Глава 19. Охота за шинкарями

1

Шинок, это точка где подпольные продавцы торгуют как правило паленым спиртным. Шинкарем может быть кто угодно. Солидная тётя табельщица, водитель автопогрузчика, рабочий, грузчик.. Как правило, это примерные люди состоящие на хорошем счету у начальства. В каждом цехе имеется несколько шинкарей, не говоря о уже любителях одиночках, приторговывающих спиртным время от времени. Нужды предприятия, так же в полной мере удовлетворяются и снаружи. Вдоль всего пути рабочего люда до, и на остановках, образуя коридоры поганых грибов выросли ларьки и забегаловки где можно взять самого дешевого и убойного пойла. Характерная особенность продавцов по обе стороны забора, полная демократизация и доверие, дают даже в долг. Расплачиваться можно чем угодно. Деньгами, продукцией, услугой. Заводская продукция, внутри стоит значительно дешевле. Ценность возрастает в пятьдесят – семьдесят процентов если её вынести за забор. Но даже если ты не смог ничего смандить, не беда! Вынести на себе одно место – одна бутылка. Сделать что-то на заказ, уже дороже. У каждого ларька и шинкаря своя репутация, но охотнее всего рабочие предпочитают брать у своих, знакомых продавцов. Свой делает скидку и больше дает под запись. Чужой шинкарь берет дороже, и совсем дорого выходит через посредника. Посредник, может взять сто грамм. Кроме посредника, на заводе есть даже такая специфическая квалификация как гонец. Профессиональные «гонцы» гарантируют качество продукта и обязательность доставки вплоть до минут назначенного времени. Оживление подпольной деятельности происходило в дни получки и еле шевелилось перед началом её. Люди пьют. Пьют рабочие, пьют итээровцы, пьют начальники, пьёт охрана. И самое поганое во всем этом отлично налаженном бизнесе было то, что у всех шинкарей обязательно кто-то в семье страдает алкоголизмом, и они не могли не видеть и не знать какое зло сознательно и умело насаждают. С такими-то отношениями, мы не только до Царствия Божия, до коммунизма не дошли. И, кажется, хрен куда дойдем..
Получив «вольную», то есть составленный на него протокол, заагентуренный алкаш сдал несколько торговых точек. Я задумался, не тряхнуть ли слегка эту шушеру? Уж больно они обнаглели. К тому же количество походя раскрытых точек, меня смутило. Куда смотрит начальство? Начальство смотрело куда надо. Во-первых, работа с металлом очень тяжелая а зарплата низкая. Во-вторых, желающих здесь работать, мало. В основном это пожилые люди, которым не так далеко до пенсии. На предприятии были рабочие и помоложе, но те шли в надежде работать отнюдь не за одну зарплату. Народ крученый, народ верченый, замкнутый мирок. Очень много оттянувших срок. На железоделательный завод берут всех, со справкой, с паспортом, были бы руки. Не лишние было знать, что последняя вооруженная банда в городе, грабившая трамваи и троллейбусы на крутых и извилистых подъемах к мостам, была ликвидирована в начале шестидесятых именно с этих заводских поселков.
Для облавы на шинкарей надо было кого-то привлекать. Милицию? Милиция уже была. С ходу взяв шинкаря с автопогрузчика наделала шуму и под грохот фанфар составила акт, после чего со спокойной совестью убыла восвояси. Потому что делать тут больше было нечего. Шинкари спрятались в норки и продавали строго знакомым людям. Пойманный за руку, с поличным, шинкарь маленько подергался и успокоился. С треском уволенный, через несколько дней был принят обратно на то же место. Торговать на какое-то время прекратил, и как выяснилось в последствии, торговал-то он не своим, прирабатывал за процент. Спиртное, было другого отличного рабочего, владевшего подпольной цеховой сетью, но сам он в подобных безобразиях не участвовал. Так что выцарапать его из удобной нишки не представлялось никакой возможности. Нужна была упорная целенаправленная работа, которая в общем-то никому на фиг не нужна. Разве что мне, для поднятия престижа охраны и упражнения в хитроумии..

