Я уговариваю, а он мычит и руками машет в стороны. За столиком в конце зала сидел его друг с девушкой. Я подошёл к нему и попросил помочь вывести Женю на воздух. Летчик подошел к Жене и пригласил на выход, а тот опять замычал и замахал руками. Друг спокойно сдвинул стол в сторону, и Женя сразу встал и пошёл на выход. Увидев мой изумленный взгляд, лётчик пояснил, что Женя давно готов был выйти и давал мне сигнал «убрать колодки» (пилоты подают его техникам перед рулёжкой на аэродроме). Ему мешал стол, поэтому он не мог подняться! Летчик понимает летчика с полуслова, а пехота….
Рождённый ползать летать не может.

Никита Сергеевич Хрущев

Где-то с 6-ти до 12-ти лет, почти каждое лето, мои родители отправляли меня на отдых к дедушке и бабушке на высокогорное озеро Иссык-Куль. Старики жили в собственном доме в центре города Пржевальск, областном центра Иссык-кульской области, в 12 км от пристани Пржевальск, что на берегу знаменитого озера.
Городок этот – старинная кокандская крепость Каракол на берегу одноименной речки. После захвата Российской империей в 19-ом веке он был переименован в город Пржевальск, в честь знаменитого генерала, разведчика Генерального Штаба, действительного члена Российского Географического Общества и многих европейских обществ, автора точнейших топогеодезических данных о Центральной Азии. В советское время название городка сохранялось и, только с независимостью Кыргызстана, он вновь стал называться Караколом. Генерал умер в окрестностях нынешнего города Бишкек во время своего последнего Центрально-Азиатского похода, но похоронен, по завещанию, на высоком берегу Иссык-Куля, прямо над пристанью. В 1916 году император России Николай Второй за выдающиеся заслуги перед Отечеством установил на могиле памятник, который стоит и по сей день, и учредил музей имени Николая Михайловича Пржевальского. Бронзовый орел над картой с оливковой веткой в клюве был вылит на заводе в Санкт-Петербурге, а многотонный гранитный постамент изготовлен из местного камня и перевезен на телегах из горного ущелья к месту захоронения героя. В работе по сооружению памятника принимал участие и мой дедушка, тогда ещё совсем молодой джигит, он на арбе помогал перевозить камни. В годы моего детства музей стоял в парке, прекрасном фруктовом саду, аллеи парка были усажены дивными цветами, везде соблюдался образцовый порядок. От центральной дороги к парку вела абрикосовая аллея длиной около 2-х км с двух сторон усаженная знаменитыми иссык-кульскими абрикосами. Большие, ярко-жёлтые, на вкус кисловато сладкие с вкусными косточками. Какое удовольствие для мальчишек лазить по дереву, собирая плоды, есть абрикос, а потом бить косточки и съедать вкуснющие, чуть сыроватые ядрышки. Охранники конечно гоняли нас, но не так, чтобы очень настойчиво. Главное нельзя было ломать ветки, за это очень строго наказывали. Тогда с фруктами на озере было свободно, их раздавали, редко продавали ,только туристам, и то за копейки. Местные, вообще, старались подсунуть задаром соседу. Дело в том, что взрослые заставляли излишки яблок и прочего нарезать и сушить на сухофрукты, а нам детворе было лень. Утром, увидев в саду нападавших спелых плодов, мы старались потихоньку перекидать их в соседний сад, мол, не наши. Соседские дети отвечали нам тем же. Сегодня, когда фрукты на пляжах озера продают за большие деньги, я не перестаю удивляться, где сады моего детства? Иссык-кульская черная смородина с крупными душистыми плодами и крупные крепкие абрикосы, великолепно подходившие для варения, были самыми престижными товарами на рынках Ташкента и других крупнейших городов Центральной Азии. Их не завозят сегодня туда, но и на озере их нет. Куда уходит детство….?
В тот год мы отдыхали у бабушки с мамой, вернее она привезла меня и должна была вскоре уехать. Вдруг в городе всё оживилось, пришло в возбуждение, везде чистили и красили дома, заборы, ходили какие-то ответственные дяденьки и наводили везде порядок. Потом пошёл слух, что приезжает сам Хрущев. Первый Секретарь ЦК КПСС, руководитель Страны Советов приедет в далёкий киргизский городок на окраине огромной империи! В это с трудом верилось взрослым, а нам детворе было, в общем, всё равно. Но это случилось. За пару дней до визита город наводнился различными ответственными работниками. Первый Секретарь ЦК КПСС прилетел самолётом в городской аэропорт, кортеж правительственных машин медленно двигался по центральной улице из аэропорта в здание горкома партии. Жители высыпали на дорогу, образовав живой коридор по обе стороны, и приветственно махали. Мама наспех нарвала дома на клумбе цветов, схватила меня на руки и побежала на улицу, благо центральная дорога проходила в 50 метрах от дома стариков. Кавалькада медленно приближалась, впереди, в салоне открытой Чайки, находился глава государства, по бокам от машины быстро шли какие-то мужчины с суровыми лицами. Мама из толпы смотрела в сторону гостя и вдруг удивленно сказала: «А что это ОН без цветов?». Когда машина Никиты Сергеевича поравнялась с нами, мама, держа меня на левой руке, выскочила из толпы, побежала рядом с машиной и протянула правой рукой букет Хрущеву. Он сначала опешил, потом нагнулся, взял букет левой рукой, а правой провел по моей голове и, улыбаясь, приветственно помахал встречающим. Мама быстренько заскочила обратно в толпу.
Сегодня, через много лет, уже зная работу системы безопасности первых лиц, я поражаюсь этому случаю. Как это могло произойти, почему пропустила охрана, и ведь никто не пострадал. Моя мама сделала этот поступок в душевном порыве, бездумно и быстро, и, видимо, тогда её охраняли ангелы-хранители, поэтому все закончилось хорошо.
А старики на лавочке на нашей улице ещё долго обсуждали смелый и безрассудный поступок моей мамы и говорили, что если рука падишаха коснулась головы её сына, то мальчик будет очень счастливым.
Много лет спустя я поступил с суворовское училище, что было очень престижно в те времена. Уже не было дедушки и бабушки, они дружно друг за дружкой отошли в мир иной. Я проезжая по местам своего детства, приехал в Пржевальск и встретил опять тех стариков. Они увидели меня в красивой военной форме и, разговаривая между собою о моем поступлении в суворовское училище, как-то обыденно заметили: « А это тот её сын, которого падишах коснулся рукой!»
Вот так. Не потому, что я был спортивным, способным учеником, физически очень крепким юношей. Не потому, что выдержал суровый отбор в городе, потом в республике, затем в Штабе военного округа. Не потому, что успешно сдавал конкурсные экзамены при конкурсе 4 человека на место среди отобранных кандидатов уже непосредственно в училище! А просто Хозяин СССР Никита Сергеевич Хрущев в детстве коснулся моей головы рукой! И поэтому я поступил в суворовское училище. «Posho kolini tekkizgan».*
Восток дело тонкое.
*перевод с узбекского «Падишах рукой коснулся»