Путь рыцаря глава 5

5 Тайны герцогства Брэд

Утренние лучи проникли сквозь дырявую крышу, прохладный ветер дул изо всех щелей, живот мой скрутило от голода. Я не мешкая, собрался в дорогу. Вывел коня на улицу и, не оглядываясь, помчался вперед.
А жаль! Быть может, если бы я оглянулся, то заметил пару внимательных глаз и холодную улыбку одного из магов, глядящего мне вслед.
Ехать пришлось более суток. Добравшись кое-как, и совершенно выбившись из сил от голода, я подъехал к подступам замка Брэда. Это было великолепное сооружение. Воистину сказал поэт: замок-воля рыцаря в камне.
Замок герцога Брэда - старая постройка с большой историей. Покойный хозяин почти ничего в нем не переделывал: также победно высится грозный донжон в окружении четырех квадратных и трех круглых башен именуемых Сестрами. Их остроконечные крыши в ясные дни ярко сверкают на солнце. Стены замка, выложенные из белого камня, которого много в здешних местах, в отдельных частях достигают двухметровой толщины - построен он весьма прочно. Крутые склоны холма плавно переходят во внешние стены, а те уже тянутся к внутренней стене, она же, в свою очередь, - к Главной башне, в безуспешном соревновании за высоту.
Мне очень нравился замок Брэдов: своей строгой красотой и изящными рисунками немногочисленных украшений, часть из которых – это тяжелые фигурные решетки с изображениями разных диких тварей. По периметру замок повторяет очертания холма, на котором стоит.
Близ него раскидано много деревень, прекрасные зеленые рощи с маленькими озерами - раздолье для охотников. Чудные холмы раскинулись окрест этих мест, кажется: небо спустилось на их гребни, а весной они сплошь покрываются красными маками.
Но такую идиллию мне сейчас увидеть не довелось. Напротив, замок Брэдов встретил меня весьма строптиво: и погодой, и приемом, оказанным стражей.
Я приехал вечером, и еще в пути попал под сильный ливень. Холодный ветер и вода не пощадили меня. А, учитывая, что у меня давно не было порядочного обеда, прибыл я чрезвычайно уставшим. Мост не был поднят, и я приблизился к воротам. Пришлось стучать битых полчаса колотушкой, пока меня, наконец, не услышали. Сквозь шум дождя до меня донесся недовольный отзыв: «Чего вам»?
Я попросил открыть ворота.
-Еще чего! Скажите кто – вы, для начала.
Я назвал свое имя.
-А мы вас - не знаем,- был весьма грубый ответ.
Этот стражник начал выводить меня из терпения. При мне, здесь себе такого не позволяли.
-Так пойди и доложи хозяйке! – потребовал я.
-Обождите.
Прошло еще некоторое время, и мне открыли. Стражник пропустил мою лошадь и закрыл ворота.
-Следуйте за мной.
Он провел меня к внутренним воротам и что-то сказал другому охраннику. Тот впустил меня, и я въехал во внутренний двор. Меня проводили к башне, именуемой Старшая Сестра. Я удивился. Разве наследники герцога обитают все еще здесь? Им следовало занять покои герцога в Главной башне. Но что ж!
Я вошел в двери, сказав слуге, чтобы он позаботился о лошади. Внутри было темно и прохладно. Меня провели в покои герцогини. Маленький зал освещался лишь огнем в камине и небольшим количеством свечей, ветер рвался в узкие окна. Буря, кажется, усилилась.
Герцогиня поднялась и сделала шаг мне навстречу. Было что-то радостное в этом порыве: не знак вежливости, а облегчение оттого, что увидели близкого друга. И это приятно задело мое тщеславие. Я и не знал, что ко мне испытывают столь теплые чувства.
Ивонна Брэд Шпаор Лордодо являла собой воплощение идеала скромной женственности и вполне соответствовала статусу владелицы большого замка. Мягкий взгляд васльковых глаз, волосы цвета спелой пшеницы, обласканной солнцем, маленькая точеная фигурка и гордая поступь.
 Эта тихая и милая женщина с изящными манерами и грациозными движениями, отнюдь, не вела праздную жизнь богатой бездельницы – напротив - в пору моей службы здесь она была весьма деятельной особой и очень внимательной ко всем, кто находился в замке. Возможно, этому способствовал ее первый ранний брак с кэллом Лордодо, возможно, то, что ей приходилось заботиться о, ныне покойном, рано овдовевшем отце, но она стойко несла на своих хрупких плечах достаточно серьезную ношу.
Сейчас она, казалось, с трудом сдерживается, чтобы не накинуться на меня с вопросами. Но кэлла Ивонна была слишком хорошо воспитана, и я все прочел по ее глазам, глазам чрезвычайно испуганной и взволнованной женщины.
Она предложила мне присесть.
-Вы очень устали? - мягко спросила она.- Располагайтесь ближе к камину. Я распоряжусь насчет ужина и сухой одежды.
Она уверенным голосом отдала приказ служанке, и та поспешно отправилась его выполнять, забрав мой мокрый насквозь плащ, из-за чего я немного забеспокоился.
-Как вовремя вы вернулись, если бы вы только знали, - с чувством прошептала она.- Что бы ни привело вас сюда: дела или воспоминания - все это - провидение.
-Я вижу, произошло много событий с тех пор, как я покинул вас?- улыбнулся я.
Казалось, в прохладную комнату вернулось тепло, и это был не огонь камина, а надежда, вспыхнувшая в сердце герцогини. Кэлла Ивонна с трудом прятала радость в уголках губ.
-Так что же случилось?
-Это будет очень долгий рассказ. Теперь вам надо отдохнуть.
В комнату вернулась служанка и попросила меня следовать за ней - мне было необходимо переодеться.
-Вы позволите ненадолго покинуть вас, лучезарная кэлла, акавэлла?
-Я прошу вас: переоденьтесь и как можно скорее возвращайтесь к столу.
Я переоделся в маленькой комнате, с облегчением увидев свой плащ, раскинутый на стуле у очага. Мне оставалось надеяться, что служанка не заметила его волшебные свойства. Я решил, что плащ действует лишь тогда, когда надет на человека полностью.
Вернувшись в Малый Зал, я увидел богато заставленный стол. Меня любезно пригласили отужинать.
За столом сидело несколько человек из ближнего круга: придворная дама, сенешаль и старая родственница, находящаяся на попечении герцогини.
Я поинтересовался у герцогини:
-А разве кэлла Шпаора не будет с нами?
-Он в отъезде,- сказала она и завела общую беседу.
Присутствующие за столом подробно расспросили меня о моих странствиях, о цели моего возвращения и о том, что нового происходит в мире за границами владений Брэда. Я охотно рассказывал разные были и небылицы. А вот, к вопросу о цели моего возвращения, я оказался не готов и - замялся. Выручила меня сама хозяйка, сказав всем, что это она лично вызвала меня, отправив за мной гонца, и я снова приглашен на службу к ней в качестве ее охранника.
Сенешаль покашлял и с сомнением в голосе сказал:
-Не припомню, чтобы в ближайшее время из замка уезжали какие-либо гонцы.
Герцогиня гордо вскинула голову и строго на него посмотрела, но кэлл Постоверро не унимался:
-И как на это нововведение посмотрит ваш супруг?
-С каких это пор вас стали занимать тонкости семейных отношений, любезный кэлл Постоверро,- недовольно сказала она. – Вас не должны беспокоить взгляды кэлла Шпаора, ведь вы подчиняетесь не ему.
И она перевела разговор на другую тему. После ужина и прослушивания мелодичной песни под старинную арфу все разошлись. Меня попросили задержаться.
Герцогиня велела придворной даме кэльяне Севубеле Лагу удалиться. Та, удивленно вскинув брови, молча вышла.
-У меня будет к вам приватный разговор,- тихо сказала кэлла Ивонна.
-Я понял это сразу, сиятельная кэлла.
-Он не должен быть долгим, увы, правила запрещают дамам моего положения оставаться наедине с мужчиной. Поэтому буду краткой. После смерти отца, в замке стали твориться неприятные вещи…Я стала очень беспокоиться из-за некоторых обстоятельств.
-Каких же?
Герцогиня смутилась, было видно, что она хочет со мной чем-то поделиться, но по каким-то причинам ей приходится говорить избирательно, продумывая фразы.
-Я надеюсь: вы сами поймете со временем. Скажу лишь, что за смертью отца последовали другие: моей любимой служанки, моей придворной дамы Эвесты Тельбусо: она сорвалась со стены, а еще одна служанка отравилась моим кремом, - я же чудом избежала гибели, не успев его попробовать! Мне кажется,…все эти события не случайны, а может, даже связаны между собой. Иногда мне начинает казаться, что меня хотят убить!- с горечью сказала она.
-Но кто же?
-Вот это вы и должны выяснить.
-Почему вы не обратитесь к вашему мужу, акавэлла?
-О! Он считает все мои страхи женской фантазией и объясняет их больными нервами! Он не принимает мое беспокойство всерьез,- в словах герцогини слышались обида и разочарование.
-Обращались ли вы к друзьям вашего отца?
-Боюсь, они не могут мне помочь. Один свалился с лошади и разбил себе голову. Другой был застрелен на охоте. А Нориленд был вызван на дуэль под каким-то глупым предлогом и тяжело ранен.
-А Пушолон, Гартузи? Где эти кэллы?
-С ними пока ничего не произошло, но у них очень неприязненные отношения с моим мужем. Вы же знаете: после смерти отца все преданные ему люди принесли присягу на верность мне, я - герцогиня, а Павелий так и остался герцогом - консортом. Думаю, он питал определенные надежды, и у него возникла обида на всех, кто предпочел меня. Я знаю, что он страшно рассердился в тот день. И он сделал невыносимым посещение этими кэллами нашего замка. Он отлучил их от двора и приблизил своих людей, которым у меня нет никаких оснований доверять.
С каждым словом герцогини у меня сжималось сердце: я почувствовал недоброе. Теперь мне стала понятна вся ее непосредственная радость.
-Я хочу, чтобы вы помогли мне. Я ведь беспокоюсь не только за себя - у меня есть сын, вы знаете. И его отец умер. А общих детей мы с Павелием не нажили.
-Я не увидел мальчика за ужином.
-Его нет сейчас в замке. Я отправила погостить сына в дальнее поместье к родственникам. После всех событий я стала очень тревожиться за него - и решила, что для него сейчас безопаснее находится подальше отсюда.
-Надеюсь что так. Что мне предстоит сделать?
-Я думаю: вы сами поймете. Отец, почему-то, очень доверял вам. Здесь дело не в том, что вы хороший человек, верный человек. Здесь дело в другом: он что-то знал о вас. И это давало ему основания верить и помогать вам. У него были планы на ваш счет. Я это знала. Он рассчитывал устроить вашу военную карьеру.
-Какими полномочиями я буду наделен в замке?
-Полномочиями моего телохранителя. Разве этого недостаточно? Вы вольны делать все, что считаете нужным. Лишь бы докопаться до истины - я хочу знать, почему погибли приближенные ко мне люди. И кого мне следует опасаться.
-Но если мои действия будут иметь препятствия или возражения со стороны кэлла Шпаора?
-Обо всех разногласиях с ним сразу докладывайте мне. Я сама улажу все. Но если не будет прямой возможности обратиться ко мне - принимайте решение, не раздумывая: для меня важна цель вашего пребывания здесь: предотвратить угрозу. Ничего более важного, чем это я не вижу. Для кэлла Шпаора нет никакого исключения.
-Почему вы не переехали в Главную башню?
-Ее сначала занял мой муж, а меня на время оставил здесь. Но теперь он расположился тоже на время в башне под названием Младшая Сестра. А про Главную башню придется пока забыть - он считает, что там надо сделать какой-то ремонт. Он затевает большие перемены,- грустно продолжала она, - и, боюсь, в них мне нет места.
Я смутился от столь внезапной откровенности.
-Вот почему, вы должны быть здесь. Я хочу развеять свои женские фантазии, уничтожить страхи, и…предотвратить новые неприятности.
Утро в замке встретило меня приветливой погодой, хотя и осенней, но сухой и солнечной. Встал я спозаранку и прежде, чем в замке закипела жизнь, успел совершить обход по территории и заметить много интересного.