2

Виду начальник СБ был обыкновенного, одевался с барахолки под стать охраннику средней руки из пригорода. Голубая джинсовая куртка, темные брюки и купленные по сходной цене башмаки на один сезон. Жена не работала, разгромленная до основания полученная таки впервые в жизни своя квартира, требовала вложений, а зарплата, как выяснилось, была не такой уж и большой. Удобно было и то, что в лицо меня знало только старшее начальство, и окончательно обнаглев я подошел к одному из указанных мужиков. На его счастье водка у него закончилась и крупный, с приятными чертами мужественного человека рабочий даже расстроился что смог уважить человека.. Я поежился, стало как то неприятно, и я понял что охрана в этом щекотливом деле должна остаться в стороне. Но как же тогда быть? Провокатора нужно было искать на стороне.
Я стоял на привокзальной площади и жевал горячий, острый от лука и перца беляш выбирая подходящего исполнителя. Вроде нашел.. – Слышь, мужик.. – я смял промасленную бумажку и выбросив в мусорницу достал не первой свежести носовой платок в крупную клетку. – На электричку в Дзержинск, как пройти? – Как я и ожидал, бомж толково и доходчиво рассказал как добраться до нужной платформы и дал несколько советов, в какой садиться вагон, что б не так донимали разъездные торгаши. – Спасибо. – Достав сигареты я не спеша прикурил и поймал голодный, завистливый взгляд. – Угости, а? – В завязавшемся вновь разговоре я уяснил что мужик на мели, готов на многое, и податься есть куда после акции. Пора приступать к вербовке. – Как звать-то? Вова? Слушай, Вов, дело есть. – Бомж поднял прозрачные понимающие глаза – Воровать? Не, не пойду.. – Я присел рядом на корточки – Вова, ну как ты мог такое подумать? Тут совсем другое.. – Недоверчиво выслушав, бомж пожевал голодными губами – А не обманешь?
– Век воли не видать.. – Бомж сглотнул слюну – А пожрать дашь? – Приготовив монету заплатить за бомжа, буде придерется кондукторша, я стоял в трамвае и медленно считая до десяти задерживал дыхание. От Вовы шел естественный аромат. Кондукторша вместе со сбившимися пассажирами держалась на передней площадке и ни о какой плате за проезд даже не заикалась. Кто-то сдавлено матерился. Выскочив из вагона я быстро встал на наветренную сторону и с облегчением перевел дух – приехали.. Приказав ждать новоиспеченному агенту у мостика, я припустил в караулку. Не надо что бы его видели раньше времени. Дежурил Копков. Подозрительно оглядев начальство Геннадий Сергеевич очень вежливо спросил – Вы ни на что не наступали, Анатолий Иванович? – Я ухмыльнулся – Постой, прокачу одного человека в нашей машине, все так вонять будете!
– Моешь её моешь.. – неодобрительно забубнил из другого угла копковский водитель, Сан Саныч.
– А ты бензинчиком потом её. Ладно мужики, ближе к делу.
Промасленная спецовка, кепка и полуразбитые, но еще приличные берцы с несколькими пирожками перенесли в машину. – Пролетарий, ну чистый пролетарий! – восхищенно всплеснул я руками. Недельная щетина и подбитый глаз с густым запахом перегара делали его типичным представителем местной рабочей силы. – Погнали в первый цех! – скомандовал я перебираясь подальше от бомжа на переднее место. Аромат крепчал. Рядовые охранники зажимали носы и высовывались в форточки. Залетев за корпус цеха, машина встала как вкопанная. Сунув тридцатник, я подробно обрисовал как попасть к весовщицам и одобрительно кивнул – Не трусь! Время тянулось крайне медленно. Оставив одетых в камуфляж охранников, я в простонародной курточке подошел к запасным воротам и столкнулся с растерянным Вованом – Нету у них, кончилась.. – Черт! Бабам везло, а операция трещала по швам. Откладывать, и затем начинать все сначала? Здравый смысл подсказывал закругляться и не обострять обстановку, но я закусил удила. Начинать все заново, это было слишком! – Ничего страшного. – Я спокойно улыбнулся подбадривая растерявшегося мужика. – Иди обратно и спроси у любого рабочего. – Пересилив себя, я дружески потряс его руку. – Давай Володь, тут работы-то осталось.. Купишь, твоя! – Расчет на жадность оказался самым верным. Зажав деньги в руке бомж скрылся в темном, лязгающем цеху. Вован вышел опять какой-то растерянный, из кармана торчало горлышко бутылки.
