Одиночество

Она сидела на шкуре белого медведя, обхватив колени руками. За окном сильнейший ливень (ее любимая погода). Кассандра, так звали девушку, держала в руке бокал красного вина (который, хочу заметить, был антикварный. От самой ножки до начала емкости его обвивала серебряная змея, а сам он был кроваво-черного цвета).
Тишина, мрак и тусклый свет от догорающей свечи. Прекрасное сочетание для такой ошеломляющей ночи.

Ветер выл, качал ветви деревьев, срывал листья с яблонь, тополя и клена: безжалостно, дерзко и грубо. Они летели, «завывая» от боли, которую причиняли им удары капель дождя, таких тяжелых, таких холодных, таких твердых. И с гулким «грохотом» ударялись о землю, а сверху с огромнейшей скоростью все те же капли убийственного ливня, переплетенные с тихими «стонами» беззащитных, никому не нужных, маленьких, средней величины, огромных листьев, как снаряды разрывали землю. Но все они (земля, листья, насекомые, трава, кустарники, даже угрюмые деревья) чувствовали одно и тоже: боль и холод, мерзость и гадость, грязь и сырость. Словно их похоронили заживо, казнили, убили, расчленили, оторвали от родной матери, постепенно стирая с лица земли.

Но все это было за окном, а в комнате было тепло, уютно, спокойно и тихо, как в склепе. Шторы задернуты, дверь была закрыта, на деревянном полу лежала лишь шкура, а рядом стояла бутылка вина и больше Н И Ч Е Г О. Ничего не мешало подумать, поплакать (утопиться в собственных слезах), рассмеяться от собственных нелепых мыслей, которые моментами казались не то, что истиной, просто мудростью. Проклинать себя, жизнь, людей, черта, Дьявола, Бога, да все, что угодно, лишь бы на душе стало легче. И тут у Кассандры возникает вопрос: «А есть ли эта самая душа?»

Что люди знают о душе? Это всего лишь сгусток энергии, а может быть чего-то другого, а может, ее просто нет: «Да, черт побери! Её просто нет! Все это выдумки глупых людей, которым жизнь кажется легче, когда они, такие умные, рассуждают о том, чего совершенно не знают, да и доказать в принципе не могут, потому что это просто невозможно!», - девушка уже из мыслей перешла в реальность, крича на всю комнату все, что приходило ей в голову.
Очередной глоток вина, вдох, медленный выдох, поворот головы вправо, потом исходное положение. Слегка небрежно поправив полы своего бархатного платья, Кассандра вспомнила ту ночь, почти такую же: страшную, одинокую, но не здесь, а там, там, далеко-далеко, много лет назад. В ту ночь она поклялась сама себе НИКОГДА и НИКОГО не любить.

«Я прекрасно понимаю, - уже вслух рассуждала девушка, - что невозможно никогда и никого не любить, но, если есть желание, очень сильное желание, это возможно. И у меня, Дьявол меня дери, получается. Так проще, так надежнее, так стабильнее, так намного лучше, одиночество стало вечным спутником моей жизни и ТАК будет всегда, я это знаю, чувствую каждой клеточкой своего прекрасного тела. Я даже не знаю, я в этом уверена!»

А за окном постепенно приближалось утро (сколько было времени на часах неизвестно, потому что их просто-напросто не было). Было уже не так темно, а может, просто дождь закончился, и стало чуть светлее (неважно). Время – понятие относительное, мы – понятие абсолютное, поэтому время и мы понятия параллельные, да и какая, в сущности, разница.
Кассандра подумала: «Мы и время отделимы друг от друга, если бы было не так, то мы бы жили вечно. Ведь, мысль и мозг не отделимы друг от друга, поэтому и существует мыслительный процесс, - она сделала последний глоток вина, - мы существуем отдельно от времени, все это просто придумано, придумано когда-то и кем-то»
Девушка зевнула, легла на пол и уснула… Задев кончиком своей туфли бутылку, которая с диким гулом упала на пол и покатилась в угол. Последняя мысль, которая промелькнула в голове Кассандры: «Все это не важно...»