Глава 18

Пролог
- Приведите толмача. – хлопнул в ладоши Янтарь. Человек низко поклонился и вышел из шатра. Стоящий в углу Рубин едва заметно улыбнулся. Ждать пришлось недолго.
Толмач- высокий худощавый черноволосый парень в холщовых одеждах – появился в их обществе очень быстро. Ясные глаза его встретились с задумчивым красным золотом глаз Янтаря. Морок сидел в кресле и внимательно его изучал.

-Твой выбор невелик. – наконец произнес Янтарь, задумчиво накручивая на палец прядь своих каштановых волос. – Ты можешь согласиться и отказаться, но в обоих случаях все может плохо кончиться. Очень плохо. Для тебя большей частью.
Мозг толмача усиленно работал. Два морока на один небольшой отряд, причем почему-то одетый в птичьи накидки. Один – по крайней мере, точно один – морок поистине королевского уровня. Он один стоит этого отряда. Интересно, к чему бы это…
Янтарь грациозно поднялся на ноги.
-Мы не хотели вступать в сражение с вами. – размеренно произнес он.
Толмач вздрогнул. Вспоминать о том, какие широкие возможности мороки ему продемонстрировали три дня назад, ему совершенно не хотелось.
-В наши планы входит помочь вам объединиться. Мы – посланники великого Ярхе. Мы несем его волю.
Молчание.
-Догадался, о чем это я?
Толмач кивнул.
-предлагаете быть вашим толмачом?
-Именно так. – кивнул Янтарь.

Янтарь и Рубин были неразлучны с самого детства. Всегда вместе. Одинаково сильные. Но один был остер на язык и красноречив, как первый министр, а другой… молчал, как повешенный. Даже его отец, не-морок, едва ли слышал от него больше десятка слов. Обоих мороков сближала исконная неприязнь к не-морокам, обычным, которых Гиго когда-то обозвал существунами. Они и без моратория ни за чтобы не стали пробовать свое искусство на «существунах». Два величайших мага империи. Будущей империи.

Молчание в темнеющей тишине шатра нарушалось лишь легким шорохом, напоминающим о наличии второго морока. Янтарь едва заметно улыбался, глядя куда-то вдаль. Толмач заметил его отстраненный взгляд и разжал сцепленные за спиной пальцы.
-Я согласен. – гулко прозвучало в воздухе.
-Я так и думал. – спустя секунду произнес Янтарь и хлопнул толмача по плечу. Тот вздрогнул. – Мое морокское имя – Янтарь. Его – и только тут толмач заметил гордую, слегка сутулую, высокую фигуру фактически притаившегося в темноте шатра морока. – зовут Рубин.
При этих словах, при осознании того, у кого он оказался, толмач явственно ощутил, как его сердце сорвалось с насиженного места и резвым прыжком ухнуло куда-то вниз.
Слава Красных Убийц дошла даже до его селения.

Война Четырех Миров, попытка шестым Ярхе объединить их материк в одно государство, закончилась около пятнадцати лет назад. Она заняла прочное место в истории. Как самое великое и кровопролитное сражение. Сражение, в котором погиб Бог Зимы. Убитый Красными Убийцами, лучшими друзьями детства Пламени, нынешнего великого Ярхе, его самыми близкими приближенными. Придворные мороки… «он вмешался невовремя..» - ответил Рубин на вопрос о смерти Бога Зимы, когда с поля возвращались оставшиеся в живых.
Их было двое. И звали их..

-Янтарь и Рубин. А ты?
-Гвар. Гвар из рода глори. – ответил толмач. Деваться было просто некуда.

