Самый страшный сон

Нинка. Она была смешная и красивая. Была…

ПРОЛОГ
Я познакомилась с ними за пять лет до этого. Стояла теплая, но дождливая осень. Мокрые асфальтовые дорожки были сплошь покрыты ковром ярких опавших листьев, однако воздух приятно ласкал кожу, щадя и не кусая холодом.

Мы гуляли втроем по промозглому скверу, потягивая горько-вкусное пивко и заедая его фисташками. Наверно, со стороны мы выглядели странно – я, коротышка, метр вприпрыжку, и Нинка со своим Андреем – оба под два метра ростом.
«Мне было семнадцать, ей было сто сорок три-и-и…» - запевала я на потеху прохожим песню Снайперов и притворно-нежно хватала Нинку за руку, заглядывая ей в смеющиеся глаза.

Мне действительно было 17. А им – по 25. И все мы трое хватались за юность – я за начавшуюся, они – за уходящую.
«Безбашенная Маринка» – так я сама себя называла – придумывала все новые и новые забавы. Ну почему бы, например, в три часа ночи не выйти всем вместе во двор на детскую площадку и не покататься на карусельках? В окнах моего дома загорались робкие огоньки, но соседи так и не решались выглянуть и проверить, кто же это так скрипит качелями и так заливисто смеется. Потом мы с Ниной лазали по лесенкам, а Андрей стоял внизу «на подстраховке» - дабы мы, великовозрастные тетеньки, не убились ненароком.

В особо дождливые вечера мы собирались у кого-нибудь в гостях, наливали себе по бокалу неизменного пенящегося пива, чистили соленую шамайку и откровенничали. В ту пору Нина с Андреем только-только поженились, промаявшись до этого несколько лет любовью на расстоянии в разных городах. Поэтому все их истории сводились к тому, как несмотря на долгие разлуки они всегда любили друг друга и как прекрасно теперь жить вместе.
А я рассказывала про несостоявшегося мужа-музыканта, по иронии судьбы его тоже звали Андреем. Про то, как репетировала с ним его дурацкие песенки, как мы целовались под луной и звездами, как он пел мне, подыгрывая на гитаре: «Слово за слово, упала звезда в нашу обитель без крыши и стен… Ты мне призналась, что будешь всегда рядом со мною, не требуя что-то взамен».
Но музыканты, они же люди ветреные.
Нинка утешала меня, а Андрей даже обещал набить тому, другому Андрею, морду, если увидит его когда-нибудь…

А потом наступила зима. Мы виделись все реже и реже, пока встречи окончательно не сошли на нет.
Иногда, выползая «по делам» в город, я встречала Андрея, стандартно передавала Нине приветы, он стандартно диктовал мне ее номер телефона, мы стандартно обещали друг другу встретиться на ближайших выходных. И снова расходились, чтобы не видеться долгие месяцы…

***
- Марин! Марин, ты че, не слышишь?!
Я обернулась. Мне махала рукой запыхавшаяся полная женщина. Подобрав полы длинной дубленки, она тщетно пыталась меня догнать.

Я присмотрелась. С трудом и ужасом узнала в женщине Нинку.
Мы созвонились с ней накануне. После нескольких лет пробела в общении. Договорились встретиться, пройтись по магазинам.
Что мы, собственно, и сделали, а после завалились к ней домой.

«Давай с тобой поплачемся украдкой, и, может быть, за рюмкой водки сладкой я расскажу тебе свои печали, а ты мне все расскажешь про себя…» - распевал радиоприемник, а Нинка разливала домашнюю, настоянную на травах лично Андреем, водку по рюмкам.
Жизнь основательно поколотила Нинку. Не оглядываясь на молодость, подбросила целый букет болячек, следом потянулся хвост гормональных сбоев, за ним – полнота, одышка и проблемы с сердцем. И – бесплодие…

Я с болью смотрела на эту некогда первую красавицу и сдерживала неловкую слезинку.
Однако Нинка не унывала. Ведь рядом с ней всегда был Андрей, такой любящий и любимый…
Подруга, скорбно сдвинув брови, слушала мои истории про свадьбу, развод, тоску…

Пришел с работы Андрей, увидел меня, обрадовался. Мы обнялись и расселись вокруг стола. Так воссоединилась распавшаяся когда-то «семья», вернулась в нее блудная названая сестра.

***
Слепые звезды отражались в водной глади. Лето щедро отдало тепло маленькой речушке. Стояла кромешная тьма, изредка разрезаемая вспышками метеоров. Слышался легкий плеск.

Ночь и река надежно скрывали два сплетенных тела.

- Андрей, ты что?
- Тс-с-с, тихо! Это сон, просто сон… прекрасный сон…
- Перестань!
- Тихо! Нина услышит!
- Андрей, прекрати пожалуйста! – взмолилась я, слабо соображая, что происходит.
- Нет… нет, не могу! – шептал он, под водой лаская мою спину.

Где-то здесь рядом была Нинка и таксист, что привез нас сюда. В любой момент она могла приплыть или просто услышать, что происходит.

- Андрей! – пробормотала я чуть громче, и он выпустил меня из объятий.
- Уплывай! Марин, плыви от греха!

Я нырнула, стряхивая с себя остатки оцепенения. Проплыла под водой несколько метров.
Алкоголь достиг предельно допустимой для жизни концентрации в моем организме. Затуманенный мозг отказывался верить, что прикосновения Андрея были реальны, а тело требовало продолжения начатого, не обращая внимания на запрещающие факторы.

Вынырнула я у самого берега. Нинка стояла у машины и непринужденно (настолько непринужденно, насколько это было возможно после изрядного количества выпитого) болтала с водителем такси.

Тело победило. Я развернулась и поплыла обратно.
Андрей подхватил меня на руки, едва я взобралась на островок посреди реки. Оказывается, он давно уже был здесь.
- Не надо, отпусти! – попросила я. – Не относись ко мне, как к шлюхе!
- Глупенькая моя, маленькая девочка! – прошептал Андрей, целуя меня в губы.
- Андрей, Андрей, стой! – отстранилась я от него. – Ответь, ты давно этого хотел?
- Дурочка! Конечно, давно!

Я вырвалась, с разбегу нырнула в черную воду и размашисто поплыла к берегу. В голове молотками стучали его слова. Давно! То есть любовь, многолетняя любовь его к Нинке – блеф, бред, неправда…

- Марин! – донесся с берега Нинкин голос.
- Да, Нинок!
- Поехали уже домой, я вырубаюсь! Где Андрей?
- Не знаю, я его не видела! – ответила я дрогнувшим голосом и выбралась из воды.

Андрей подошел минут через десять.
Мы сели в машину и поехали к ним домой.

Сквозь сон я почувствовала, как чьи-то страстные руки ласкают меня.
Открыв глаза, я увидела лицо Андрея, освещенное ночником.
- Это сон, просто сон, прекрасный сон, - шептал он, оглаживая мое тело с ног до головы.

Просто сон, мысленно согласилась я.

Уходя, Андрей бросил через плечо:
- Не пытайся повторить сон в реальности!

***
Роды у меня были тяжелыми. Слишком крупный плод для моего роста и телосложения.
Я назвала сына Богданом.
Богдан Андреевич. Мне нравится звучание.
Сон больше никогда не повторялся. А Нинку схоронили, когда Богдаше было три месяца. Сердце не выдержало.

08-09.07.2008