Последняя война

 Астероид медленно плыл по своей орбите, подчиняясь законам небесной механики: безжизненный кусок камня, покрытый слоем замёрзших газов. Внешне он был неотличим от сотен и тысяч своих собратьев, вращавшихся вокруг Солнца в астероидном поясе между орбитами Марса и Юпитера. Резкие тени, отбрасываемые острыми зубцами-выступами, бесшумно удлинялись и укорачивались, ползая по мёртвой поверхности каменного обломка, – по поверхности, на которую никогда не ступала нога разумного существа. Никогда?
 Астероид не был астероидом, и его каменная шкура служила всего лишь прикрытием для того, что затаилось под видом заурядного небесного странника. На самом деле астероид был замаскированным галактическим крейсером высокоразвитой техногенной цивилизации с планеты Крагг, находившейся на расстоянии двухсот световых лет от Земли. Цивилизация краггов претендовала на господство в этой области Галактики и по этой причине давно уже присматривалась к Земле и к её обитателям-людям.
 В рубке крейсера находились двое: командир корабля по имени Здоровенный Ух и его первый помощник Злющий Ю. Оба крагга развалились в креслах перед подковообразным пультом, наблюдая за синтезированной следящими машинами панорамой звёздного неба.
 – Что скажешь, помощник? – нарушил молчание командир.
 – А что говорить? – индифферентно отозвался Злющий Ю. – Хватит говорить – пора действовать! Сколько лет уже летаем вокруг да около…
 – Действовать, – недовольно буркнул Здоровенный Ух, скривив треугольный рот. – Ты ещё скажи стартовать к этой планете, которую туземцы называют Земля, и дать по ней хороший бортовой залп!
 – Я этого не говорил, – поспешно возразил помощник. – Что я, травмированный, что ли? Я ведь понимаю, что след от залпа наших орудий ещё не растает в вакууме, как целая эскадра миротворцев под флагом Объединённых Планет вывалится из гиперпространства прямо нам на головы – мы и щупальцем дёрнуть не успеем, как нас скрутят и обвинят в геноциде Разума. И светит нам тогда, командир, лет этак триста в рудниках Чёртова Мира. Я уж молчу о скандале на всю Галактику – наши сенаторы и не подумают за нас заступиться.
 – Это точно, – Ух почесал третьим правым щупальцем свой левый глаз, обрамлённый фиолетовыми ресничками. – Они там только директивы горазды выдавать – примите меры, изыщите возможность, найдите способ! А какой тут способ может быть, если эти гуманоиды ну никак не вписываются в наше сообщество!
 Командир крейсера был абсолютно прав. Цивилизация краггов была негуманоидной – предки Здоровенного Уха и Злющего Ю миллионы лет назад выползли из океанов на сушу и завоевали её, вытеснив в долгой и упорной эволюционной борьбе все конкурирующие виды вроде пернатых ящеров и волосатых обезьян. Выйдя на космические просторы, крагги расширяли свою экспансию – прежде всего в этой области Галактики, закреплённой за ними многосторонним соглашением Союза Объединённых Планет. По этому соглашению в сферу влияния цивилизации Крагг никто не лез – ни гуманоиды, ни птицеподобные, ни разумные кустарники, – за это можно было не беспокоиться. Однако в том же соглашении имелась оговорка, согласно которой все цивилизации «сектора Крагг» имели право на самобытность – любые насильственные действия по отношению к «братьям меньшим» находились под строжайшим запретом. Мирно ассимилировать – пожалуйста, а вот пускать в ход лучевые пушки и планетарные коллапсоры – да упаси Бог Галактики! За этим Совет Союза следил, и следил очень строго. И командир, и первый помощник хорошо помнили, какие карательные «меры воздействия» были применены боевыми кораблями миротворцев к летучим кошкам, мимоходом выжегшим парочку планет, населённых разумными собаками.
