Дракон и рыцарь отрывок

Двор опустел мгновенно. Осталась Мьоль одна. Перед драконом.
--Вот так-так, - сказал он, чуть закатив золотистые глаза. - Неужели меня осчастливили жертвой? - и выдохнул струйку дыма. Казалось, вся деревня разом вдохнула от страха. - Ну, спасибо.
Скользящее, по-змеиному плавное движение и огромная чешуйчатая морда нависла над Мьоль, вперив взгляд в маленькую фигурку.
--Потрясающе, - изрекла голова с наигранным воодушевлением. – Самка. Староста. А, староста, - елейно воззвал он, изогнув шею в сторону самого большого дома в селении. - Ты там что? Совсем совесть потерял?! Где же воины? Неужели нет ни одного мужчины среди вас? Всё? Кончились?
Поскольку ему никто не ответил, дракон зло сплюнул, и там земля обгорела.
--Трусы, - буркнул ящер. Потом обратился к дрожащей жертве.
--Ну? И что с тобой делать? Съесть?
Девица молчала, уставившись в невидимую точку перед собой. Зрачки расширились почти на всю радужку, так что стало непонятно какого цвета глаза и, по всей видимости, у неё свело всё тело – суставы и скулы побелели, на щеках выступили нездоровые розовые пятна.
--Паразиты, - ворчал дракон, подцепив ногтем связывающие девушку верёвки, заодно выворотив столб, к которому её прикрутили и чуть приподняв над землёй, - в пыль освобождённая упала уже без чувств.
Но дракона это не интересовало. Он развернулся хвостом к деревне и неторопливо ушёл.

Очередной день покидал склоны Трейвесского нагорья. Сгущались в котлованах и ущельях сиреневые сумерки, расползаясь шире по мере того, как истончался и таял солнечный свет. Вскоре, лишь горы-исполины да редкие пики красовались вершинами, озарёнными алыми красками заката.
В его последних лучах купался, наслаждаясь тугим потоком воздуха, дракон. Паря в прозрачном, пронизанном светом безбрежье, отдаваясь на волю стихии, взмывал он то выше тончайших перьев облаков, поддёрнувших небо, то, закладывая вираж, приближался к земле, почти касался зеленовато-коричневым брюхом кончиков деревьев, с густым хлопком расправлял вновь крылья и подхваченный ветром взмывал в розовеющую высь.
Достигнув грани, за которой, кажется, начинают просвечивать звёзды, рептилия развернулся боком и, изогнувшись в красивом пике вернулся к земле, к алым пикам Трейвессы и синим озёрам в котлованах.
Немногим приходилось видеть, как плавает дракон, но тот, кто видел, мог поклясться, что это изумительное зрелище. Огромное тело, покрытое сияющей чешуёй, входит в воду почти без всплеска. Всё стихает. А когда начинает казаться, что тебе померещилось, из толщи воды внезапно, вспыхнув сотнями брызг, выпрыгивает и ныряет величественное создание. И никогда тебе не узнать, как глубоко опускается он, касается ли лапами илистого дна, и как скользит сквозь глубину – к поверхности.

Лехт, шлёпая, словно по луже, разрезая волну кончиками крыльев, выбрался на мелководье. Вода ручьями сбегала с угольно-чёрной в сумерках шкуры, дробной капелью разбиваясь о взбудораженную поверхность озера.
Солнце уже покинуло долину, оставив лишь обожженный краешек неба на западе изрезанный тёмными зубьями гор. Прохладный ветерок веял среди деревьев долины и холодил бока огненного ящера. Дракон блаженно растянулся на траве, вытянув крылья и сцепив передние лапы.
--Бог в помощь, - раздался рядом насмешливый голос. Рептилия лениво приподнял веко и тут же опустил. На камне, недалеко от его носа, вольготно расселся небольшого роста эльф.
--Что? Опять не повезло?
Дракон не ответил.
--Да… говорил я тебе, люди не те уже стали. Всего за каких-то пятьсот лет превратились в хилых, трусливых куриц.
Дракон выдохнул струйку дыма, безмолвно выражая своё отношение к данной теме.
--Ну, наконец-то ты со мной согласен. Так что же делает тебя, мой друг, таким упорным в поисках рыцаря?
Дракон и здесь промолчал.
--Не понимаю, - разговорчивый эльф вынул из-за пазухи потёртой курточки трубку и принялся важно набивать её содержимым тут же обнаружившегося пёстрого кисета. – Сколько столетий они вас убивали, косили под корень, разоряли, загнали в пещеры Трейвесских пик... И что? Когда рыцарей не осталось ты начинаешь искать их, - маленький эльф закурил. Недовольный, Лехт поднялся и пошёл прочь, оставив эльфа в недоумении: дракон, который не выносит запаха табака? «Забавно», - подумал лесной дух и щёлкнул пальцами, перенеся себя к необычному знакомцу на крыло.
--Не обижайся, друг, - продолжил он тут же, будто и не прерывал свой монолог. – Но мне всё-таки хочется понять такое поведение.
Вместо ответа рептилия недружелюбно тряхнул крылом, и эльф кубарем свалился в чащу кустарника, как раз к семейству куропаток. Бедные птицы, испуганные, разом прыснули во все стороны в поисках укрытия.
Лехт лёг, опустил голову на передние лапы, и, кажется, даже задремал.