-Почему именно он? Почему именно он оказался толмачом? Что за идиотское совпадение? Род Глори всю жизнь мне будет портить?!
-Не ты один такой.
-У меня от этой дуры братец-кретин! Существун! Самый мерзкий существун! мы пестовали этого «гения» тысячу лет, а он родился существуном! Причем в прямом смысле этого слова!
-мне хуже.
Янтарь обернулся и внимательно вгляделся в лицо своего спутника.
-И чем же? – поинтересовался он.
-У меня будет братец. – последнее слово Рубин буквально выплюнул.
Янтарь удивленно приподнял вверх бровь.
-Полукровка.
-Что-то ты сегодня на редкость многословен. – покачал головой Янтарь и сел напротив. – Я весь одно большое ухо. Я же понимаю, что хуже существуна может быть только полукровка.
Рубин не обратил на последние слова ни малейшего внимания.
-Она – глори. Вторая жена моего отца – глори. – пауза. – Старшая сестра в этом поколении.
-Вот черт. – ругнулся Янтарь. – моя мачеха – дочь средней. Второй, если быть точным.
-может, это нас и связывает? – зевнул Рубин.
Янтарь покосился на него.
-это не связь, это издевательство.

-Я самый младший в этом поколении. – нехотя признался Глори. Мороки молчали некоторое время, а потом Янтарь сказал:
-Можешь спать здесь. Поговорим утром.

Рассвет оказался на удивление бледным, ну просто до безобразия, так что Глори все произошедшее вчера показалось сном. Но два морока, сидевшие у входа в шатер и хранившие молчание, полностью уничтожили его странное убеждение.
-Когда вы так сидите, вы производите странное впечатление.
-Поэт. – отозвался беззлобно Рубин.
Глори фыркнул и прошел мимо.

-Мы едем в один отдаленный уголок материка, чтобы донести туда послание Ярхе. С дипломатической миссией, если быть точным. – Янтарь вальяжно развалился в кресле, которое было самым роскошным предметом во всем шатре.
-С дипломатической миссией? – глаза толмача расширились: это слово не сочеталось с тем, что он уже видел.

-если тебя смущает наше маленькое представление, то… знаешь, твои сородичи просто сунулись под нашу горячую руку.
-У меня с утра было плохое настроение. – подал голос Рубин.
-Если это было плохое настроение, то что же должно быть при вашем хорошем настроении?
-хочешь проверить?
-нет, спасибо.
-Жаль, - сказал Янтарь, - Я сам еще не видел Рубина в хорошем настроении.
-все еще впереди.

-говорят, вас учил сам Ярхе.
-все может быть, -туманно отозвался Янтарь.

-Ну и где же то селение, в которое нам нужно нести это поручение?- спросил глори, надеясь поскорее от них отвязаться.
Мороки переглянулись.
-ты еще не догадался? – жалостливо поинтересовался Янтарь. –Мы уже здесь. Осталось пройти несколько шагов.

-Главное в нашем деле – это не бояться . –сказал Янтарь. В его устах это казалось насмешкой. Глори усмехнулся и, пригнувшись, прошел в шатер.

-Мы пришли к вам с великим поручением. – произнес Янтарь и, сев посреди шатра, начал развертывать сверток. Глори заинтересованно смотрел через его плечо.
-Что он сказал? – каркающим голосом произнес седой предводитель людей в птичьих накидках. При этих словах глори ощутимо кольнули в спину острием копья.
-Мы пришли к вам с великим поручением. – произнес глори.
-Что у него в свертке? – прокаркал седой.
Янтарь развернул сверток и…

-Ты же говорил, что вы дипломаты!!
-Ну да. Но меня просили передать им именно это. Это последний из пяти подарков.
-именно это! Ха!
-да ладно. Зато теперь ты можешь идти обратно.
Глори остановился.
-это еще почему?
Янтарь поймал красноречивый взгляд Рубина и произнес:
-потому что нас просили создать пути для отступления. Потому что мы уже все сделали. Думаешь, Ярхе полный идиот? Нет, дружок, он прекрасно знает, что делает. Нам скоро всем придет конец. А ты всего лишь был при создании будущего.
-Будущего? – возопил глори. – Это - будущее?
-мороки знают только одно превращение. Нам известен только один способ. Превращение через смерть. – ответил Рубин и, развернувшись, пошел прочь.
Янтарь потоптался немного и произнес:
-Иди в Пограничный город, красавчик. Когда мне будет нужна твоя помощь, ты сам ко мне придешь.
-не думай, что ты можешь мной распоряжаться! Я не часть империи и к вашему Ярхе не имею никакого отношения!!
-ошибаешься, дружок. Ты уже часть империи. – и Янтарь развернулся и пошел прочь.

