я люблю вас

Фрол склонился над чертежным столом и не заметил, как вошел посыльный. был такой серый день, что серое небо, серый асфальт, серые кирпичи серых стен серого города сливались с серым комбинезоном посыльного в одну серую массу. посыльный сообщил, что для фрола пришло письмо, потребовал расписаться в уведомлении и тотчас растворился в серой массе - словно хамелеон.
на листе рисовой бумаги крупным почерком было написано: "я люблю вас" - и больше ни слова. фрол перечитал письмо несколько раз, прикрыл глаза, досчитал до десяти, перечитал снова. "господи... неужели?!". фрол ошарашенно посмотрел по сторонам - он раньше никогда не замечал, что в этом мире может быть столько разнообразных оттенков серого, да что там - целая радуга всевозможных серых цветов окружала его. "Как красиво", - подумал Фрол, - "как о-ча-ро-ва-тель-но...". казалось, это новое волнительное чувство зарождалось где-то в области живота и теплыми волнами поднималось к сердцу, спускалось дрожью к ногам, исходило легкими мурашками по всему телу. как будто застарелая многолетняя щемящая ломота вдруг получила шас на долгожданное нечаянное исцеление... "меня кто-то любит, подумать только, меня! меня!! кто-то обо мне знает и... о чудо, любит". фрол счастливо коротко усмехнулся и вышел из здания вон.
беззаботно шел он в своем новом, одухотворенном мире; его взгляд, такой же ныне беззаботный, теперь блуждал по сторонам и подмечал все новые чудеса. как пусто было раньше, и как интересно сейчас, и сейчас всё не все равно! хотелось кричать, радоваться, делиться, и дарить, дарить всем вокруг свою радость, свое такое скоро ожидаемое, а потому острое, настоящее счастье. "интересно, и кто же это? почему она не показывалась ни разу, и за что же - за что?!! - она полюбила именно его, а не кого-то менее серого, чем он?". фрол купил мороженое и зашагал к центральному парку. там пели птицы, так понимающе, в такт и в ритм шумели деревья, и нечастые прохожие казались почему-то посвященными в его тайное новое счастье - быть любимым. да что там - любимым! теперь он даже не сомневался в своей заочной ответной любви! так ему было хорошо.
за спиной послышались частые шаги, кажется, его окликали. "господил фрол, насилу вас догнал, вы так припустили, что... уф", - задыхался его недавний знакомый, тот самый посыльный. "ведь письмо же не вам! это была совершенно другая улица - понятия не имею, как оно попало в ту корзину?.. пожалуйста, верните письмо". "нет. нет!!! оно... оно мое. не может быть. мое!" - фрол, в начале медленно, шаг за шагом пятясь назад, побежал прочь от посыльного. "верните немедленно!". фрол не верил в то, что происходило, мир рушился прямо на глазах. этого просто не могло быть. у него пытались отнять такую уже привычную, выстраданную, и, казалось, долгожданную любовь. всё, что у него было в этой жизни. он бежал, бежал по тропинке, но посыльный не отставал и все время что-то кричал - то умолял остановиться, то угрожал, то говорил что-то о дне святого валентина. фрол все оглядывался, оценивая, насколько он оторвался от посыльного, и в конце концов запнулся о высунувшийся совершенно некстати корень. письмо выскользнуло из внутреннего кармана, и посыльному не составило никакого труда подобрать его около растянувшегося на тропинке тела фрола.
фрол лежал и не двигался. в невидимой высоте что-то пели птицы, выстукивал дятел, шуршали листья, медленно плыли равнодушные облака.
...лес вокруг все зеленел, наливаясь сочными красками (нет, не серыми, а самыми настоящими!), голубело небо, ярко расцветали цветы. кто-то подходил все ближе, и уже было слышно: "ах, бедный вы, несчастный... это я вас люблю, я! что же с вами сделали, милый вы человек? пойдемте со мной, я отведу вас, и мы будем вместе, вместе навсегда..."
и фрол послушно плыл куда-то.