Тошнота

Все мы гости в этом мире! – говаривал мой дядя, который вот уже два года как от-гостил и ушел к себе домой. Домой ли? И есть ли вообще у нас дом?

Но то, что мы здесь гости, в смысле – временны, не вызывает никаких сомнений. Однако гость гостю рознь. Иных и гостями-то назвать трудно. Они ведут себя как хозяева. Нагло и бесцеремонно, не снимая сапог, проходят они в комнаты тети Жени (так мы для удобства назовем жизнь). Но мало того, в комнатах, в гостиной они не задерживаются и прямиком топают в самый альков, где обращаются с хозяйкой, как с какой-нибудь шлюхой.

Впрочем, возможно, жизнь и есть шлюха. Во всяком случае, существо достаточно грубое, поскольку понимает и принимает лишь подобное обращение.

И господа Хозяйчиковы, видя, что пользуются у тети Жени успехом, совершенно забываются. И думают жениться на ней и жить вечно. И уже начинают переносить на жил-площадь тети Жени свои вещи. Но вещи не гарантируют вечности, как шлюха никогда не может стать женой.
И вот подходит очередь ДРУГОГО. А ты, такой веселый, хватаешь навеселе на кухне вместо тети Жени, преднамеренно вставшей у распахнутого окна, хватаешь непривычную (зачем привыкал, дурашка?) пустоту. И вываливаешься и падаешь с 5-9-го этажа. И входишь на два метра в землю вместе со своими сапогами. И тебя закрывает шишка, вскочившая у земли от удара.

Так кто же ты, господин Хозяйчиков? Хозяин земли или только опухоль на ее теле? О, нет, не злокачественная! Иначе планета бы уже давно входила в созвездие Рака. Не опухоль, так себе – прыщик, который завтра совсем пропадет.
Это – что касается гостей, забывших, что они гости.

Но есть и другие, полная им противоположность. У этих за версту видна их нездешняя сущность. Даже если стараются, они не в силах приспособиться к местным условиям. Акцент поведения выдает их. Это Гостюхины в чистом, так сказать, виде. Каковы их взаимоотношения с жизнью? В целом представляется приблизительно следующая картина.

Звонок. Тетя Женя, неприбранная, в засаленном халате, открывает дверь. Перед нею – скромно одетый молодой человек. Скорее худой, нежели толстый, скорее тщедушный, чем атлет. Он снял не только кепку, которую держит в руках, но и ботинки, стоящие от двери сбоку. И в одних носках он переминается с ноги на ногу на бетонном полу лестничной площадки. Он бормочет, заикаясь, извинения.

Это еще что за чучело! – хочет по привычке выразить свою мысль вслух тетя Женя. Но тут замечает на лбу у хлопца надпись – ГОСТЮХИН. Го-стю-хин – читает она вслух по слогам, проводя под словом пальцем.
Хлопец вежливо хлопает глазами.

Долго и внимательно рассматривает его тетя Женя. Наконец, произносит: - Какой-то ты квелый! Ну ладно, заходи, раз пришел.

Гостюхин мнется. Он совсем растерялся и уже сожалеет, что появился тут. Может, Вы заняты? Может, я как-нибудь в другой раз? – лепечет он, но покорно следует за хозяйкой. Уже в прихожей его начинает подташнивать.

В гостиной, когда тетя Женя и вся окружающая обстановка вплотную подступают к нему, сидящему на краешке стула, - он не сдерживается и блюет. Мне дурно, - говорит он во время паузы. – Нет ли у Вас лекарства?

На журнальном столике, в углу комнаты, расставлены бутылки с различными спиртными напитками. Тетя Женя наливает полстакана водки и подает гостю. Ну и хлюпик! Может, выкинуть его в форточку? Только долг проститутки – принимать всех – да чисто женское любопытство удерживают ее от такого поступка.

Гостюхину же мешает броситься наутек сила воли, ушедшая в пятки. Как раненый Ахилес, не в силах он двинуть ногой. Впрочем, после выпитой водки члены его ожили. Но, с другой стороны, и резко уменьшилось желание бежать отсюда.

Видит Гостюхин, как одна из бутылок спрыгивает со столика и, подскочив к нему, соединяет его руку с рукой тети Жени. Дальше по сценарию черт подпускает туману. Но, видимо, стеклянной сводне удалось соединить не только РУКИ гостя и хозяйки, потому что утром Гостюхин находит себя в одной с хозяйкой постели.

Первая его реакция – тошнота. Пока не вырвало, надо принять вчерашнее лекарство. Он хочет встать и пойти к журнальному столику. Но проснувшаяся тетя Женя награждает его оплеухой и несет за шиворот к форточке, приговаривая: - Куда же ты, стерва, годишься! Женщину не можешь удовлетворить…

Однако звонок в дверь помешал хозяйке проветрить комнату от никчемного существа. К ней ввалился очередной веселый Хозяйчиков. В какие-то минуты, не снимая сапог, он сумел сделать то, что Гостюхину не удалось и за ночь.

С подобревшей тетей Женей вышел он из алькова в гостиную чего-нибудь выпить. А это что у тебя за хмырь? – сказал он, заметив у журнального столика Гостюхина. Это моя кошка, - ответила тетя Женя. – Давеча хотела ее вышвырнуть, да пожалела. Нехай пока живет. Ну-ну, - сказал Хозяйчиков…

Вот так и остался Гостюхин у тети Жени.
Что с ним будет дальше? Конечно, вряд ли он здесь протянет долго. Возможно, он и переживет какого-нибудь Хозяйчикова, несмотря на свои кошачьи права. Но, с другой стороны, что это за жизнь! Постоянно терпеть тумаки, пить лекарство и питаться объедками.
Не знаю, кто из них не выдержит первым: тетя ли Женя приведет свои угрозы в исполнение или самому Гостюхину сила воли ударит из пяток в голову. Но знаю, что конец будет один: под окнами тетижениного дома вскочит у земли еще одна шишка, которая, впрочем, скоро пройдет.

А пока приходится лежать, свернувшись калачиком возле журнального столика. Приходится выслушивать ржанье, доносящееся из алькова хозяйки, и насмешливые, бьющие по щекам вопросы.
- Гостюхин, а как ты относишься к …?
- Гостюхин, а что ты думаешь о …?
Гостюхина тошнит.

1991 г.