Много лет спустя то место, в котором произошла «трагедия», частично опустилось в море, оставив торчать только лишь пальцы островов. И жить там стали крылатые люди. Затухающие..

Глава 18

Психопата резко схватили за плечо и рванули назад, в свет факелов, с такой силой, что он рухнул на землю, пребольно ударившись. Рядом глухо приземлился послушный цеп.
-Кретин! – взревели рядом так яростно, что у Психопата не осталось сомнений в правоте говорившего.
Щуря глаза и моргая от слепящего света, беспомощно распластав по земле белые крылья, он старался рассмотреть своего «спасителя». Ему это удалось только благодаря Рассу – его длинная фигура уверенным прыжком приземлилась, закрыв собой источник света. Собственно, о том, что это Расс, Психопат догадался только по характерному щелчку его оружия, переставшего быть одним целым.
-Убирайтесь отсюда. Я с ним разберусь. – уверенно сказал он своим веселым несерьезным голосом.
Вепрь рывком поставил Психопата на ноги и поволок прочь, от Расса и факелов, от помутившегося разума укравшего меч Похоть ворона и водоворота, затягивающего к себе все живое… подальше от варх’гоновских технологий. Психопат не мог поверить, что его оттуда уволакивает Вепрь. Пусть и таким постыдным образом.

-Что мы тут делаем? – спросил Психопат, берясь за бутылку.
-Конкретно ты или конкретно я?
-Ну… вообще – мы.. – и Психопат неопределенно взмахнул рукой.
-Ну… ты, например, напиваешься.
-А дальше?
-Я жду Раса.
-А дальше?
-А Расс, наверное, воюет.
-Ну да, это все верно.. – неуверенно пробормотал Психопат.
-Хочешь сказать, что играешь в пьяного Палача? – прищурился Вепрь. Нехорошо так прищурился.
Психопат едва успел открыть рот, как в таверну ввалился смертельно уставший Расс. Нетвердым шагом прошел к их столику и, рухнув на стул, загремев Дубьем, залпом осушил полную кружку Вепря.
Вепрь и Психопат обменялись взглядами, полными изумлениями.
Расс бухает?! – читалось у них в глазах.
- Он почти меня сделал.. – после паузы, показавшейся им вечностью, произнес Расс.- Но когда я хотел было выбить у него из рук эту поганую железяку, - и он сделал большой глоток из кружки Психопата, - Появился этот. – пауза. – Он… -Расс ошеломленно покачал головой. – Он.. просто поймал меч в полете. Голой ладонью. Наплевав на весь этот чудовищный водоворот. Не обратив внимания. Проходя мимо. Это… это было невероятно. Такая тишина сразу… как будто все звуки рухнули в пропасть… с ума сойти…
-Может, это был М’ьера? – предположил Вепрь.
Психопат показал ему язык. Расс ошеломленно качал головой.
-Да как он хоть выглядел, этот ненормальный?
-Высокий, слегка сутулый… я таких еще не видел..
-Ну, это мы уже поняли. А дальше?
-Вепрь, заткни его, а? Я пытаюсь успокоиться.
-Это бесполезно.
-Ну?! Ну-ну-ну!!??!!
-У него были темные волосы с красноватым отливом.
-?!
-Он молчал. Но в глазах его была нечеловеческая мудрость.
-Ух..
-Что?!
-Это точно не М’ьера.
-Это еще почему?
-Если у кого в глазах и может быть нечеловеческая мудрость, то уж точно не у М’ьеры.
-Э?
-Этот колдун непроходимо туп. - тоном профессора закончил Психопат.
Вепрь и Психопат переглянулись.
-Да, кстати… - вкрадчиво начал Расс.
-А с какого это перепугу ты туда сунул свой длинный нос, маленькая сумасшедшая пакость?
Психопат поднял голову.
-Я сказал бы, кто ты на самом деле, да боюсь, что ты обидишься.
-Ну и кто я?
-Моя галлюцинация. – хихикнул пьяный Психопат.
-Очень смешно. – фыркнул Вепрь.

