Однажды в Чечне

Ночь в горах наступает неожиданно быстро, оставляя для видимого обзора человеческих глаз лишь светло-темные очертания, покрытые снегом на фоне иссиня-черного неба. Кажущееся, на первый взгляд, мирное безмолвие леса таит в себе многочисленные опасности для его обитателей, живущих по своим, лесным законам. Но самыми страшными хищниками, которых в эту ночь старался обойти любой зверь, являлись вооруженные люди, одетые в защитный камуфляж, с полным комплектом боеприпасов, предназначенного для уничтожения каждого, осмелившегося стать на их пути.
Взвод отдельной роты 14-й дальневосточной бригады специального назначения, действующей на территории Северного Кавказа по пресечению деятельности местных банд-формирований, выполнял спецзадание по перехвату каравана с оружием, который на основании данных разведки должен был пройти именно по ущелью, где вторые сутки его напряженно ждали бойцы.
Неизвестность всегда создает некоторую нервозность ожидания, связанного с предстоящими событиями, в которых разменной картой является человеческая жизнь. Опытные солдаты федеральных войск, добровольно вызвавшиеся участвовать в операции, с удобно расположенной позиции взяли под контроль предполагаемую тропу передвижения “чехов”, на которой предварительно были установлены растяжки. Общий план ведения тактических действий в ходе операции перехвата был разработан еще на базе, но жизнь, как правило, всегда вносит свои корректировки, которые невозможно предугадать.
Командовал операцией капитан Александр Иволгин, молодой командир роты, в прошлом мастер спорта по боксу, весьма прямолинейный и отчаянный человек, воспринимавший все с юношеским максимализмом. Самым опытным в группе был старослужащий старший прапорщик Сергей Ромов, принимавший участие еще в первой чеченской войне. После подписания Борисом Ельциным известного указа о прекращении военных действий на территории Чечни, он не думал о том, что судьба вновь окунет его в огненное пекло войны. Совсем недавно Ромову исполнился сорок один год, из которых двадцать два было отдано армии. Призывался он в тысяча девятьсот восемьдесят втором году из южно-украинского города, расположенного на берегах великого Днепра. За долгие годы сверхсрочной службы судьба военного забросила на Дальний Восток, где его застал развал СССР. Он всегда считал себя украинцем, мечтал о возвращении в родной город, где все эти годы ждала его мать и близкие родственники. Раз в год ему удавалось выехать на родину, несмотря на проблемы, связанные с дальней дорогой в одиннадцать тысяч километров.
Сослуживцы уважали Ромова не столько за возраст, сколько за человеческие качества, которые присутствовали вне приказа – по велению сердца. Перед начальством он никогда особо не прогибался потому, что личные вопросы всегда стояли на заднем плане. Многие высокие чины, начинавшие службу вместе с ним, при случае не чурались лично обнять старшину, с которым разного довелось хлебнуть. И уж если случай сводил их вместе в расположении части, то непременно отдавалось должное его ротной баньке с холодным пивом и отменной рыбкой. Им было, что вспомнить.
Сколько молодых ребят полегло в холодную зиму начала первой чеченской войны? Пожалуй, намного больше, чем за десять лет афганской кампании. Необученные парни, на детских лицах которых отпечатался шок непонятной для них бойни, гибли сотнями. Их тела сбрасывали штабелями прямо за палатками перед отправкой в Ростов. Война настолько притупила человеческие чувства, что присутствие мертвых уже не производило никакого впечатления на живых.
На всю жизнь старшине запомнился первый убитый мальчик его роты, у которого в нагрудном кармане гимнастерки лежала надкусанная плитка шоколада с отпечатками зубов на ней. В той первой чеченской войне многие гибли по глупости, из-за отсутствия необходимого опыта. Взрывались палатки с бойцами от нечаянно сорванной с гранаты чеки. Неумелое обращение с оружием приводило к ранениям своих же товарищей. Взаимодействия военных и подразделений милиции оставляли желать лучшего. Нередки были случаи, когда со своих же блок-постов милиционеры, перестраховываясь, открывали шквальный огонь по возвращавшимся с заданий спецгруппам, не взирая на действующий пароль. Стрельбу вели до состояния раскалившихся автоматных стволов. Амбиции высшего командного состава, нежелающего учитывать особенности менталитета местного населения, готового вести партизанское сопротивление в условиях горной местности, также не способствовали сохранению личного состава.