Для начала я решил побеседовать с ночным сторожем, не желавшим меня впускать.
-А кто вчера вечером был на воротах?- спросил я у дежурившего при входе в замок вэлла.
-Гарбоне, его можно найти в помещении для солдат гарнизона.
Я отыскал нужного мне вэлла в указанном месте, кроме него там никого не было, разве что большая рыжая кошка.
-Ну-ка, милейший, вам придется потолковать со мной,- обратился я к невоспитанному стражу.
-О чем это?
-Видите ли, вы мне кое-что должны.
-Я?- брови его поднялись к затылку.
-Да, вы. По вашей милости я вчера простоял полчаса под воротами, ожидая пока вы изволите проснуться, или мне пойти доложить об этом вашей хозяйке?
-Нет! Нет! Не надо! И вовсе я не спал. Просто дождь очень шумел.
-Ну, ну,…рассказывай! А допрос с пристрастием, что ты мне устроил?
-Так почем я знал: кто там стучит. Не мало лихих людей шатается по свету. Я ж для того и стою на воротах.
-Это хорошо, что ты - такой недоверчивый сторожевой пес. Но мне теперь свой долг вежливости вернешь в виде помощи.
-Какой же?
-Герцогиня поручила мне позаботиться о безопасности и боеспособности замка. Поэтому я должен все, как следует, осмотреть: стены, оружие, конюшни. Ты будешь моим провожатым и расскажешь подробно все, что знаешь.
То, что я увидел и услышал, отнюдь не порадовало меня. За год после смерти герцога кэлл Шпаор, взявший в свои руки командование гарнизоном - герцогиня просто не могла отказать ему, у него был веский довод: ведь женщина не может этим заниматься - сумел довести сплоченный дисциплинированный отряд до крайне плачевного состояния. Часовые на постах: кто дремал, а кто вовсе - спал; постов осталось немного. Большую часть гарнизона Шпаор отправил для участия в небольшой военной кампании, за деньги!- неслыханное дело - он посчитал, что содержание всего гарнизона слишком дорого обходится ему, и решил заняться коммерцией.
Конюшни были в идеальном состоянии, но, как выяснил я, лошадей принадлежащих герцогине и мальчику осталось совсем немного - в последнее время Ивонна просто боялась ездить на лошади.
На оружейной висел замок, но подле нее никого не было!
Как доложил солдат, тренировки, которые регулярно проводил старый герцог, давно прекратились: командир, служивший при нем, отправлен на пенсию, а новый - все время проводит в пьянстве и праздности. Помощник, командира - дельный толковый юноша - я его помнил еще по моему первому пребыванию в замке - отправлен вместе с частью гарнизона в ту военную авантюру кэллом Шпаором.
Мы подошли к внутренним крепостным стенам: мягкое осеннее солнце золотило верхушки башен, все казалось таким мирным.
-Вы знаете, откуда упала та женщина, придворная дама герцогини?
-Да, вон с той башни.
-Мы можем подняться туда?
-Конечно.
Мы совершили довольно крутое восхождение, потому что стена была достаточной высокой. И вступили на верхнюю площадку. Нам представился грандиозный вид.
-Что делала здесь придворная дама?- удивился я.- Для осмотра окрестностей ей не надо было рисковать своими юбками на старых крутых ступенях, по которым и мужчине не легко ходить.
-Вот уж не знаю,- усмехнулся Гарбоне,- но поговаривали, что, будто молодая кэльяна не просто так сюда поднималась. Говорят: их частенько видели вместе с кэллом Дагераном, из свиты кэлла Шпаора.
-Вот как?!
-Да…Кто знает, может, он ей тут свиданья назначал.
«Тогда какое это имеет отношение к герцогине?» - подумал я.
-Откуда она упала?
-Вот с этого места.
- Но это же даже не в башне, зачем она полезла на стену?
-Вот уж не знаю, - опять ухмыльнулся вэлл, - может, у нее что-то улетело туда,- говорят: в тот день был сильный ветер.
-А внизу рядом с ее телом ничего не нашли?
-Это вам надо спрашивать у людей хозяина. Они увидели бедную женщину мертвой у стен замка.
-Наверху, значит, она была в тот день одна.
-Получается так.
-Что же, ее никто не сопровождал?
-В таких делах кто ж провожатых берет,- засмеялся вэлл.
«Может, служанки знают что,- подумал я, - надо бы их расспросить».
Еще раз, внимательно осмотрев стену и площадку башни, я не увидел ничего подозрительного, но обратил внимание, что, и на скате крыши, и за квадратными выступами стены вполне мог укрываться молодой взрослый мужчина, если бы он захотел незаметно поджидать кого-то. Он же мог столкнуть девушку, но это только предположение - надо еще узнать: зачем она вышла из башни и поползла по крутой стене. Во время баталий с таких крутых стен легко было сталкивать вражеских воинов.
Мы спустились. И поверьте: спускаться оказалось не легче, чем подниматься. Какая же сила заставляла хрупкие ножки девушки преодолевать эти препятствия. По крайне мере об одной такой силе я догадываюсь. Скорее всего, людская молва не ошиблась: девушка бегала сюда на свидания.
Расставшись со своим проводником, я вернулся в замок. Все уже проснулись, и замок напоминал потревоженный муравейник: кругом сновали слуги. Герцогиня совершала свой утренний обход: отдавала распоряжения об обеде повару, посещала мастерские и кладовые, проверяла больных в лазарете: Ивонна сама вникала во все хозяйственные мелочи. Конечно, у нее был распорядитель для всех этих неромантичных дел. Но Ивонна любила свою раскрепощенную провинциальную жизнь. Вот только второй муж ее с этим не мог согласиться, считая все ее занятия неприличными для дамы ее положения. Я думаю, он был недоволен, из-за того, что герцогиня просто лишала его возможности разорить все хозяйство. И, насколько я смог узнать от челяди, можно утверждать, что он устраивал ей бесконечные препятствия по любому поводу.
Во дворе замка я встретил сенешаля. Он беседовал с поставщиком и был чем-то недоволен.
-А! Это вы, хэлл Жарра, я вижу: вам не спится, - обратился он ко мне. - Скоро возвращается герцог. И у нас будут неприятности. Этот болван не может доставить вовремя заказ. Его корабль, видите ли, задержали шторма. И он сам явился лично предупредить об этом. Как будто мне от этого легче.
-Почему вы так беспокоитесь из-за кэлла Шпаора? Ведь вы же принадлежите к людям старого герцога.
-О, мой мальчик! Вы то сами знаете, что не возможно быть слугой двух господ. Власть в этом замке потихоньку меняется. Герцогиня Ивонна - милая женщина, но всего лишь женщина. Она не сможет долго сдерживать амбиции своего мужа.
-Может это оттого, что ей не на кого больше положиться?
-Вы намекаете на то, что я предал ее интересы!- вспылил сенешаль.
-Нет, я не об этом. Вы, всего лишь, управитель, спокойный пожилой умудренный долгой жизнью человек.
-Именно поэтому она обратилась к вам - молодому энергичному красавцу. Но ведь вы не ровня ей.
-Я это понимаю. Я всего лишь ее слуга на время. Преданный слуга. И я считаю, что герцогиня имеет право на свое законное волеизъявление. И если кто-то, неважно кто, будет мешать этому - я его убью.
-О! Как вы настроены, однако. Но советую вам быть все-таки осторожнее.
-Вы поможете мне?
-Смотря в чем.
-Для начала мне будут нужны ключи от некоторых помещений в замке. Я хочу осмотреть все башни, а также служебные помещения. А еще вам надо договориться насчет пятерых солдат с их командиром, чтобы они поступили в личное распоряжение кэллы Ивонны - я их подготовлю для охраны.
Взгляд сенешаля перестал быть снисходительным, кажется, ему понравился мой план действий.
-Но как я могу договориться с их командиром, ведь он подчиняется непосредственно кэллу Шпаору.
-А вот это уже вопрос вашей изобретательности. Я думаю, их надо купить у него.
-У командира?!
-А почему нет? Я вижу: здесь это теперь приветствуется, раз более половины солдат отсутствует для участия в коммерческом предприятии.
-Я подумаю над этим.
-И мне надо попасть в Главную башню.
-Вот это уже сложнее. Кэлл Шпаор установил там охрану, и даже меня туда не пускают.
-Интересно! Что можно так рьяно охранять в башне, где затеяли ремонт? Но ведь вы - сенешаль замка.
-Да, но мне неохота спорить с этим истеричным упрямым человеком: он не очень то любит, когда ему возражают.
К нам подошел слуга, посланный герцогиней, и пригласил к завтраку.
В малом зале собралась все та же скромная компания. Но, когда все с приветливыми улыбчивыми лицами - герцогиня же, вообще, бросала на меня заговорщицкие взгляды, явно желая меня расспросить - уселись за стол, наш мирный завтрак был омрачен появлением одного человека.
Не только темная одежда его производила тревожное впечатление – само выражение лица Советника Сваготена действовало настораживающее. Казалось, этот человек все про вас знает: кто вы, зачем и почему здесь находитесь.
-Так, так уважаемая кэлла, - начал он говорить, немного растягивая слова и с определенным выражением: и соблюдая положенные приличия по отношению к хозяйке и словно насмехаясь над ней. Как это у него получалось: не знаю, - только его манера разговаривать оскорбляла гордую Ивонну больше, чем откровенная грубость.
-Я вижу, что мою скромную персону не побеспокоились позвать для знакомства с интересным гостем, о чем я бесконечно сожалею. Чем я заслужил вашу немилость, кэлла?
-Присаживайтесь к столу,- сухо предложила Ивонна, - я распоряжусь насчет прибора для вас.
-И кто же этот молодой человек, если не ошибаюсь, кэлл Жарра? Вы вроде служили у покойного герцога, не так ли?
-Да я служил здесь раньше, а вот вас что-то не припомню: кто вы?
-Я друг, советник не по долгу, а по велению души, и наставник, заменивший почтенного отца нашему уважаемому доброму хозяину.
При этих словах Ивонна как будто вздрогнула.
-К тому же, мне предстоит в скором времени заняться обучением молодого кэлла Унэгеля. Ведь его мать недолго, я надеюсь, будет удерживать его вдали от нас.
Лицо Ивонны сделалось хмурым.
-Расскажите о себе, уважаемый гость, мы соскучились здесь в унылой провинции. - Сваготен специально сделал ударение на слове «гость», словно давая понять, что я задержусь здесь ненадолго: уж он побеспокоится об этом. Мы с ним прекрасно поняли друг друга. И я саркастично ответил:
-Рассказы о моих странствиях - ничто по сравнению с рассказами об «унылой» провинциальной жизни.
-Ну да, ну да.
К счастью, фрейлины герцогини прервали нашу милую беседу, втянув меня в обсуждение новой моды в одежде. Оказалось, что им известно больше, чем мне: и береты носят теперь на другой бок, и у шляп поля меньше, а уж про женские штучки и, вообще, говорить не приходится. А еще: бриллианты стало модно носить, небрежно свисающими с карманных цепочек (это, наверное, чтобы ворам было удобнее их срезать - подумал я) и вообще, при дворе теперь приветствуется «очаровательная небрежность в одежде».
-Откуда такие свежие сведения,- полюбопытствовал я.
- О, это все Советник Сваготен! - как колокольчик прозвенел голос фрейлины.- Он подарил нам прекрасного почтового ящера, преодолевающего расстояние до Мэриэга всего за несколько дней. Удивительное существо! У него есть брат.
-У кэлла Сваготена?
-Да нет же, у ящера - брат близнец! - звонко расхохоталась девушка.
«Любопытно»,- подумал я и продолжил светскую беседу с фрейлиной Севубелой.
Все время, пока я непринужденно болтал с дамами, Сваготен исподтишка внимательно наблюдал за мной. Я сделал вид, что не заметил это.
-Когда же возвращается кэлл Шпаор? - прощебетала кэльяна Лагу.
-Он должен вернуться завтра вечером.
-Вы повлияете на него, кэлл Сваготен? Он должен устроить нам праздник!
-И по какому же случаю?- приторно улыбнулся Сваготен.