-Да, кстати, - спустя длительное время произнес Вепрь.
-Ммммм?
-А кто это был, с мечом-то?
Расс долго смотрел на него, прежде чем ответить.
-Ты будешь смеяться.
Психопат хихикнул и зажал себе рот рукой.
-И?- повторил Вепрь.
-Это был король белых воронов. Некто Эахил.
Психопат недолго смотрел на их серьезные лица. Если честно, он не выдержал и двух минут. Ему просто стало невыносимо смешно.
-..Не понял. – покосился на Психопата Вепрь. – Что в этом смешного?
Психопат ответил. Когда успокоился.
-Ну.. понимаешь, я рос в таких местах.. – начал он издалека.
-А это тут при чем? – спросил рассеянно Расс.
-В этих местах по Эахилу очень скучают. – как ни в чем ни бывало, закончил Психопат.
-В смысле? – уставились на него две пары глаз.
-В прямом. Он появился на свет после трех дневного сидения его матери рядом с телом мертвого короля белых воронов.
-Прежде чем оно рассыпалось в стаю птиц? – недоверчиво приподнял брови Вепрь.
-Он же был королем белых воронов! Почему я должен это тебе объяснять? Белые вороны распадаются в птиц только попав домой. А так как Эахил первым увидел труп папочки, то..
-Он же должен быть психом! Ему самое место в Эдеме! – завопил Расс и вдруг осекся. Напротив сидел Психопат. Сама невинность.
-А дальше? – спросил Вепрь, не дав Расу возможности извиниться.
-Дальше.. Айях – его двоюродный брат.
-Это мы и так предполагали. Особенно после того, что ты нам сказал.
-Мать Айяха была последней Верховной Жрицей Солнечной Луны и сестрой матери Эахила. –продолжил Психопат. Довольство плескалось в его серебристых глазах.
-Мда. – мрачно проговорил Вепрь. – Говоришь, Айяху она мать?
Психопат снисходительно на него посмотрел.
-Отречение от нее стоило ей и культу – падения, Айяху – безопасности черных воронов, а Эахилу это послужило поводом для вражды с Айяхом.
-Я слышал, что у них вражда была исконной. – мрачный Вепрь крутил в руках кружку и не отрывал от Психопата своих темных глаз.
-Ты прав. – важно кивнул Психопат. – Первое, что они сделали, когда встретились – это подрались. Говорят, их с трудом растащили.
Руки Раса ползали по столу в поисках «звонаря».
-А еще он сбежал из варх’гоновского плена.
-Ну и что? – фыркнул Вепрь.
-А то. Он спер у них меч Похоть и секиру Смрад.
-И что?
-А то.

