Весна

Дом свой Лешка знал хорошо. У дома был выступ и острая крыша, так что снег с нее легко скатывался и уже дважды угодил ему за шиворот. Во дворе находился кран с водой, решетка, чтобы чистить грязь с обуви и сад с деревьями и ягодными кустами. Забор перед домом был из железной сетки, и все было хорошо видно. Особенно видно низенький навес над толстой зеленой дверью папиной мастерской.
 
Что-то рано пришел Лешка сегодня из школы, закинул портфель и побежал гулять. На нем была легкая куртка, ботинки на шнурках, такие легкие после зимних сапог, что казались ему невесомыми. На голове у Лешки и вовсе ничего не было. Он вышел на открытое место перед домом, зажмурился от яркого солнца и побежал. Бежал он непривычно легко, летел, словно птица и улетел бы, если бы ветер ему помог. Но ветра не было, погода стояла тихая и солнечная. Еще вчера он ходил в тяжелом тулупе и меховой шапке, а сегодня вдруг стало жарко. Солнце припекало, и снег стремительно превращался в воду.

Лешка бежал, а на площадке с бревнами, где он всю зиму играл с детьми, остановился. Остановился больше по привычке. Площадка находилась у высокого глухого забора из досок, к забору были привалены бревна. Несколько здоровенных кругляков были разбросаны здесь. Один, самый большой кругляк служил столом, другие пониже служили стульями. Снег здесь уже стаял, лежала под ногами сырая древесная кора и опилки. Забор был понизу мокрый от стаявшего снега. За забором снега было еще много, он выглядывал через щели, грязный и пропитавшийся. Лешка влез повыше. Его улица уходила прямо между домами, а слева в конце узкого проезда находилась его школа.

По всей дороге обнажилась черная грязь, в колеях стояли лужи. Сильно пахло сосной. Никого не было на улице, только ручейки журчали. Лешка соскочил и во всю прыть побежал дальше, вверх по улице. Начался тротуар из досок. Доски хлюпали в жижу из грязи, в стороны летели брызги, но на Лешку они не попадали, так быстро он бежал. Дальше стало суше, а под ногами мягко. Целый ковер из сосновых иголок и шишек нападал здесь и выступил сейчас наружу.

У дома, где низко висели провода, Лешка остановился, подошел к забору из штакетника, взялся за него, присел и тихо позвал: - Рыцарь? Рыцарь? Рыцарь?..  Зазвенела цепь и вдруг на Лешку с лаем налетел сильный пес. Пес злобно рычал и норовил оторваться вместе с цепью. Лешка испуганно отпрянул, не удержался и сел. Рыцарь не доставал до забора самую малость, в глазах его было столько злобы, что Лешка испугался. Это был низкий и крепкий пес с круглым хвостом. Он был молодой, даже очень молодой, что-то задорное и щенячье еще оставалось в нем. Уши он держал остро и сердито рычал.

- Рыцарь, это я! …Рыцарь! …Это же я, Лешка! – Лешка приподнялся, протянул к псу руку и ласково позвал.

Лешка видел Рыцаря, когда тот был еще мохнатым щенком. Он появился здесь в конце лета и свободно выходил на улицу через дырку в заборе, поиграть с детьми. Мохнатый щенок смешно переваливался с ноги на ногу и любил валяться на спине, а Лешка чесал ему брюхо. В прошлый раз, когда он пришел проведать его, шел дождь. В тот день Лешка в первый раз пошел в школу. Он прибежал к Рыцарю после школы, но тот сидел за забором, привязанный на веревку и не смог к нему выйти.

- Ну, Рыцарь, узнавай, дурак!.. Это же я! – тут Лешка похлопал себя по колену, и Рыцарь вдруг узнал его. Он поднялся на задние лапы, натянулся к нему цепью, заиграл передними лапами и весело оскалился. Он принялся танцевать на задних лапах, а когда Лешка вдруг побежал, то Рыцарь жалобно по щенячьи заскулил ему вслед. «Так-то, будешь знать, как друзей не узнавать!» - подумал Лешка. Он бежал очень быстро и был рад тому, что Рыцарь его узнал.

Улица сразу кончилась, осталась одна кривая тропинка вдоль дороги. Тропинка то приближалась к дороге вплотную, то отклонялась от нее в сторону. Деревья здесь не росли, и место было открытое. Лешка бывал здесь на окраине поселка один только раз и то случайно… Вот и старая траншея! Вырытая ковшом, местами обвалившаяся, она тянулась от дороги вправо, к трем домам. Это была длинная траншея. К тем трем домам отдельной дороги не было, не было и тропинки, будто никто туда не ходил и не ездил. Лишь одна грязная траншея тянулась к ним. Стоял кругом нее в поле жухлый прошлогодний бурьян. По краям была навалена земля, она поросла травой. Старый деревянный мостик перекинутый через траншею свалился вместе с комом земли и застрял меж земляных стенок. Лешка летел во всю прыть и не заметил, как влетел на переброшенную через траншею трубу. Ее перебросили после того, как обвалился мостик, чтобы по ней ходить. Она была узкой и скользкой. Влетел он на самую ее середину. На дне скопился разный мусор и хлам, торчали, разинув пасть, острые края консервных банок, выглядывали из-под снега битые бутылки и ржавые железки. Лешка так увлекся, что вовремя не заметил опасность. Он остановился, балансируя, подобно канатоходцу на середине трубы и не на шутку испугался. Здесь было глубоко и страшно. Лешка поборол страх и мелкими шагами двинулся дальше. В одном месте его сильно качнуло в сторону, раз, другой, третий, сердце его заколотилось, но он собрался с силами, прыгнул и оказался на противоположенной стороне.

