Лишние люди

Никто не хотел умирать - они просто устали бороться за жизнь: сгорбленные, еле передвигающиеся с бледными, сморщенными лицами старухи и старики, инвалиды всевозможных болезней и возрастов, немощные "зэки", и многие, многие другие, кто уже не в силах был работать и содержать себя без посторонней помощи; при поддержке соцперсонала, потянулись в долину смерти.

Это была первая партия добровольцев на "весёлую эвтаназию". Вышел закон...И деваться теперь было некуда; хотя кто-то ещё хватался за жизнь, сопротивляясь сухому рационализму власти. Не обращая внимания на оппозицию, все СМИ настойчиво рекомендовали проявить высокое гражданское самосознание - отдать последний свой долг Родине; дабы не обременять ни государство, ни своих близких, не подвергать своё достоинство крайне унизительному воздействию сил быстрого реагирования.

Ситуация назрела давно: участились случаи суицидов среди молодёжи и лиц зрелого возраста. Было установлено, что этому явлению способствует бесперспективность учёбы и бессмысленность труда, грубые просчёты в социальных программах. Экономика не справлялась с продовольственным обеспечением молодых кадров и прочей работающей части населения, так как подавляющее большинство народа теперь составляли нетрудоспособные лица.

Вследствие массового недоедания у детей и тех, кто ещё мог работать, резко снизился иммунитет. Больницы и хосписы были переполнены. Заводы, фабрики, частные предприятия теряли молодых и перспективных работников - последние быстро пополняли армию нетрудоспособных лиц. Государство разваливалось на глазах..Ситуация грозила выйти из под контроля и стала неуправляемой, как и случилось уже в других, но более развитых странах.

По одной из версий причиной повальных болезней оказались геномодифицированные продукты, которыми государство, вначале, пыталось восполнить дефицит натуральных, выращиваемых и производимых для избранных слоёв общества.

Однако, подобная тактика не оправдала себя. Вред, наносимый здоровью искусственной пищей отразился и на элитарном скопище бездельников - не хватало специалистов для поддержания их исключительного благополучия. Не доставало также очищенной питьевой воды.

Статистика атаковала Совет катастрофическими прогнозами. Оставался единственный, рационально оправданный выход: перераспределение валового продукта за счёт стремительно разрастающейся массы немощных иждивенцев.

В первую очередь в долину лёгкой смерти допускали тех, кто прошёл процедуру забора хромосомного материала и предоставил запись, выбранных ими по желанию эпизодов своей жизни, эмоций, навыков и ощущений. Учитывались также пожелания модификации своей породы в смысле морфологических и физиологических характеристик для картотеки времён; и, возможно, эксвитации в будущем на Земле или других планетах.

Предварительно - перед отправкой всем сделали, так называемую, "инъекцию безразличия". Затем людей вывезли в комфортабельных вагонах в специальную зону национального лесопарка.

Прохладу сентябрьского утра и красоту пейзажа добровольцы встретили с полным равнодушием. Они расположились прямо на траве и, в ожидании "гудка", безразлично разглядывали выпуклые овалы надувных ангаров. Внутри этих куполов линейно - по направлению к противоположному выходу - на толстых лентах транспортёров, образующих пол, были закреплены удобные, крутящиеся кресла, а по периметру стен - большие экраны.

При звуках органной мессы И.С.Баха, толпа неспешно поднялась и начала заполнять указанные ангары. Весь контингент первой партии добровольцев разместился на своих местах. Свет погас, экраны засветились прокатом лучших кинокомедий из золотого фонда.. Одновременно в герметически закрытые ангары, бесшумно начал поступать веселящий газ с аэрозолем кардиотоксина. Камеры слежения фиксировали происходящее: ничего неординарного, однако, не случилось, и случиться не могло. Унылые лица расплывались в блаженной улыбке, люди поворачивали свои кресла вокруг оси, выбирая свой любимый фильм, и, настраивая, прикреплённые к креслу наушники.

