Г. Г. генезис говна

Аккумулятр Петрович, по мнению соседей, был говном по сути или даже сущности. Просыпаясь очередным бессмысленным утром, он сначала срал, потом мыл анальное отверстие под краном в раковине… еще он придумал нехитрую песенку, которую напевал за этой процедурой:

Умывать сначала надо жопу - она важнее.
Лицо - лишь репрезентация жопы вовне.

Позже Аккумулятр Петрович становился обуян экзистенциальными мыслями. Эти мысли вертелись вокруг него вертихвостками, мешая его перемалыванию зубами потенциальных фекалий – завтраку.
- Вообще бытие и сознания… сознание отношение к бытию имеет самое опосредованное… ни *** не определяет, только глазеет… эдаким внутренним Марксом, режиссером спектакля, и мыслит этот спектакль собственным, тем самым, отчуждая его в общую копилку собственности всех тварей и Явей… такова первоначальная стадия кармического накопления. Моему бытию сознание только мешает… сознание марает бытие, загрязняет его вербальными комментариями … в самом деле кто научил меня сознательности? Школа, родители, прочие пенитенциарные институты… армия, полиция, - размышлял Аккумулятр Петрович нечто скабрезное и крамольное по отношению к себе-человеком, - говорят вот: «положение обязывает»… положение – обезьяннит… положение человеком, пожалуй наиболее низкое в насекомых иерархиях вселенных… не желаю участвовать в этой циркуляции душ и душок, тварей и нетварей по лествице Иакова… и все бля, на просмотр демиургу какому-то априорному… ну может быть у пиетистских мистиком бог был апостериорен… сидит себе на облачках, будто в кинотеатре глядит на червячков, кои из него же лезут, эманируют… тьфу! колобки от мамочек ушедшие, в корабли усевшиеся… и отплыли от земли грешной, от существования всевечного, возвращенческого…
С таким мыслями и мыслеформами подходил Аккумулятр Петрович к каждому дню, ко времени вообще, в котором от тянулся… в жаре и человечестве, чьего он был членом, жалким рудиментом этого трупа Тела Мiра, Праджапати с синдромом Дауна и синдромом Паркинсона… впавшего в маразм цивилизации, с провалившимися кастами трясущегося, внутри его все прогнило… проказа может быть, но вид его и правда, был проказливо-львиный, и мочки ушей.
- Кали-Юга ****ь, вестимо… только по ***, что я здесь живу, все твари жили-умирали.. когда-то исчезали, почем бы им и сейчас – не поисчезать?... со всеми желудочно-кишечными трактами, жопами и лицами, страстными и двоедушно-созерцательными… все равно, теперь уже все равно, как и раньше было все равно, а знания… знание – говно, - думалось Аккумулятр Петровичу в сладостном запое потока сознания, этого иноземного корреспондента из горячей точки его Тела, - знание и понимание процессов, что расстилаются пред взором моим, взором беспечного болванчика, китайского мальчика… они – подобно болтовне какого-нибудь критика, искусствоведа вглядывающегося в картины Кандинского или Малевича… ну, что-то там есть будто бы… а достойно ли это вообще внимания? Достоин ли мир созерцания? хотя созерцание – внутренне… как эстетический феномен… хули ж, ты вылез из эстетического ноумена?… ну на хуй мир полез? был бы себе… ничем. А тут прогресс, рожи человечьи, многоточия текста, электроника…
Размышления героя всех романов и произведений буквенных выдумалиц были прерваны лаем синиц и совершенно вне контекстуальных, так называемой «действительности» происшествий. Из актуального вдруг, вмиг прорвалось потенциальное. В ситуации обычного, потенциальное лезет из актуального понемножку, частичками, капельками… а тут все навалилось, не дыхнуть - не пёрнуть… прям как на полотнах Босха. Все невозможности, настолько радикально невозможные, что отправлены на самые задворки тварной Природы, прорвались и предстали пред… ниц… оказались такими забавными, что Цари и фельдфебели не замешанные в этом деле первоначально, поманили и приголубили их, приспособили под тяжкие нужды, в помощь Сизифу с его камнем. В помощь Альберту Камю в написании романов… Твари бесовские много радовались и обратились из сизых голубей в людей двумерно-плоских, с шутками характерными и метаболизмом головою не в ту сторону, яко антиподы…
- Всё перевернуто маслом вниз, как миллионные бутерброды! - возопил один Шизофреник в пустыне.
А Аккумулятр Петрович бездельно-злодейски слонялся из отсюда в никуда, по жизням, обитая иногда осою в ансамбле жужжания ос, косою в руках косаря, травою и деревянным Истуканом. В сторону его клонилась Заря и корова и берёза, а он поймав нетопыря сосал кровь из него, похрюкивая и причмокивая…
- Каждый день, словно временная дыра, пространственная ошибкам, System error системы операционной, - тяжко думалось, несуществующее казалось Аккумулятру Петровичу старавшемуся выбраться из пучины слов, заглотить мгновение… людишки, которые окружают меня, напоминают червей морских, тех что колыхаются всю жизнь в пространстве водном, припаянные к камню подводному, колышутся на воде, фильтруют воду, изредка планктону какого ухватят тем и сыты, тем и целы, предназначены быть… также и люди – черви четырехчленные… руки, знаете ли ноги, фильтруют воздух легкими альвеолами, жратву хватают, ртом жуют… живы-привязаны, хватки за собственное убожество, извиваются, ну черви-червями… противные, всюду носы суют, рабочий инвентарь мира, чтобы создать шизофренически-индустриальный уют на планете, инфернальными богатой недрами, для проникновения в зазвездие, бомб и танков, мяса паленого, Гитлеров злободневных, и буржуа наслаждающихся оным, сосущих куриц бройлерных и шампанское глотками…

Существуйте, отбывайте свои сроки
продолжительности жизни в этой зоне.