Король белых воронов Эахил и его братец Айях были теми, кто собрал воронов в одну кучу. Невзирая ни на..
.. то, что пять лет назад Эахил был на той самой поляне, где стоят высокие деревья с красноватыми стволами. Вообще-то это владения Черных Воронов, но Эахил сопровождал тогда еще живую Неферу. Там стоял храм Луны и тетя, чтобы молодой король не мотался без дела, взяла его с собой - набираться дипломатического опыта. Храм же Луны выглядел просто как небольшая - меньше чем метр в диаметре и около двух с чем-то в высоту - черная скала - или, вернее, стела из какого-то черного отполированного до зеркального блеска металла. Там, в скале, прямо посередине был проем, затянутый темной тканью, и две Черные Стражницы, стоящие по бокам от входа и почти полностью сливавшиеся со скалой. Существовала легенда, что Черными Стражницами, которые охраняли входы в храмы Солнечной Луны, становились самые лучшие жрицы этого культа, самые сильные, самые красивые, самые могучие, самые.. самые. Но Эахилу они казались статуями. Когда Нефера вошла внутрь, сунувшийся было за ней Эахил успел заметить только ступеньки, уходящие в темноту. У него было такое странное ощущение... Как будто голова кружится - как будто ее сдавили обручем... И он предпочел подождать на улице. К тому же... Он слишком часто за последнее время слышал о своем так называемом брате. И этот "брат" его просто бесил. 25тилетний юнец, возомнивший себя гением и спасителем мира. Бесовское отродье... И пусть все, кто обвиняет Эахила в том, что он просто завидует возрасту своего "брата", заткнутся, ибо 50 - не возраст для ворона.
Эахил сидел на траве возле одной из Черных Стражниц. Ему было скучно - мать Нефера все не возвращалась. Прошло уже, наверное, часа два с момента ее ухода. А из-за Черных Стражниц, с их темными хламидами (иначе назвать язык не поворачивается) и не менее темными крыльями, он не может пойти и найти свою тетю. "Сволочи", - пришел к выводу Эахил и, заслышав шум, поднял голову. Из-за стены храма доносились какие-то голоса, очень тихо. Ворон запрокинул назад голову и попытался рассмотреть лицо Стражницы - а вдруг? Но оно было неподвижно и ворон вновь стал следить за порхающими бабочками. Голоса приближались. Вскоре один из них раздался совсем рядом и Эахил решил не поднимать глаз, проверяя поговорку: "Ворон так же заметен в лесу, как летучая мышь в темной пещере".
- Ладно, мама, я постараюсь, - услышал Эахил и сделал вид, что ничего не слышит. - не сделать ему ничего плохого. - Эахил наклонил голову еще ниже, стараясь не выдать себя и своих мыслей. - Так ты говоришь, что он где-то здесь? - Эахил резко поднял голову и увидел стоящего почти напротив входа в храм босого черного ворона, которого можно было бы назвать красивым, если бы не страшные наросты на лице, непомерно большие крылья и черно-красные волосы. Одет он был просто, почти невзрачно. От прочего числа черных воронов его отделяло то, что крылья у него были ни красные, ни черные, а именно темные.
Эахила позабавило то, что ворон оглядывался и искал - явно - именно его. Он даже хотел было его подразнить, но...
- Мам, я его не вижу! Ты уверена, что этот... - ворон прищелкнул пальцами, длинными и тонкими - Эахил вообще существует?
Эахил сразу понял, кто этот ворон. Издав себе под нос мрачное "Айях" сквозь зубы, он стремительно вскочил и в одно мгновение оказался прямо рядом с черным вороном. Тот отшатнулся - но было уже поздно. Эахил одной рукой вцепился ему в горло, а другую отвел назад, намереваясь выжечь ему глаза.
- Грязный ублюдок, позорящий мой род! - выкрикнул Эахил и с размаху влепил черному ворону огненную пощечину. Тот не удержался на ногах и рухнул наземь. Следом - упал Эахил от подставленной ему подножки. Эахил, держа противника в лежачем положении, размахнулся во второй раз, но "выродок" нагло ухмыльнулся ему прямо в лицо.
- Тебе придется отбросить свои подлые методы, братишка. - и Айях усмехнулся еще шире, увидев, как перекосило Эахила. - На меня огонь не действует. - доверительно шепнул он.
Эахил слегка ослабил хватку, посмотрел на свою объятую пламенем занесенную руку и нехорошо улыбнулся.
- Да? - покосился он на своего брата, который с ужасом за ним следил. - Ты знаешь, а я не против...
Громко прозвучал звук удара. Ни он, ни последующая возня не потревожили покоя Черных Стражниц.