Через некоторое время головы людей вяло поникли. Предсмертные конвульсии, всё же изредка возникавшие у некоторых, исчезли - с жизнью обречённых было покончено. Экраны погасли. Токсичный газ экономно возвращён в свои резервуары вакумными насосами. Транспортёры пришли в движение с креслами и, распростёртыми в них, телами. Очерчивая вертикальный круг, сбрасывали трупы на выходе из ангаров, в стоящие под ними вагоны; совершив оборот под дном ангара, возвращались на свои места продезинфицированные и пустые, готовые принять в свои смертельные объятия следующую партию обречённых.

Наполненные трупами вагоны, автоматически закрыли свои овальные аллюминиевые крыши и мирно двинулись в сторону перерабатывающего завода.


  -  Дикость второбытного общества - произнёс Макс - кто бы мог подумать, что сумасбродные идеи фашизма претерпят такую метаморфозу и окажутся живучи..- Убери!.. и дай пейзаж - приказал он в пространство квартиры. Селективный аудиосенсор его голоса послушно сработал, голографическая сцена хроники мгновенно исчезла со стены; её обширное место занял визуально живой водопад. Повеяло прохладой чистой воды и чуть уловимым ароматом субтропиков.

  - .."но продуман распорядок действий и неотвратим конец пути.."- высокомерно процитировал Аврик крылатую фразу, нагло развалившись в кресле. - Эта идея лишних людей будоражит умы издревле - продолжил он, не меняя назидательной интониции. Кстати, она и сейчас прекрасно срабатывает..

  -  И каким же это образом...- из добровольцев делают консервы..? - съязвил Макс, чувствуя, что теряет нервное равновесие и, догадываясь к чему клонит Аврик ;ведь именно для этого он и припёрся со своей архаикой..

  -  Напрасно иронизируешь: ты же..на лечебном факультете, а я - соционик - мне лучше знать. Принцип замкнутого экономизма и соответствия тебе известен?

  - ..всякая стабильность достигается за счёт.., а причём тут соответствие...?!- уже не скрывая раздражения спросил Макс.

  - При том, что зря ты, Макс, на тестировании вспылил.., от того и киснешь под домашним арестом. Санта по всем показателям соответствует мне..и только мне. А ты..- Аврик изобразил сожаление своими толстыми губами и свёл страдальчески брови - лишний..

Макс кипел, но ещё сдерживал себя:

  -  А тебе, Аврик известен принцип взаимности...?

  -  Нет-нет - сморщил Аврик свой толстый, покатый нос - только не говори мне о любви, о своих давних отношениях с Сантой, о прогулгах к звё..зд...

Он не успел договорить. Макс уже не контролировал себя: левой рукой он сгрёб субтильного Аврика, а правой нанёс прямой удар в его индюшачью физиономию, вкладывая в это уголовное деяние не только ненависть к Аврику, но и ко всему его подлому племени. Тот, казалось, только этого и ждал. Он с грохотом завалился в угол комнаты и почти радостно завопил, размазывая кровь по щекам и злорадно сверкая чёрными глазками:

  - Ну-у-у-х.. во-от и всё...- всё-о! - гнусавил он - вот ты и подписал себе окончательный приговор!.. теперь я.., только я...

  - Пошёл вон - брезгливо перебил Макс.

Аврик убрался пригрозив законной расправой. Макс и без него знал, что нарушил закон неприкосновенности. И что с таким правонарушением он не только лишил себя семьи, но и дальнейшего обучения на факультете.

Судебные исполнители явились быстро, арестовали Макса, установили факт нарушения закона и отправили его в отделение предполётной летаргии. Исправительное наказание предстояло отбывать на Схоласте.


Планета Схоласт была приспособлена для добычи кислорода из реголита, водорода из залежей льда и элекроэнергии из грозовых разрядов. Производственный процесс обеспечивали заключённые земляне и командировочные специалисты.

