Рассказ о музе

       Проснуться было очень трудно - пришлось. Голова трещала после вчерашнего нещадно. Хотелось пить и лежать, пить и лежать, ничего не делая. А тут ещё тошнота предательски подкатывает к горлу. Лучик солнца скользнул по стенке и стыдливо растаял.
       - Ничего, - подумалось - всё не так уж и плохо. -
 И вот тут какой-то клоун начал стучать в стену.
       - Чтоб тебе по лбу так! -
Затих на время. Потом опять стук-стук, стук-стук.
       Закутался в одеяло - полегчало, но стало душно и жарко. А этот гад всё стучит и стучит и похоже не собирается прекращать.
       - Так, - думаю, - ещё минута и пойду бить ему морду. -
Ну и что? Пришлось всё-таки встать и переться на кухню: - кому там, блин, не ймётся-то никак? -
       Захожу - а там шикарная дева в тонкой, прозрачной тунике с меандром по краю и в кожаных сандалиях на босу ногу, подбоченясь, метает дротики в мишень для дартса.
       Ничего себе!
- Пардон, мадам, а вы кто? И что тут собствено делаете, - как можно галантнее пролепетал я, - это вообще-то моя квартира и, помнится, вас я не приглашал? -
- Или приглашал? -
- Приглашал, милый, приглашал и не раз. - ответило ангельское существо.
- Да, разве? Что-то с памятью у меня, - заикаюсь - а вы, собственно, кто хоть будете-то? -
- Я самая желанная гостья для таких как ты! -
- Неужели Белая Горячка? - промелькнуло в голове, - подиж ты! -
- Да нет, милый, я твоя Муза! -
- Точно, Белая горячка! - подумал я и тактично блеванул ей на тунику.
- Ну вот, опять! Какие вы все одинаковые, поэты и писатели, - незлобиво прощебетала дева - не один ещё руку не поцеловал, но каждый наровит обблевать, а потом ещё и сексуальные притязания предъявляет. -
       Она скинула лёгкие одежды и оказалась абсолютно обнажённой. Тело её было совершенным, как античная статуя, а от шелковистой кожи исходил удивительно прекрасный запах то-ли мёда, то-ли цветов. Тут я почувствовал что мой тонус резко повысился, как никогда, даже тошнота отступила. Так и хотелось прильнуть и буквально приклеиться к этому божеству, но вот мгновение - и она уже чудесным образом облачилась в новые не менее прекрасные одежды, а влечение, так бурно возникшее, сменилось восхищением перед идеальной женской красотой.
       Пойдём, - сказала муза - я тебе кое-что покажу! -
Она взмахнула прекрасной ручкой и наружняя стена растворилась, а за ней показалась широкая мраморная дорога, по краям которой утопали в волшебной зелени фантаны и статуи античных Богов. Впереди грациозно вышагивали павлины, а в ветвях, среди золотистых плодов, не умолкая щебетали райские птички. Вдалеке виднелась лазурная водная гладь, над которой парили белые паруса. А на самом горизонте устало дымил древний, поросший синим лесом вулкан. Могучий дракон шевельнул кожистыми крыльями и, приветливо поздоровавшись, пролетел над нами. Воздух был чист и прозрачен. Тонкий аромат слегка опъянял, а лёгкая вибрация успокаивала и расслабляла. Вдоль обочины в изящных нефритовых вазах благоухали умопомрачительные цветы, а среди них пархали на пушистых крылышках младенцы с игрушечными луками и стрелами. Какой-то кентавр отбивая ритм копытом и держа в руках свиток вдохновенно исполнял рапсодию. Встретившись с нами взглядом, он вежливо кивнул и продолжил своё занятие.
 - Мы что, в Раю? - наконец-то смог я произнести.
 - Нет, мы в Золотом веке человечества. Здесь реаально существует всё то, что люди утратили по своей злобе и глупости. Здесь живут бессребренники и поэты. Это их суверенное место во Вселенной и нет такой силы, которая могла бы изменить или разрушить этот прекрасный мир.
  Вот тот пъяный старик с венком на голове - Эзоп, а тот кудрявый недоросток это Александр Пушкин.
- Да иди ты, неужто сам? -
- Да, да именно он, собственной персоной! -
- А можно подойти поближе? -
- Конечно можно, но не нужно. Ваш Мир отверг и убил этих людей, теперь они наслаждаются покоем и совершенством, а ты только расстроишь их и огорчишь воспоминаниями. Сейчас они счастливы и не надо лишать их этой привилегии даже на миг. Всё понял? -
- Понял, я только хотел поклониться им. -
- Не надо. Они достаточно стяжали славы и без тебя. -
- Понимаю. А я то, собственно, для чего здесь? -
- Видишь ли, великий и бессмертный Овидий поручил мне привести тебя сюда для того, чтобы короновать в "Рыцари пера". -
- Да неужто? - Промямлил я и немного приосанился.
- Именно так! А вот и сам. -
  Навстречу шествовал человек в тунике с внешность Зевса. Воздетыми руками он держал лавровый венок, покрытый позолотой.
  - Я, Публий Овидий Назон, нарекаю тебя "Рыцарем пера", брат мой! - произнёс он торжественно.
  И тут меня посетило просветление, и взгляд проник в иное измерение. Последнее что я увидел - это свою жену с занесённой чугунной сковородкой.
- Как прекрасен этот Мир! - мелькнула мысль в голове, прежде чем я ощутил лбом тяжесть металла в руках моей земной Музы.
- Чудны дела твои, Господи! -