Отрывок

Никто из живущих на свете никогда не чувствовал такой страх. Так ему казалось. Кроме страха была только боль. – Они сделали укол… Они сделали укол… - сумбур в его голове формулировал только эту фразу. – Они сделали укол…
Он упирался ногами в железную спинку больничной кровати. Больничной – потому что, во-первых, ему только что сделали укол, а во-вторых, нигде больше не может стоять кровать с железными спинками.
Он бы невысокого роста, но, уперевшись ногами в холодные трубки, не мог полностью распрямиться и голова больно ерзала между двух железяк. В полусогнутом положении он вот уже пятнадцать минут непрерывно ворочался, причиняя тем самым своему телу неприятные, но необходимые ощущения. Нужно было двигаться. Он не мог не двигаться. Начала возвращаться память, точнее – события последних часов, а может, дней…
– Почему? Вопрос на букву «П». Эта буква казалась ему самой нелепой и пугающей в алфавите. К тому же, когда он полушепотом произносил это слово, от смыкания губ и глухого пропускания сквозь них воздуха сердце подскакивало, разнося по организму новые порции волнения и страха.
Почему эти люди были в коричневых халатах из материала, из которого была шита советская школьная форма?
Почему мама до сих пор не приходит? Он не допускал мысли, что она может не знать, где ее сын. У него просто не было на это сил.
Почему справа на тумбочке стоят хризантемы, одна белая и четыре фиолетовых?
Почему кровать такая маленькая?
И опять – почему?...почему?... почему?...
Он начал плакать, издавая тихие жалобные звуки, как двенадцатилетний ребенок. Через несколько минут он уснул.
В тот день ему исполнилось тридцать четыре года.