Жди меня

Клава вздохнула и снова принялась нажимать на кнопки мобильного. "Абонент вне зоны доступа", - ласково пел ненавистный девичий голос. "Поймать бы эту лахудру да мордой об стол", - мстительно подумала Клава и, отложив бесполезный мобильник, отправилась принять ванну.
Тихо журчала вода, навевая воспоминания о прошедшей любви, страстной и вечной, как ей казалось...
На улице тихо поскрипывали одинокие фонари, прохожих не было и Клаве со Степаном никто не мешал целоваться всласть. Они считали шаги и после каждого десятого шага целовались яростно и самозабвенно. Всё было хорошо, чувства кипели и клокотали, сердца стучали метрономами и души пели в унисон. Степан был разнорабочим в одной строительной организации, хорошо зарабатывал, был крепким сильным парнем. Клавочка же представляла собой тонкую и хрупкую девушку с невыразительным лицом, но очень милым курносым носиком и ямочками на щёчках.
Познакомились они со Степаном на выставке сельскохозяйственного оборудования и с тех пор не расставались. Каждый день встречи и прогулки, каждый день масса новых впечатлений. Они открывали друг друга каждый раз заново и неустанно жаждали новых открытий.
А ещё был секс. Или занятия любовью, как целомудренно называла это Клава. Иногда Степан оставался у неё ночевать и в полной темноте совершалось таинство любви.
Но вот - что-то случилось. Внезапно и бессмысленно. Степан перестал приходить, она не могла к нему дозвониться, он не приходил на места их встреч и душа Клавы страдала и стенала под напором сожаления к себе и жалости к своей несчастной судьбе. Клаву никогда не бросали мужчины. Может потому, что их попросту не было...
От мыслей Клаву отвлёк звонок в двери. "Степан!", мелькнуло у неё в голове, она наскоро вытерлась, завернулась в халат и полетела к дверям. На пороге стоял милиционер с каменным выражением лица.
- Клавдия Самоськина?
- Да...
- Одевайтесь, вам необходимо прибыть на опознание.
- ???
- Подробности вы узнаете на месте.
Клава кивнула и, пригласив представителя закона в кухню, унеслась в комнату. Одевалась машинально, а в мыслях было только одно слово: "опознание"."Наверное, преступника какого схватили, а я его могла видеть", - решила она и отправилась на кухню.
- Я готова.
Ни слова не говоря милиционер пошёл к выходу, а девушка семенила следом. Выйдя из подъезда они сели в милицейскую машину и поехали, вызвав живейший интерес соседских кумушек, которые тут же принялись обсуждать кого Клава зарезала и сколько ей за это дадут.
К удивлению Клавы, машина поехала не в местное отделение милиции, а в сторону городской больницы. Доехали быстро. Клаву завели в здание с чёрного хода и сразу повели на нулевой этаж, который был полуподвальным помещением с устрашающей табличкой "Морг". Клава смутно начала понимать, что опознавать придётся, скорее всего. уже неживого человека. Мертвецов она не боялась, просто не нравилось ей тут, запахи фармальдегида и сладковатый трупный запах настроения ей не улучшили.
В комнате стоял одинокий операционный стол и на нём лежало что-то или кто-то, накрытое простынёй.
- Подойдите и взгляните: знаете ли вы этого человека?
Клава механически подошла к столу, доктор откинул простыню...
"А он совсем не изменился. Те же упрямо сжатые губы, нос горбинкой, нахмуренные брови... Как же я люблю его всё-таки... Лежит, молчит, как-будто не рад мне, вот невежа. Сейчас ухвачу тебя за нос и потрясу немного... Начнёшь чихать и сердиться, как это бывало всегда, когда ты просыпался рядом со мной. Почему же ты не остался у меня в последний вечер, зачем ты ушёл в тёмную неизвестность ночи? Хорошенькое место для свидания ты выбрал, милый, ничего не скажешь... Да ещё доктор и милиционер глаз не спускают..А, плевать, целоваться так целоваться..."
Позже Клава долго не могла прийти в себя, она помнила лишь холодные губы Степана, которые не отвечали больше ей теплом и любовью, помнила дикие крики милиционера и доктора, которые пытались оттащить её от покойника. Помнила психиатрическое отделение, где она в горячке провела неделю, Клава помнила всё.
И вот она дома. Снова набирается ванна, снова тепло и журчание воды навевает воспоминания. Только вода становится всё более и более розовой.
"И совсем это не больно", - расслабленно думает Клава, умиротворённо наблюдая, как цвет воды становится всё более и более красным.
"Жди меня, Стёпочка, я скоро..."