Вскоре, как ни в чём небывало из густой поросли выбрался эльф. В волосы его набились листья пополам с травой, но в целом он имел вид триумфатора, как будто давно мечтал упасть именно в эти кусты – и всех там переполошить. Заново набил трубку, хотел закурить, но передумал и спрятал её в один из кармашков.
--Я всё равно от тебя не отстану, - сообщил он.
--Я на это особо и не надеялся, - совершенно спокойно ответил ему дракон, скосив взгляд из-под полуприкрытых век. - Люди за пятьсот лет изменились, а ваш народец – нет.
--А нам меняться смысла нет, - доверительно сообщил ему дух, и уселся на валун. – Нет королей, чтобы под них подстраиваться.
--Мы, драконы, тоже не знаем королей, но всё равно меняемся.
--Ха, - воскликнул гном, - не рассказывай мне. Вами правит ваш Закон. Это и есть ваш Король.
Дракон закрыл глаза, не желая спорить.
--А всё-таки, дракон, зачем тебе рыцари?
Но Лехт спал.

Замок был большой, невероятно несуразный и чрезмерно неподходящий местному колориту. Его угрюмая конструкция просто не вязалась с весной, во всю расцветающей в эту пору.
Дракон сделал круг над ним, держась на безопасном расстоянии. Замок как замок, мост опущен и ворота открыты. Ближайшие к стенам окрестности вырублены и никем не заняты – пустошь. Но что-то совсем нехорошее шло от него, и чутьё ящера смутно подсказывало нечто знакомое. Лехт прикрыл глаза, и, изогнувшись кольцом, стремительно понёсся вниз. На радужной шкуре вспыхнули яркие блики.
Дракон спускался не к замку, а к горной гряде неподалёку. Расправив в последний момент крылья, ящер мягко опустился на плато перед пещерой, где укрылся лесной дух. От входа пахло дымом - среди камней эльф немилосердно мёрз и тщась согреться, жёг костёр.
--Ну, что? – тем не менее, жизнерадостно поинтересовался он у дракона. Ящер, не глядя на него, прошёл мимо и склонил голову к протекающему поблизости ручью.
--Неужели и в замках рыцарей не осталось? – изумился эльф, возникнув у самой морды дракона.
--В этом – не осталось, - сухо сообщил ящер, утолив жажду.
--Как это? – продолжал допытываться назойливый дух.
--Его разорили, - дракон явно налаживался спать.
--Да мне только неделю назад мой родственник про него рассказал! Когда они успели?
--Видимо, недавно. Руины ещё дымятся. Пахнет смертью, - и ровное дыхание плавно перешло в посапывание.
--Тьфу, пропасть!
Потом эльф задумался, хмуря брови.
--Дракон, - позвал он спящего. Тот даже не шевельнулся. – Ты не спи, дракон. Я думаю, пока люди не набежали, нужно сходить и проверить – есть ли кто живой.
--Зачем? – нехотя вопросил Лехт, не разжимая век.
--Ну, мало ли. Рыцаря тебе накопаем, - с секунду эльфу казалось, что дракон откажется, но потом ящер, вздохнув, поднялся.

--Люди – отвратительные существа, - констатировал лесной дух, проходя через двор замка.
Смерть пожинала здесь свой урожай. Вдвойне уродливая в лучах тлеющего дня, мерещилось, будто она бесплотной тенью всё ещё мечется от мертвеца к мертвецу, выискивая капли жизни в сломанных останках людей. Тела рыцарей перемежались с телами бездоспешных, исковерканных страшными ранами. Их кровь смешалась и впиталась в каменную мостовую, ссохлась чёрной коркой, рассыпающейся от малейшего колебания воздуха.
Видимо, не ожидали этим утром защитники нападения. И такого быстрого продвижения врага в замок не мог предсказать никто из них: некоторые были при оружии и в доспехах, другие успели лишь за оружие схватиться, иные с чем попало в руках – так и умирали, от мечей, затоптанные конями, или от бездушного расстрела в упор. Взор то и дело натыкался на человеческие обломки, бывшие мужчинами… женщинами… детьми. Лехт ощутил, как под языком стало сухо. Здесь, в глубине замка, убивали беззащитных – убивали жестоко, не перебирая методами. Перемешались знатные и простые, страшно уравнявшись в смерти.
--Дальше не пойдём, - сказал дракон, остановившись.
--Почему? – спросил эльф, и только голос выдал его.
--Ты тоже чувствуешь, - ответил дракон, уловив колебание лесного духа. – Там – ещё хуже. Там нам уже нечего делать.
--Может быть, поискать хотя бы одного более ли менее целого рыцаря? – нерешительно предложил эльф и растерянно огляделся кругом. – Надо же узнать, что случилось.
--Нет. Идём отсюда.
Но эльф не двинулся с места.
--Я хочу непременно узнать, что же произошло. Я не могу не узнать, - упрямо повторил эльф и направился в нутро замка.
Дракон неприязненно фыркнул и всё же, коротко поразмыслив, пошёл следом.

Внутрь дома Лехт протиснулся с трудом, хотя двери были распахнуты настежь, и, в общем-то, на взгляд человека могли бы казаться огромными.
--Мне кажется, я несколько чешуек содрал, - буркнул ящер.