-По случаю нашей молодости.
-И неотразимого очарования,- галантно добавил я.
-Что ж, это веский довод. Я поговорю с хозяином и, думаю, есть основания удовлетворить вашу просьбу. Хотя, кэлл Шпаор был настроен сначала закончить ремонт в Главной башне.
-Это слишком долго,- надула губки прелестная Севубела,- самое настоящее преступление лишать молодых женщин праздника, ведь они могут умереть от скуки.
-Ради вас, моя милая, я постараюсь применить весь мой дар красноречия, чтобы предотвратить это.
После завтрака, мне удалось не надолго встретиться с кэллой Ивонной. И я задал ей несколько вопросов, касающихся смерти отца.
Дело в том, что все считали, будто он умер от удара. У старого герцога частенько шла носом кровь, несмотря на то, что домашний лекарь лечил его от полнокровия. Как объяснил он, у герцога Брэда были плохие сосуды. Но все же, существовали некоторые странные обстоятельства. Нашли его лежащим на полу, с широко открытыми глазами и с гримасой ужаса на лице. Он лежал лицом ниц на роскошном ковре, раскинув руки и вцепившись ногтями в ворс. Лицо его было испачкано кровью, как раз по той самой причине, которую указывал доктор. И красивый рисунок на ковре был измазан также.
-Где это случилось?
-В его кабинете. Туда никто не входил без особого дозволения.
-Я могу увидеть эту комнату?
-Конечно, а зачем?- удивилась Ивонна, и тут же извинилась,- ах, простите меня, я же сама сказала вам действовать по - своему усмотрению. Пойдемте, я покажу вам ее.
Мы прошли в Главную башню. Охранник косо посмотрел нам вслед, однако возразить ничего не посмел: перед ним стояла хозяйка.
Мы поднялись по красивой винтовой лестнице и вошли в кабинет герцога, кстати сказать, сообщавшийся со спальней.
Это было небольшое, уютное помещение с изначально - маленькими узкими окнами, которые позже герцог приказал удлинить и расширить, что не составляло особого труда: старинная кладка разбиралась легко. С возрастом герцог перешел от военных действий к мирным занятиям и полюбил чтение, особо увлекаясь старинными свитками.
-Его комнату после смерти оставили без изменений - я попросила,- прошептала Ивонна.- Лишь ковер пришлось постирать от крови.
-Он также лежал, в тот день?
-Кажется, нет, пожалуй, он по-другому был повернут, а теперь лежит вверх ногами, если смотреть из этой части комнаты. На нем очень оригинальный рисунок.
Я перешел на противоположную сторону и посмотрел оттуда. Да, рисунок действительно был оригинален! Это были письмена и какие-то знаки, расположенные на лучах пятиконечной звезды.
Я подошел к массивному дубовому столу, заваленному свитками и книгами. Я взял одну из них:«Все существующая способы ловли дикага зверя и птицы в лесах и полях, описанная мэтром Бурлоэ и с ними прилагающая рисунки оных», на следующем манускрипте была надпись: «Суть харахтера человека заключенная в линиях и образе его физиогномии изложанная братом Золотой Розы Цестополосом для отличения добрага человека от недобрага», «Свод правил и чертежей для жалающего строить хорошую крепость», «Легенды древних смотлов», «Сказания о добрых рыцарях, переданные чрез многие леты», «Подвиги знаменитых предков наших, укротивших злую силу», «Как рыцари всякую тварь подчиняли копьем и мечом» и так далее …..
-Ваш отец увлекался такими вещами?
-Да, это также интересовало Советника Сваготена. Перед смертью отца они иногда беседовали на разные темы. Притом, что Советник не очень располагает к себе, он очень ученый человек, и мой муж настаивает даже, чтобы он взял на себя обучение моего сына разным наукам. Теперь мало быть рыцарем,- вздохнула она,- кроме военного дела нужно знать еще много других премудростей.
Я попросил разрешения у кэллы Ивонны взять часть свитков и старинных книг, отобранных, по моему усмотрению. Напоследок, я заглянул в спальню герцога. На огромном резном кресле я заметил детали женской одежды.
-Матушка умерла очень рано, когда я была еще девочкой, и с отцом много времени проводила хэлла Лучия. У них были теплые отношения,- смущенно сказала Ивонна.
Я прекрасно понял: о чем она говорит.
-Мы с ней дружили,- продолжала она.
Я вспомнил хэллу Лучию и то, как нежно относился к ней герцог Брэд.
-Где она теперь обитает?
-Она живет неподалеку у своей родни.
-Наверное, ваш отец многим с ней делился?
-Да, я думаю это так.
Я отложил чтение на вечер, хотя в тот же вечер мне почитать не удалось.
Когда мы выходили из Главной башни, я полюбопытствовал, что за перемены устраивает Павелий в ней - я пока не заметил ничего обновленного. Оказалось, что он затеял ремонт главного зала. Он хочет расширить и увеличить его своды - зал кажется ему тесным. У него какая-то идея насчет розового пирского мрамора с рисунком удивительной красоты, он, кажется, хочет сделать потолок из него.
-В старых зданиях опасно устраивать такие значительные переделки. Известны случаи обвалов и проломов между перекрытиями. Кто руководит ремонтом?
-Какой-то человек,- его порекомендовали мужу. Говорят, известный на юге мастер. Он даже что-то перестраивал в Мэриэге.
-Можем мы взглянуть на этот зал?
-Конечно.
Мы приблизились к парадному залу, но путь нам преградил Сваготен.
-Что вы надумали, сиятельная кэлла? Входить в зал в самый разгар ремонта опасно - на вас может что-нибудь обрушиться, что я тогда скажу кэллу Шпаору? Нет, я не могу допустить нового несчастья. А вы о чем думаете, хэлл Жарра? Вы сейчас подвергаете большому риску вашу госпожу.
-Мы просто хотели взглянуть: как продвигаются работы,- сердито сказала Ивонна, - было ясно, что ей очень не нравится эта навязанная против ее воли опека.
-А вот это - большой сюрприз! - засмеялся Сваготен.- Всему свое время. Осталось потерпеть еще немного, вот если бы поставщики не подводили и привозили материал вовремя.
-Я могу здесь чем-нибудь помочь?
-Разве что у вас есть деловые связи в Сафире?
-В некотором роде.
-Наслышан, наслышан. Вы - потрясающе смелый человек: выступить с таким заявлением, обвинить влиятельного кэлла!
-Он заслужил эти обвинения. Я всего лишь сделал то, что должен был сделать.
-Скромность - отличная черта, но в данном случае она не уместна. Вы нажили себе много врагов своим поступком.
-И много друзей,- равнодушно сказал я.
Он метнул в меня холодный взгляд и ничего не ответил.
Интересно: когда он успел собрать обо мне сведения. Уж не ящера ли почтового посылал. До Сафиры ему лететь отсюда недалеко. Я был почти близок к истине.
-Я вижу, вы тоже древностями интересуетесь? - кивнул он на кучу свитков, которые мы с Ивонной держали в руках.
-Да, придется себя развлекать разной литературой. В замках бывают скучные вечера.
-Обращайтесь ко мне: я много знаю о старинных вещах.
-Благодарю, возможно, я воспользуюсь вашим предложением.
Когда мы вернулись в башню Младшая сестра, на герцогиню было жалко смотреть: внезапная встреча и разговор с Советником сильно расстроили ее. Создавалось такое ощущение, что он следил за нами.
В тот день я сделал еще немало полезных открытий. Вместе с кэллой Ивонной я осмотрел то место, где разбилась ее служанка.
Это была не парадная лестница, ведущая вниз с этажа, который занимала герцогиня, в хозяйственные помещения: кладовки и кухню. Было известно, что Ивонна каждое утро проделывает этот путь, и он стал ей так привычен, что она порой забывает прихватить с собой свечу, полагаясь лишь на тусклый свет из высоко сидящих окон.
Когда человек ежедневно проделывает одно и то же действие, то он перестает его контролировать: зачем смотреть под ноги, когда они сами знают куда ступать.
В то утро спускалась не герцогиня – она, вдруг, неожиданно расхворалась - а ее молоденькая горничная. Слуги сказали, что она с воплями полетела вниз, ее не удержали даже старые перила: на помощь прибежали люди снизу. Герцогиня криков не слышала, так как спала крепким сном. Она выпила стакан чая, который принесла другая служанка с кухни. Можно предполагать, что чай этот предназначался не ей, а бедной девушке. А, возможно, они обе пили напитки: одна, чтобы крепко спать, а другая, чтобы потерять твердость походки - мне известно: есть и такие. Только, судя по всему, женщины перепутали их.
Я посмотрел на крутую лестницу. Меня особо заинтересовали две верхние ступени. Что-то не то было в их кладке. Я приблизил свечу насколько возможно и заметил отличия в местах стыков камней. Я провел ногтем по некоторым из них: он шел мягко, а в других связующий материал был тверд, как камень. Я подцепил ножом в мягких местах: камни легко сдвинулись с места. Итак, все ясно: кто-то старательно разбирал ночью кладку ступеней, зная, что герцогиня пройдет утром и обязательно оступится, а перила, скорее всего, были тоже испорчены, потому что теперь стояли новые. Лишь, случай уберег Ивонну. И берег он ее, как выяснилось, не один раз.
Второе «чудесное» спасение связано с отравленным кремом. Я спросил у Ивонны, как случилось так, что к ней попал отравленный крем для лица.
-Это ужасно!- по плечам ее побежала дрожь. - Бедная девочка, ведь это я должна была погибнуть - ее погубило собственное любопытство.
-И дерзость!
-Не говорите так, бедняжка, всего лишь, захотела попробовать капельку крема.
-И этой капли хватило, чтобы ее убить?
-Да!
-Я слышал про умельцев, проживающих на Винзирском побережье и знающих толк в разных ядах, они там змей и прочих гадов разводят как кроликов в садке. Откуда этот крем попал к вам?
-К нам в замок иногда заходят проезжие торговцы, на этот раз было также.
-Разыскать его вряд ли удастся!
-Мы пробовали, ничего не вышло, я посылала Мажонэ, помощника командира гарнизона, на его розыски - ничего не вышло. Теперь все бояться служить у меня, я плачу Асасире тройное жалованье.
-Вот как! Уж не она ли погубила своих предшественниц, - пошутил я.
Герцогиня с укором посмотрела на меня.
-Осталось теперь выяснить: почему погибла Эвеста Тельбусо.
Любопытно, что кэлл Шпаор вернулся в замок на день ранее, чем его ожидали. С ним приехала почти вся его свита. Прекрасные чистокровные лошади были взмыленные, их сильно гнали, таким же примерно выглядел кэлл Шпаор. В страшном возбуждении он бегал по своим апартаментам в Младшей Сестре. И сквозь узкие окна, на улицу доносился его громкий и нервный голос.
Другой голос, спокойный и уверенный, принадлежал Советнику Сваготену. Они о чем-то долго говорили.
И я многое отдал бы за то, чтобы слышать их разговор. У меня даже возникла мысль воспользоваться магическим плащом. Но было поздно бежать за ним: накал страстей у герцога - консорта пошел на убыль. И вскоре, он отправился в столовую, где его ждала Ивонна за столом заставленным яствами. Служанка, направленная Ивонной ко мне, шепнула, что меня представят хозяину завтра. Хотя чего меня представлять - я ума не приложу: Павелий много раз видел меня на службе у его тестя. Но официальный порядок был таков: меня должны представить.
Я немного поразмышлял о сути беседы между наставником и послушным учеником и пришел к выводу, что как все неуравновешенные люди, Шпаор легко прислушивается к человеку с более твердым характером. Сваготен, действительно, имел на него большое влияние. Я думаю, он убедил Шпаора смириться для виду с моим присутствием в замке. И, втихаря, продолжить осуществление своих планов. Еще я подумал, что бы сам делал на месте Сваготена. Скорее всего, вошел ко мне в доверие - что он и постарался сделать - только у него не получилось - а еще, наверное, отвлек какими-нибудь вещами. Он постарается нащупать мои слабости - тем более, что обо мне кое-что известно.