Правда, ко второй чеченской войне подошли более продуманно. Личное оружие, находящееся под замком старшин, стали выдавать непосредственно перед проведением войсковых операций. Появились спецотделы по контролю за соответствующим поведением личного состава военного контингента, реагирующие на проявления некорректного отношения к мирному населению. Самым главным нововведением стал принцип отбора военнослужащих на контрактной основе, позволивший предать делу коммерческую основу. Поэтому и спрос с бойцов за проделанную работу вырос во много раз. Теперь с ночных рейдов было принято приносить отрезанные уши боевиков, являющиеся финансовой отчетностью о проделанной работе.
Вспомнилась недавняя поездка в горы за бараниной с двумя молодыми бойцами на грузовике “Урал”. Остановившись невдалеке от пасущейся отары, Сергей под прикрытием двух автоматчиков без оружия направился к чабану, невозмутимо сидевшему на камне. В горах никогда не знаешь, с какой стороны придет смерть. Поэтому бронежилет оказывается ненужным там, где работает снайпер и приходится резко перемещаться при возникновении малейшей опасности. На Кавказе слова заменяют наглядные действия. Отсутствие оружия в руках демонстрировало мирную цель визита. Кто знает, что лежит рядом с чабаном в траве. Во многом все определяет внешний фактор поведения.
- Салам алейкум, - поздоровался Ромов, присев рядом на камень.
- Алейкум асалам, - спокойно с еле уловимым настороженным оттенком в голосе ответил средних лет мужчина.
- Закурим? – Сергей протянул распечатанную пачку.
Незнакомец неспешно взял сигарету. Молча закурили. Первый контакт был установлен. Ромов как бы невзначай взглянул в сторону застывшего “Урала, в двадцати метрах от которого залегли его солдаты. Их неопытность вызывала чувство тревоги. Начнись сейчас заваруха, вряд ли они смогут помочь.
- Далеко живешь? – неторопливо спросил Ромов.
- Три километра на юг, - безучастно ответил чабан.
- Чем до войны занимался? – продолжил беседу старшина.
- Университет в Ростове закончил. Учителем физики в школе работал.
Обстановка продолжала оставаться напряженной.
- У меня в машине канистра солярки и ящик французского шоколада, - после короткой паузы продолжил Ромов. – В обмен на барана пойдет?
- Пойдет, - с вздохом ответил чабан.
Сергей подал условный знак, после которого “Урал” медленно подъехал к разговаривающим.
- Пусть детишки сладкое отведают, порадуются. – Улыбнулся на прощанье Ромов.
- Нет у меня больше детей. - На его глазах выступили скупые мужские слезы. -
 Вся семья во время бомбежки погибла.
Неожиданный тихий треск хрустнувшей ветки прозвучал раскатом грома, превратив в натянутые струны нервы людей, находившихся в засаде вторые сутки.
***

Тяжелый транспортный самолет легко оторвался от взлетной полосы североосетинского военного аэродрома в Моздоке. После небольшого разворота он взял курс на Москву. Единственным пассажиром на борту был замначальника по тылу Северокавказского военного округа полковник Мирзоев. Подобные рейсы в Белокаменную он совершал ежемесячно с подробным докладом о состоянии дел относительно снабжения действующей на Кавказе армии. Тысячи тонн горюче- смазочных материалов, боеприпасы, продовольствие, экипировка солдат и офицеров, строительные материалы - таяли как лед в пустыне. Постоянно готовились акты списания материальных ценностей, взорванных, сгоревших, захваченных противником и просто пропавших из-за обыкновенной халатности, дающих возможность оправдывать многомиллионные затраты на военную кампанию.
Последние события с захватом детей в Беслане продемонстрировали всем реальную угрозу противостояния государственной системе со стороны сепаратистов, к которой никто не был готов несмотря на уже имевший место захват больницы с заложниками в Буденновске. Российский спецназ оказался экипирован так же, как и двадцать пять лет назад в отличие от боевиков, шагающих в ногу со временем. Вместо того, что бы создавать мобильные, хорошо вооруженные подразделения для эффективного отпора мелким группам мятежников, действующих по всей республике, федеральным командованием постоянно увеличивается количество тяжелой военной техники для нанесения превентивных ударов с отдаленных расстояний.