Когда прибежала на шум драки стража, в вперемешку и белые, и черные вороны, они увидели необычное зрелище: два двоюродных брата, король белых воронов и принц черных, катались по земле, сцепившись и отвешивая друг другу тумаки - как два уличных мальчишки. Их разняли с трудом.
У Айяха был разбит один из наростов, по лицу текла кровь, он то и дело морщился от боли. На мгновение в Эахиле пробудилась доля жалости, но была растворена в ведре злости. Не столько к Айяху, сколько на весь мир. Сам Эахил же был весь расцарапан, и искусан - то там, то сям синели синяки - следы укусов, как будто он попал не в драку, а в кровать пылкой женщины, - из носа сочилась кровь, которую он то и дело вытирал рукавом своей изрядно подранной рубахи. Айяха держали четверо - так он хотел продолжить.
Эахил мрачно посмотрел на его гордое лицо и сказал:
- Ты дерешься, как семнадцатилетняя девчонка. - процедил он сквозь зубы презрительно и ушел, стараясь не показать того, что ему больно. Братец умудрился-таки приложить его по ребрам.
 ни на..
то, что отсутствовал Эахил долго - несколько дней. За эти несколько дней он особо ничего не выяснил и особо ничего не сделал. Кроме всего лишь первого шага навстречу. Примирение вообще штука сложная, за один-то день не делается.

Эахил нашел Айяха сразу.
Площадь была пуста. Лишь редкие черные вороны пересекали её, проходя мимо. Волосы Айяха трепал легкий ветерок, смешивая красный и черные пряди.
Эахил набрал побольше воздуха в грудь и, мысленно собравшись с силами, сказал:
- Айях, нам нужна помощь.
Айях даже не повернул головы в его сторону.
-Айях…
-Я слушаю. – раздалось гордое и отстраненное.
- Айях, послушай…
-Я тебя и так слушаю.
И тут у Эахила сдали нервы.
- Айях, просто выслушай, ладно? Я хоть и нехорошо к тебе отношусь, но черным и белым воронам жизненно необходимо объединиться! Я даже готов на любые жертвы ради этого!
Айях косо взглянул на Эахила.
- Даже разговаривать со мной? – холодно произнес он.
- Да, черт побери! Даже не смотря на то, что я тебя ненавижу за те несколько минут нескончаемого ужаса, так любезно предоставленных тобой!
Айях вздрогнул, как от удара, и резко повернулся к двоюродному брату. Вишневые глаза встретились с голубыми и расширились от ужаса, как будто увидев дымящиеся развалины храмов и черные обломки статуй, как будто это могло отпечататься на сетчатке глаза Эахила, как будто тот день выжег их у него на глазах, как будто… «Как будто я буду видеть это снова и снова…» - мелькнуло в голове у Айяха. Внутри лопнула какая-то струна и вишневые глаза подернулись едва заметной соленой пленкой.
- Ты думаешь, мне было легко? Она же моя мать!
Инфантильность бурным потоком вырвалась наружу. Айях сам не заметил, как вцепился Эахилу в волосы.
Полчаса валяния в пыли, попыток наставить друг другу фингалов и синяков кончились тем, что в таверне и состоялось заключение перемирия.