Эльф стоял посреди холла и что-то обдумывал. Когда дракон подошёл, наконец, к нему и принялся оглядываться, дух вдруг изрёк:
--Не понимаю.
--И я не понимаю, - согласился Лехт. – Наиболее мерзкий запах смерти именно здесь, но... ничего.
--Так не бывает. Запах свежий – как во дворе. Не могли же мертвецы исчезнуть.
--Здесь был пожар, - Лехт безошибочно опознал причину, покрывающей стены копоти, камень даже не успел остыть и ещё излучал жаркое тепло отбушевавшего огня. - Может быть, от них просто ничего не осталось?
--…Нет, так не бывает, - эльф призадумался. - Всегда что-то остаётся, я не раз видел пожары у людей.
Дракон осторожно потянул носом воздух.
--Там, - сказал он, указав на соседние двери, - мощные, покрытые сплошь металлом, они были такие огромные, что Лехт мог бы, наверное, протиснуться в них без особых стараний. Тем не менее, крошечный эльф открыл их, просто толкнув створы. И замер на пороге.
--Это ... чудовищно.
За дверями утопала в кровавых красках заката колонная зала – из узких окон наклонными лучами бил свет, творя тени и жуткие силуэты, встретившись с предметами, обожжёнными до неузнаваемости, он растекался подобием мёртвой воды по мозаичному полу.
К тонким колоннам на высоте человеческого роста были прикованы фигуры.
Огонь отнял всё человеческое у них, кошмарные гримасы, жуткие позы сгорающих заживо, сожжённая до черноты плоть – контраст изящности их дыбы – колонны делали искусные зодчие-скульпторы.
В багровых лучах каждая черта была чётко видна.
Эльф больше ничего не сказал, молча отвернулся и закрыл двери.
Потрясённые, несколько мгновений нелюди стояли у входа в залу.
Потом дракон резко развернулся и направился прочь. Эльф почти последовал за ним, как вдруг замер, прислушиваясь, обернулся.
--Постой! – крикнул он дракону, и больше ничего не объясняя, побежал к винтовой лестнице.
Порыв эльфа оказался столь заразителен, что Лехт вернулся, забыв даже рассердиться. Его размеры не позволили ему последовать за духом по лестнице, но дракон мог вытянуть шею почти на всю её длину.

Мено быстро взобрался на второй этаж. Будучи эльфом, он чутче воспринимал окружающее, нежели дракон, или человек, или русалка, или ещё кто-нибудь... и внезапное, едва слышное дуновение жизни немедленно привлекло его внимание. Совсем близко был человек. Живой человек.
Впрочем…. Когда эльф увидел его, то переменил своё мнение.
Тело, пригвождённое к стене двумя копьями, не могло быть живо. Крови, скопившейся под ним, должно было бы уже хватить, чтобы вырвать последний вздох. И всё же в нём чудом удерживалась, теперь стремительно затухая, искра жизни. Лесной дух едва успел поймать ускользающую за Грань душу.

--И никакой от вас, ящеров, пользы, - услышал поблизости недовольное пыхтение эльфа Лехт. – Все тяжести самому приходится таскать, - тут появилась его остроконечная шапочка, затем островерхие уши, а следом и весь эльф. Он и впрямь что-то тянул, ухватившись за края алой ткани.
Любопытствуя, дракон ещё сильнее вытянул шею. В ноздри ударил запах крови и смерти - хотя Лехт теперь почти привык к ним, он всё же поморщился. Зачем эльфу труп? Разве что дух обладает умением извращенцев заставлять мертвецов говорить…
--Так, - тем временем эльф уже совсем близко подтащил свою ношу к краю площадки, и теперь оценивающе смотрел на дракона. – Держи морду прямо. Я сейчас постараюсь положить его сверху.
--Зачем? – округлил глаза Лехт.
--Чтобы ты его спустил вниз, дурень. А зачем же ещё?
Дракон принюхался внимательнее к человеку и с удивлением обнаружил, что тот ещё дышит. Едва заметно, явно с чьей-то помощью, но дышит.
--А сам ты его спустить не можешь?
--Нет. У меня почти все силы уходят, чтобы удерживать его на этом свете. Он, знаешь ли, никакого отношения к неживой природе не имеет, - эльф бросил недовольный взгляд на умирающего, - хотя близок к этому.
С такими доводами было трудно не согласиться, и Лехт только вновь брезгливо сморщил нос, когда источник неприятного запаха оказался слишком близко. Без всяких церемоний лесной дух взобрался на драконью морду и, упираясь изо всех сил, пыхтя и сопя, затащил следом своего подопечного. Ящер осторожно вернулся в холл с ними.
--И что теперь делать? – поинтересовался Лехт у своего знакомца, получив, наконец, возможность без опаски вертеть головой.
--Осторожно отнести в пещеру, где мы разместились. Здесь плохое место. Мне с трудом удаётся держать его в теле, - Мено не решился признаться, что здесь ему самому страшно: кажется, рядом стоят пылающие души.
Что ж, так даже проще – и рептилия решительно сгрёб края покрывала, приподняв человека в воздух. Эльф тут же ловко вскарабкался по драконову крылу и крепко вцепился в межлопаточный нарост.
Лехт не спешил. Выходить, так как вошёл, ему не хотелось. Других выходов он не знал. Но временами откуда-то чувствовал дуновение ветра. В куполообразном потолке холла обнаружилось огромное окно. Возможно, до пожара, здесь был великолепный витраж, но от жара он лопнул, и это его безобразные осколки то и дело тыкались дракону в лапы.
