О моём я

Я читаю свою жизнь как книгу, закрытую книгу закрытыми глазами. Иду на ощупь туда, откуда веет холодом, а, дойдя до ручки, открываю дверь и иду по краю, по самой кромке тени. Я грею стены дыханием и глажу обои холодным утюгом только когда жду гостей. Я беру билеты на последний сеанс, покупаю пиратский DVD и всю ночь напролёт смотрю фильм с чистой, накрахмаленной и выглаженной до стойки смирно совестью. Мне нравится, когда в сахаре много соли и когда он в кофе. Я люблю только тогда, когда меня рисуют маслом на моей же коже, потом несут к постели на руках, и я стекаю с маслом с рук на ложе, с ложа на пол, с пола в сон. Я вижу во сне как моё я наблюдает за смерчем, гуляющем по кустам роз в цветнике. Смерч неумолимо идёт к моему я и оно по полной наслаждается ощущением неизбежности грядущей беды. Сладко, как сахар после соли. В моём шкафу, облачённая в моё же платье, сидит плюшевая мартышка с глазами из пуговиц. Раз в много лет я достаю её из шкафа, вспоминаю, сколько уколов было вколото в этот плюшевый зад, а затем я помещаю её обратно. Я то точно знаю, что мои дети никогда не увидят это чудовище. Но пока их нет, она есть. Я жгу книги, которые приглянулись обложкой, и топлю те, которые названием. В книжном отделе меня считают самой начитанной женщиной района, а я всего-навсего рисую свою жизнь на страницах сожжённых книг акварелью. Я не помню имён, не помню сюжетов, но знаю, что где-то нам на страницах непрочитанных книг ждёт или ждала меня моя история. Потому я провожу минуты выбора между книжными полками и именно потому я читаю свою жизнь закрытыми глазами по закрытым книгам, принося стабильную нестабильность в этот лоскут земного покрывала.