Ночь я провел в жарких объятиях прехорошенькой служанки Асасиры, той, что сушила мой плащ. Мы как-то сразу нашли с ней общий язык. Пушистые рыжие волосы и крепкое тело деревенской девушки с лихвой искупали отсутствие титулов и богатства.
Не считая ночных ласк и поцелуев, я добился от девушки еще много важных сведений. Может быть, и не хорошо так говорить об этом, но я по-своему использовал девушку.
Она с удовольствием посплетничала про хозяйку и ее мужа, про разные странные события, на свой манер, объясняя их.
На другой день меня все же вызвали к кэллу Шпаору. Мне пришлось около часа дожидаться в приемной, пока он соизволит закончить свои утренние прихорашивания: а прихорашивать то и было, что редкие усики на хилом дерганном лице, жидкие черные волосы и нескладное как у подростка тело. Хотя эта болезненность была, на самом деле, обманчивой: Шпаор регулярно упражнялся с холодным оружием: и на мечах, и на ножах, метал в цель копье и очень любил охоту.
Сейчас на нем был парчовый халат, и он сидел, развалившись, на подушках. Он кисло взглянул на меня и таким же кислым голосом изрек:
-Так значит, это ты - тот герой, которому доверила свою жизнь моя супруга. Ну, смотри, смотри теперь в оба, ежели с ней чего приключится - с тебя весь спрос. И постарайся не путаться под ногами у меня и моих людей.
Я постарался. В то же утро я разыскал кэлла Постоверро и напомнил о своей просьбе насчет пятерки вэлов. Он сказал, что у него был разговор с командиром, и есть вероятность, что он согласится, поскольку накануне залез в карточный долг.
-Отлично!
-Я вам уже сегодня, наверное, пришлю троих парней, - сказал Постоверро.
Я хорошо помнил слова одного из магов о древней легенде и о каком-то манускрипте. Но Ивонна ничем не могла мне помочь: она не знала, что читал отец, и ни о каких древних преданиях не слышала. Но, - сказала она,- хэлла Лучия может помочь, она разделяла увлечение отца и, возможно, что-то знает.
Узнав, где можно разыскать хэллу Лучию, я отправился к ней. Она жила по соседству в старом доме своей овдовевшей тетки. Позеленевшие от времени грубые стены прятались среди дивного сада, и не будь сейчас осенняя пора, можно было восхищаться изобилием растений и цветников.
Меня приняли весьма любезно: Хэлла Лучия угостила меня домашним вином и паштетом, и много расспрашивала о том, как я провел год после разлуки с замком Брэда.
-Я очень скучаю по нему, вы понимаете? – волнуясь, спросила она.
-Я понимал: она потеряла герцога и, конечно же, по нему скучала, а не по замку.
-Не могли бы вы мне помочь? Меня интересуют любые предания герцогского рода, истории.
-Вы можете взять генеалогическое древо, составленное мэтром Бурлоэ, а также «Историю рода Брэдов», а какие легенды вас интересуют?
-Быть может, связанные с какими-то роковыми обстоятельствами, смертью. Я сам не знаю, что именно.
-О легендах я ничего не слышала, и о привидениях тоже, но герцога интересовало одно родовое предание - он знал о том, что оно существует, только не одного свитка с ним не нашел.
Герцог посещал одну лавку древностей в Сафире, и купец помогал ему приобрести разыскиваемые им вещи, я знаю, что герцог расспрашивал его и о разных сказаниях, возможно, ему что-нибудь удалось найти.
Я отправился в Сафиру, попросив Ивонну соблюдать повышенную осторожность: не ходить без сопровождения и, вообще, поменьше ходить, принимать проверенную пищу и не пользоваться косметикой - она грустно засмеялась.
В той лавке, где любил бывать герцог, я не нашел торговца, о котором говорила Лучия - этот выглядел иначе, чем описанный ею.
Я, все же, стал расспрашивать его о замковых легендах и, в особенности, о преданиях рода Брэда. Он заинтересовался, понимающе кивал, и стал рассказывать. Оказывается, он перекупил эту лавку у того человека. И он знает об одной любопытной легенде - ему передали ее устно заезжие сказители. Эта легенда повествует о демоне, заключенном в замке Брэда.
В ней говорится о том, что давние времена, когда рыцари носили еще тяжелые двуручные мечи, а жены их только черную одежду, был человек по имени Никола Брэд. Он получил в наследство от отца недавно отстроенный замок, но время было неспокойное – постоянные набеги и грабежи смотлов, войны Ларотума с Гартулой и Акабуа. Было много опасности со всех сторон. Случилось так, что, пока Никола был в военном походе, его крепость, в которой находились жена и дети, взяли в осаду. Когда он вернулся домой, то увидел, что замок его скоро рухнет. Один Волшебник подсказал ему, что поможет пленить страшного демона пенктаграммой, в обмен на его жизнь. Жена и потомки уцелеют, а демон навсегда станет защитником Замка. Граф не поверил ему и спросил, как узнает он, выполнено ли обещание, если умрет. Тогда волшебник сказал, что сначала он покажет чудо, а потом настанет его очередь сдержать слово и показать свою доблесть, расставшись с жизнью любым угодным ему способом. В случае, если граф нарушит слово, весь его род ждут бесчисленные беды. Положение было таково, что тянуть с решением не представлялось возможным. И Никола Брэд сказал, что вступает в сделку. Они скрепили ее рукопожатием, замешанным на крови, и принесением клятвы. После, Волшебный Человек прошептал слова заклинаний, из недр земли выскочил страшный демон и в тот же миг обратил враждебные войска вспять. Осажденные облегченно вздохнули, всеобщее ликование. Молодая жена счастливо кинулась на грудь своему супругу, на лице которого играла мрачная улыбка.
Он испросил у Волшебного Мастера позволения поговорить с верным другом. В кратких словах он просил его заботиться о семье. Тот удивленно смотрел на него, не понимая, зачем им прощаться. После граф показал своему юному старшему сыну, как осуществить заклятие, которому его научил Волшебный Мастер, для вызова демона, взяв с него слово для пустого развлечения его никогда не использовать, а далее, поцеловав его по-отечески, отпустил и стал прощаться с женой. Но ни ее молодое красивое тело, ни сказочная красота, ни заплаканные глаза не разубедили его нарушить клятву. И он пришел к Волшебному мастеру со словами - вот он я, берите мою жизнь и поскорее, ибо дальше медлить нет сил. Волшебный Мастер удивился: почему тот так спешит умереть, и рыцарь горько воскликнул: будь я на войне - смерть не так была б горька, как сейчас в кругу родных и близких.
На минуту продавец древностей замолчал, но проникновенный его рассказ до чрезвычайности тронул меня. И я нетерпеливо спросил:
-Ну и что же было дальше?
-Дальше, конец легенды рассказывали на разный лад. Кто говорил, что волшебник расчувствовался и сделал его бессмертным, кто говорит, что он бросился вниз со стены замка, кто-то придумал, как он бился со страшным драконом, на которого его вывел все тот же волшебник, и совершил еще много других подвигов, никогда не встретившись более со своей любимой женой. Это же сказание, сами понимаете. Но говорят еще, что Никола получил от того Волшебника не только способность руководить демоном, но еще много всего заключенного в некой книге.
-Были ли какие-то упоминания о том, что кто-то позже использовал эти заклятия?
-Вот уж не знаю,- покачал головой мой собеседник.
Вернувшись, я приступил к тренировкам с моей доблестной пятеркой, выкупленной у их безответственного командира.
Они должны были, сменяя друг друга попарно, охранять покои герцогини ночью, один же из них - будет следовать за ней попятам днем. Конечно, этого может быть недостаточно, чтобы уберечь герцогиню, но ничего другого я пока придумать не мог. У меня не было возможности находиться при Ивонне неотлучно, потому что, кроме всего, я хотел выйти на след злоумышленника, а значит, надо было предпринимать какие-то действия.
С самого начала я искал возможности приблизиться к Шпаору. Я был уверен, что он что-то знает, что-то затевает, и мне хотелось знать: что.
Найти подход к Павелию оказалось непросто. Он практически всегда был окружен своими людьми.
Сваготен, как обещал, уговорил Шпаора устроить праздник. Да и повод подвернулся подходящий: каждую осень в тех местах проходило древнее языческое торжество с карнавалами, пирами, соревнованиями. Знать тоже не брезговала этими увеселениями и проводила их с большим размахом. Фейерверки, парадные обеды, танцы, маски - все это затевалось и на этот раз.
Ивонна заказала себе и фрейлинам роскошные наряды. Шпаор ей натянуто улыбался, и вроде, между ними воцарился мир. Решено было устроить маскарад в Старшей Сестре, где, проживала сейчас Ивонна. Хотя зал для приемов там был небольшой, а на праздник предполагалось пригласить многих окрестных дворян и некоторых гостей из Мэриэга. В первый день предполагалось сначала устроить фейерверк на площади и представление приглашенных актеров, а позже продолжить в Замке: танцы и ужин.
Ивонна очень суетилась. Элинья Лагу была сама не своя от счастья: в последнее время она очень скучала. Я подумал, что будет удобный случай воспользоваться плащом и приблизиться к Шпаору.
Я накинул плащ, застегнул пряжку и, прихватив карнавальную маску, направился в парадный зал. Но когда я смело подошел к группе окружившей Шпаора, раздался дружный смех.
-Вы посмотрите на знаменитого телохранителя! - воскликнул один хлыщ Фагуадон. - Я и не знал, что у нас сегодня маскарад старых плащей? Вы ничего смешнее надеть не могли?
-Вы несправедливы, Фагуадон, - сказал с усмешкой Дагеран, - это отличный плащ для приема, на случай внезапного похолодания в этом жарко отапливаемом зале, хэлл Жарра хочет все предусмотреть - это резонно!
-Уж не заболели ли, вы? - вступил в беседу Налабер. – Наверное, в Сафире вам простудили организм, учитывая, как вас там любят!
-Что, нынче мода пошла на пряжки, которые носили еще наши дедушки?
-Нет, наш знакомый решил действовать от противного - привлекать к себе внимание не красивым видом, а, желая выделиться, решил одеваться как можно безобразнее.
Павелий Шпаор наслаждался, слушая весь этот вздор в мой адрес. Даже кончики его усов выгнулись вверх в торжествующей улыбке.
Я отошел от них чрезвычайно сконфуженный. «В чем дело,- думал я,- ведь, не приснилось же мне волшебное действие плаща: я помню: как проверял его в Мидделе. Что если его можно лишь какое-то незначительное время или при определенных ситуациях». Но, к сожалению своему, я не знал: как и при каких. Теперь же, придется действовать по- другому.
Я стоял, растерянный и огорченный, ко мне подлетела кэльяна Лагу и стала весело болтать, приглашая меня принять участие в общем веселье. Заиграла музыка, и начались танцы.
Я равнодушно наблюдал за всем происходящим, и взор мой, скучая, скользил по залу. Это был небольшой, но роскошный зал для приемов. Красные, золотые, черные краски преобладали в витиеватом орнаменте, а также элементы, изображающие диковинных птиц и животных. Роскошные светильники, с огромным количеством свечей, слегка покачивались в такт танцующим. Множество поздних осенних цветов и еловые лапы производили чудный аромат. Все присутствующие время от времени походили к специальному столу с напитками и освежались, было действительно жарко.
Мне так хотелось слышать, что говорят люди Шпаора, что я приблизился к ним на самое кратчайшее расстояние, встав чуть ли не за спинами. Я прислонился к красивой красной колонне, необычно витиеватой формы - много таких же волнистых, но золотых линий сбегало по ней наискосок.
Фагуадон, Дагеран, Налабер и еще несколько человек стояли, закинув ногу за ногу, оттопырив руки с веерами (кто-то завез моду, из-за моря, на веера - и теперь ими увлекались не только дамы, но и мужчины, мне это казалось смешным; я видывал и такие веера, которые можно было использовать как оружие, но, на мой взгляд, это все пустое кривляние). Я очень внимательно прислушивался.
К сожалению, я ничего особо интересного не услышал, кроме глупой болтовни и был бы, наверное, очень удивлен, если бы услышал хоть что-то имеющее смысл.