Мирзоев закрыл глаза и представил последствия от активно применяющейся артиллерии и авиации, действующей по принципу выжженной земли: оперативно-тактическая система “Точка-У”, например, успешно работает с дальностью пуска до ста двадцати километров. Самоходная гаубица “Мста-С” – весьма впечатляющая махина. Калибр снаряда этого гусеничного монстра сто пятьдесят два миллиметра, а дальность стрельбы - двадцать семь километров. Отличается эта артустановка от других тем, что способна стрелять очередями – заряжается кассета с пятью снарядами, и целый букет разрывов без разбора где-то там, вдалеке. Хорошо зарекомендовавшая себя на полях сражений в Афганистане самоходная артиллерийская установка “Акация” неплохо показала себя в Чечне. Системы залпового огня: “Град” с дальностью стрельбы до двадцати одного километра, “Ураган” до семидесяти километров, “Смерч”, ракеты “Искандер”. Все эти снаряды и ракеты накрывали смертельным огнем огромные территории небольшой республики, не делая разницы между боевиками и мирным населением. Конечно, более подходящим для точечной стрельбы являлся штурмовик Су-25, оснащенный бомбами, управляемыми и неуправляемыми ракетами. Ударные вертолеты Ми-8 и Ми-24 также были очень эффективны в горах, чувствуя себя вольготно между хребтами, в ложбинах.
Безусловно, если возникнет необходимость, то в дело можно пустить оперативно-тактический бомбардировщик Ту-22МЗ, имеющий на вооружении ракеты “пустил и забыл”, Ту-95, который оснащается всеми видами вооружения; Ту-160 – самую большую и тяжелую машину с самым мощным вооружением, имеющую две установки, в каждой по шесть управляемых ракет, работающих в режиме “пустил и забыл”.
Правда, при противодействии партизанской войне вся эта махина напоминала действия огромного слона в посудной лавке. Несмотря на огненную мощь всей военной техники, спасти детей, оказавшихся в ловушке бандитов, в полной мере не удалось. Несмотря на тактические просчеты ведения боевых действий, Центр, не задумываясь, оплачивал все расходы, связанные с поддержанием в боевой готовности вышеперечисленной техники, неспособной в случае опасности защитить мирное население.
Мысли полковника омрачало заявление полевого командира Шамиля Басаева, которое появилось на сайте чеченских сепаратистов “Кавказ – центр”, о том, что все его операции проводятся исключительно за счет отчислений из бюджета России: оружие трофейное, машины трофейные, взрывчатка также трофейная.
К сожалению, победы органов контрразведки на Северном Кавказе чередуются с поражениями. Однако нельзя сбрасывать со счетов спецслужб свыше сотни уничтоженных или арестованных полевых командиров, руководителей “джамаатов”, “шейхов” и “эмиров”. Среди них – Дудаев, Хаттаб, Радуев, Гелаев. Благодаря источникам информации сотрудниками ФСБ было предотвращено свыше четырех сот терактов. Хотя взрывы на Каширском шоссе и у метро “Рижская” в Москве, взрывы двух самолетов Ту-154 и Ту-134, проведенная боевиками операция “Норд-Вест” и, наконец, захват детей в школе Беслана не красят работников спецслужб, в глазах населения.
Мирзоев уже имел сведения о том, что группа боевиков, захватившая в Беслане школу с детьми, выдвинула письменное условие, текст которого сразу же был доложен Президенту России. Оно было адресовано “Его превосходительству президенту Путину”. Подписал письмо “Раб Аллаха Шамиль Басаев”.
Документ содержал пять условий, при выполнении которых заложники получат свободу:
1. Путин должен подписать указ о прекращении войны в Чечне.
2. Вывести оттуда войска.
3. Чечня как самостоятельное государство входит в СНГ.
4. Чечня остается в рублевой зоне.
5. В Чечню и на Северный Кавказ вводятся миротворческие силы СНГ.
- Смотри, чего захотел бандюга, – скривился полковник. – Жди, выведем мы тебе войска. Кукиш с маслом на твои требования.
Перед вылетом в Москву Мирзоеву сообщили, что бойцы спецназа ФСБ (“Альфа” и “Вымпел”) ринулись на штурм только после того, как днем в школе, в пять минут второго прозвучал первый взрыв.
Последний телефонный разговор с террористами перед началом штурма состоялся примерно в шесть часов вечера - Во всем виноваты вы и ваш Кремль, - выкрикнул боевик последние слова.