Солнце пригревало жарко, но снега еще было много кругом. Пролетели над ним стайкой воробьи. С неба лился свет. Лешка обрадовался, что так легко справился с препятствием и без оглядки побежал дальше. Поселок остался позади, начался пустырь. Наверху чуть в стороне от дороги он увидел гнилой дом. Его было хорошо видно отсюда, потому что дом стоял один одинешенек. Он был такой старый, что начал сам собою разваливаться на части. Он был черный, поросший мхом. Все дети в округе его боялись и старались обходить его стороной. Лешка слышал, что некоторые дети  подходили к дому и трогали его стены, некоторые ступали на сгнившее крыльцо и заглядывали в окна. Слышал он страшную историю, как в дом зашли четыре смелых мальчика, а вышли только трое. Четвертый мальчик пропал, и никто его больше не видел. Еще он слышал, как дом собрались сжечь, но он не стал гореть. Солнце светило так ярко, так весело щебетали воробьи и звенели ручьи, что он не выдержал и взбежал наверх. Здесь наверху было сухо. Лешка остановился и набрал полный карман сухих камешков. Тут он поглядел дальше и вдруг обнаружил, что он здесь не один.

Он все смотрел на черный дом с проваленной крышей и черными дырами вместо окон и только сейчас заметил, что дальше, внизу начинается новая большая улица, что дома в ней идут двумя плотными рядами один против другого и спускаются далеко вдоль прямой как стрела дороги. Дорога здесь была особенная, ровная и твердая. Лешка увидел большущий грузовик. Мальчик и взрослый дядя стояли рядом с огромным открученным колесом, они были заняты ремонтом. Грузовик находился в самом начале незнакомой улицы. У грузовика была красная кабина и длинный прицеп. Дядя увидел Лешку, помахал ему рукой и сел на опрокинутое колесо передохнуть. Мальчик тоже устал, но остался стоять и с интересом наблюдал за Лешкой.

Лешка отвернулся от них и очень близко подошел к заброшенному дому. Сегодня он не чувствовал страха. Кругом дома торчали жесткие кусты и гнилые доски от забора. Лешка достал из кармана камень и запустил его в окно. Попал точно! Камень влетел в окно и глухо стукнулся где-то в черной глубине. Лешка и второй и третий камень запустил в окно. Потом он запустил камень в соседнее такое же окно, перегороженное обвалившейся поперечиной. Все камни издавали глухой звук где-то в глубине дома.

- Эй, ты!.. Эй! – закричал вдруг незнакомый мальчик.

Лешка гордо повернулся к нему - он не сделал ни одного промаха и почувствовал себя метким стрелком. Всю зиму он тренировал меткость - метал снежки!

- Эй, гляди - там целый город! – мальчишка подпрыгнул на месте и показал рукой куда-то дальше.

За домом было небо.

- Гляди, гляди, как видно! – не унимался мальчишка.

Алешка отошел в сторону, чтобы гнилой забор и разросшиеся кусты не заслоняли ему горизонт, и теперь отчетливо увидал вдали очень много синего неба и очень много пустого места. Как будто за домом ничего не было. Совсем ничего. Как будто земля уходила вниз, а там вдалеке, очень далеко она появлялась снова. Еще он увидел дивный город. Увидел трубы и дым из труб. Лешка так и подумал, что это город, он уже не раз бывал в городе с родителями, потому сразу узнал. Город топорщился в небо. Он был похож на ежа или черепаху, только очень большую. Было так хорошо видно, что было видно каждый дом, а в каждом доме много окон. Множество людей жили в таких домах. Это был далекий город и очень большой, но маленький отсюда, совсем маленький. Он мог поместиться у Лешки на ладони.

- Вижу, что город! Я в городе родился! – крикнул ему Лешка в ответ. Мальчишка все смотрел на него.

Алешка запустил руку в карман, нащупал самый тяжелый и острый камень. Это был последний камень, он завалился на самое дно кармана. Алешка вытянул руку, прицелился и что есть силы, метнул его в окно. Камень полетел пулей, словно выпущенный из пушки снаряд и ударился в наличник над окном. Это был большой вытянутый и острый камень. Лешка уж очень сильно постарался и, наверное, потому не попал в окно. Камень прошил гнилую доску насквозь и остался торчать в ней. И мальчишка и дядя видели этот последний бросок. Дядя поднялся, а мальчишка глядел молча. Он никогда не видел, чтобы камнем пробивали толстую доску. Лешка поглядел на них, потом на расстрелянный им черный дом, развернулся и побежал домой. Он вдруг вспомнил, как папа обещал свозить его в город, показать зверей в зоопарке. Ему очень хотелось побывать там и поглядеть на них. Мама обещала покатать его на карусели. Он так обрадовался, что сразу вспомнил все обещания родителей. Еще он обрадовался, что город на самом деле не так уж и далеко. Город был тут, совсем рядом и там его ждут. В городе все особенное. Еще он думал, что ему, наверное, очень повезло родиться в городе и там ему всегда будут рады…