Рептилия расправил крылья. Последовали мощные взмахи, постепенно набирающие силу. Лехт прикинул уже размеры залы и решил, что сможет взлететь.
И лишь после этого оттолкнулся от пола.
Чешуйчатое тело упруго взмыло, лесной дух в ужасе осознал, что вот сейчас они врежутся в потолок, но он даже не успел зажмуриться, потолок развернулся под другим углом, стремительный круг по зале, почти задевая крыльями стены, и вот уже дракон ловко нырнул в окно – подальше от отвратительного запаха смерти.

--Ну, вот, - Мено растирал маленькие ладони и выглядел уставшим и довольным. – Будет жить. Некоторое время ещё для естественного заживления, да и крови многовато потерял, но главный толчок я дал, так что жить будет, я думаю.
Дракон, преспокойно спавший всё то время, что эльф колдовал над найденным рыцарем (а кто ещё это мог бы быть?), открыл глаза. Ленивый взгляд сначала сфокусировался на лесном духе, а потом перешёл на человека.
Мено с интересом наблюдал за поведением своего странного знакомца. Он до сих пор не знал, как зовут дракона, и зачем он сошёл с Трейвесских пик. Дракон не хотел рассказывать о себе, и терпел рядом с собой не в меру любопытного эльфа только потому, что тот вызвался помочь ему в поисках рыцаря.
Что касается самого эльфа, то он просто не мог оставить дракона, не удовлетворив своего любопытства. Лесной дух мог быть очень терпеливым, и, зная, что ответа прямого на свой вопрос не получит, просто ждал и наблюдал.
--Эльф, - внезапно обратился дракон к Мено. – Сейчас ты мне должен будешь помочь.
--Тебе? – у лесного духа глаза загорелись, когда он почувствовал, что вот занавес приоткрывается. – Ты вроде бы здоров.
Дракон бросил недовольный взгляд, поднимаясь во весь свой рост. И Мено вскочил, готовясь бежать в любой момент. Однако Лехт выбрал другую цель – могучее тело ловко переместилось ближе к рыцарю.
Тот больше похож был на мертвеца, чем на живого, но грудь слабо вздымалась и опускалась под всё тем же красным покрывалом. Ящер некоторое время смотрел на человека, прежде чем заговорить.
--Когда я окажусь… внутри него, ты отпустишь его душу.
--Ты – внутри?.. – Мено выдохнул и навострил уши. Ему и прежде случалось слышать о древней магии драконов. Но это были только легенды такой древности, что сами эльфы, лесной народец, не знали где – правда, а где вымысел. – Я думал, что переселение в иное тело – сказки.
--Не всё.
--Послушай, - невольное беспокойство заставило духа отказаться от своей обычной бесшабашности, - если ты войдёшь в его тело, то точно так же окажешься при смерти. Что мне делать, если ты умрёшь?
--Похоронить, - коротко сказал дракон и улёгся клубком вокруг рыцаря, насколько возможно, голова к голове.
Сначала ничего не происходило, Лехт сосредотачивался. Наконец он вздохнул и замер.
Воздух начал едва заметно вибрировать.
На всякий случай эльф отошёл подальше, к стене. Дрожь воздуха усиливалась, теперь даже обычному уху было бы слышно, как гудит магия. Мено с беспокойством наблюдал, как сначала дракон, а потом рыцарь окутались режущим глаз мерцанием, постепенно усиливающимся, пульсирующим, - тела сделались прозрачными, как стекло, как алмазы, внутри которых заключён жидкий свет. Под ногами задрожала земля, запрыгали мелкие камешки. Стон прокатился через всю пещеру! Вспыхнул яркий свет, слив в одно сверкающие тела.
И всё стихло. Дракон исчез. Рыцарь лежал всё такой же мертвенно бледный и едва заметно дышал. Наступившая тишина почти оглушила эльфа.

День шёл за днём, а человек переживал кризисы, борясь со смертью. Мено как мог аккуратнее перетащил тело ближе к выходу – на доступную солнцу площадку, и жёг там костёр день и ночь, поил раненого кореньями и настоями на целебных травах, омывал его водой из ручья, обеспокоено прислушиваясь к бреду, вырывающемуся из человеческого горла.
А потом, перед закатом третьего дня рыцарь открыл глаза и сначала лесной дух шарахнулся в испуге. Вместо обычных человеческих зрачков из глазниц смотрели узкие щели дракона.
--Пить, - потребовал человек-дракон и Мено, чуть ли не позабыв вскочить на ноги, бросился за водой.
Утолив жажду, рыцарь заснул.

Первые же лучи солнца, проникнув в пещеру, разбудили Лехта. Всю ночь рыцарю снились кошмары. Суть их дракон не помнил, но чувство они оставляли отвратительное. Он понимал, что это связано, скорее всего, с изменением облика. Теперь у него были две слабые руки и две неуклюжие ноги...
Теоретически, сейчас дух должен воспринимать знания и умения рыцаря, тело которого ящер занял. И, наверное, воспоминания. По идее они не должны донимать, ведь настоящий их обладатель покинул земную жизнь. Но, видимо, при их считывании Лехт просто не умел отгораживаться.