Бой закончился в час ночи. Для представителей прессы сообщили, что ни один террорист из здания школы не вышел. Лишь несколько высокопоставленных офицеров знали о задержании единственного живого боевика. Количество жертв среди заложников школы потрясло весь мир. Пожалуй, это было второе мировое потрясение после событий одиннадцатого сентября.
Мирзоев знал обо всем этом, но коммерческие интересы профессионального интенданта заставили его сконцентрироваться на финансовых документах с многомиллионными цифрами военных расходов, что было не так уж и плохо.
        ***

Когда продолжительное время ожидаешь появления противника с определенной стороны, не сразу осознаешь возникшую опасность с противоположного направления. Неожиданно раздавшиеся выстрелы в сопровождении рвущихся гранат автоматически вжали людей в землю. Ромов безошибочно определил работу магазинного гранатомета ГМ-94.
- И откуда только у них такое оружие? – промелькнула мысль у прапорщика.
- Рассредоточится и занять круговую оборону. - Коротко скомандовал командир роты. – На стрельбу не отвечать.
Спецназовцы моментально выполнили команду, укрывшись от осколков и пуль за рельефами местности. Все понимали, что ни в коем случае нельзя обозначить свое точное местонахождение. Взрывы гранат стали отдаляться в сторону, нащупывая затаившихся разведчиков. Обстрел продолжался минут сорок, после чего установилась мертвая тишина. Ночь, растворяясь, превращалась в сереющее утро.
Собравшиеся под прикрытием большого валуна бойцы спецназа подсчитали потери от ночного обстрела. Четверо из десяти были смертельно ранены. Двое легко отделались осколочными попаданиями.
- Все, - подытожил Иволгин. – Операция сорвана. Противник знал о нашем местонахождении и устроил западню. Возможно, на обратном пути нас теперь ждет засада. Поэтому отходить будем двумя группами по три человека. Первая группа во главе со старшим прапорщиком Ромовым пойдет в обход через вершину в противоположном направлении. Вторую вдоль склона поведу я. Со мной пойдут – рядовой Скляров и младший сержант Бондарев. Со старшим прапорщиком Ромовым – рядовой Симонов и рядовой Логинов.
Иволгин достал топографическую карту местности.
- Встречаемся вот здесь. – Капитан указал на место, расположенное невдалеке от населенного пункта, где дислоцировались части дальневосточной бригады.
Прикрыв тела погибших ветками и обозначив условным знаком, позволяющим найти это место для последующего захоронения товарищей, группы, не прощаясь, разошлись в разные стороны.
Кто был на войне, тот знает, что самым страшным является отсутствие опытных товарищей рядом. Так уж устроен человек, которому за компанию и помирать не страшно. Уж очень не хотелось разделяться, но приказ есть приказ.
Ромов повел группу вверх по склону, внимательно всматриваясь в окружающие заросли, где среди густой листвы могла затаиться смертельная опасность. Предрассветный густой туман окутал горы, ограничив видимость до предела, предоставив людям возможность надеяться лишь на чувство слуха и обостренную в таких экстремальных условиях интуицию. Подниматься вверх было тяжело из-за утренней росы сделавшей скользкой глинистую почву. Хорошо, что на ногах была неуставная удобная обувь, позволяющая ногам цепляться за небольшие выступы породы. Все, что могло шелестеть или блестеть, было оставлено на базе. Война научила мерам личной безопасности, от которой зависела жизнь. Через три часа бойцы поднялись на вершину горы, с которой открывалась величественная панорама окружающей природы. Открывшаяся картина на какой-то момент зачаровала людей. Подумать только, в мирное время этой красотой любовались туристы, а теперь не знаешь откуда смерть прилетит. Тщательно замаскировавшись среди густого кустарника, растущего около крупных, серых валунов, бойцы стали пристально осматривать прилегающую территорию. Отсюда был хорошо виден тесный проход между горами, через который планировалось сделать обходной маневр. Для этого предполагалось дождаться сумерек и под покровом ночи спуститься вниз, откуда совершив быстрый маневр, можно было выйти в точку указанной встречи с группой Иволгина. Отдыхали по двое, пока один из них нес дежурство. За час до наступления темноты стали готовиться в путь. Неожиданно, горное эхо донесло отдаленные глухие хлопки, которые ни с чем нельзя было спутать. Где-то далеко шел бой. По нарастающей интенсивности выстрелов, стала очевидной отчаянная схватка. Прогремели взрывы гранат, после чего все так же неожиданно стихло. Восстановившаяся тишина создавала иллюзию мистического сна, после которого долгое время не можешь осознать, было ли все наяву или нет. Никто из группы не проронил ни слова. Все понимали, кто вел этот бой, но высказывать предположения было бессмысленно.