 Но с другой стороны, какой может быть симбиоз между мыслящими головоногими моллюсками и потомками хвостатых обезьян? А если оставить всё как есть, то существует вероятность того, что земляне в конце концов выйдут в межзвёздное пространство и станут конкурентами краггам. И что тогда? Война? Причём война с весьма проблематичным исходом – большая часть планет Союза населена гуманоидными расами, и они наверняка помогут своим родственникам по биологии.
 Здоровенный Ух раздражённо зашарил всеми шестью свободными щупальцами – двумя он удерживался в кресле, выполненном в форме плоской раковины со спинкой, – под пультом. Отыскав там тюбик с веселяще-взбадривающим веществом, командир приложил его к своему клювообразному носу и с наслаждением выдавил всё содержимое увесистого цилиндрика себе в ноздрю. Злющий Ю посмотрел, как глаза старшего по званию быстро подергиваются радужной плёнкой удовольствия, и последовал его примеру.
Какое-то время оба крагга молчали, тихо наслаждаясь и стараясь не сползти с кресел на палубу рубки, а потом командир задумчиво пробормотал:
 – Я бы и не против иметь людей в соседях, но уж больно они, – он вызвал на дисплее объемное цветное изображение мужчины и женщины, – отвратительно выглядят. Бр-р-р… Да ещё этот их мерзкий способ размножения… То ли дело у нас, краггов: программируемое почкование! И никаких тебе проблем с воспитанием детей – они получаются именно такими, какими их хочет видеть родитель. И пару искать не надо, как делают эти примитивные, – это же огромный и совершенно никчёмный расход сил, здоровья и эмоций, которые гораздо рациональнее употребить на что-нибудь куда более важное. Дикари…
 – Дикари, – согласился Злющий Ю, лениво рассматривая чуть затуманенным взором изображения землян. – Способ размножения… Да, способ размножения… Стоп!
 Он дёрнулся в кресле и чуть не упал на пол – командиру пришлось даже поддержать его сразу четырьмя щупальцами.
 – Да, способ размножения! – Ю возбуждённо забарабанил щупальцами по пульту. – Это и есть их уязвимое место! Не надо их убивать – они сами вымрут!
 – Не понял… – Здоровенный Ух недоумённо воззрился на своего коллегу. – Ты чего, перебрал, что ли?
 – Мой разум чист и ясен, как вода в Первородном Океане, командир! Я просто понял, что нам надо делать. Гипнотическое воздействие – направленное облучение Земли с орбиты! А цель, – крагг торжествующе поднял вверх первое левое щупальце, – привить землянам стойкое отвращение к деторождению, вот и всё. Лет через двести планета почти опустеет, мы инициируем там развитие земных головоногих – и дело в ракушке! И ни один гуманоид из Совета ничего не сможет возразить: сектор наш – наш, планета не имеет своей оригинальной цивилизации – не имеет. Медуза плоская, как это я раньше не догадался!
 – Ну, помощник, быть тебе адмиралом, – уважительно произнёс Здоровенный Ух, и лоснящаяся кожа головы Злющего Ю от похвалы и смущения пошла лиловыми пятнами. – Так, готовь сообщение на Крагг – бездна и звёзды, они одобрят наше решение! – а я разбужу экипаж. Хватит им дрыхнуть в анабиозных аквариумах – пора за работу. Выйдем на орбиту естественного спутника Земли, укроёмся на нём, и за дело. Вычислитель выдаст нам точные параметры излучения, требуемые для достижения нужного эффекта, и расчётное время, но я уже сейчас могу сказать, что оттуда мы накроем гипноконусом всю планету или хотя бы её самое продвинутое в техническом отношении полушарие. Эта планета станет нашей, не будь я Здоровенный Ух!