Один из них, вдруг повернулся и прошел так близко от меня, что чуть не зацепил плечом. Он даже не взглянул в мою сторону, словно меня там не было. Я уж было подумал, что плащ начал действовать, и вплотную подошел к той же группе - они меня снова увидели и удивленно уставились на меня, не понимая, что мне нужно.
«Что за ерунда!»- подумал я и больше не стал надеяться на волшебные свойства плаща.
На празднике присутствовал маркиз Гиводелло вместе с супругой. Они приехали в замок Брэда, аж из самого Мэриэга. Только вот у меня сложилось впечатление, что человек этот уделял все свое внимание не прелестной хозяйке, а ее мужу. Весь вечер они практически не расставались, о чем-то без конца перешептываясь, и это стало выглядеть уже просто неприличным. Жены их не выдержали, и увлекли танцевать.
Вечер не принес никаких открытий. Я все думал: почему погибла Эвеста Тельбусо? Ведь она не была похожа на герцогиню - их не могли перепутать. Да и за герцогиней не замечалось, чтобы она совершала вылазки на крепостную стену.
Я стал расспрашивать служанку Асасиру. Оказывается, раньше она прислуживала Эвесте, до того как заменила погибшую девушку прислуживавшую кэлле Ивонне.
И она догадывалась, что Эвеста не равнодушна к Дагерану из свиты кэлла Шпаора. Этот молодой дворянин обладал смазливой внешностью и бойким языком - он умел угождать дамам. У них точно был роман. Асасира знала, что у Эвесты был тайничок, в котором она прятала записочки от любимого.
Я спросил ее: не могу ли я взглянуть, где находиться этот тайничок.
-О конечно! Он находится в розовом пуфе погибшей девушки.
-Мы можем пройти в ее комнату?- спросил я Асасиру.
-Теперь ее занимает другая фрейлина, кэльяна Лагу,- задумалась Асасира. - Но я могу провести вас туда, когда она уйдет на прогулку.
-Отлично!
Мы проникли в комнату Лагу, как и обещала Асасира.
Изящный розовый пуф, обитый мягкой бархатной тканью, со складками и бантами стоял у зеркального столика, заваленного пузырьками и помадами. Я взял его в руки. Покрутив и перевернув его вниз сиденьем, я отыскал пружину в складках одного бантика, нажав на нее, я заметил, что крышка сидения поддалась: я повернул ее по часовой стрелке - она легко снялась, и внутри я увидел тайник, о котором говорила Асасира, действительно, служанки знают все о своих хозяйках!
-А ты сама не пыталась открыть его?
-Пыталась,- огорченно сказала моя ночная фея.
-Сейчас любопытство твое будет удовлетворено,- усмехнулся я.
Внутри была красивая шкатулка, а в ней - куча всяких женских глупостей: пряди волос, надушенные письма от подруг и Дагерана, в которых, в сущности, не было ничего компрометирующего, одни ахи, вздохи, но вот одна писулька привлекла мое внимание: это было незаконченное письмо Эвесты к сестре. И вот что там было написано:
«…дорогая сестричка, я знаю: ты осуждаешь мои тайные встречи урывками под деревьями и на старой башне, но прошу тебя проявить снисхождение - ты понимаешь, что рано или поздно родители подыщут мне подходящую партию, и счастье мое сразу закончится, а пока, я наслаждаюсь им в полной мере. Вот и вчера, я встретилась с милым Дагераном в Главной Башне, закрытой для всех, потому что в ней сейчас идет ремонт; Дагеран знает туда особый вход, и мы миновали охрану. Нами была избрана для уединения галерея смежная с Большим Залом. Не буду рассказывать о том, как мне хорошо было в объятиях любимого, тебе это известно не хуже меня: о твоих встречах с Т. наслышаны все - вдруг, мы услышали шаги, и, бежать было некуда, мы спрятались в одной нише.
В галерею вошли Советник Сваготен и кэлл Шпаор - я узнала их по голосам. И между ними произошел такой чудной разговор. Советник сказал, что все устроено и скоро их план осуществится, что на днях должны привезти колонны, и горючий порошок сделает свое дело; надо лишь дождаться Дня Посвящения в члены Ордена Серебряного Замка.
Они ушли, а меня так позабавил их разговор, что я стала расспрашивать Дагерана, но он внезапно стал холодным, и я связываю это с тем странным разговором, услышанным нами, он сказал, что сейчас нам необходимо расстаться. Мы, расцеловавшись, договорились встретиться утром в нашем обычном месте. Вечером я задумалась, и хотела уже пойти рассказать все герцогине, но меня сморил сон, поделюсь с ней позже, хотя трудно будет объяснить, что я делала в Главной башне.
Ну ладно, милая сестричка, я не заканчиваю письмо, продолжу завтра после свидания с любимым».
«Интересное письмо,- подумал я,- осталась лишь выяснить, что имелось ввиду».
Я оторвался взглядом от письма и встретил любопытный взор Асасиры:
-Ну, что там? Вы расскажете мне, наконец?
-Послушай, Асасира, скажи, что тебе дороже: узнать, о чем писала покойная Эвеста, или пара кружевных косынок из лучшей лавки Сафиры? А в приложение к ним один золотой бааль?
-Ах, вот, значит, вы какой!
-Какой - такой?
-Ну ладно,- насупилась девушка, а потом вдруг рассмеялась, - а когда я увижу свои косынки с денежкой?
-Сегодня ночью ты увидишь дукат в своей постельке, а подарок привезут через несколько дней - я сегодня же пошлю за ним.
-А вас я увижу в своей постельке? - игриво спросила девушка.
-А то! Но ты должна хранить молчание о том, что мы тут делали.
На этом и порешили. Мы оба выполнили свое обещание, оставшись довольными друг другом.
Я раздумывал о находке в тайнике несчастной Эвесты. Было ясно, что записанные ею слова Сваготена о колоннах имеют отношение к ремонту в Главном зале.
Но о каком горючем порошке он говорил – было неясно. Если это порох, то, как они собираются использовать его. Неужели они замышляют взрыв? Каким образом можно все устроить? И почему говорилось про День Посвящения? Я спросил о нем у Ивонны.
-О, это знаменательный день. Орден Серебряного замка был учрежден еще предками Брэдов. Собираются только посвященные, в основном, это жители нашей провинции, поочередно, в каждом из замков, принадлежащих им. Поскольку, я наследовала права отца, то фактически сразу стала одной из них. Эти встречи особые - на них мы обсуждаем важнейшие заботы провинции, решаем: кому необходимо протянуть руку помощи, и даже некоторые отношения с Мэриэгом! - с гордостью сказала Ивонна.
-Вы не могли бы огласить список участников Собрания?
-Могу. Но почему вы этим интересуетесь?
-Вероятно, этот день избран вашими врагами для того, чтобы нанести решающий удар. Но я полностью в этом еще не уверен. Мне нужны доказательства.
-Я верю вам, Жарра, - тихо сказала герцогиня.- Но может тогда нам следует отменить встречу?
-Не спешите. Я хочу разобраться с этим. И кто знает, может нам будет на руку ваше собрание.Скажите, а пирский мрамор уже привезли?
-Да.
-Вы не спрашивали мужа, как будет выглядеть новый потолок?
-Он сказал, что мраморные плиты украсят свод потолка на изящнейших колоннах. Такая мода во дворцах…
-Но ведь мрамор очень тяжелый материал. Как он будет удерживаться у вас над головами?
-Боюсь, это не наша забота, а зодчего, который руководит всем. Про него говорят, что он хороший мастер.
-Как скоро установят колонны?
-На днях. Я слышала от Советника. И скоро мы отпразднуем это событие.
Копаясь в свитках, я обнаружил один: он рассказывал о строительстве замка и о том, как задумывался план всех помещений. Я наткнулся на план подвальных помещений в башне под названием Средняя Сестра, и на одном участке была сделана пометка «семейный архив». Я стал разбираться и выяснил, что он находится рядом с бывшим винным погребом.
-Им давно уже никто не пользовался,- объяснила мне Ивонна, - насчет предполагаемого архива она покачала головой, и добавила,- мне кажется, что пометка на свитке сделана свежими чернилами.
Но я решил проверить. И прихватив с собой свечу и ключи у сенешаля, потому что в Средней Сестре никто не жил, отправился на свои исследования. Я разыскал старый винный погреб, про который все давно забыли.
С трудом, отворив древнюю дверь, я проник в помещение с очень низкими потолками, деревянным полом и, о чудо!- с большим количеством бутылок на полках, обнаружив также с десяток старых бочек. Никакого выхода в архив я там не увидел. Зато решил, что необходимо проверить, как сохранилось вино. Наверное, за столько лет оно превратилось в уксус.
Я взял первую попавшуюся бутылку, вскрыл пробку, и поднес бутыль к носу: пахло вполне приятно, густой терпкий аромат хорошо выдержанного вина. Я сделал глоток: пошло неплохо. Видимо, это старое вино в глухом подвале ударило мне в голову, потому что я перепробовал еще с десяток бутылок, проверяя качество напитка. Закончилась моя дегустация, как и полагается: богатырским храпом на полу погреба.
Не знаю: сколько я проспал, но, придя в себя, я обнаружил весьма неприятную вещь.
Едва я поднялся, как захотел сделать глоток свежего воздуха и направился к выходу из подвала. Но моему блуждающему взору предстала плотно запертая дверь. Я точно помнил, что не закрывал ее, но она была не просто прикрыта, а точно заперта снаружи! Я стал колотить по ней, но безрезультатно! В двери не было замка, и запиралась она либо снаружи на засов, либо изнутри тем же способом. Довольно неудобная система, надо сказать - ведь если бы обитатели замка прятались в погребе от врагов, то те могли их там запереть, и они не вышли бы. Разволновавшись, я почему-то тогда не развил эту мысль, а зря, ведь если бы я подумал сразу, то понял, что в таком случае, если жители замка не дураки, они должны были предусмотреть путь выхода из подобной ловушки. Но эта мысль пришла в мою голову позже, а пока я думал над тем, как выломать дверь. На удивление, я разыскал, металлический стержень, которым можно было орудовать наподобие лома, и часа два трудился, как последний идиот, высаживая им дверные петли. К сожалению моему, наши предки строили на совесть - ну да, они ведь предусматривали возможность осады и прочие катаклизмы. Все же, мне удалось ценой неимоверных усилий взломать эту дубовую крепость. Но тут я приуныл еще больше. И не только приуныл, но еще испугался! За обломками двери я обнаружил кое-что похлеще: свежую кладку кирпича. Интересно, сколько рядов его было уложено? Что за старательные мастера-«золотые руки» проживают в этом замке? Сначала они портят прекрасную старинную лестницу, по которой без всякого риска для жизни пробежало не одно поколение Брэдов, потом они взялись замуровывать винный погреб с нетрезвым человеком – (вот вам наглядный пример вреда пьянства!), даже не подумав о ценности содержимого.
Теперь я рассердился не на шутку. Но глупо сердится на кого-то, когда его нет рядом. Это, все равно, что лопатой гонять воздух. Поэтому, кое-как совладав со своим гневом, я впал в глубокие раздумья.
Надо было выбираться; идея ломать кладку мне не улыбалась: неизвестно: что за ней. Я решил внимательно осмотреть помещение. Было порядком темно, а свеча моя погасла. Но у меня оказался в сапоге дежурный кремень, и я высек искру. Как заправский узник, отсидевший много лет в катакомбах, я лез по стенам, руками ощупывая их, буквально прогладив поверхность каждой стены. Я не нашел никаких трещин или разломов: стены были почти монолитные. Я разочарованно присел на пустую бочку, кругом валялись опорожненные мной бутылки. Махнув на все рукой, я взял новую, еще неопробованную мной, пузатую бутылку и открыл ее. Я погасил свечу, решив, что надо ее беречь и не палить всю сразу, и пока устроил себе отдых. Но, то ли вино в этой бутыли оказалось другого сорта, то ли от усталости и страха, я потерял равновесие, меня понесло в сторону. Я налетел на группу отдельно стоящих бочек, и, ломая свои бока, покатился по ним: какие-то из них были пустые, какие-то полные, одна из них перевернулась и потянула скрытый механизм. Раздался страшный скрип и лязг. Что-то зажужжало и завыло – все это шум, который производят все старые механизмы. Мне пришлось снова искать свечу и высекать огонь. То, что предстало моим глазам, было значительнее всяких описаний!