Рыцарь снова опустил веки. Ещё это явление с глазами…. В древних анналах ничего не сказано о таких проблемах! Магия слияния у драконов запрещена, хотя в прошлом имелись случаи практики. Но последний раз приключился около трёх тысяч лет назад. За это время уже сменилось четыре поколения драконов. Быть может, заклинание от нечастого использования… испортилось?.. Нет. Такого быть не могло. Это древнее, даже по меркам драконов, Слово, - оно неизменно!
Заживление шло скверно, но верно. Эльф постоянно колдовал над ним, варил снадобья и настои, при этом раздражённо бурча что-то по поводу глупых людишек, которые только и умеют дырявить свою шкуру, зато заживлять её приходиться другим. Вроде бы помогало (может и ворчание тоже), но Лехт по-прежнему был очень слаб, и Мено запрещал ему вставать. Впрочем, дракон и не возражал, чувствуя лёгкий страх перед этой необходимостью.
--Дракон, - вдруг зазвучал обеспокоенный шёпот эльфа у самого уха, - дракон, там едут… какие-то, в нашу сторону.
Лехт скосил глаза, но никого рядом не обнаружил.
--Целый отряд, конные, при оружии, - комментировал между тем голос, как будто из пустого пространства над рыцарем. – Ого! Священник!
Лехт почувствовал неприятное ощущение, будто табун маленьких ножек пробежал по коже. Перед внутренним взором как яркие бабочки пронеслись какие-то бессвязные картинки и образы, так быстро, что дракон не успел ничего понять. И тут же исчезли.
Потому что на живот ему со всего размаху плюхнулся эльф:
--Сматываемся, они идут в нашу пещеру! – и, спрыгнув, принялся тянуть рыцаря за руку. – Вставай же!
Лехт едва подавил желание прибить эльфа, когда тот нанёс ему ТАКУЮ! боль, но, осознав его слова, пришёл в ужас. Мгновенно вскочил, от чего в него будто разом вонзилось десяток раскалённых копий. Свет поплыл перед глазами, смазывая очертания пещеры и напуганное лицо эльфа, оглядывающегося в поисках укрытия. При этом неуклюжее тело пружинисто, дракон был готов поклясться, что по привычке, распрямилось, и Лехт так и замер, всматриваясь в разноцветные круги перед глазами и не представляя как двигаться дальше. Время от времени драконы вставали на задние конечности, но ненадолго, обычно, если бились между собой. И это получалась огромная высота! А здесь, наоборот, появилось отвратительное ощущение, что кто-то прижимает голову к земле. Всё закружилось...
--Давай-давай, дракончик, - эльф попытался сдвинуть его с места, толкая как телегу в гору, но добился обратного результата, и без того в неустойчивом положении, Лехт упал на колени.
--Дракон! – взревел шёпотом Мено, в отчаянии глядя то на растерянного рыцаря, то на спасительные кусты. Потом вдруг вздрогнул, обернулся, - и стремглав выбрал кусты. Теперь и Лехт слышал голоса, и, в панике, на четвереньках припустил следом за эльфом, волоча по земле красное покрывало, повязанное у него на бёдрах (одежду рыцаря оставить было невозможно – эльф не умел ни штопать, ни стирать, а Лехт тем более – да и мало что от нее осталось, так как большая часть рыцарского тряпья ушла на бинты).
Как выяснилось, лесной дух уже занял наблюдательный пост и на вползающего человека смотрел весьма неодобрительно, но зато всего секунду, потом тут же переключился на опустевшую площадку. Из узкого отверстия падал мягкий солнечный свет, освещая ручеёк и не заметённые следы их пребывания. Мено едва не застонал. Колдануть? И что сделать: превратить кострище в пепел или просто отвести людям глаза? Если первое: может не успеть догореть, если второе: с ними священник, он сразу заметит действующее колдовство. Плохо, очень плохо...
Между тем, решаться на что-либо было уже поздно, так как в пещере раздались перестуки копыт и вскоре из-за поворота появились люди, верхом на небольших мохноногих лошадках. В основном вооружённые, двое из них отличались особенно: первого без колебаний можно отнести к высоким господам лэрдам – по его одежде и манере держаться в седле, второй же – сухой, длинноносый, беловолосый мужчина в чёрной хламиде и в чёрных штанах – несомненно, относился к богохранимому сословию священников. Поскольку они ехали впереди, то и первые заметили бесспорные следы пребывания здесь кого-то до них, лэрд поднял руку, останавливая отряд, и спрыгнул с коня. Три ближних рыцаря немедленно последовали его примеру и, не приближаясь, рассредоточились по периметру пещеры, извлекая со звоном мечи. Настороженные псы. Лэрд же подошёл к кострищу, и задумчиво уставился на него, даже потыкал носком сапога (эльф и Лехт задержали дыхание). Затем присел и захватил щепоть пепла.
--Это старое кострище, может день, два, - изрёк он, наконец, и Мено и дракон радостно переглянулись – точно! Последние два дня, из-за того, что уж очень много людей шастало возле замка и в его окрестностях, они решили не жечь костёр. Лесной дух был очень недоволен, тогда-то они и перебрались на самую верхнюю площадку пещеры, где даже растительность имелась – скажем лучше из-за жары.
