Обыкновенная история

…Она руками своими нежными петлю на шею
Тебе набросит,
Не оставляя ничего от тебя прежнего
Сама на цыпочки встать попросит,
А ты даже не сможешь её увидеть.
Ты никогда не заглянешь в её глаза,
А думаешь только о том,
Как бы её не обидеть,
Не веря в то, что она действительно зла.
Ты можешь с ней расцвести и засохнуть,
Она сожрёт тебя, как цветок тля,
Но всё равно, лучше уж так сдохнуть,
Чем никого никогда не любя…
       ДЕЛЬФИН
       
       Я не звал тебя. Ты пришла сама. И это-то я и относил к твоей самой страшной, самой непростительной вине передо мной, к самым страшным твоим грехам. Я смотрел в тёмный, нахмуренный потолок полубессонными ночами, когда в теле и мозге плескался кофеин пополам с энергетиками, и думал: «Ведь ты пришла сама…» Добре с вами, милостивый государь, в таком состоянии впору чай с мятой на ночь пить, а не кофей в количествах, пригодных для стада среднеразмерных слонов… Но… Я душил, гнал тебя в себе работой, пытаясь выключить мозг – кофе, энергетики, бессонные ночи… Но – ты во мне… Ты сама, сама пришла…


       Тогда мне казалось – нагло. Это потом я понял, что просто ты знала себе истинную цену – в отличие от большинства из нас, и не стеснялась и не кичилась этой достаточно высокой ценой. Перегнувшись через мой стол, ты низким своим, чуть хрипловатым голосом, интересовалась моей работой. Яркие глаза – тогда показалось, что карие, потом понял – с заметным зелёным отливом, с золотистым искорками. Резкие скулы, родимое пятно на правой щеке, ярко мелированные пряди волос… Ты со всеми общалась, со всеми дружила – и со мной тоже. Но начало было другое – когда ты курила на крыльце управления аспирантуры, тряслась в тонкой блузке под ранним снегом, а я развлекал тебя беседой, потому что сам курить так и не начал. А ты между делом рассказывала о себе – мне, полузнакомому человеку – так прямо и откровенно. И я с изумлением узнавал себя – одни и те же события, одни и те же мысли. Я вздохнул, набрался наглости и пригласил тебя на концерт.


       Перед концертом мы говорили уже взахлёб – и я не отмалчивался, а говорил – также доверчиво, как ты. Как будто мы знали друг друга давным-давно. Потом нас мотало по всему залу – вместе с изрядно подвыпившей, высокорослой, мускулистой толпой. Мы хватались за руки – как утопающие, чтобы не потерять друг друга в очередной людской волне. На какой-то момент ты обняла меня, пытаясь не потерять равновесие. Я внутренне вздрогнул, пытаясь заглушить первые тревожные звоночки. Я долго не отпускал тебя после. Сидя в баре, потягивая коктейль ты сказала: «Я чувствую, что уже к тебе привязываюсь, как будто знаю тебя всю жизнь…» А я… я не мог напиться в этот вечер. Какой-то фейерверк взрывался в мозге, перебивая водочные пары. Этот вечер, и ты рядом, и твоё прикосновение, и твои слова… Я запретил себе надеяться, сажая тебя в вагон метро.


       А потом сказка кончилась. Ты не звонила, на сообщения отвечала сухо и коротко. Я знал, что ты занята, так ужасно занята, но всё же ждал – хоть какого-то подтверждения, что этот вечер мне не приснился. В конце-концов не выдержал и позвонил сам – пригласил погулять. И… всё сначала – разговоры без конца, и чувство пропасти, присутствующей где-то рядом…


       Я звонил. Я звонил и писал, так боялся оставлять тебя наедине с кем-то ещё, так отчаянно ревновал – не зная, к кому, и это незнание сводило с ума. Я не люблю тебя. Я не люблю тебя… Я повторял это как мантру. Ты – чудесный, умный, прекрасный человек. Мне не хватало собеседника среди ровесников – вот и всё. Мы друзья. На какой-то момент я сам в это поверил…


       … Ты сказала: «Мне так тебя не хватает» - это было, когда мы прощались у метро, и как-то особенно долго не могли расстаться – шли по улице сначала до одной станции, потом до другой… Вот тогда, пожалуй, я понял: хватит обманывать. Хотя бы себя…


       С этим стало легче жить. Я всё видел, всё понимал – это неуместное слово «дружба» - всё, что у меня есть. Но я надеялся. Надеялся, что что-то ещё измениться, что ты поймёшь. Я же вижу – ты тоже привязываешься ко мне всё сильнее и всё искреннее…И чем яснее я это видел, тем больше пытался спрятаться, не выдать то, что я чувствую. Ты должна решить всё сама…


       … А потом появился он. Как просто и банально… И я стал главным твоим советчиком и поверенным. Всё то же, всё так же – остался наш вечерний Арбат, посиделки в маленьких кофейнях, вылазки на концерты и в кино. Вот только всё меньше твоих мыслей стало оставаться мне. И твои с тёмными от недосыпания кругами глаза, твои счастливые глаза – навылет бьют туда, где, должно быть, сердце. Я стараюсь быть тебе хорошим другом. Очень стараюсь… Как-то мы пили вино в очередной кафешке – я помню, очень хорошо помню, как взял тебя за руку – отбросив остатки сознания… И мгновенно протрезвел – когда твои пальцы так доверчиво сжались вокруг моих. Не надо. Не время… Ты не должна знать… И… будь счастлива. И я пытаюсь не пить с тобой теперь – я боюсь что расскажу тебе всё, что думаю и чувствую – полубессонными ночами, одинокими вечерами, когда сижу на сайтах знакомств, надеясь, что встречу кого-то, кто вышибет из меня тебя. Нет, мне не больно. Мне никак. Я не понимаю, что я , где я, что со мной происходит… Будь счастлива. Я хотел, чтоб ты решила всё сама – я принимаю твой выбор…


       Вот такая обыкновенная история. Я пью очередную чашку кофе и думаю о тебе. Как обычно, как всегда… Я расскажу тебе всё – когда будет не страшно потерять тебя, когда буду знать, что это неизбежно. А ты… Я знаю, что ты, хотя и не сумеешь принять, поймёшь меня. Ведь ты женщина. Как и я…