Аббат на склоне дней решает вкусить запретный плод

Милейшие дамы! Господь бог создал из вас одно из святейших созданий на земле, подобное ангелам, ибо каждую он одарил великим даром и вознаградил вратми в сады Эдема. Так не обессудьте же и не скупитесь на благие дела, открывая и наставляя сбившихся с пути праведного людей на путь истины, ведущий к нескончаемому блаженству, коему мы, мужчины, так часто любим прибегать.
Неподалеку от Тосканы аббат одного из монастырей, славившийся на всю округу своей несокрушимой верой, на закате дней своих решил вкусить плоды запретные, ибо, говорил он себе: “Умру я, а на том свете спросят меня: «Знавал ли ты, от чего отрекся при жизни земной, добрый человек, чего лишился, посвятив себя служению господу». А я лишь понаслышке о грехах мирских осведомлен. Ибо отец наш, создатель всех ныне живущих на земле людей, был изгнан, за то, что творение из ребра его вкусило плод запретный. И поныне остались на земле искусительницы, сподвижники змея коварного, представшие нам в образе прелестных дев. А что скрыто в женском нутре на самом деле – для человека святого, всегда останется загадкой, если только самому ему не вздумается столкнуться с проблемой и на себе ощутить чары искусителя”.
Вот и решил аббат на старость лет подвергнуть себя и плоть свою последнему испытанию, коему Иисус подвергся на Голгофе. Вздумалось ему сыскать себе девушку, молодую и сочную. А так, как тосканские женщины своей красотой на всю округу славятся, то найти одну оказалось не проблемой.
Итак, заведя ее себе в келью, а девушка, как оказалась, была дочь местного хлебопашца, собой представляла примилейшее создание, молодая и совсем еще неиспорченная, поддавшись на уговоры и дары, решилась отдаться аббату, иначе, как он говорил, отказ священному лицу в просьбе - является грехом, после которого в рай не берут. Девушка, по молодости, а с тем и по глупости, в споры решила не вступать и поверила чуть ли не каждому слову, что успел за это время наговорить аббат. Тут же, в порыве обуявшей страсти, сорвав с девушки одежду, вдоволь насладившись молодым, но уже сформировавшимся телом, аббат начал лобызать ее с пяток по самою шею, и когда природа подсказала действовать, возложив ее спиной на кровать, сам принялся раздеваться.
Достаточно распалив девушку, аббат не рассчитал свой преклонный возраст, в связи с чем, вступить на путь искушения оказалось гораздо труднее, чем он сам себе предполагал. Однако вскоре все же войдя, ибо не без труда, в связи с неопытностью аббата и самой девушки, ступать с пути аббату окончательно перехотелось; в блаженстве он гримасничал, задирая ноги девушки то за шею, то под себя, в душе, однако, не очень коря себя за то, что не сумел выдержать последнее испытание, коему сам же себя и подверг. И стоило же судьбе распорядиться так, что в порыве наивысшего насладения сердце старика не выдержало столь обильного количества переполнявших его чувств, и уже бездыханным он всей своей тучной фигурой, а тучным он был в связи с положенным ему саном, повалившись на девушку, так и направившись душой прямиком в пасть к дьяволу. Будь он хоть немножко умнее, то принял бы во внимание свои возраст и вес, и уж верно бы сменил позу на более безопасную. Однако теперь девушка оказалась в ловушке, задавленная телом аббата. Криком делу не поможешь, к тому же это могло привести лишние, вовсе нежелательные в данной ситуации взоры, по сему, девушка решила выбираться сама, и благо, судьба нынче для нее оказалась милосердной и вскоре, ее хрупкое тело смогло высвободиться из-под тяжести.
Уйти из церкви незамеченной ей бы в данное время суток не удалось, в связи с чем она начала думать, как ей быть, дабы избежать позора и избавиться от тела. На благо, не смотря на низшее свое происхождение девушкой она была смекалистой, поэтому кое как нацепив платье подошла к двери. По счастливой случайности, поблизости от кельи аббата находился молодой монах, поэтому заприметить девушку, которая манила его руками, подзывая к себе, в подобном месте, для него было удивлением. Он уже было собирался кричать, кода поразмыслив, подумал: «Уж ни проверить ли меня решил аббат?». Посему, поступив правильно, тихо молча направился к девушке, которая с радостью, видя, что монах направляется к ней, продолжала подзывать его жестами. Зайдя внутрь и увидев обнаженного настоятеля спящим, монах вновь собрался было крикнуть, позвав на помощь, однако девушка на свое счастье его опередила, поведав, как все произошло на самом деле. Монаху, девушку стало искренне жаль, ибо он понимал, что другого выхода, как довериться постороннему лицу у девушки не оставалось, и будучи человеком доброй души он решил помочь ей избежать позора. Немного поразмыслив, порешили они одеть аббата, ибо представить его в подобном виде монахам было бы более чем непристойно, а затем он постарается девушку вывести за территорию церкви.
Однако, когда девушка залезла на кровать коленями, пытаясь приподнять аббата за плечи, подол ее юбки, одетый на скорую руку, зацепился и приподнялся, выставив на обозрение то, что монахам видеть не следует. То, были – ворота в рай. Тут же решил про себя монах: «Что с того, что я хотя бы одним глазком взгляну на рай раньше положенного мне срока, по крайней мере, раньше узнаю, к чему я стремлюсь, находясь здесь. Да и что постыдного и грешного в том, что я зайду туда и сразу же выскочу, ведь такие же как и я монахи ожидают этого момента всю свою жизнь. Я же, настолько приближусь к богу, насколько это возможно. Да почему и настоятель, на старости лет, не дождавшись положенного срока решил опередить время и в рай этот заглянуть, но по-видимому, так ему пришелся по душе рай, что старик и возвращаться перехотел. Вот и остался там». А тем временем, пока он все это измышлял, плоть его от лицезрения прекрасного воздымалась все выше, пока не достигла своего апогея. Поэтому, скинув всю одежду, которая только на нем была (ибо, по его мнению, в рай пускали только в виде, коем он пристал перед миром, впервые появившись на свет), монах медленно обнял девушку, расцеловал, а потом, пару раз еще забегал в рай, дабы еще и еще раз насладиться царившими в нем красотой и благоуханием. Так, прорезвившись до самого вечера, однако сделав дело им положенное, монах тайком, и без лишних глаз вывел девушку за пределы церкви, а затем сообщим о кончине настоятеля. Вскоре, в церковь назначили нового аббата, а девушка не раз еще приходила к молодому монаху в келью, раскрывая перед ним ворота в рай.