Николай Басов. Гранит камень строгий. Часть 5

Хорошо утоптаная тропинка прямо от дома ныряла в лес и петляя, среди деревьев и валунов гранита, напрямую выходила к большаку.

Лес встретил прохладой и, может быть, поэтому в меня тонкой струйкой вливался непонятный холодок тревоги. Выйдя на проезжую дорогу, я встретился с закадычным другом отчима, дядей Васей Поросенковым. Он мелко семенил по обочине дороги в сторону поселка. Поравнявшись со мной остановился. Кивнул головой и протянул руку.

- Куда это, такой фартовый? - Спросил он, оглядывая меня. - Или не работаешь нынче?

- Так ведь ушел я от Ивана Васильевича.
- Как ушел? - Не понял он.
- А так. В гранитный карьер иду на работу устраиваться.
- А кто же Ивану помогать будет?
- Вот Вы своего Тольку и пошлите.
- Тольку? Ты думаешь?
- Тут и думать нечего. Он его примет, если Вы намекнете, конечно.
Дядя Вася недоверчиво смотрел на меня из-под лохматых бровей.
- А ты не шутишь? - Усомнился он.
- Что Вы, дядя Вася. Как можно.
- То-то рад будет мой, шалопай, - заволновался дядя Вася. - Ведь он только и бредит кузницей. Пойду обрадую его.
- Вы сперва к отчиму загляните.
- А как же. Это само собой, - отозвался дядя Вася пытливо всматриваясь в меня и качая головой, - это же надо так подфартить, - удивленно проговорил он. - Так я пойду, пожалуй, прямо сейчас к Ивану. Поговорю. Что скажет? И спасибо тебе, что надоумил.

Я проводил его взглядом до поворота и тоже пошел в своем направлении.

Дорога до развилки с лесной тропинкой плавно загибала вправо и отлого спускалась в низину. Раскаленный диск солнца все круче забирался к зениту и с каждой минутой заметно подогревал небо. Иногда легкий порыв ветра собирался с силой и начинал кружить придорожную пыль, но тут же плавно утихал.

Еще не дойдя до бумажной фабрики, на полпути до гранитного карьера, я вдруг почувствовал, что на ногах у меня не новенькие скороходовские ботинки, а грубо тесанные деревянные колодки.

Вспомнились мамины слова о новых ботинках. Я сел на обочину дороги. Вытянул ноги. В пальцы впились тысячи острых уголок. Я стиснул зубы и вертел головой.
- Хорошо бы окунуть сейчас ноги в холодную воду, - подумалось мне и вдруг вспомнил, что у почты, как раз на пути, протекает бурный ручей. Но до него еще метров двести.

Я понялся и встал как на раскаленные угли. В памяти всплыл легендарный Маресьев. Только у него были отморожены ноги, а у меня горели как в огне. Я осторожно шагнул и скривил губы. На глазах невернулись слезы. С трудом доковылял до ручья и прямо в туфлях опустил в него ноги. Блаженная легкость медленно потекла по всему телу. Сидел на берегу до тех пор пока всего не пронзила холодная дрожь.

Встал. Ботинки размокли и стали мягкими и свободными. При каждом шаге чавкали, как поросята в корыте, и норовили соскочить с ноги. Зато теперь на практике узнал, что новую обувь, действительно, нужно сперва разносить.

(продолжение следует)