чую тебя или новые дни вырезанные из реальности...

Навзрыв, надрыв, в слабости сутки деленные промежутком на три… в данности вычисления межпространственого умножения суток на троих… Я вверяю в ладони твои свою улыбку и разукрашиваю контур мира красками с твоей прикроватной тумбочки… я жду еженощно пока ты провалишься в мир сновидений, теплом ладоней своих, убаюкивая рвущееся по швам нутро твоих мне откровений… я смотрю нелепостью улыбок в солнечность твоих глазниц, и чую запах их, впервые за десятилетия памяти, сведенные одной фразой к нулю… я выбиваюсь из бытности в безусловность тебя, и сломя голову, хоть на край земли я готов, при этом питая давно забытое простое дружеское, но самое сильное… ты спасаешь меня теплостью, я в ответ дарю тебе свое волшебство, ты улыбаешься медленным фразам сквозь кончики пальцев вытекающих в сердцевину твоих дней, давно разложенных по полочкам счастья…
Заговори меня так чтобы только на ты, разгадай сложность рисунков в глазницах, выложи по краям блюдца сомнений домыслы и расскажи мне меня целикового – ты способна я чую…
Два оборота по периметру страниц зарифмованных в жизни степенности и разумности, и самолетом в реальность дней вернувшись я оставлю за бортом раскраски и азбуки, хаос и раскаты немыслемых мыслей, сложив аккуратностью на борт прохладу твоих ладоней, солнечность глазниц и улыбки утренние последушные и теплость запаха твоего нутра…


*протянул пушистые белые крылья, улыбнулся глядя в глазницы: «Надевай! Пойдем летать на спинах белогривых небесных, с именами на разный лад, чаще всего в префиксом «мечта»)))»*