Музыкальный муравейник

Как муравейник на поляне, посреди серого города торчит консерватория. Метрах в двустах от неё проходят трамвайные пути – ведут на завод, а на заводе рабочие в три смены штампуют железные запчасти-матрёшки: тарах-тах-тах-та, тарах-тах-тах-та…. Гул в цехах, грохот, кругом всё в масле каком-то, черным-черны пятна на сгрязных передниках. План перевыполнить – радость, недовыполнить – не беда: а для кого? Запчасти эти ломаются в грузовиках уже через три месяца, так что от них толку? А что домой на трамвае – это стабильно. Мимо консерватории… А ещё – мимо рынка, магазинов всяких, школ. тарах-тах-тах-та, тарах-тах-тах-та…. – целуются колёса с рельсами. Заездили их совсем.
Женщина Ольга, с короткой стрижкой и мешками под глазами, полная от недосыпаний, плохо одетая от плохой зарплаты, ездит этим маршрутом 20 лет. Каждый день, но в разные смены. Муравейник по утрам бывает серым, но всегда заметен своей особой осанкой. В обед он оживлён людьми- муравьишками с ношей, превышающей их собственный вес: нетяжёлы музыкальные инструменты и государственные зарплаты, но вот огромные мечты и несколько преувеличенное ощущение относительной славы и публичности…. Вечером муравейник краше всего – его подсвечивают синие фонари, а из окна трамвая можно даже увидеть афиши. Но тётя Оля на них не смотрит. Она думает – о дочери и о деньгах. Эти понятия в её жизни связаны очень плотно. Потому что дочь заканчивает в этом году музыкальную школу и хочет в эту консерваторию. А её туда возьмут, потому что она способная. А тётя Оля чего-то боится.
- Зачем тебе это, дочка? Музыкантам копейки платят! Иди лучше на завод, там хоть стабильно всё: сделал – получил! А музыку играть можно и просто так - в своё удовольствие.
Дочь научилась не спорить, или отвечать что-нибудь наподобие: «Поживём - увидим». Но в то самое время когда мама ехала на завод со своими ритмами «тарах-тах-тах-та, тарах-тах-тах-та….», в ту самую атмосферу, где уши её абсолютно привыкли к производственному «тарах-тах-тах-та, тарах-тах-тах-та….», прилежная ученица городской музыкальной школы №5 садилась за инструмент. «Пили-пиб, пили-пиб, пили- пиб-пиб, пили-пиб, пилипиб-пили-пиб» - разносилось по квартире. Соседи давно привыкли и не ругались, ведь звучало красиво - совсем не так, как раньше.
- Да что мне этот завод! Это же муравейник натуральный! – думала она возмущённо. И на уроки ходила пешком, чтоб не заглушать грохотом трамвая музыку в своей голове.
Но трамвай всё-таки присутствовал в её жизни - минуя консерваторию, он проносился и около музыкальной школы №5. Дочь тёти Оли иногда вздрагивала от этого звука, и в мыслях её невольно проносилось, со вздохом: «Мама… Она не понимает… Ей не нравится…»
А мама тем временем ехала по городу, смотрела отсутствующим взглядом на детские сады, магазины и размышляла: «Понастроили муравейников…».
А вообще, когда тётя Оля перевыполнит все свои планы, её отправят на пенсию. И она уже смутно чувствует, что день этот близится. Ища привычное «тарах-тах-тах-та, тарах-тах-тах-та….», она станет добираться в магазины-муравейники трамваем, а не на автобусом. А с дочкой «пили-пиб, пили-пиб, пили- пиб-пиб, пили-пиб, пилипиб-пили-пиб» будет ещё очень долго. Её примут в консерваторию. А вот тётю Олю в молодости не приняли...