Макса поместили в адаптационный изолятор - светлый, с необходимыми удобствами, номер. Из овального окна его открывался мрачный, серый, с проблесками молний, вид. Под башней, в которую он был заключён, стояли точно такие же, но меньшие по высоте сооружения с длинными и острыми как шпаги, электроприёмниками.

Проснувшись, Макс сразу сообразил, где он находится. Он встал и подошёл к окну. Входной створ сбоку от него осветился, за ним стоял не большого роста человек.

  - Войдите - разрешил Макс.

Дверь провалилась. Человек одетый в просторную, как и у Макса униформу, вошёл.

  - Доброе утро - сказал он приветливо - меня зовут Эдми.

  - Разве оно доброе - равнодушно бросил Макс и повернулся снова к окну, разглядывая плотные слои облаков с редкими просветами синевы.

  - Да, разумеется - доброе, не переставая улыбаться, подтвердил Эдми. Сегодня не такое тёмное небо, как обычно, меньше разрядов и, самое главное - воздух мало насыщен озоном - не токсичен; а, значит, не надолго можно открывать окно.

  - Чем вы здесь занимаетесь - поинтересовался Макс.

  - Я слежу за токсичностью воздуха и резервом электронакопителей. И, вот - назначен ещё..

  - Шпионить за мной.. - ухмыльнулся Макс.

  - Не-ет, нет - хохотнул тенорком Эдми - отсюда невозможно никуда сбежать - все возвращаются назад. Моя задача - ознакомить вас с нашим образом жизни.

Макс перевёл на своего весёлого гида взгляд и пытался вспомнить, кого он ему напоминает. Диспластичность его фигуры и веселье раздражали Макса; а от прямых бровей и русой бородки и усов веяло какой-то трагической неотвратимостью.

  - Итак...- Макс скрестил руки на груди и приготовился слушать.

  - Мы - начал Эдми уверенно и монотонно - живём по полигамному принципу, причём в разных вариациях, без эмотивных переживаний и соперничества. Большинство наших обязанностей и образ жизни подчинены диктату через имплантант - сенсор, вживлённый в затылочную кость. Для каждого из нас составлена программа на определённый срок действия. Программа работает до тех пор, пока мозг, в рамках той или иной программы, не начнёт работать автономно - без сенсора. После регистрации автономной работы мозга и провокационной пробы, люди снова возвращаются на Землю. К этому времени они через любые СМИ могут получать инструкции к тем или иным действиям на протяжении всего периода жизни - без отклонений от программы - до "переходного состояния."

  - Интересно - думая о своём, вставил Макс. Я, кажется, о чём-то подобном уже слышал на Земле...И, большая у вас семья, Эдми ?

  - Я, Роси, Тин; и народ - два человека. Вы, возможно, будете третьим из народа - после имплантации.

  - Почту за честь - вяло ответил Макс - рассказывай дальше - перешёл он на "ты".

Роси - это наша с Тином подружка. Её доставили к нам совсем недавно уже с имплантантом. Она отбывает срок за нарушение госзаказа по воспроизводству, проще говоря - отказалась от беременности. Тин тут давно - он политический, служил у нас в Совете. По его вине увеличилось количество лишних, а плановая рождаемость, после всплеска, резко пошла на убыль. Его имплантировали сразу на земле, как особо опасного, и сослали сюда. Я, в некотором смысле, продолжил дело Тина - мы с ним большие друзья до сих пор. Я начал с того, что разрешил внедрить в практику одну перспективную, казалось, научную разработку - ввел в силу закон об искусственном, модифицированном вскармливании новорожденных. К несчастью, результат получился совершенно непредсказуемый: когда мы проверяли действие добавки на обезьянах всё шло по плану - животные быстро плодились и в три раза быстрее созревали. Однако эта добавка при кормлении новорожденных детей вызвала быстрый рост массы их тела, ожирение и микроцефалию - получались идиоты, которые сразу переходили в группу глубоких инвалидов. Вот, поэтому мне пришлось разделить участь Тина.

  - А народ..- зачем он в вашей семье - допытывался Макс.