- Пора, – взглянув на сумеречное небо, твердым голосом сказал прапорщик. – Живы будем, не помрем. За мной!
Шли молча цепочкой на расстоянии двух – трех метров друг за другом. Спускаться было так же нелегко из-за постоянного напряжения ног, удерживающих людей от падения на крутых склонах. Правда, времени на спуск ушло меньше чем на подъем. Около трех часов ночи подошли к перевалу. Неожиданно Ромовым овладело чувство тревоги, не раз выручавшее в минуты опасности. Он поднял левую руку, согнутую в локте. Следовавшие за ним бойцы замерли, превратившись в слух. Чутье не подвело старшего прапорщика. Через несколько бесконечно долгих минут, буквально в семи метрах от затаившихся разведчиков появились безмолвные тени людей, несущих на себе огромные тюки. Судя по учащенному дыханию, ноша была весьма тяжелой.
- Вот он, караван, – мелькнуло в голове Сергея. – Оказывается, предупрежденные о готовящейся против них засаде, боевики провели отвлекающую операцию, решив отвлечь внимание от основного маршрута.
Решение возникло молниеносно, невзирая на численное превосходство противника. Командир подал еле заметный сигнал своим товарищам, и моментально ночную тишину разрезали выстрелы трех автоматов, трескотня которых заглушила крики раненых боевиков. Патроны закончились одновременно в трех автоматных рожках и в ход пошли гранаты. Пришедшие в себя партизаны открыли беспорядочный, шквальный огонь. Но группа спецназовцев успела к тому времени укрыться так, что ответная стрельба не причинила им особого вреда. Прейдя в себя после внезапного нападения, боевики сменили тактику. И в который раз на смену хаосу пришла страшная тишина – преддверие смерти. Неожиданно перед Димой Логиновым возникла фигура бородатого человека со страшным оскалом на лице. Выстрелы прозвучали одновременно, не оставив стрелявшим шансов на жизнь. Два тела замертво упали на землю. Прапорщик подтолкнул опешившего от неожиданности Женю Симонова, и они рванули в сторону от того места, куда через мгновение полетел смертельный шквал огня.
Люди, выросшие в горах, намного легче ориентируются ночью, чем те, кто вырос в городе. След разведчиков был взят жестко, от чего ребятам никак не удавалось оторваться от преследования. В целях экономии боеприпасов, которые необходимо было беречь, отстреливались прицельными, короткими очередями. Неожиданно, Женя Симонов упал как подкошенный. Пули пробили навылет обе ноги. Оценив ситуацию, Ромов подхватил раненого товарища и понес его на себе. Мысль о том, чтобы оставить его бандитам, даже не укладывалась в голове. Было непонятно, откуда у него появились новые силы, способствующие передвигаться с удвоенным весом, неснижая темп бега. Откуда-то сверху, он услышал отдававшийся в висках голос: “Двоим не уйти, брось и застрели”. От неожиданности у Сергея сбилось дыхание, которое он старался держать ровным. И тут он понял, что это был голос Жени.
- Ничего, браток, потерпи, все будет хорошо.
От прилива нахлынувших эмоций открылось второе дыхание, и он, собрав остаток сил удвоил шаг.
Неожиданно что-то мощное резко подтолкнуло вперед, отчего он не смог устоять на ногах и упал. Тело Жени придавило к земле. Падая, Сергей успел понять, какая сила оставила его одного в темной чаще леса. Он нащупал свой АКМ, сбросил с себя мертвое тело товарища и с нечеловеческим рыком бросился навстречу смерти, нажав на курок до боли в пальце. Преследователи, не ожидавшие такой яростной контратаки, залегли, прекратив на время огонь. И в очередной раз наступила мертвая тишина, от которой становилось жутко. Ромов не мог понять, что происходит. Живой он или нет. Палец продолжал судорожно сжимать курок автомата, который почему-то затих, как и все вокруг. Тело Жени Симонова было распростерто на земле лицом к небу. Открытые глаза смотрели на проявляющуюся зорю. Весь его вид выражал смирение с той долей, которую приготовила ему судьба. Сергей подтянулся к телу товарища и закрыл ему глаза. Неожиданная волна нервного озноба от возникшей реальности происходящего пробежала по всему телу. Инстинкт выживания взял верх, призывая к решительным действиям. Палец отпустил удерживаемый курок автомата. Свободная рука подхватила оружие товарища, и тело рванулось прочь от опасности в сторону видневшейся вдали поляны. Дыхание было настолько сильным, что не было слышно возобновившейся за ним погони. Возникшее чувство преследуемого зверя подсказывало о приближающейся опасности. Его действия были автоматически выверенными. Добраться до поляны, успеть пересечь ее и там, на открытом пространстве, встретить противника.
