Комната

       Я всегда сижу на тумбочке и смотрю на тебя со стороны, а ты всё время ходишь туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда. Всё время куришь сигарету, подходишь к столу, что-то пишешь на листке, потом мнёшь его, после снова пишешь, что-то шепчешь... Наливаешь себе в стакан какое-то вино, выпиваешь, к тебе приходит что-то в голову и ты снова пишешь, думаешь, мотаешь головой туда-сюда, улыбаешься и что-то дописываешь. Проходит семь минут, ты хватаешь бутылку и кидаешь её в стену, стучишь по столу, орёшь, берёшь ещё одну сигарету, ищешь спички, ползаешь по полу… «Ааа!» - кричишь громко и встаёшь, открываешь ещё одну бутылку и делаешь большой глоток, начинаешь ходить вперёд-назад. Теперь ты всё время думаешь, кладёшь правую руку в карман, находишь в нём спички, достаёшь их, зажигаешь и прикуриваешь ими сигарету. Теперь всё становится прекрасно: спокойствие, тихий день и просто тишина. На полу валяются разбитые и пустые бутылки, куча скуренных и недокуренных сигарет, много смятых и грязных листов, всякий хлам и всё чего там быть не должно, даже люстра, что висела на потолке… В комнате было смешано всё, что может в ней находиться. Это словно картина, на которую нужно долго смотреть, чтобы понять весь смысл, заложенный в ней. Ты всё понимаешь, ты всегда видишь то, что спрятано внутри и снаружи: всю основную идею, все высокие небесные слоги и буковки, от огромного космоса, конца которого мы не знаем, до микробов, которые есть во всём физическом мире, и возможно иной мир виден тем, кто зрит его, но не знает об этом... На полу лежало куча листов, исписанных им, и много следов от ботинок, что были на нём. Если бы очень хотелось читать, то можно бы было сесть на табуретку, взять сколько хочешь страниц и читая сидеть, попивая. Он сидел и читал вслух, всегда улыбаясь и сам себе удивляясь. Выпив бутылок шесть, он прикурил новую сигарету и стал молча смотреть в окно. «Знаешь, трудно сказать сколько времени уже здесь нахожусь и пишу. Здесь много страниц на полу... и я бы даже сказал что - это роман. Мне уже много лет и каждый день я писал. Вот теперь вот могу вам сказать, что всё написал», - сказал он и посмотрел на меня.