Загадочный символ доктора Ди

 ЗАГАДОЧНЫЙ СИМВОЛ ДОКТОРА ДИ:

В справочнике «Язык символов: числа, фигуры, время» (М.2005), на фоне вполне традиционных, преимущественно религиозно-мистических знаков, обращает на себя внимание малоизвестный, весьма оригинальный символ, на первый взгляд, напоминающий «чёртика», нарисованного рукой ребёнка. Это «монада», опубликованная доктором Джоном Ди в его книге «Monas Hierogliphica» в 1583 году. В тексте справочника она названа «самым замечательным из всех магических символов». О том, сколь неизгладимое впечатление «монада» произвела на составителя упомянутого справочника г-на В. Рошаля, помимо превосходного эпитета, говорит то обстоятельство, что информация о изобретении д-ра Ди встречается на его страницах дважды (стр. 128; стр. 237-238).

«Ди представляет природу магических символов в терминах геометрии, – сообщается в справочнике, – и проверяет монаду в ряде теорем» (стр. 237).

«Он доказывает, что символ для зодиакального знака Овен в действительности составлен из двух полумесяцев, соединённых в точку»; – это утверждение д-ра Ди названо, впрочем, «некорректным» (стр. 128). «Тем не менее, – сообщается далее, – является фактом, что Ди обратил в символ огня (огненный знак Овна) то, что по сути является символом воды (лунный полумесяц)».

Подробные комментарии снабжены аутентичными иллюстрациями: титульного листа книги «Monas Hierogliphica» и так называемой «теоремы 10» из этого издания. В заключение сообщается следующее: «Ди проводит исследование монады на таком глубоком уровне, что находит связи своей теории с пифагорейской гармонией, библейским знанием и математическими пропорциями» (стр. 238).

Не смотря на столь обширные комментарии, ни смысл, ни назначение символа в справочнике не разъясняются. Об авторе «монады» в именном указателе сказано следующее: «Ди Джон (1527-1608) – оккультист, советник и астролог английской королевы Елизаветы I. Автор известных работ о магических символах» (стр. 376). Кроме того, при первом упоминании в тексте (стр. 128) Ди назван «известным магом».

Отдавая должное изобретательности д-ра Ди, (положенной ему по статусу в силу профессиональной необходимости), приходится констатировать, что безотносительно сопровождающих рисунок интеллектуальных спекуляций, он представляет собой не что иное, как зодиакальный знак планеты Меркурий, воздвигнутый над тем самым символом воды, что самим Джоном Ди именуется огнём. Символика алхимического таинства очевидна; Меркурий при этом, разумеется, не имеет отношения к небесному телу. Он может указывать на Гермеса (Трисмегиста) как основателя традиции или отображать Mercurius philosophorum, чистый женственный огонь, содержащийся в серебре, металле Albedo - второго из трёх преодолеваемых в процессе трансмутации «миров». Как правило, на него указывает астрологический знак Луны, однако мы имели возможность убедиться, что д-р Ди не стремился к тому, чтобы быть понятым с полуслова; напротив – чем символика многозначнее, тем глубже представляется заинтригованному читателю смысловая бездна.

Уже из собственных масштабов фундаментального труда «Monas Hierogliphica» (долженствующего продемонстрировать нам обширную осведомлённость автора – предмет обоснованной гордости учёного мужа, живущего в эпоху дремучего невежества основной человеческой массы) напрашивается, наконец, единственно пропорциональный амбициям д-ра Ди искомый вывод: в своём «чёртике» Ди являет нам не что иное, как образ АБСОЛЮТА.

 Существует известный риск, что столь любезное создателю «монады» умозаключение, лишённое прямых оснований, не разделившими его будет сочтено акцидентным. В нашем распоряжении имеется только один вполне корректный аргумент, скорее предумышленно, нежели по случаю, предоставленный нам Джоном Ди – в выборе названия для его символа: «монада» в XVI веке не имела иного значения, кроме собственного, т. е. была греческим именем единицы (в качестве числительного); могла, вместе с тем, служить текстуальным эквивалентом понятия «неделимое» (monas, monados).

Атомарные свойства цифра обрела в учении пифагорейской школы, и между противоречивых строк доксографических перепевов цифирной пифагоровой доктрины усматривался дерзкий вывод: дескать, «монада» (т. е. единица), по Пифагору, стала тем, что монотеисты именуют Богом – не символом Оного, но тем ЕДИНЫМ, исчерпывающим всё сущее, универсальным принципом, что только и реален в чувственно-непознаваемом, однако постижимом интеллектуально мире.

Кстати упомянутые в нашем справочнике, в порядке перечисления ПИФАГОРЕЙСКАЯ ГАРМОНИЯ И БИБЛЕЙСКОЕ ЗНАНИЕ, с которыми Ди «находит связи своей теории», представляются достаточным основанием полагать, что в качестве названия для своего символа д-р Ди употребил понятие «монада» именно в том смысле, кот. оно приобрело в философии пифагорейского союза.

Столетие спустя после Джона Ди президент Берлинской академии наук, «германский ньютон» Лейбниц (1646-1716) воспользуется этим, более обширным значением слова «монада» для своей философской концепции духовной первоосновы бытия. Являясь по сути реставрацией греческого учения о живой, или разумной материи (т. наз. ГИЛОЗОИЗМА, некогда развитого Гераклитом), теория Лейбница помещает в основу мироздания эту самую «монаду» (живой атом). Учение, исчерпывающе изложенное в 1714 году в произведении с соответствующим названием: «Монадология», приобрело последователей, главным образом – на рубеже XIX-XX вв. (по вполне тривиальным причинам: оригинальное издание упомянутого труда увидело Свет только в 1840 г.).

Из сказанного следует, что доктор Джон Ди, уже при жизни имевший немало признанных заслуг и окружённый легендами в последующие века, может, сверх того, считаться ПРЕДТЕЧЕЙ «монадологии» Лейбница (наследовавшего как Гераклиту, так и Пифагору), этаким мистическим посредником меж первыми философами др. Греции и грядущими «новопифагорейцами» (с двухсотлетней инерцией всё-таки воспринявшими идейную синтетику «монадологии»), – что хотя бы отчасти компенсирует отсутствие информации о смысле и назначении его «монады», подразумевавшихся им лично при её создании.
Май, авг. 2006.