  - Для поддержки - ответил Эдми снисходительно - народ обычно безмолствует: выполняет мелкие поручения, созерцает нашу интимную жизнь; кормится, чем придётся - так их, точнее вас, програмируют для подавления эмоций. Как првило, это мелкие хулиганы, ревнивцы и прочая публика из разряда неудачников. Но лучше, как говорится, один раз увидеть..

Эдми развернул прозрачный веер, который держал всё время в руке, в плоскость и прилепил её к магнитному участку стены; щёлкнул слегка пальцем по образовавшемуся экрану; возникло изображение кролика и название домашнего фильма:
" Интимная жизнь семьи Эдми " / учебное пособие для молодых семей/


Роси лежала на шёлковом покрывале, согнув одну ногу в колене, голая; если не считать куцего пеньюара, который сполз ей на живот, обнажая роскошную грудь и подбритый лобок. Туманная, лёгкая ткань вся периливалась красно-сине-белыми сполохами и шевелилась, словно живая. Эдми стоял перед ней на коленях, старательно - со смаком вылизывая и обсасывая ей шею, лицо и губы. Закончив с первым этапом подготовки.., принялся за второй:
настойчиво и добросовестно левой ладонью мял Роси правую грудь, а на левой жадно и ритмично втягивал в рот её сосок, подобно изголодавшемуся младенцу. Когда от усердия во рту у него пересыхало, он поливал из тюбика соски молочным гелем и продолжал без отдыха свою часть работы до тех пор, пока соски Роси не приобретали фиолетовый цвет и не торчали как сочные, толстые и длинные виноградины. С этого момента Роси начинала мычать и, отстранив физиономию Эдми, переползала на четвереньках к Тину.

Тин, такой же не большой ростом как Эдми, лысыватый, но более поджарый, с достоинством принимался за окончание трудоёмкого процесса по выполнению супружеского долга, диктуемого имплантантом. На данном этапе коитуса требовалась особенная выносливость. Поэтому, как только Тин плотно прижал к себе задницу Роси, народ в количестве двух человек, находившийся рядом, начал дружно хлопать в ладоши, постепенно наращивая темп. Ягодицы Роси и живот Тина тут же переняли навязанный ритм.

Эдми, вытир пот со лба и, закрыв глаза от усталости, развалился в кресле напротив, ожидая окончания штрафных работ.

Через некоторое время Тин выбился из сил и стал терять темп; но, к счастью, откуда-то из пространства прозвучал гонг..Народ удалился. Роси и Тин в изнемождении рухнули на кремовый атласный полок.

Немного погодя все трое, совершенно опустошённые, собрались за круглым, цвета розового мрамора, столом,  молча и тупо уставившись в стену. Зазвучала знакомая музыка, компания несколько оживилась - на стол из разинутой пасти панели выехал поднос с запотешей бутылкой водки "Смирновъ", с холодным пивом и горячей закуской.

Эдми щёлкнул пальцем как кастаньетой. Экран погас.

  - Ну, как...? Что скажешь...? - обратился Эдми к Максу - будешь третьим...

  - Впечатляет - мрачно соврал Макс - я подумаю.

  - Думать ?!? Ах, да - я забыл - ты ещё не имплантирован. А мы тут ни о чём не думаем - за нас думает сенсор. Очень удобно - никаких забот. Вот - пощупай. Он наклонил свою большую голову и указал пальцем на макушку. Макс положил ладонь на темя и ощутил под пальцами небольшое овальное выпячивание размером с фасоль.

  - И, что же..ни одной собственной мысли - удивился Макс.

  - Ни единой - за пределами стандартной программы. Устройство действует настолько надёжно, что нас даже отпускают челноком на Землю для разных поручений. Кстати, сегодня после обеда моя очередь лететь за регенераторами. Ещё не было ни одного случая, Максимушка - лелейно заверил Эдми, что бы кто-то из имплантированных не вернулся на Схоласт. Чем дольше живёшь с имплантантом, тем более небратимые изменения происходят с любым индивидуумом - мозг полностью усваивает программу и, по окончании срока.., как я уже говорил, людей отправляют на Землю.