Я не увидел одной стены - она просто уехала в сторону. Вместо нее был темный провал.
Я был так ошеломлен, что не сразу сделал шаг, подземный коридор вел куда-то в глубь замка: я, осторожно пригибая голову, пошел по нему. Он разветвлялся на три рукава, два из которых вели вниз по лестнице, третий - наверх. Я интуитивно избрал тот, что вел наверх. Эта лестница привела меня из подземелья, самое меньшее, на второй этаж Старшей Сестры. Я попал в маленькое помещение, которое соединялось с какой-то комнатой. В принципе, я мог уже выбраться оттуда, но счел необходимым обследовать другие рукава подземного хода и вернулся к исходной точке. Далее, я избрал один из путей, что вели вниз: он шел бесконечно долго, сначала спускаясь, затем более- менее ровно, но бесконечно долго, и вывел меня за внешнюю крепостную стену. В этом не было ничего удивительного. Во многих замках делались такие ходы на случай осады. Мне снова пришлось вернуться. Немного передохнув, потому что ходьба в полусогнутом положении под землей слегка измотала меня, и, утолив свою жажду вином, я ринулся в новое путешествие. Надо сказать, приятного в этом было мало: пахло плесенью и землей; к тому же, я боялся завалов; время от времени пробегала какая-то живность, и под ногами было скользко и сыро.
Ход этот, углубившись под землю, вдруг выровнялся и пошел довольно извилистым образом. В некоторых местах я заметил двери: интересно, что там? - подумал я, и тут же холодная мысль прожгла меня до пяток: а что, если там хоронили узников!
Я прибавил шагу. Но мне снова пришлось набирать высоту, так как я уперся в новый коридор с лестницей, заблокированный стеной, к счастью, я уже имел опыт не пасовать перед тупиками, и заправским способом отыскал пружину. И ход привел меня, как я позже понял, в башню Младшая Сестра, в которой проживал муж герцогини, а что самое приятное, потайная лестница эта привела меня к самым покоям Шпаора, в одну маленькую укромную комнату. Интересно, что в планах найденных мной в куче свитков таких коридоров не было – конечно, ведь они были засекречены: мастера, строившие их, уносили тайну в могилу. Знал ли старый герцог про них? Знает ли Ивонна? А самое главное: знает ли Шпаор?
Осмотревшись в этом пенале, я не увидел ничего интересного кроме красивого витражного стекла на самом верху. Тут была даже предусмотрена узенькая вертикально стоячая лесенка, для тех, кто желает подсматривать. С раздражением подумав о том, что мне придется шпионить, вскарабкавшись, я заглянул в выпуклый глаз - окуляр в лепестке витражной розы/он еще и вращался в нужную сторону, он еще и увеличивал изображение (интересно, во всех ли спальнях и кабинетах дворца есть такие приспособления?) Сейчас я не увидел ничего любопытного, кроме слуги герцога, взбивающего подушки - вся комната была как на ладони. Можно было не только смотреть, но и подслушивать. Я решил, что в это время суток Шпаор вряд ли окажется здесь.
И вернулся в свой погреб. Мне надо было решить: каким способом, и каким путем выбраться из него. Лучше это сделать ночью, когда все спят, выходить за крепостную стену нет никакого смысла, мне будет непросто войти в город через ворота. К тому же, у меня созрел один план:
Я решил тайком переговорить с герцогиней и некоторое время провести в своих катакомбах - так можно кое-что выяснить. Значит, надо вернуться в Старшую Сестру, в которой проживает герцогиня - там меня ждет помощь. И я снова отправился в путь. Я добрался до новой потайной комнаты, но ничего там не увидел, это была просто комната, без потайных глазков. И мне пришлось отворить дверь. Я попал на этаж, занимаемый герцогиней - это было уже хорошо, и вышел я в тот самый коридор, в котором погибла девушка-служанка. Я пробрался, с подозрением глядя себе под ноги, в коридор с жилыми комнатами. Было, на удивление, тихо: ни слуг, ни хозяев. Я на цыпочках подошел к покоям герцогини и заглянул внутрь. Рядом с кэллой Ивонной сидела служанка. Они занимались рукоделием. Вскоре служанка попросила разрешения выйти и направилась к выходу - я отпрянул. И спрятался за полотном плотной занавеси, кстати, как же я раньше не подумал - за этой занавеской может прятаться злоумышленник. Надо будет сказать об этом герцогине. Пока служанка отлучалась, я проскользнул в комнату.
-Льен?- герцогиня испуганно встала.- Где вы пропадали? Мы вас обыскались! Что произошло? Вы такой грязный!- она удивленно оглядывала мой подпорченный костюм.
-Я вам все объясню, но сначала позаботьтесь о том, чтобы нас никто не видел и не слышал.
-Конечно, - она вышла в коридор и позвала служанку, сказав ей, что будет отдыхать, велела никого не впускать в ее комнату.
Она вернулась и закрыла дверь на ключ.
Я все по порядку ей рассказал. По мере того как я ей рассказывал, зрачки ее глаз все больше расширялись: во взгляде ее были и испуг, и восхищение.
-Это возмутительно! Кто посмел сделать это! Я немедленно подниму всех на поиски преступника.
-Постойте, не надо спешить. Поднять шум мы всегда успеем. Кстати, где ваш муж?
-Он уехал по соседству, его позвали на пир, я сказалась больной.
-Это превосходно! То, что вы оказались дома, - поправился я.- Понимаете, у меня возник один план, и я хочу поделиться с вами.
-Я внимательно вас слушаю - говорите!
И я ознакомил ее со своим планом. Мы договорились сделать так, чтобы все думали, будто я пропал. На это время я посоветовал герцогине приставить к себе того верного стража с ворот, чтобы находился при ней неотлучно. Я же пока поживу в погребе, если она предоставит мне некоторые вещи: одеяло, сухую солому, с десяток толстых свечей и съестные припасы, то я смогу вполне сносно продержаться несколько дней.
-Конечно, вы отлично придумали! - горячо сказала Ивонна, глаза ее блестели как у опытной заговорщицы.
Кстати, про ход она не знала, ей был известен лишь другой ход, вполне прилично обставленная подземная галерея, ведущая в Главную башню - они все ею пользовались для сообщения, чтобы в холодное время не выходить на улицу.
-Шпаор? Вряд ли,- покачала она головой на мой вопрос о том, знал ли ее муж.
Я снова ушел под землю, с вещами, перечисленными мной и так необходимыми любому узнику. Но спокойно ночевать мне в тот вечер не пришлось, так как вернулся объект предполагаемых наблюдений. Я весь вечер дежурил в потайной комнате, и чуть было не свалился с лестницы, задремав ненароком. Но ужасный шум прервал мой отдых, подобный отдыху певчей птицы на жердочке.
Это ввалился пьяный Шпаор со своей свитой. Они громко смеялись, обсуждали окрестных дворян, прелести их жен и дочек, и вели разные недостойные речи. Я услышал и кое-что предназначенное для меня
-Послушайте, кэлл Шпаор, как хорошо, что мы избавились от этой мерзкой ищейки Жарры! - радостно воскликнул Дагеран.
-Да, он получил свою порцию гостеприимства от замка Брэд.
-Подвела парня любовь к дармовой выпивке! - загоготал Налабер.
-Он просто одержимый был какой-то: носился повсюду, везде совал свой нос. А эта личная гвардия герцогини, которую он каждый день дрессировал!
-Помолчите, Фагуадон, мне надоело слушать и говорить об этом. Герцогиня всерьез больна паранойей.
В разговоре этом не было ни одной светлой мысли, ни одной интересной темы не прозвучало за битых два часа.
Надо признаться, я порядком заскучал сидя под землей. Потому что, Шпаор днем уходил из своих апартаментов, и делать там мне было нечего. В это время я либо дремал, либо блуждал по подземным лабиринтам. Меня и пугали и притягивали одновременно закрытые двери в одном из коридоров - уж очень я не люблю скелетов!- но любопытство все же пересилило страх, и я полез в одну из них, не так-то это было просто - все отсырело и проржавело-пришлось воспользоваться уже испытанным способом: орудовать ломом.
За первой дверью я не нашел ничего - просто кладовка! Зря возился. За второй я нашел действительно скелет, я с ним вежливо поздоровался и аккуратно прикрыл дверь, стараясь не потревожить духа. Со следующей - мне повезло еще меньше: там была свалка черепов - возмутительно! Но тут, во мне взыграл какой-то нездоровый азарт: я слышал от хэлла Энгрика о том, что в старину, в Кильдиаде, на места старинных кладов специально выкладывали такие трофеи, чтобы отпугивать воров. И я решил не церемониться с предками, выкинув их, как мячи, из своего укрытия. Я, к радости своей, на самом деле нашел ларец - вот это да! Это была интересная шкатулка с секретом, и я прихватил ее с собой, перед уходом наведя порядок на месте ее нахождения.
Я все думал, почему третья комната оказалась пуста, и решил еще раз осмотреть ее, было странно, может ее берегли для нового трофея? Я осветил ее свечой: и разглядел на полу что-то вроде люка, я потянул крышку, и сверху выехала полка, на ней лежало несколько книг, покрытых плесенью и пылью, я долго потом чихал, переворачивая страницы. Странно, что от одной из них исходила какая-то странная сила - у меня даже свечу задуло, и, читая ее, я странным образом волновался, словно предчувствуя что-то. Мне в руки попала книга магических заклинаний.
Я аккуратно открыл ее по середине: пальцы мои почувствовали холод, поднеся свечу, я увидел знакомый рисунок. Та самая звезда, что была на ковре в кабинете герцога!
Очень древним языком - половину слов я едва понял, в ней рассказывалась легенда, и описывался способ вызова семейного демона. Нужна была капля крови члена семьи, но только по мужской линии - она должна была упасть на пенктаграмму, перед этим требовалось произнести соответствующее заклинание из книги.
Самым сложным теперь было уговорить мою хозяйку дать разрешение на участие в этом ее сына Унэгеля.
-Вы сошли с ума! - воскликнула Ивонна, когда я рассказал очередной план. - Она с удивлением и каким-то недоверием крутила книгу в руках, но то ли оттого, что книга и впрямь была волшебная, то ли повинуясь каким-то инстинктам, она вдруг притихла и сказала:
-Я подумаю. Нас ведь все равно не оставят в покое?
Я кивнул ей в ответ.
-Как долго придется мальчику добираться до замка?
-Неделя пути.
-Я советую вам вызвать его, а вы пока решите, что делать.
С трудом преодолевая сомнение, герцогиня дала свое согласие.
Я несколько раз проникал по подземным переходам в Главный Зал, осматривая фрагменты работ, близящихся к завершению.
Но никак не мог понять: каким способом Шпаор и Сваготен замышляют убийство. Слова о колоннах и горючем порошке не давали мне спать спокойно. Я почти не сомневался, что Шпаор задумал убить свою жену. Мне было только непонятно: какую цель преследует Сваготен - ясно, что он старался не для себя, а выполнял чей-то приказ. И я снова осматривал место предполагаемой встречи. Колонны стояли уже на своих местах и подпоры поддерживающие мрамор, действительно великолепный, уже убрали, шла отделка стен Зала и они обещали быть роскошными.
На полу, возле колонн я обнаружил какой-то порошок. Я поднес его поближе и стал разглядывать: у меня возникло предположение, и я решил его проверить: я поднес свечу к колонне и со всех сторон внимательно осмотрел ее снизу до верху - вот оно! Я не поленился приставить лестницу, чтобы доказать свою теорию. Примерно в середине я нашел следы тщательно сделанных заплат. Их было почти невозможно заметить, но у меня это получилось, потому что я искал. Поверхность колонн в двух местах с противоположных сторон была нарушена. Кто-то выточил в ней глубокие отверстия. Оглядев тяжеленные мраморные плиты над своей головой, я понял теперь слова о горючем порошке.
Я вернулся к себе чрезвычайно взволнованный. Беспокойство не давало мне усидеть на месте, и я снова и снова блуждал по подземным галереям. Обследуя стены в башне Младшая Сестра, я обнаружил еще несколько потайных комнат. Двери в них были сильно повреждены временем. Мне удалось открыть одну из них - она привела меня в комнату Сваготена! Это было редкой удачей.