Лэрд тем временем посмотрел на одного из своих рыцарей и тот принялся прочёсывать заросли. Мено сразу же схватил Лехта за запястье, а другой коснулся травы, и растения не выдали.
--Никого.
Священник качнул своим длинным носом,
--Полагаю здесь мы можем устроиться на ночлег, лэрд Ард?
--Да, - лэрд выглядел довольным. – Думаю, лучшего сегодня мы уже не найдём.
Лехт закатил глаза, потом посмотрел на эльфа, тот сосредоточенно жевал губу, глядя в землю, и не торопился отпустить его. Тем временем, священник спешился, для него тут же поднесли раскладной стул и установили его как раз поблизости от затаившихся лесного духа и дракона. Мено даже шарахнулся, когда сухощавая фигура направилась в их сторону. Ему стало... страшно, до безумной мысли сбежать - всего одно усилие и...
Священник внезапно остановился и нахмурил брови, будто услышал или почувствовал что-то неладное. Рыцари расседлывали коней, один из телохранителей лэрда разводил огонь, и ни на кого не обращая внимания, беспечно журчал ручей. Лэрд разглядывал карту, - не полагаясь на свою память, он хотел отметить эту пещеру на будущее, но, будто связанный со священником невидимой нитью, тут же отвлёкся и устремил свой взгляд следом за взглядом богохранимого, на лице изобразилось недоумение, которое он, впрочем, не высказал вслух. Более того, он рассудил, похоже, что если не видишь опасности, тем хуже, значит, она хорошо замаскировалась. И положил ладонь на меч.
Священник медлил, создавалось впечатление, будто он сомневается в предложенном стуле. А затем вдруг вскинул направленно руку, произнёся в тоже мгновение резкое слово.
Лехт, уже некоторое время пытавшийся вырваться из сжавшейся железными тисками ладони эльфа, ни на мгновение не отрывал взгляда от священника. И отреагировал на его жест ещё раньше, чем понял намерение. Он почти почувствовал острие направленной на них магии, он ожидал ощущения холодка от своего щита, но вместо этого мир разразился искрами и распался на мельчайшие частички, тающие в темноте.
И неожиданно составился в новую картину.
--Что?!..
Их окружали деревья, никакого намёка на близкое расположение горных массивов не наблюдалось. Золотые нити закатного солнца пронизывали воздух, озаряли нежным теплом деревья и кусты, заодно озаряли и зайца, ошалевшего от неожиданного появления на его пути таких больших существ. Дракон тяжело дышал, озираясь, и всё никак не мог поверить, что им не грозит опасность.
--Кыш! – шугнул эльф зайца, и ушастый опомнившись, припустил что есть духу в чащу. Лесной дух вздохнул, затем выудил из-за пазухи трубку и закурил.
Лехт перевёл взгляд вертикальных зрачков на своего спутника.
--Почему мы здесь?
--А ты хотел остаться там? – удивился Мено, продолжая сосредоточенно пыхтеть трубкой. – Этот священник вместе со своим покровителем порвали бы нас в клочья не спросив, кто мы и зачем здесь.
--Не понимаю, - Лехт вновь огляделся, ожидая в любой момент увидеть погоню. Но кругом было тихо, никаких настораживающих звуков дракон не различал. – Не понимаю.
--Что ты зарядил: «не понимаю» да «не понимаю»?! Вот сейчас они явятся сюда, - внезапно заявил Мено, вскакивая и пряча трубку, – мало не покажется. Идём скорее, в лесу мы от них легко спрячемся.
Лехт обнаружил в себе желание лишний раз не двигаться.
--Неужели священник сможет проследить твою магию? – удивился он, не делая попыток подняться.
--Этот – сможет. Ты видел, какое копьё он в нас метнул? – эльф выглядел всерьёз обеспокоенным. - Не знаю, с каких пор священников стали обучать таким приёмчикам, но если уж обучили, то и находить у входа выход не забыли преподать. Вставай, давай, - и Мено подставил ему плечо для опоры, дракон вздохнул и послушался. Кажется, эльф даже не заметил навалившейся тяжести, продолжая размышлять вслух:
--Вряд ли он сразу рванёт за нами, когда поймает нить, - побоится нарваться на ловушку, - ...и всё же уверен, выяснив направление, обязательно направит покровителя по следу.
Тем временем Лехт кое-как распрямился, кривясь от боли. Он почти не вслушивался в рассуждения лесного духа, пытаясь совладать с ощущениями человеческого тела, совсем не схожими с драконьими. Например, нежная кожа мёрзла.
--Мено, мне... мне холодно, - заявил он лесному духу, пытаясь натянуть одеяло на плечи, но, почувствовав холод ниже пояса, выпустил алые края. Эльф бросил на него растерянный взгляд:
--Что? А в пещере не мёрз, - подивился дух, но, заметив сердитый взгляд драконьих глаз, поспешно сказал: Ты же знаешь – тепло не в моей компетенции.
--А мне что делать?
--Проще простого, надо достать тебе одежду, - Мено прислушался. – Ага. Здесь есть неподалёку жилое место, там и позаимствуем необходимое. Только..., - эльф с сомнением посмотрел на человека, как раз обессилено прислонившегося к ближайшему дереву, - ты сможешь идти? Впрочем, – тут же сменил тон на жизнерадостный, - у тебя нет особого выбора – я колдовать не могу – вдруг выследят, а оставлять тебя здесь глупо.