– Ну!?
– Дак я спросил, все как ты велел.. Он говорит деньги мол, есть? Я говорю, есть. Он говорит, жди мол тут.. Мимо промелькнул, деньги хвать и бутылку сунул.. Я даже не заметил кто.. – Я отдувался и морщился, вот бля, попал.. Обвели, вокруг пальца! Из снайперского выстрела, дело превращалось в оглушительный разрыв артиллерийского снаряда. Пропадало время, деньги, все пропадало, в том числе уверенность в своих силах. Так не пойдет. Вызвав из машины двух решительных ребят я показал на Вована – Вместе с ним, взять на кого покажет! – Бомж втянул голову в плечи – Убьют!
– Пальцем не тронут, пока мы рядом. Они же думают что ты с завода, попался с пузырем. Они думают, потом с тобой расправится. Не боись, вывезем и отпустим. – Вынув обещанный полтинник я сунул ему руки – держи, твои. Впрочем.. я тут же отобрал деньги обратно – Сначала давай доведем дело до конца. – Хорошо ли я поступал? Что вы.. я сам поражался своей расчетливой подлости. Никогда бы не подумал, что я на такое способен.. Взглянув на здоровенных мрачных охранников Вован горько вздохнул. И все-таки, деньги сила. Подержанный в руках полтинник придал Вовке сил. Отпустив печальную процессию я отправился следом что бы вмешаться если станет совсем худо. А до полного худа, было совсем рядом. Обозленные и ошарашенные такой наглой сдачей традиции и круговой поруки, рабочие собирались в мгновенно распадающиеся кучки и с ненавистью смотрели вслед. Цех взбурлил. Замкнутые лица, горящие злобой глаза. Я перепугался, до открытого бунта и самосуда было чуть-чуть, кроме того из темного угла мог запросто прилететь кувыркающийся болт способный вдребезги разнести черепушку. А когда прольется первая, отпускающая кровь.. Я похолодел и придвинулся ближе к медленно ступавшей процессии. Собравшаяся густая толпа глухо шумела и неохотно расступалась перед вглядывающимся в лица «рабочим». Несколько ледяных, приценивающихся взглядов остановились на мне как холодные клинки. Я так же вызывающее смотрел в немигающие глаза. Стали узнавать. Подбежало несколько мастеров и старых рабочих.. Из весовой выскочили давешние бабенки, ошалело хлопали по толстым ляжкам и хватались за бледные лица. Кризис миновал. Напряжение пошло на убыль и люди стали расходится. Я тоже выскочил на улицу. Хотел доброе дело сделать, а оно, кому надо? Социализм, капитализм.. какая все это в сущности херня, прости Господи! Я чуть не перекрестился забыв что в руке сигарета. В производственных цехах законы никогда и не менялись. Не менялись законы и в деревнях, и в каменных джунглях живут по своим, неписаным правилам. Та ерунда что пишут, для светлого дня и широких, освещенных проспектов. Разве лица на улицах настоящие? Маски и парики дабы скрыть уродливые рожи и дурные привычки выпирающие похотливыми конвульсиями, вздутые от обжорства и голодухи животы.. Несмотря на достигнутый технический прогресс, основная масса людей так и осталась темной, подобно бандерлогам выбирающая царей, которых никто никогда не слушался кроме детей и слабоумных.