* * *

 – Поздравляю, мистер Крюкофф, – продюсер посмотрел на подпись, поставленную молодым человеком на контракте, и вложил листы в прозрачную пластиковую папку. – Вам удалось найти неожиданный сюжетный ход и выжать что-то новенькое из избитой темы о злобных пришельцах из космоса. С завтрашнего дня мы начинаем работу над фильмом по вашему сценарию. Этот фильм обречён на успех, не будь я Самуэль Питкинс! Да, аванс вы можете получить прямо сейчас – хоть наличными, хоть на ваш банковский счёт. До завтра, молодой человек! – он привстал и протянул сценаристу руку. – Приятного вам вечера!
 – Благодарю вас, мистер Питкинс, – на лице Алека Крюкова, третий год безуспешно пытавшегося пристроить хоть один из своих сценариев, от похвалы и смущения проступили розовые пятна. – Я тоже надеюсь на успех – очень надеюсь. До завтра!
Проводив сценариста, продюсер ласково погладил пухлой ладонью компакт-диск, оставленный Крюковым. «Хорошо иметь дело с новичками, – подумал он. – Они согласны на мизерные гонорары, лишь бы сделать первый шаг по лестнице успеха. А я согласен на этом зарабатывать – и неплохо зарабатывать, не будь я Самуэль Питкинс! А на этом фильме я заработаю не меньше, чем… Сейчас прикинем…».
От приятных размышлений о грядущих прибылях его оторвала мелодичная вызывная трель мобильного телефона.
 – Питкинс слушает. Что? А с кем я говорю? Что?
По мере того, как невидимый собеседник излагал мистеру Самуэлю Питкинсу суть дела, лицо последнего меняло выражение – из безмятежно-самодовольного оно сделалось сначала недоумённым, а затем откровенно испуганным. Преуспевающий продюсер пытался было вставить хоть слово, но так ничего и не сказал – лишь виновато пробормотал в самом конце разговора:
 – Да, сэр… Конечно, сэр… Я всё понял, сэр…
 Отключившись, он положил телефон на стол осторожно и опасливо, словно это было взрывное устройство или ядовитая тварь. Секунду помедлив, мистер Питкинс стёр на своём компьютере файл со сценарием Крюкова, сжёг в большой керамической пепельнице недавно подписанный контракт и разломал чуть подрагивающими пальцами хрупкий компакт-диск. Потом он вытер со лба бисеринки пота и тихо прошептал в пустоту:
– Не было никакого сценария, и вообще ко мне сегодня никто не приходил…

* * *

 Алек возвращался домой в радужном настроении. Карман приятно оттягивала пачка купюр, и главное – это ведь только начало! Заехав по дороге в продуктовый супермаркет, Крюков основательно запасся там закусками и выпивкой, начиная с пива и кончая дорогим коньяком. А что? Гулять так гулять! Подъезжая к дому, он подумал о том, что скоро приедет Мэгги, и что она отнюдь не будет вопить на весь квартал о его сексуальных домогательствах и угрожать судом, а наоборот – воспримет эти самые домогательства с удовольствием и даже ответит на них вполне адекватно. Улыбаясь этим своим мыслям, молодой человек быстро пропарковался и вышел из машины, волоча обеими руками объёмистый пакет с логотипом супермаркета. Он не смотрел по сторонам и не обратил внимания на неприметного парня, шедшего ему навстречу вдоль стены многоэтажного дома, в котором Крюков снимал себе квартиру. Толкнув дверь парадной и поднимаясь по лестнице, Алек не заметил, как этот парень тенью скользнул вслед за ним.
 Выстрела он не услышал, как не услышал и того, как покатились вниз по ступенькам банки с пивом, вывалившиеся из большого пакета с логотипом продуктового супермаркета.