В довеску Айях оказывался зачастую догадливее, чем Эахил.. даром, что младше..
-Ты кретин! – Айях нервно ходил по комнате.
-С чего ты так решил? – недоуменно вопросил Эахил.
-Ты что, так ни разу и не понял, почему тебя удостаивают нападения Твари?
-Нет..
-Подумай хорошенько…
На лице у короля белых воронов отобразилась мыслительная деятельность.
-Нет, не понял.
-Ладно, - младший брат остановился и взирал на старшего, как на умалишенного. – Я подскажу. Лес и белая ворона с когтями… тебе это ничего не говорит?
До Эахила внезапно дошло:
-Ты хочешь сказать…?
-Да. Именно.
-Вот черт. – ругнулся Эахил…

Тут тоже нужно пояснение. Ведь эта парочка занимала далеко не самое последнее место в нашей истории. Начнем с того, что Айях, к примеру, умудрился сначала попасться аристовцам, а потом сбежать оттуда с их принцессой по имени Фрейя. Надо сказать, это его испортило – если бы Фрейя не была излишне дружна со своим дядей-воякой, Айях бы не остался в тайном лагере белых воронов. А остался он там по причине повального пьянства. А теперь повествуем, или, вернее, кратко описываем ситуацию в вышеупомянутом тайном лагере белых воронов и о самом Эахиле. Эахил дважды сбегал из варх’гоновского плена. Во второй раз он сбежал с огромной партией несостоявшихся рабов. Произошло это по причине нечаянного возникновения некоего Джей’офа, совершенно не имевшего представления о данной реальности. Прорицатель потом объяснил это Эахилу тем, что М’ьера слишком часто рвал эту реальность на куски. Кончилось все эдакой пространственной дырой. Но Эахил на момент побега этого не знал. Так и вернулся в свой тайный лагерь с этим черноволосым наглым эгоистом. Бескрылым, и при этом не аристовцем. Он звал себя неслыханным словом «человек». С этого момента у Эахила начались веселые дни. Вначале в результате попытки избавиться от этого безобразия о двух ногах в тайном лагере появился дракон. Который объел все деревья в округе, проложил тропки в соседний наблюдательный пункт варх’гонов, имел ядовито-малиновую окраску, стрекозиные крылья и необъятную толщину. Звали ЭТО Пушок. Следом за этой махиной волшебного свойства появились два придурка из ближайшего леса. Что, собственно, испортило абсолютно все и превратило этот тайный лагерь в самый популярный аттракцион у варх’гонов анти-М’ьеровского толка. Эти двое совсем не считались с военной ситуацией в этом лагере. Завели в лесу летающие окорока и даблы, растущие, как грибы – посредством книги волшебства, честно спертой у М’ьеры. Следы их недолгого пребывания в этом мире были заметны везде, а утверждала эта неугомонная парочка, что она с третьего континента. А третий континент в этом мире был недосягаем. Все знали, что он есть, но никто на нем не был. Но Твигги и Энди были не первыми, кто утверждал, что они с Третьего континента. У черных воронов была таверна с названием «Пьяная Гусеница» - там было очень много всяких.. совсем всяких. В общем, ввиду похождений этой парочки в гостях у Эахила побывало много кого – вплоть до Яра Хагеля и Киберпанка.. с Эолом. Официально воюющие нормально кутили вместе. А сам Эахил отличился тем, что завел отношения с захваченной в плен Келис. Вот, собственно, и вся ситуация с Эахилом.
А теперь перейдем к Боевому Ножу. Он, когда сбежал из Племени, затесался к черным воронам, объясняя свое наличие тем, что он один из многочисленных детишек Айяха. И там он подружился с Фрейей, которая посоветовала ему вернуться обратно в Аристо. Что он честно и сделал.
Но не только Роса, Келис и Боевой Нож затусили когда-то среди воронов. Самым стрессом для Эахила стало явление в его лагере Стукнутого – ну, это еще куда ни шло, Прорицатель был вполне достоен своего сынка – и Страшного Зверя. Но добило Эахила появление пяти маленьких копий абсолютно одинаковых Страшных Зверей. И, что окончательно его убило, их мамой оказалась дочь Эахила. Вот именно это, а не нескончаемый сумасшедший дом, и послужило окончательной причиной для попытки расправиться с М’ьерой раз и навсегда. Просто каждый раз, когда Эахил садился и начинал думать, он приходил к выводу, что во всех его бедах виноват именно этот... этот.