Я ждал, решив довести начатое до конца. Плевать. Делай что положено, а там будь что будет.. Парни из охраны были «чеченцами» и не подкачали. Чистенький, седой рабочий в аккуратной спецовке визгливо ругался и махал руками. .. – я жаловаться буду! Хватают, не дают работать!!! ..
Закончилось, слава Богу.. Я почти с нежностью посмотрел на пойманную старую обезьяну. – Этот? –Перевел взгляд на бомжа. Вован стирал обморочный пот – Он, точно он!
– Да кто ты такой!? Я тебя знать не знаю.. Ты где работаешь? – завизжал старый, подступая к Вовану с кулачками. Дядю вежливо поставили на место. – Где фраерка тормознули?
– В ремонтном участке, в курилку забился.
Машина выехала за ворота и остановилась возле чахлых кустов. – Да что б я еще раз.. Убьют, ей бо убьют.. Не-е, я сейчас на вокзал и фюить! К знакомому цыгану, он меня давно звал, я лошадушек люблю.. – бормотал Вован скидывая рабочую спецовку и натягивая свой старый, привычный костюм. Бомж снял ботинки, но Сан Саныч тут же замахал руками – Забирай на хрен, все равно больше не одену! – Я молча маялся ощущая запоздалую вину за риск жизнью, этого, в общем-то никому не нужного бомжа. Совесть, что ли? Надо же, никогда не думал что она есть.. – Держи. – Я протянул деньги и сверток с пирогами. – Как договаривались. Может до вокзала подбросить?
– Нет уж! – Заохав, бомж подхватил свертки и рванул к подходящему трамваю. – Спасибо хоть не обманул!
– Ну что, дядя? Я посмотрел на задержанного одним глазом, потом вторым. Обычно так смотрит птица прежде чем склевать понравившуюся мошку. Но дядя был далеко не мошка, и законы знал не хуже меня. По всем статьям, выходило так что я не мог уличить его в торговле спиртным. Это в самом деле был не торгаш, а простой безобидный посредник набросивший цену на бутылку. Десятки в его карманах были со списанными номерами. Но это ничего не доказывало. Не было главного свидетеля купившего бутылку, а без этого.. – Да его найдут, удавят как собаку.. – злобно цедил седенький старичок с остренькими зубками, закинув ногу за ногу и обхватив колено. И я ему почему-то верил. – Что ж.. – я рассеяно постучал пальцами по столу – Ладно, мы еще вернемся к этому. А пока вот что.. – Сняв трубку я накрутил номер. – Трубопроводный? Ага, есть у вас такой рабочий.. На траншее.. А когда вы его проверяли? – Быстренько подсчитав, я почти счастливо спросил – Значит, прошло четыре часа отсутствия на рабочем месте без уважительной причины!? Нет, причина есть но очень не уважительная. Он сам все расскажет. Да. Честно и без утайки.. – Я с превеликим удовольствием наблюдал как гладкое лицо покрывается сетью морщин и превращается в печеное яблоко. Дяде светило увольнение. И обратно, ввиду преклонного возраста его хрен кто примет! Да еще после такого.. Положив трубку на место я дружески улыбнулся – А с самогоном можешь не сознаваться, тьфу на это..
Борьба с шинкарями как-то заглохла сама собой, тем более это мало кого интересовало. Ну накрыли еще пару точек, схватили за хвост несколько шинкарей, и что? В первом случае водка оказалась просто ничья, и суровая охрана, в скорбном молчании, перебила бутылки. В другом случае шинкарь задал резонный вопрос – а что такого? Припас на..
– Поминки! – вежливо подсказал я и получил злобный взгляд. – На свадьбу. Забыл в проходной зарегистрировать. Простите пожалуйста.. – теперь издевался шинкарь а я хмуро смотрел. А что, я мог еще сделать!?