Лехт криво улыбнулся.

Искомое трепетало на ветру белыми краями, как будто пыталось сорваться с защепок и взлететь в густеющую закатными красками высь. Круглобокая хозяйка, пестря юбкой, как раз вплыла в дом, чтобы достать кашу из печи, этим моментом Мено и воспользовался. Как опытнейший из воров, он проскользнул через тын и, хапнув белье, понесся прочь, петляя словно заяц, пока не укрылся в поросшем кустарником логе.
--Ф-ух, удачно в этот раз, - и эльф гордо впихнул штаны и рубаху рыцарю.
--Что значит в этот раз?! – буркнул дракон, бросив неуверенный взгляд на одежду. Самое неприятное было то, что перед глазами всё плыло и даже думать было как-то трудно.
--Ну, - лесной дух уселся, скрестив ноги, и принялся рыться в своих кармашках. – В этот раз – это значит в этот раз, а в прошлый раз не очень.
--Ты, что, - дракон чуть заметно приподнял уголки губ, - часто воруешь у людей?!
Эльф смутился и с удвоенной упорностью стал выворачивать карманы.
--Почему же ворую, - бормотал он, - это же не совсем воровство. Хм, почти и не воровство вовсе. Это... это... это плата! Да, - наконец были извлечены на свет его любимая трубка и кисет, - это плата, мы же им лес охраняем, бережём, ухаживаем за ним, а если мне время от времени хочется новую шапочку или курточку – не могу же я просто подойти и сказать: «не будете ли вы так любезны». Люди такого не любят, проверено. А так...
--Не пойму, - дракон слушал тираду эльфа лишь в пол уха, разглядывая штаны, - как это... надевать.
--Ну, ты даёшь! – обрадовался Мено возможности сменить тему. – Здесь две дырки, значит, и пихать туда нужно ту часть туловища, где... эээ... Ладно, дай сюда.
Кое-как натянув на своего подопечного одежду, Мено, критически посмотрев на человека, стал торопить его идти дальше.
--Куда дальше?
--Не важно. Главное подальше от человеческого жилья. Ты не забывай, люди не только нас не любят, - бормотал эльф, помогая Лехту встать, - они и себе подобных не всегда то радостно встречают. Вот заметят сейчас... ээ... ну, в общем надо бы другое место подыскать, где тебя будет легче выходить.
Пока эльф размышлял, куда бы им отправиться, Лехт брёл из последних сил, уже в полубессознательном состоянии. Новое тело всё уверенней довлело над ним, внушая свои слабости, заставляя все сильнее наваливаться на эльфа. Дракон давно перестал понимать, почему ему ещё удаётся переставлять ноги. Наконец и его спутник заметил, что всё совсем неладно: он просто ощутил непонятную сырость, от которой набряк рукав его курточки, со стороны дракона. Набряк красным.
--Ой-е!.. Дракон! – Мено резко обернулся, и вдруг с треском и человек, цеплявшийся за плечо эльфа, и почва под их ногами ухнули вниз.

--Дракон! Дракончик! – эльф безрезультатно тряс потерявшего сознание человека, и. кажется, начинал уже паниковать: на грубом домотканом полотне рубахи и штанов жуткими алыми цветами расползлись пятна крови открывшихся ран, - нужна была, по меньшей мере, элементарная перевязка и немедленно. Вспомнилось одеяло, до этого верно служившее им в тяготах, а теперь надежно упрятанное в корнях огромного дуба, и Мено едва сам себя не проклял за то, что собственноручно его туда запихнул, поленившись тащить с собой. И внезапно, сам не ожидая от себя, всхлипнул:
--Спасите! – получилось вроде бы убедительно. - На помощь! – заголосил уже увереннее дух, сдергивая прежде с таким трудом натянутую рубаху и чуть ли не зубами раздирая ее на полоски. Никогда ещё никто не умирал у него на руках – эльфы, как впрочем, и все разумные нелюди, не любили смерть и всегда обходили её по широкой дуге. Теперь же Мено с ужасом чувствовал её приближение и понятия не имел, что делать, если дракон начнёт умирать. Тело доставшегося им рыцаря и так было значительно обескровлено, оно готово было исторгнуть дракона в любой момент.
--Ничего, дракончик, - бормотал эльф, по новой, взамен набрякших повязок, туго обматывая рыцаря бинтами, - сейчас, сейчас – я что-нибудь придумаю, обязательно.
Человек и эльф провалились в обыкновенную охотничью яму, слава случаю, не снабжённую кольями на опасного зверя. И всё же здесь было довольно глубоко, небо, во всяком случае, представлялось со дна темнеющим прямоугольником, оформленным пушистыми кронами в чёрной рамке земли, - и Мено понятия не имел, как теперь вытаскивать отсюда рыцаря.
И вдруг - эльф даже глазам своим не поверил поначалу - на картине «Верхушки деревьев на фоне вечернего неба» появилось новое действующее лицо. Точнее морда. А именно – в яму, высунув язык и часто дыша после быстрого бега, заглядывала собака.
«Люди», - почему-то подумал Мено и во всю глотку закричал:
--Люди! На помощь! Люди!
Эльфа обуяла такая отчаянная надежда, что он даже вскочил и, сложив руки рупором, стал кричать во все стороны, боясь, что люди не догадаются, откуда голос или вдруг пройдут мимо, не расслышав.