Я начал следить за Советником, и терпение мое было вознаграждено. Подглядывая за Сваготеном, я увидел, однажды, как он развлекается на досуге:
Проговаривая шепотом какие-то заклинания, он выбрасывал вперед руку с вытянутыми и сжатыми вместе двумя пальцами, на одном красовался безобразный перстень громадных размеров (я давно его заприметил) и от жеста его, свечи вспыхивали ярким пламенем, в камине начинал шуметь огонь.
-Так вот оно что, - прошептал я, - ты маг или знаком с магами.
И я плотнее прижался к стене поддерживающей меня. В тот миг я думал, почему Советник не чует меня, волшебники обычно отличаются особой чуткостью. Но я вспомнил, как мне удалось следить за двумя ночными магами в заброшенной деревне, и я почувствовал странное волнение. Я вернулся к своим наблюдениям.
Более всего меня удивило другое занятие Сваготена, которому он предавался с удивительным постоянством: его разговоры с черным вороном, который жил у него в клетке.
Позже я понял, почему Советник совершал свои монологи перед птицей: как и все коварные люди, он не доверял в этом мире никому, но потребность высказаться, излить свою мрачную душу у него оставалась.
В пустой темной комнате, наедине, его речь звучала почти дико. Холодный неприязненный голос вызывал впечатление безумия, и по началу я не понял к кому он обращается, называя его Карлайл.
-Ну что, добрый Карлайл, дело наше близится к завершению: осталось ждать совсем чуть-чуть и мрамор опуститься им на головы – никакой демон замка не придет на помощь.
Да, король будет мной доволен. Чудак, жалкая марионетка, вообразивший, что он может тягаться с магами. С теми, кто его сотворил, как личность, воспитал, вскормил, дал защиту - этот жалкий пузырь хочет тягаться с нами! Это даже не смешно! Это скучно! Вот ведь и привязалась ко мне это выражение от проклятого интригана Мараона.
(Мараона?! Не тот ли Мараон, что перевязывал мне рану и пел свои песни? Что могло бы их связывать?) Мысли мои лихорадочно носились, а между тем Сваготен продолжал свои причитания:
-Если бы ты знал, Карлайл, как мне все надоело здесь, в этом дьявольском замке - темном и унылом.
«Странно, мне он таким никогда не казался»,- подумал я,- наверное, это зависит от настроения человека: и золотые покои могут показаться мрачными человеку с такой мрачной душой и, словно, в подтверждение моих слов он сказал:
-У меня унылое сердце: я устал искать совершенство в этом мире - все скучно, Карлайл, как долго мы с тобой живем на этом свете! Но жизнь не отпускает меня. Вот и теперь, она вовлекла меня в новое дело. Я не могу расстаться с ней, Карлайл! - вдруг страшно задурачился Сваготен, он вел себя как сумасшедший, менял голос, строил рожи, как будто сам смеялся над собой. Мне стало ясно, что человек этот сильно ненавидит себя самого, поэтому он говорил с птицей. Мне пришлось дальше вслушиваться в этот бред.
-А ведь началось наше дело с чьей-то небрежности. Потомки Николы настоящие олухи: доверить переписчикам столь важный манускрипт - кто-то сделал копию заклинания и сам, потом, утратил ее.
А я, как истинный знаток и любитель древних текстов, подобрал этот свиток в куче других запылившихся свитков, в лавке старого Антонина - чудак и не знает, чем торгует - боги нарочно выбрали такого глупца для своих проделок!
При этих словах Сваготена что-то кольнуло мою память, мне показалось, что я прежде где-то слышал это имя.
-Один Жарра развлекал меня в этой дыре - чудак, он думал, что сможет обвести меня вокруг пальца. Пришлось подкинуть ему свиток с указанием на старый архив, вот уж пришлось порыться этому глупцу в винном погребе! Жаль, конечно, хорошего вина, но что поделать! Зато теперь он, уж точно, никуда не выйдет.
Плохо, что мне не удалось отыскать книгу заклинаний - она была бы очень кстати - но не перекапывать же весь замок. Да, наш магистр что-то затевает, что-то грандиозное, и очень плохо, что меня нет сейчас рядом с ним. Эти прохвосты, Нермин и Шунжак, опять сумеют заслужить внимание магистра и поднять свой уровень за счет его знаний.
Исповедь Сваготена сильно озадачила меня. И я долго раздумывал над смыслом сказанного. Вся его речь так четко врезалась в мою память, что я мог повторить ее слово в слово.
Вскоре тайно встретившись с Ивонной, я узнал радостную новость о том, что домой вернулся Унэгель.
Я обрадовался, увидев, как подрос Унэгель. Он стал высоким крепким мальчиком с ясными улыбчивыми глазами и светлой шевелюрой.
Кэлла Ивонна поведала ему о наших планах и взяла слово хранить молчание. Лицо мальчишки сияло оттого, что его приняли в таинственное, опасное, взрослое дело.
-Я вижу: ты не боишься принять участие в нашем приключении? Хочу предупредить тебя, что сам не знаю точно, как все будет, а меня неизвестность пугает. Ты должен отдавать себе отчет в том, что делаешь - это не игра.
Кажется, сейчас до мальчика дошло, что ему предстоит, и он сразу сделался серьезным:
-Я немного боюсь. Но ведь я - рыцарь! Я сын своего отца, внук своего деда, а они были смелыми людьми. Я не должен бояться, да?- и он с надеждой посмотрел мне в глаза.
Я расчувствовался от его доверчивости и, проглотив комок в горле, сказал:
-Страх - самое сильное оружие - он убивает лучше любого меча, но есть еще другое, то, что сильнее страха - это любовь к своим близким. Ты - единственный мужчина у своей матери, ты должен позаботиться о ней!
-Я знаю, - тихо сказал Унэгель, - я все сделаю как надо.
Мы решили воспользоваться все тем же ковром с пенктаграммой - раз он уже однажды сработал, то почему второй раз не должно получиться?
Через подземный ход мы проникли в Главную башню. Поднявшись на второй этаж, мы с трепетом вошли в кабинет герцога.
Сквозь окна лил лунный свет, и дорожка его враз падала на ковер. Унэгель крепко сжал мою руку и глубоко вздохнул. Ивонна положила ему руки на плечи и привлекла его к себе, но мальчик выскользнул из материнских объятий и стоял, приоткрыв рот, зачарованно глядя на ковер.
-Ну что ж, пора действовать!- твердо сказал я.
Мы расположились вокруг ковра, зажгли свечи, Ивонна приготовила изящный клинок из римидинской стали - он дрожал в ее хрупкой руке, и я открыл книгу на нужной странице.
Самым сложным мне показалось прочитать заклинание: оно было написано древним витиеватым стилем и трудно выговариваемым языком - надо было не сбиться и повторить отдельные строки нужное число раз, надо было капнуть воском на свою ладонь, и повернуться против часовой стрелки тоже в определенных местах, а еще, я вкладывал в это действие всю свою веру, на которую был способен - только так, мы могли доказать: как погиб герцог.
Закончив читать, я взял руку мальчика в свою ладонь и сказал: не волнуйся, все будет хорошо. Ивонна дрожащими руками передала мне клинок, и я легким взмахом сделал надрез на ладони Унэгеля. Тяжелые капли крови упали на ковер, Унэгель пронес руку над всей пенктаграммой и громко сказал:
-Демон, страж Дома, появись!
Все силы души, вся энергия вложенные нами в это действие, не пропали даром.
После сказанных Унэгелем слов, что-то зашевелилось и комнату заволокло темной пеленой, свечи погасли. Ивонна слабо вскрикнула. Когда же тьма рассеялась, лунного света, словно прибавилось: комната была полна им. В самом центре пенктаграммы стояло нечто! Это был и не зверь, и не человек, хотя силуэт его был вполне человеческий. Три красных глаза смотрели недобрым взглядом, трудно объяснить, что у него была за шкура, но она приходила в волнение, когда демон сердился или радовался. Отвратительный вид дополняли страшные когти на нижних конечностях. В одной лапе он сжимал грозный посох, один конец которого был заострен, а другой выглядел как трезубец. Он встряхнулся, словно на нем была вода, и целый сноп холодных искр полетел в разные стороны от этого движения. Мороз прошел по моему телу.
Хуже всего, что я вдруг стал слышать мысленно все, что происходило в головах Ивонны и Унэгеля, у них был мысленный разговор с демоном. Демона звали Венбул, он сам представился перепуганному обществу.
Он сказал, что знает: почему мы его вызвали. И, вообще-то, ему все ужасно надоели - не дают спокойно пожить в вечности!
-Зачем ты убил моего отца? - испуганно спросила Ивонна Венбула.
-О нет! Кэлла, я и не думал причинять вред потомку Николы - нет! Я вынужден защищать его. Я собирался ему помочь, но он почему-то страшно разволновался и умер! Приходится сожалеть о том, что род Николы вырождается - уж больно хлипкие вы пошли нынче! Допустили до такого безобразия, как покушение. В былые времена, за самую мысль о таком, подозреваемого привязывали к четверке лошадей и рвали на части. А вы теперь ждете, пока вас не изведут всех до единого!
Маленький потомок Николы, - обратился он к мальчику,- ты зря так волнуешься. Пусть твои коленки перестанут дрожать - я поджарю негодяев. А тебе советую учить грамоту и знать нужные заклятия на зубок, а то книги имеют неприятное свойство теряться во времени и пространстве!
Мальчик стал его расспрашивать и демон вежливо отвечал, - и было так странно слушать их мысленный разговор, что я вспотел от напряжения.
-А ты бы не подслушивал, - вдруг обратился демон ко мне, и у меня от его вторжения в мой ум резко заболела голова, словно ее укололи тысячью иголок - не надо слушать то, что тебя не касается - у нас приватная беседа – думаешь, если ты отмечен печатью, то тебе все дозволено - ты еще салага, понял? Ты даже не знал, что в этом замке никакие магические штучки, подобранные на большой дороге, не действуют.
-Как, вы уважаемый Венбул, осуществите свой план по устранению злодеев? - спросил Унэгель.
-А нет никакого плана - это вон у него всю дорогу планы, а я действую спонтанно - раз и готово.
-Ну да, ну да, и у старого герцога удар с перепугу,- подумал я.
-А ты бы помолчал, лучше, дуралей!
Милую беседу пришлось закончить: демон стал сердиться, и непонятная шкура его встала дыбом и от нее снова полетели искры.
«Еще пожар наделает старый хрыч»,- снова подумал я, и зря, потому что демону это совсем не понравилось.
-Научись сдерживать свои мысли тупиццца! А то можешь оказаться сегодня первой жертвой! Ладно, отправляйтесь к себе, а я пойду разбираться с вашими заговорщиками. Эх, дети еще свалились на мою голову.
Демон испарился, и я облегченно вздохнул: не ожидал, что демоны бывают такими грубиянами! Хотя чего удивляться: в свое время его пленили, связали договором, не спрашивая его: хочет он или нет, и он вынужден отвлекаться от своих забот, чтобы разбираться с нашими делами. Мне бы, пожалуй, тоже это не понравилось.
-Что нам теперь делать?- прошептала Ивонна.
-Вы же слышали: он отправил нас к себе.
-Я не хочу спускаться подземным ходом,- вдруг заупрямился мальчик, - я, потомок Николы никого не боюсь! Я должен ходить с высоко поднятой головой.
«Чего это стало с ним, - удивился я,- демон, что ли, на него так подействовал», но спорить не стал и сказал:
-Что ж, вернуться можем и обычным путем.
Мы спустились вниз и прошли мимо удивленного охранника. Странно, что он не спал в такое время. Мы пересекли небольшую площадь и хотели уже войти в Старшую Сестру, как вдруг услышали дикий крик, ярко блеснула молния, и раздался грохот.
-Это он из посоха стреляет,- прошептал восхищенно мальчик.
Несколько мгновений спустя снова сверкнула молния, снова раздался крик и загремел гром.
Вдруг пошел проливной дождь. А ведь, была поздняя осень и в пору снегу скоро начать валить, а тут-гроза с дождем!