  - Что же это за человек такой - откровенно разглядывая Эдми со всех сторон - притворно изумился Макс - без собственных мыслей ..!

  - Очень, очень хороший человек - ни секунды не задумываясь доложил Эдми - счастливый человек: без страданий, переживаний, без агрессии - исполнительный работник, отличный семьянин; однако, до полного усвоения программы имеет маленький недостаток: любит выпить и склонен к мелкому воровству. Поэтому - он кивнул на экран - здесь применяются различные штрафные санкции. Опять же - при добросовестном исполнении - за вознаграждение.

  - Кто у вас был до Роси ?

  - Была Соц - перевёл дух Эдми. Она уже освобождена. После неё обещали молодую девушку, но та оказалась с несанкционированной беременностью - её не имплантировали и отправили назад.

  - Почему..?

  - Беременных не имплантируют до родов и установления отцовства. Имя у неё такое чистое ...сейчас вспомню..Да, вот! - Санта её звали..


Макс внезапно почувствовал прилив пульсирующего бешенства, отвернулся от Эдми, лихорадочно соображая, стал наблюдать как зигзаги молний утекают в электроприёмники. Эдми продолжал что-то рассказывать. Очередной разряд атмосферного электричества подсказал мгновенное решение. Выдавив из себя улыбку, Макс повернулся к Эдми, положил руку ему на плечо и скромно попросил:

  - Эдми, дружище окажи мне небольшую услугу..

  - С удовольствием - согласился Эдми - но какую..?!

  - Сущий пустяк: надо помолчать всего несколько минут..

После этих слов Макс, не переставая улыбаться, ухватил Эдми за горло, сдавил ему сонные артерии и сильно ударил головой о стену. После того, как Эдми обмяк и беспомощно сполз на пол, Макс снял свой, с изображением женского, в натуральную величину уха, мидальон; набрал на задней его стороне код, открыл и достал из его чрева титановый православный крест, один из концов которого был заточен как бритва. Затем он склонился над головой Эдми и сделал ему не большой разрез в задней части темени. Не обращая внимания на кровотечение, стал выковыривать крестом из кости черепа имплантант. Вынув, не без труда, овальную, блестящую капсулу, положил её в карман, плотно утрамбовал платком рану, сел и стал дожидаться, когда Эдми очухается.

Через некоторое время Эдми пришёл в сознание, начал стонать и жаловаться на головную боль. Макс достал сенсор из кармана, показал его Эдми и сказал:

  - Извини, Эдми - мне пришлось удалить из твоего черепа инородное тело..- и мне очень нужно быть на Земле; а тебе пришла пора пораскинуть мозгами.

  - Эдми устало улыбнулся, пощупал себе затылок и благодарно произнёс:

  - Я всё понимаю, Макс...Ты научишь меня этому...

  - Конечно - ответил Макс - тебе и твоей семье предстоит немного потрудиться, если вы хотите мыслить самостоятельно и быть свободными, а не лишними.. А теперь слушай и запоминай.

В короткое время Эдми был посвящён в некоторые таинства медицины и способы их реализации. Затем Макс спросил:

  - Объясни мне, как пройти контроль перед посадкой в челнок.

  - Нет ничего проще - проиструктировал Эдми - держи сенсор в кармане, локатор считает информацию с моим кодом и пропустит. Только не подноси имплантант близко к голове ... Радиус его действия чуть больше диаметра мозга, а расстояние приёма, практически, не ограничено.


Макс ушёл. Эдми стоял возле окна и смотрел как грузовые челноки распарывают толстый свинец облаков и уносятся в звёздное пространство. Мысли его были наполнены грандиозными планами и мечтами, сердце билось легко и радостно. Процесс самостоятельного мышления возвращал его к давно забытым чувствам, которые приобрели теперь необыкновенную свежесть, волновали его и немного пугали.