театральная премьера

Сергей Паничев

ТЕАТРАЛЬНАЯ ПРЕМЬЕРА
Пародия на рассказы Максима Бабко
(опубликовано в № 1 за 2007 год).

 Мы рады, что с нашим журналом сотрудничают многие члены Союза писателей России. Сергей Паничев - один из них.

 Театральная премьера

Мы с Ромой Всеволдовым большие друзья. И, вообще, мы очень похожи – внутренне, потому что внешне мы все-таки различаемся, знакомые нас не путают.
Рома большой интеллектуал, водки не пьет, по местам, где светоч культуры сияет, ходит. Я тоже культурными заведениями не брезгую, хотя употреблять злодейку иногда приходится.
Вот сегодня звонит он мне по телефону и говорит:
; Иду на авангардный спектакль.
; И что дают? – спрашиваю.
; «Комедия ошибок». Ты мне до вечера на сотовый не звони, не отвлекай от художественного впечатления. Пока.
И отрубился.
Я даже рассердился. Хорош друг! Сам в театр, а мне – пока.
Прозябай, мол, в темноте и невежестве, все равно ничего не поймешь. Очень мне обидно стало.
Ладно, думаю, ты – на авангард, а я – на классику. У нас недавно рядом в доме на углу новый театр открылся, «Открытые двери» называется. В том месте раньше пивом в розлив торговали, а теперь вот – театр классической пьесы. Культурно, значит, растем.
Я вспомнил, что сегодня их афишу видел – высокий худой молодой человек в черном с черепом в руке. «Гамлет».
Подходяще!
Мигом собрался – и туда. Думаю, как бы не опоздать. Смотрю, а в театр уже публика собирается, мужчины в пиджаках с галстуками, женщины в темных платьях – и все с цветами. На афише снизу что-то было от руки написано, но я прочитать это не успел, очень в театр торопился. Народу много идет, вдруг билетов не хватит!
А билетов и вовсе не продавали – касса закрыта и окошечко изнутри занавеской задернуто. Я повертел головой, вижу, публика с цветами прямо в зал проходит, и билетов ни у кого не спрашивают.
Ага, думаю, сегодня торжественная премьера для культурной публики. Да ведь и я из таких, я тоже пойду!
Захожу в зал, смотрю, скоро начало, музыка играет печальная, стены черными лентами украшены. Стильно, думаю, публику тут заранее настраивают, все-таки трагедия, да еще классическая.
Вижу, местечко есть у сцены, я – туда. Только сел, а уже занавес раздвигают.
На сцене очень эффектная мизансцена – на возвышении стоит гроб, утопающий в цветах, в гробу лежит актер, весь в черном, и четверо вокруг него стоят, тоже в черном. Костюмы, правда, современные, но так сейчас часто поступают, осовременивают классиков. Что же это, думаю, они с финальной сцены начинают? Интересная трактовка!
Трагедию я хорошо помню, мы ее как-то репетировали. Как там? «Пусть Гамлета поднимут на помост, как воина, четыре капитана».
Вдруг, смотрю, рядом с гробом стоит актриса, тоже вся в черном. Тут мне еще интереснее стало, я режиссера, прямо, зауважал! Это ведь отец Гамлета в гробу лежит, невинно убиенный, а рядом Гертруда, вдова безутешная, змея подколодная! То-то она на одного из четырех кокетливо так поглядывает, на Клавдия, конечно, на убийцу. Сейчас, наверное, свет притушат, тот из гроба встанет и пойдет, а эти испугаются и разбегутся. Ну, а дальше по тексту.
Я к соседке повернулся, хотел у нее программку попросить, посмотреть, кто режиссер, кто кого играет – актеры, ведь, прямо замечательные! Гляжу, а у нее слезы на глаза наворачиваются. Прошибает, все-таки, настоящее искусство!
Я ей на ухо шепчу:
; Замечательное зрелище! Почаще бы таких, а то ведь скукотища, смотреть нечего!
А она вдруг вздрогнула, глаза выпучила, на меня ошарашенно смотрит, потом на другое кресло перебралась, от меня подальше.
До чего же сейчас люди стали нервные от тяжелой работы! И по телевизору все про взрывы, да про убийства. К высокому, думаю, надо приобщаться, к такому, например. И тут я снова к сцене повернулся.
К моему удивлению отец Гамлета продолжал неподвижно лежать в гробу. Но тут из-за кулис вышел высокий тощий человек в черном костюме со скорбью в глазах. Ага, вот он, Гамлет! Впечатляющая, все-таки, трактовка! Сейчас он обличать будет…
Смотрю, никого он не обличает, молчит. От волнения текст, наверное, забыл. Ну что ж, на премьере и не такое бывает. А суфлера-то у них нет!
Хорошо, что я в первом ряду сижу и текст немного помню. Стал я ему тихонько шептать:
«О женщина, коварство тебе имя… И башмаков еще не износила, в каких за гробом шла…»
А тот никак не реагирует, только на меня покосился, погромче, мол. Я чуть громче повторил, тот, на сцене, на меня недовольно поглядел. Что ж, думаю, может они с другого места начинают? Припомнил еще кое-что и уже громким шепотом:
«Прогнило что-то в датском королевстве…»
Тут подскакивают ко мне двое, хватают за руки и из зала выводят. А я уже разошелся, чешу наизусть:
«Вся Дания тюрьма! Весь мир тюрьма со множеством крепких решеток и запоров…»
В общем, выкинули меня на улицу и по затылку напоследок крепко двинули.
Ничего себе, думаю, как со зрителем теперь в театре обращаются! Ну что ж, спектакль не дали посмотреть, так хоть на афише кто режиссер узнаю. Очень меня трактовка впечатлила.
Смотрю на афишу, а там снизу полоска приклеена и от руки написано:
«Сегодня спектакль отменяется. В театре состоится гражданская панихида банкира такого-то».
Тьфу, думаю, вот попал!
Про этого банкира три дня назад по телеку сообщали, его бандиты грохнули.
И я пошел домой совсем расстроенный. Только к себе вернулся, а тут телефон зазвонил. Я беру трубку – а это Рома.
; Ты же, говорю, в театр пошел, просил тебя не беспокоить, а тут сам звонишь.
; А спектакля не было. – отвечает Рома. – У них в начале пьесы главного исполнителя прямо со сцены в Скворешник увезли, с нервным срывом. Все-таки тяжелая у них, у актеров, профессия.
; Да! – согласился я. – Тяжелая.
; А ты где был? – спрашивает Рома. – я тебе уже давно названиваю.
; А я тоже в театр ходил. На «Гамлета».
; Ну и как? Впечатляет?
; Впечатляет. – ответил я. – Даже в затылок отдает.
; Сильно. – говорит Рома. – Ну, ладно, я с книжкой на диван завалюсь. Пока.
А я тоже решил книжку почитать. Ну, хоть бы, и «Гамлета».
Все-таки, мы с Ромой внутренне очень похожи!