Проволоки колючие протянуты.
Смыслы искомые за уши притянуты.

Заключенные бесформенны.
Заключенные в Телах.

Индивидуальных форм Адах
приземленных и высоких.

Все по единой мерке ГОСТ №…
«человек обнакновенный» скроены.

Наглухо обриты и застегнуты.
Только труд сделает вас свободными.

Труд собственно, и создал вас
из обезьян, в целях себя.

 
 ***

- Убожество их организмов, тлетворная завязь Тела, целиком компенсируется убожеством индивидуальных сознаний поселенных в эти Тела, - говорил Аккумулятр Петрович о людях. По нелепому долгу службы человеком, положению в обществе тварей от-вагинальных придатков ***в четвероногих обрубков, Аккумулятру приходилось видеть разные конфигурации этих креатур. Нередко встречая человечишку, даже мельком лицезря его Тело, он целиком и полностью вихрями такими, видел всю его ничтожную жизнь, так называемую личность и временную пошлость событийных предрассудков, коими пестрит дискурс чел-ва… «судьба» там, дорога, предназначение, профессиональная принадлежность, душа и пр. чушь.
- Судьбы людишек – голы, из ****ы, что называется - в могилы… казалось бы, в принципе все равно, тварь живет, производит говно, затем тварей этих разводят… в инкубаторах чье-то капрофажьей воли, а они воюют, за место в инсектарии… борьба за существование… ну не смешно? Эволюция и прочие замашки Природы – инженерные разработки… даже водка создана в целях дезинфекции говна. Что чище была земля…

в чем мать родила
в том могила забрала
ла-ла-ла ла-ла-ла

Напевал Аккумулятр Петрович каждый миг из года в год, входя и выходя из собственного Тела сознанием… в первую очередь сознанием тлена.
- Вот помру, и что мой труп делать будет… лежать - ясен ***, а сознание? А понимать лежание и разложения я буду ли? как ныне жизнь и полу-труп… состояние-становление, актуальная ситуация слышимого, Апофеоз хуйни… мы, все равны, равенством братства в братской могиле… хи-хи-хи.
Приступы неудержимого хохота за собственные видеокамеры глаз, и феерическую пошлость объекта наблюдения нередко охватывали Аккумулятра Петровича, злобонервные твари присутствовавшие при этом отходили, как правило в сторону. Они думали, что Аккумулятр Петрович смеется по какому-нибудь новому поводу, однако повод всегда был один.
- Что выдумывать нечто? всякое «что» со всякой приставкой… не-, там или местоимение… было уже, да и устаканилось в рукотворных бурях под бурные овации окружающих обезьяньих рук и глаз подсматривающих. Я – не новое, а лишь хорошо развившаяся, с многолетней выдержкой сперма Отца. Кипела она в его яйцах и выродилась… ан зазря, бог думал, когда позволял мне из ****ы в мир пролезть, что можно будет с меня гешефт приобресть… а я ему ***! он молчком. Действуй! – говорил, – дерзай! захотел таким же начальником стать… только в себе… ну, руководи своим корпусом, без моей помощи ничего не получится… опять же… детерминизм беспомощности. И не стоит не слова… слова вообще имеют ценность, пока запас туалетной бумаги не израсходован, хотя бескультурные будут подмываться в питьевых фонтанчиках.
Аккумулятр Петрович никогда не пользовался бумагой, ни для записей, ни для подтирки… что в принципе одно и то же… узоры оставленные говном на бумажках, по мнению Шизофреника, представляют гораздо большую художественную ценность чем все собрание Эрмитажа или Лувра.
- Все Наполеоны… только и стоят гектолитры говна высранного, все подвиги без пищеварения – ничто. Чем бы дитя не тешилось… лишь бы кушало… Человек – это придаток пищеварения.
Аккумулятр Петрович был нигилист от самое себя.
- Что я виноват что воплощен в такое Тело со всеми его отправлениями?, - нередко говаривал он, - несть пищи, что не стала бы говном. Посмотрите на людишек… эти бессмысленные ублюдки, сосуды с дерьмом, самая страшная кара Фекального бога – язва желудка… фабрики, маленькие, нанорепликаторы самих себя, что же в них есть окромя?...
Бытию, черной ночной захолустно-непонятной материи, или анти-материи, ибо материи во всей её яви представляет из себя совершенное анти-, с точки зрения Абсолюта, Бытию, что смотрит зелёными глазам на… и сквозь, вкривь и вкось, в глаза - из глаз Аккумулятра Петровича… Аккумулятром Петровичем и его Телом, Бытию казалось, будто есть некая Искра Божия в Шизофренике… тлеет она, искорка в навозе, бродит по болотам гнили огоньком святого Эльма… ну и что же? ведь генезис её брожения – говно… застарело оно, вот и возгорелось, героическим пламенем самоисчезновения, чтобы место предоставить… в пространстве, будущему поколению… массы, отговняно производной, упорной в проявлении, гнущей всякую тяжесть сопротивления.