черный обелиск

Темная ночь. Я шла по мощеной тропинке вглубь кладбища, где центром был обелиск. Он грозно возвышался надо мной и поражал своей грозной окраской. Он был чернее тьмы, лишь ворон мог коснуться сего монумента. И сейчас, на его вершине сидел ворон, такой же неумолимо черный и грозный. Наконец, тропинка моя закончилась, и я вышла на центральную площадку, где царем был черный обелиск. Темная скамья перед ним имела такой ничтожный вид, что смотреть было больно. Но я села на эту скамью.
Из-за туч выскользнула луна и осветила меня и обелиск. А я смотрела на него, погружаясь всем своим сознанием в его непостижимую черноту. Казалось, я видела сквозь его поверхностную оболочку, видела множество горя содержавшемся в нем. Не содрогнуться было невозможно.
Ворон глухо каркнул, и мне пришлось обратить не него свое внимание. Я посмотрела на него. Он был самим воплощением Ада: черные глянцевые перья, острые черные когти, ужасный клюв и шрам, идущий от макушки к шее через глаз… Неприятное зрелище. Ворон еще раз каркнул и сорвался с обелиска вниз.
На землю уже приземлился мужчина с хищным лицом, который пересекал чудовищный шрам через все лицо к шее. Он поприветствовал меня низким поклоном и безумно улыбаясь, спросил:
- Чем могу быть полезен?
Я встала со скамьи и пошла к нему, остановившись лишь тогда, когда мои глаза оказались в полуметре от его глаз.
- А ты можешь быть полезен?
Он захохотал. Зло так и сочилось из его смеха, но мне было не до этого.
- Могу, - неожиданно серьезно ответил он.
Пришло время и мне смеяться.
- Ты будешь полезен, если умрешь…
- Ты пришла меня уговаривать умереть? - перебил он меня, - Ты измельчала.
- Нет, ты мне пока не нужен мертвым, хотя очень заманчивое предложение. Нужно достать одну вещь…
- И ты пришла ко мне? Не по адресу.
- Как раз по адресу. Ты должен раскопать пару могилок и снять с их обитателей кольца.
- О-о, с каких пор ты настолько обнищала, чтобы грабить могилы? Тем более, ты можешь это проделать самостоятельно.
- Нет, это должен сделать ты, естественно, за вознаграждение…
- Обсудим.
Он адски улыбнулся и тут же оказался на скамье, и уже приглашал сесть с ним рядом. Я приняла его незамысловатое приглашение, хотя он мог бы уже догадаться о том, кто я на самом деле.
- Что надо делать и каково вознаграждение?
- Что делать я сказала, а вознаграждение: 300 душ. Как раз столько, сколько тебе не хватает, чтобы существовать за пределами кладбища.
Он облизался.
- К тебе ведь не заходят ночью?.. Не так ли?
Он снова облизнулся, похоже он очень хочет эти 300 душ.
- Какие могилы? – наконец спромил он.
- Венесуэлы и Григория Кларк.
- Души вперед.
- Нет. Сначала кольца, а потом души.
Он нахмурился. Еще чуть-чуть и он раскроет мой обман. Но улыбнувшись, он помчался исполнять поручение.
Обелиск теперь был мой. Пока этот идиот копает, я смогу сделать то, что надо. Черный обелиск, казалось, вздрогнул от моих мыслей. Я сбросила личину прислужницы Смерти и подошла к обелиску. На постаменте еле виднелись от времени латинские слова. Я помнила эти слова наизусть: «Именем Господа нашего, да будет скован Диавол всемогущий на множество веков, и пусть верующий скажет: «Аминь!», дабы нечистый чтоб был скован вовеки».
Я улыбнулась, прикоснувшись к черному обелиску. Он на миг меня обжег, но оставил бесполезные попытки защититься.
- Выйди Сатана! Господь бессилен! – рассмеялась я…
Тьму разорвала белая кривая молния от небес к обелиску с разрывным воплем грома.
- Пусто!!! – проревел где-то вдали шрамованый и ринулся ко мне.
Но было поздно!
Черный обелиск разорвало на две половины, которые стали рассыпаться, будто песок от порыва ветра. Я отскочила в сторону, рядом тут же появился шрамованый, но он не мог ничего сделать! Я обманула его!
Вскоре вместо обелиска высилась гора мелких обломков из которых и состоял сей великий монумент. Из под них выбирался человек. Так выглядело на первый взгляд, но он был бледен, а красные его глаза хищно искали жертв.
Он был высок и худ, а тонкие губы расплывались полуулыбке полуоскале. Он наконец был свободен. Шрамованый дрогнул, но быстро взял себя в руки и ринулся в свой последний бой. Глупец!
Мужчина хохотнул и, незаметно выхватив из под полов плаща меч, красиво разрубил того надвое.
- Проклятая птица!!! – рявкнул он и захохотал во всю мощь леггих.
Улыбнулась, а потом засмеялась и я.
- Добро пожаловать! – отсмеявшись, провозгласила я.
Мужчина посмотрел на меня и зашелся в еще большем припадке смеха.
Я не улыбалась, в моей руке был мой меч, жаждавший нечистой крови.
Мой удар был первым. Он его без труда отразил, все еще улыбаясь.
Бой был неотразим! Мы танцевали на краю пропасти, где с одной стороны смерть, а с другой стороны меч и мастерство, которые должны были защищать от этой смерти. Но он оказался проворнее, всего на долю секунды, но этого хватило. Мой меч был воткнут навылет в одну из могильных плит.
- Жалкий Ангел! – прошипел он и отбросил свое оружие.
Мы продолжили бой. Не будь я той, кем являюсь, то упивалась бы боем, но такого, увы, не было. Кружась в смертельной схватке, мы знали исход битвы, но как бы печально это ни было, это нас не огорчало.
Я из последних сил толкнула его от себя в очередную из атак. Он сделал несколько шагов назад, этого было достаточно, чтобы его спину пронзил мой меч, торчащий из надгробия. Его улыбка уже не выражала ненависть, он улыбался мягко, любовно. Он умирал.
- Прощай, мой родной, - прошептала я, вытирая слезу, - Я была рада тебя видеть, даже после того, что ты сделал…
Он еле слышно прошептал о взаимности, а потом закрыл глаза и с блаженной улыбкой уперся ногами в землю и оттолкнулся, вгоняя меч все глубже и глубже в его идеальное демоническое тело.
Незаметно подкрался рассвет. Теперь его труп был в моей спасительной тени, я перекрестилась, как крестился только он, и отошла в сторону, без молитвы. Как только свет попадал на его тело, то оно тут же оседало и превращалось в прах. Я посмотрела на восходящее солнце, а потом на разрушенный обелиск, который уже не источал того зла, что раньше.
Закусив губу, я вытащила из надгробья меч и расправила, спрятанные крылья.
Небо приняло меня с прохладной нежной улыбкой…
Моя задача была завершена.
Прощай навеки, мой дорогой дьявол.