* * *

 – Разрешите? – крепкого сложения мужчина с военной выправкой приоткрыл дверь большой полутёмной комнаты и сделал два шага вперёд. В каждом его движении сквозила хищная грация, выдававшая в нём бывшего бойца элитного спецподразделения.
 – Ликвидирован, сэр, – коротко доложил он, обращаясь к человеку неопределённого возраста, сидевшему возле камина в мягком кожаном кресле, выполненном в форме согнутой человеческой ладони.
 – Благодарю, – человек в кресле поднял глаза и посмотрел на вошедшего. – Вы о чём-то хотите спросить?
 – Да, сэр, – ответил офицер. – Мне не совсем понятно, какую угрозу нам представлял собой этот парень со своим дурацким сценарием. Ну, инопланетяне-осьминоги, задумавшие обезлюдить Землю, ну и что из этого? Мало таких страшилок штампует Голливуд? Одной больше, одной меньше – что это изменит?
 – Вы отличный солдат, – ласково произнёс человек у камина, – но вам нужно усвоить одну простую истину: мозги существуют не только для того, чтобы их вышибать, – иногда ими стоит и пошевелить. Реакция толпы зачастую непредсказуема – а вдруг какой-нибудь идиот, возомнивший себя мессией-спасителем, бросит клич: «Рожайте, пока не поздно, иначе совсем скоро нашу старушку Землю захватят скользкие твари из космоса!». А вдруг к нему прислушаются и, не дай Бог, поверят? Ничто так не объединяет людей, как общая опасность извне, которой надо противостоять. Пусть даже эта опасность мнимая – в данном случае это не имеет никакого значения: рождаемость-то и в самом деле падает!
 «Спецназовец» молчал – он внимательно слушал.
 – Мы затратили огромные усилия на формирование новых стереотипов, – продолжал между тем человек в кожаном кресле. – Сорок лет назад на улицах наших городов бушевала сексуальная революция, а теперь мужчины обходят женщин по дуге большого круга, дабы не быть привлечёнными к судебной ответственности за неосторожное слово, жест или даже взгляд, который может быть истолкован как сексуальное домогательство. И мы добились своего – население медленно, но верно сокращается. На этой планете развелось слишком много людей – абсолютно никчёмных людей. Они не умеют думать и разучились мечтать – они хотят лишь сытно и уютно существовать, словно простейшие в тёплом бульоне. Они бесполезны, но их надо кормить, отвлекать и развлекать, что требует постоянных затрат, и немалых. Наш способ сокращения населения планеты куда эффективнее ядерной войны с её сплошными разрушениями и миллиардами жертв, но он требует от нас постоянного внимания ко всему, в том числе и к мелочам. Крошечная песчинка, попавшая в подшипник, может вывести из строя гигантский сложнейший механизм – если её не заметить и не убрать вовремя. Тем более это важно сейчас, когда мы готовим второй этап.
 – Второй этап?
 – Ах да, вы ведь ещё не информированы. Активность мужской части населения уже снижена до практически безопасного предела, теперь пора браться за женщин. Мы готовим соответствующие законопроекты и обрабатываем общественное мнение – толпой можно и нужно управлять. И всего лет через двадцать – вот увидите! – дуры, осмеливающиеся носить короткие юбки или выставлять напоказ голые животы, будут попадать в сумасшедшие дома с диагнозом «помешательство на сексуальной почве». Это в лучшем случае, а в худшем им будет грозить тюремное заключение за сексуальное провоцирование лиц противоположного пола. Быдло выполнило свою задачу – оно построило для нас совершенную цивилизацию, и теперь это быдло нам больше не требуется. Время пришло – на планете должны остаться только мы, избранные и достойные, плюс некоторое количество тупых слуг, потребных для выполнения разного рода вспомогательных функций. Мы выиграем нашу войну, и тогда наконец-то наступит золотой век человечества!

* * *

 – Ну что ж, молодой человек, – редактор посмотрел на парня лет двадцати, сидевшего перед ним на краешке стула. – Я беру ваш рассказ в следующий номер журнала. Поздравляю, вам удалось выжать кое-что новенькое из затрёпанной темы о мировом заговоре. Два номера журнала вы получите бесплатно в качестве авторских экземпляров, – добавил он, глядя как на лице парня от похвалы и смущения выступил яркий румянец.
«Хорошо иметь дело с начинающими авторами, – подумал редактор, когда за автором принятого в номер рассказа закрылась дверь кабинета. – Они согласны и на безгонорарную публикацию, и вообще на всё, что угодно, лишь бы увидеть своё детище напечатанным на бумаге. А я – я согласен зарабатывать на этом деньги. Журнал покупают хорошо, и можно уже прикинуть, на каком экзотическом курорте провести отпуск. А заодно можно подумать и о том, какую красотку прихватить с собой…».
 От приятных размышлений о грядущих радостях плоти на фоне пальм, солнца и моря его оторвала мелодичная вызывная трель мобильного телефона.
«Какого чёрта! – недовольно подумал редактор, нехотя принимая звонок. – Надоели… Хм, и номер не высветился – кто бы это мог быть?».
 – Слушаю! – раздражённо бросил он.
 Однако по мере того, как невидимый собеседник излагал ему суть дела, лицо преуспевающего литератора и редактора престижного фантастического журнала постепенно меняло выражение – из безмятежно-самодовольного оно сделалось сначала недоумённым, а затем откровенно испуганным.
 – Не с-суй с-свой хвос-с-ст куда не прос-с-сят, человек, – шелестело в трубке, – или ты умрёш-ш-шь раньш-ш-ше, чем выродится и прекратит с-с-сущ-щ-щес-с-ствование твоя глупая рас-с-са...
 Стекленеющий взгляд редактора упал на лежавший на его столе томик Роберта Говарда.
«Древнейшие хозяева Земли… – Мысль была сумасшедшей, но пронзительно-острой. – Змеелюди – те самые, с которыми воевал Кулл-атлант, король Валузии! Они вернулись? Не может быть…»
А шипящий змеиный шёпот медленно и неумолимо выдавливал из него жизнь…

 2007 год