Спустя некоторое время голова пса дополнилось головой и плечами человека в шапочке наподобие эльфовой – такие любили местные охотники и лесники. Судя по выражению бородатого лица, открывшаяся ему картина ничуть не озаботила, а скорее позабавила человека, и он одобрительно потрепал пса за ушами.
--Ага, - сказал человек двоим пленникам, - попались, ворюги, - и вновь исчез с поля зрения.
Такого эльф не ожидал.
--Эй! Эй, вы! – закричал он. – Достаньте нас отсюда. Здесь человек серьёзно ранен!
--Ну и что? – вопросила голова в шапке, опять возникнув над ямой. – Одним ворюгой меньше, - человек явно насмехался! Эльф даже не нашёлся сразу что ответить, и не лучший представитель рода людского вновь собрался уйти.
--Вы с ума сдурели! – заорал Мено. – Вы что себе там думаете?! Нас самих обокрали – до нитки раздели – моего господина вон как изранили. Бросили в эту вонючую яму. Немедленно достаньте нас отсюда и окажите помощь моему рыцарю!
--Хо-хо! – искренне порадовался человек. – А вот мой пёс и я считаем, что дошли вы сюда своими ножками.
--А раз так, то ты должен был заметить, что мой господин в этот момент был уже ранен! Нам угрожали! Нас заставили сюда пойти, и мы провалились в твою мерзкую яму!
--Ну-ну, - снисходительно улыбнулся человек, мол, «ври, ври, мне даже интересно». Эльф едва не застонал от ярости. Неужели не он один такую изобретательность проявил? Чтоб им пусто было, тем оригиналам до него.
Опять возле человека возник пёс и преданно ткнулся в колено. Хозяин одобрительно потрепал его за холку и вознамерился уйти.
-Эй! – в отчаянии крикнул Мено. – Не вздумайте!..
Но человек и собака уже покинули поле видимости, оставив эльфа в совершеннейшем кошмаре. Однако не успел он ещё полностью осознать своё поражение, как сверху, едва не зашибив, рухнуло одним концом бревно, с глухим шорохом пропороло землю и уткнулось в стену. А следом в яму спрыгнул тот самый охотник до болтовни с пленниками.
--Чего пялишься, малой, - осклабился он, - помогай давай твоего «рыцаря» мне на закорки вешать.
Мено радостно бросился исполнять указанное, на ходу соображая, что, по-видимому, человек ему всё-таки не поверил, но и бросать на самом деле не собирался. Это как-то неожиданно высоко подняло людей в его мнении и, в принципе обычный мужик ненадолго показался верхом творения.
Тело рыцаря для эльфа было тяжеловато, но он изо всех сил старался аккуратно взгромоздить его на широкую спину неожиданного спасителя.
--Смотри у меня, - предупредил человек, когда пришла очередь на его шее закрепить запястья дракона верёвкой. И Мено активно закивал. «Побыстрей бы, побыстрей» - стучало у него в голове. И почему с людьми так трудно? То ли дело животные...
Человек поднялся, встряхнул ношу, устраивая поудобнее, примерился и полез на бревно.
--Иди следом и помогай, - буркнул он не оборачиваясь замершему эльфу, и тот послушно полез следом, не зная как толком поддерживать обвисшего рыцаря, но стараясь хоть что-то сделать.
Они довольно быстро выбрались из ловушки, и теперь эльф обнаружил, что их уже ожидают несколько человек: один оказывается всё это время придерживал бревно, трое других стояли поодаль с конём в поводу, и ничего хорошего на лицах их написано не было.
Без всякой осторожности, едва ли не как куль с мукой, мужик, ещё недавно сиявший для Мено ореолом героизма, сбросил на землю рыцаря. Мено метнулся к раненному. Нет, ничего, тот был ещё жив, но, кажется, началась лихорадка, и эльф вновь обернулся к людям. Однако прежде чем он успел что-либо сказать, один из них спросил другого:
--Это они?
--Да вроде бы. Я ж только мальчишку видел.
--Ладно, забираем их и идём. Разберёмся на месте, а то, чего доброго, мужик и впрямь сдохнет.
В Мено всколыхнулась новая надежда – если соврать красиво... подкараулить момент... получится сбежать! Лес легко укроет, как и прежде...
...но, тут вспомнились драконьи глаза в человеческих глазницах, и эльф остыл. Не то чтобы совесть – откуда у нелюдей совесть?, но какая-то другая внутренняя правда нашептала не бросать дракона.

Если поначалу казалось, что бежать труда не составит, то потом стало ясно, насколько эта надежда глупа.
Её не выпускали из клетки – даже ради нужды, даже когда переправлялись на пароме и едва не потонули; и хлеб – единственную еду – бросали через прутья, будто она чумная, часто забывая про воду.
Колдовства боятся.
На днях проезжали через какие-то деревушки, во множестве натыканные у подножия Трейвесского плато, и охрана решила подзаработать: показывать настоящую ведьму за деньги. Благо она уже приобрела долженствующий вид: встрёпанные волосы, грязная, с ввалившимися, красными от слёз глазами. Плакать давно не было сил, но иногда слёзы начинали катиться непроизвольно.
Их встретили без одобрения
Люди, представлявшиеся прежде понятными и близкими, теперь ненавидели её. И за что? За то, что её не съел дракон.