Мы вошли в замок. Герцогиня разбудила слуг. Велела развести огонь в камине. Послала слуг в Малую Сестру, узнать о здоровье мужа, и приказала служанке принести вино и бокалы.
Мы уселись вокруг камина, и озноб наш стал стихать. Нам даже стало весело от ночного приключения, и мы стали смеяться, вспоминая, как испугались Венбула. Вино окончательно разгорячило нас, и удивленная Севубела Лагу, спустившаяся из спальни на звуки шума, смотрела на нас в полном изумлении.
Тут в зал вошел слуга, посланный к Шпаору. Он выглядел оторопелым и как будто не мог сообразить: как докладывать.
-Ну что, долго ты будешь молчать? - спросила Ивонна.
-Понимаете уважаемая, кэлла Ивонна, ваш кэлл Шпаор…он…
-Говори же!
-Ваш муж умер! Его убило молнией! И Советник Сваготен тоже мертв! Ему сердце прожгло змеей.
-Какой еще змеей?
-У него на сердце лежала мертвая змея. Она укусила его в сердце.
Слуга был в полном потрясении. Не знаю, что его больше сразило: то, что его хозяин и Советник погибли столь странным образом или то, что хозяйка так вовремя послала узнать об их здоровье. Он с чувством некоторого страха смотрел на Ивонну, что ее окончательно развеселило.
-Иди же прочь,- сказала она.
События в замке всполошили всю округу. Павелия Шпаора и Советника Сваготена похоронили с почестями, свита их пребывала в мрачном настроении. Я понял, что дело еще не закончено и назревает новый заговор.
Как ни странно, его зачинщиком стал смазливый мерзавец Дагеран. Я только не мог понять: чего он хочет. Если Шпаор еще по своему положению мог на что-то претендовать, то Дагерану не было никаких шансов для захвата власти.
Но я понял, что заговор этот направлен не против Ивонны, а против меня, прихвостни покойного Шпаора посчитали меня - виновником их неудачи. Вряд ли, они расценивали смерть Шпаора как личное горе, скорее как большую неудачу.
Весь их заговор сводился к тому, чтобы «поговорить» со мной в лесу, на охоте - это осенью то охота!
Но я согласился. Может, это была бравада, но я решил, что будет полезно поразмяться и заодно разобраться со всей этой компанией.
К тому же у меня был некий личный счет к Дагерану - убитая им девушка. При всей моей бесчувственности - нехорошо так поступать с влюбленными в тебя девушками.
К тому же надо было полностью оградить герцогиню Брэд от любых поползновений в ее сторону.
Мы встретились в лесу. Стояла ясная и морозная погода, деревья хорошо прихватило инеем, и из ноздрей жеребцов валил пар, они нетерпеливо перебирали копытами, и всадники были так же охвачены холодом и нетерпением в своем желании перебить друг друга.
Я отправился не один: ко мне примкнули Пушолон и Гартузи со своими людьми, которых набралось человек семь. Группа Дагерана насчитывала человек пятнадцать. Они не ожидали, что я приведу с собой столько людей, и нервно засмеялись, когда увидели наш отряд.
-На какого же зверя вы приехали охотиться с такой толпой народа, хэлл Жарра? - насмешливо произнес Дагеран.
-Вы имеете что-нибудь против? - ответил ему Пушолон в том же тоне.- Все мы здесь отличные охотники на крупного зверя, - это вам не в трактире валить впятером нетрезвого человека, - сказал он, намекая на тяжелораненого Нориленда.
-Что ж, мы не прочь поохотиться вместе.
Мы сошлись строем, но после, разделились на группы – их было больше - и кому-то из нас досталось по два противника. Кто-то среди них фехтовал лучше, кто-то среди нас, но, в целом, силы примерно были равны, не считая численного превосходства.
Я схватился с Дагераном, он кидался на меня как бешеная собака, да еще и острить не забывал.
Все же, мне удалось нанести ему первый удар в область живота, его смягчила кольчуга, он оказался неглубок и важные органы не пострадали, лишь выступило большое красное пятно на светлой куртке, обшитой мехом.
-Это тебе за бедную девушку, которую ты погубил!- сказал я.- Может, скажешь, почему она полезла на стену? Там, наверное, лежала любовная записочка, оставленная тобой, а ты подкрался сзади, чтобы столкнуть влюленную в тебя фрейлину, ведь она стала случайной свидетельницей вашего заговора.
-Ты слишком догадливый и любопытный, придется тебя убить! - рассвирепел Дагеран.
-Нет! Это мне придется тебя убить, гнида.
-Тебе не простят эту дуэль. В Мэриэге есть влиятельные люди, мои покровители.
-Ну, не думаю, что они захотят повторить участь Эвесты Тельбусо. Ты, наверно, хочешь взять опеку над герцогиней Ивонной, поэтому вызвал меня в этот лесок.
Дагеран еще больше зарычал и снова кинулся на меня в новой атаке. Гнев лишь мешает в бою. Дагеран был отличным фехтовальщиком, но перестал рассчитывать удары. Мне удалось заставить его раскрыться, когда он пошел в новую атаку и слегка зацепить его ногу. Он стал покачиваться, но все еще держался на ногах.
Я использовал серию ударов и свой коронный финт, на который Дагеран не смог ответить, и, закончив атаку тяжелым диагональным ударом на поражение, я рассек его туловище сверху вниз.
Секунд пять он стоял, покачиваясь, пока я вытирал кровь с моего меча, потом упал сраженный на землю.
Мне некогда было прощаться с этим мерзавцем, потому что следовало помочь товарищам: им приходилось нелегко.
Пушолона, опытного бойца, сильно теснили два противника. Гартузи был ранен, один юноша из нашего отряда стоял на коленях, схватившись за живот. Остальные бились в горячей схватке.
Я взял на себя одного противника Пушолона. Надо сказать, этот драчун основательно вымотал меня. Он не входил в свиту покойного герцога-консорта, а был приглашенным бойцом. Судя по всему, его участие в драке считалось наиболее важным обстоятельством, которое должно было решить исход в нашем поединке.
Он прекрасно владел мечом и я, едва успевал уходить от его ударов и с трудом отражал атаки. Это был не стандартный воин, а настоящий профессионал. Пришлось мне вспоминать все, чему учил меня хэлл Энгрик, тут все его приемы и тактики пошли в ход. Противник мой был подготовлен ничуть не хуже меня.
Спас меня свет, блеснувший из-за деревьев - солнце вышло так неожиданно и так не по осеннему ярко, что на мгновение враг потерял контакт, этого мгновения мне хватило: мой меч коснулся его горла.
-Выбывайте из драки, или я вас прикончу!
-Лучше прикончи меня,- засмеялся он сквозь зубы. - Анфран Наденци еще никому не сдавался.
Мне почему-то вдруг сделалось жаль этого превосходного фехтовальщика, но пока я раздумывал, случай все решил за меня. В пылу битвы один из бойцов запустил в нашу сторону тяжеленным камнем. Это было совсем не по-рыцарски, зато лаконично и действенно. Мой противник сдался, против своей воли, от удара по голове, ибо камень этот по случайной траектории выбрал целью именно его.
Далее мне пришлось отбиваться сразу от троих. Двое из них умудрились в этой схватке, вместо меня, ранить друг друга, а третий подвернул ногу и, запнувшись, упал.
Я осмотрел поле боя: Гартузи добивал своего врага, несколько противников сидели, тяжело дыша на пеньках, оглядывая свои кровоподтеки, в общем, схватка пошла на убыль, охота убивать друг друга пропала.
Я громко предложил всем уцелевшим мир, с чем не соглашался только противник Гартузи, отчего тот окончательно рассердился и одним ударом зарубил его.
-Получай, гад! - сказал довольный Гартузи, куртка его намокла от пота, одна бровь была рассечена, но на лице была глупая улыбка человека, который довел дело до конца.
Мы вежливо раскланялись с оставшимися в живых противниками, пожелав пострадавшим скорейшего выздоровления. По обоюдному согласию, каждый дал друг другу слово: не мстить за своих товарищей. И, сравняв численное превосходство, потому что враг понес больше потерь, чем мы, все участники схватки, подобрав убитых и раненых, разъехались по домам.
Вернувшись в замок, я несколько дней зализывал царапины. Ивонна измучила меня вконец своей опекой и сердоболием, пришлось ей твердо сказать о своем решении: уехать в Мэриэг. Она сокрушенно вздохнула и лишь попросила провести под ее крышей еще неделю. На это я согласился. Ко мне постоянно забегал Унэгель, с огромным интересом расспрашивая меня о дуэли и о разных моих приключениях, словом, нам было о чем поговорить. Мы очень подружились с этим любознательным пареньком, и однажды у него даже вырвалось:
-Знаете, хэлл Жарра, если бы моя мать захотела завести мне нового отца, то я желал бы, чтобы он был, непременно, таким как вы.
После этих слов пришлось его ругать и объяснять различия в нашем с ним положении: он наследник знатного рода, а я всего лишь рыцарь, все богатство которого - меч.
В один из дней моего безделья герцогиня пожелала меня видеть. Она сообщила мне, что наделенная волей своего покойного отца для принятия важнейших решений в интересах будущего герцога Брэда, она дарует мне титул баронета и небольшой надел земли в ее герцогстве.
С этими словами она протянула мне свой указ, скрепленный печатью, и засмеялась, увидев мое изумленное лицо.
-Я недостоин такой чести, благодетельная кэлла!
-Вы будете вдвое недостойны, если откажетесь. И это не должно повлиять на ваше решение покинуть нас. Вам надо ехать - я понимаю это. Мой отец не пожелал бы для вас лучшей доли. Я всего лишь следую его устремлениям.
Так я стал баронетом в чужой для меня стране.
Прекрасно проведенное время моего излечения подошло к концу. Настал день прощания. Герцогиня позвала меня к себе и вручила письмо для принца Орантона.
-Я в нем замолвила словечко за вас, и еще написала про шкатулку, найденную вами в подземелье, ибо наши с вами попытки открыть ее не увенчались успехом, в письме я все подробно описала и, если принц будет заинтересован, я сама привезу ее в Мэриэг.
(Когда я извлек из подвала эту вещь, мы попробовали проникнуть внутрь, но ларец оказался настоящим монолитом, и у него явно был секрет. Кэлла Ивонна подумала, что род Орантонов имеет отношение к этой шкатулке, потому что на крышке ее было изображение герба династии Эргенов: мифический золотой цветок Ланг на черном поле, в золотом кольце. Мать Валедо происходит из этого рода, это ее девичий герб: она - дочь покойного короля Фергении Ианарра, старшего брата Цирестора.)
И вот я на площади перед замком. Меня вышли проводить почти все его жители. Кроме кэлла Шпаора и его прихвостней никто не питал ко мне вражды и со многими я был в добрых отношениях.
У меня породистая лошадь в отличной сбруе, пара дорогих клинков из римидинской стали - подарки герцогини, да еще туго набитый кошель за поясом - жалованье, выданное Ивонной мне за службу. А на пальце сияет драгоценное кольцо. Если бы, я ее не остановил - она навязала бы мне еще кучу подарков.
-Вы твердо решили искать службу в Мэриэге? - спросила Ивонна.
-Да, сиятельная кэлла, теплом души своей озарившая жизнь мою, я должен! А вам, будет, чем заняться: у вас сын, вам непременно надо найти себе достойного мужа (по крайней мере, такого, чтобы не желал вашей скорейшей смерти, - мысленно добавил я).
-Траур длится три года, а потом, не везет мне с мужьями. Одного до сих пор оплакиваю, другой разбил мне сердце. Я не вынесу новых разочарований. Тяжело разочаровываться в людях.
-Да, я знаю. Но смотрите на вещи философским взглядом - печальный опыт сделал вас мудрее и искушеннее.
-Разум стал искушеннее. Но сердце все так же наивно! Прощайте же, и пусть вам повезет в вашей беспокойной жизни, да не забудьте про рекомендательные письма, что я написала для вас.
Отвесив низкий поклон, я вскочил на лошадь и тронулся в путь, оставляя с немалой толикой сожаления один из самых красивых и благородных замков на свете.