Прейдя в себя после нечеловеческого усилия воли, заставившего добежать до противоположного края большой продолговатой поляны, окруженной с двух сторон голой возвышенностью, появилась возможность перевести дыхание. Укрывшись за стволом поваленного дерева, Сергей положил около себя оружие и принялся спокойно набивать автоматный рожок патронами. Нож, четыре полных магазина и пять гранат, придали уверенности.
- Ничего, еще повоюем, - стиснув зубы, процедил прапорщик.
На поляну выбежали преследователи. Длительная ночная погоня наперегонки со смертью притупила их бдительность. Ромов прицелился, переведя рычажок автомата на стрельбу одиночными очередями.
- Подожди, подожди, - сдерживал себя воин, - подожди, еще не время.
Бородатые люди, показавшиеся почему-то Сергею в эту минуту клонированными Санта Клаусами из детских ужастиков, растянувшись в цепочку бежали по направлению к дереву, за которым их ждала смерть. Когда до первого врага оставалось метров десять, Ромов прицельно выстрелил, не дожидаясь результата, произвел еще два выстрела по следующим целям. Все было как в тире на учениях. Люди словно споткнувшись о невидимую преграду, падали лицами вниз. Остальные залегли, открыв беспорядочный ответный огонь. Находясь на хорошо простреливаемой местности, боевикам ничего не оставалась, как начать пятиться назад. Вдогонку им полетели гранаты. Обратно в укрытие леса добрались не все.
Собравшись с силами, бандиты возобновили шквальный огонь, от которого сбитые с деревьев ветки полностью присыпали прижавшегося к земле солдата. Последовала новая атака, которая захлебнулась в яростном сопротивлении одинокого бойца. Потом были еще три атаки, которые закончились ничем. Какая-то неведомая сила берегла парня для новых испытаний, от неизвестности которых исходил зловещий холод. Осознавая это, он стал думать о том, что бы все это поскорее закончилось. В арсенале оставалась одна граната и два патрона. Сдаче в плен он предпочитал смерть. В ожидании последней атаки, Сергей прочитал “Отче наш” и поцеловал деревянный крестик, висевший на шее. Сразу стало как-то спокойно и легко. Вспомнилась дача над Днепром и степной ветер наполненный ароматом трав, cтаренькая одинокая мама с вечными упреками, казавшимися в эту минуту такими милыми сердцу. Неожиданная атака прервала его воспоминания, вызвав неприятные мысли о том, что его двухметровое тело не поместится в нишу “черного тюльпана” по дороге домой.
- Придется кому-то мне ноги ломать, - печально подумал он, – главное, чтобы мать не заметила, когда хоронить будет.
  Ромов глубоко вздохнул подобрав единственную гранату с автоматом и медленно стал подниматься из своего укрытия. Выбор был сделан, назад пути не было. Выпрямившись во весь рост и сплюнув зло в сторону, прапорщик медленно сделал шаг навстречу летящему в его сторону свинцу. Невдалеке от него рванула граната накрыв ударной волной, после чего наступила полная тишина, в которой нападавшие словно в немом кино неожиданно резко развернулись и бросились прочь. Удивительное благоденствие опустилось на Ромова, который не мог видеть подлетавшей сзади “вертушки”, яростно обстреливающей убегавших боевиков.
С вертолета отчетливо просматривался одиноко стоявший солдат с автоматом в одной руке и гранатой в другой. Весь его вид олицетворял нерушимую отвагу, достойную героя античных времен, о чем сам боец вряд ли догадывался в ту минуту. Теперь он знал точно, что на смерть идут ради жизни.
А высоко в небе, невидимый для всех, пролетал военно-транспортный самолет с единственным пассажиром на борту, спокойно подсчитывающим денежную прибыль этой войны.