Электро

Глава 1. Ток в венах.

Люди часто не верят в чудеса. Самое странное, что когда чудо происходит с ними самими, они всё равно не верят в них. А я ведь тоже не верил. Не верил до тех пор, пока это чудо не произошло со мной…
Дождливый вечер. Я шел по полю, по направлению к своему домику в городке на окраине Питера. Я любил такую погоду. Знаете, это звучит странно, но я просто кайфовал, когда попадал под дождь. Особенно любил грозу. Эта стихия всегда казалась мне самым прекрасным из всего, что придумала природа. Меня ещё прозвали «человек дождя». Мама всё время за меня волновалась: «будь осторожен сынок, не ходи гулять в грозу!», а я её не слушался. Мог часами гулять под дождём. Мне было абсолютно не страшно. В этом было что-то манящее и чарующее… В тот день я тоже не боялся, а смело шел по полю. Мне тогда было двенадцать лет. Наш дом стоял на краю поля, и до него оставалось метров сто, как меня ударила молния… Я никогда не думал, что со мной так поступит моя любимая стихия, но, тем не менее, это случилось. Я не знаю, как я выкарабкался из лап смерти. Я до сих пор просто безумно благодарен врачам, что смогли меня спасти. Я немного пропустил занятия, но вскоре нагнал всё, что упустил. За четыре года, что прошли я уже и позабыл, что со мною это вообще было, но… рано…

Одиннадцатый класс. Обычный урок по физике, коих в моей жизни было огромное количество. Позавчера, когда я ставил дома розетки, меня ударило током. Странно, но до сих пор я чувствовал его. Как будто внутри тебя, по миллиардам тоненьких капилляров, течёт не кровь, а ток. Это сложно объяснить: всё тело будто наэлектризовано, как после шерстяной кофты, везде покалывает и голова болит. Вот примерно то, что я чувствовал. Этому можно было и не придавать значения, но было просто непривычно и странно. Впрочем, стерпеть можно было. Не маленький. «Может просто отлежал» - вертелось в голове. Физичка опять дала материал под диктовку и мы начали было записывать, как я прервался: как только я потянулся за ручкой, между ей и моей рукой проскользнула искра. Причём с довольно громким щелчком. Но, как вы знаете, в такой момент чувствуешь удар, но я его не почувствовал. Стало как-то странно, но я опять-же не придал этому значение. Мало ли что. Но когда при попытке потереть руки друг об друга (в классе было прохладно) между ладонями засияли вспышки, я не выдержал:
-Антонина Петровна, - позвал я учителя, подняв руку, - у вас есть вольтметр?
-Что? – непонятливо отозвалась она.
-Вольтметр у вас есть? – повторил я чуть громче.
-Есть, а зачем тебе?
-Это важно.
-У нас сейчас урок. Если тебе срочно надо, то зайди в соседний класс. Там эксперимент проводят с вольтметром.
Я медленно встал и вышел в соседний класс. По дороге ещё пару раз потёр ладонями, чтобы убедиться, что меня не «глючит». Нет, между ладонями всё так-же проскальзывал ток. Стало просто интересно: что это может быть? Зайдя в кабинет, я тихо спросил:
-Здравствуйте, у вас есть вольтметр?
-Здравствуйте. Есть. Что вы хотели?
-Мне можно им воспользоваться?
-Но он сейчас занят. Он подключён к компьютеру и используется в опыте. Если хотите, подождите до конца урока.
Времени было ещё пол-часа, и тратить его впустую я не хотел:
-Дело очень важное и, может быть, интересное.
-Ну, тогда пройдите.
Я подошел к стенду.
-Давайте, что вам нужно измерить?
Я естественно протянул руки.
-Вы надо мною издеваетесь? – спросила учительница, смотря на мои пустые ладони.
-Нет. Вот, мне нужно измерить мой ток.
-Вон из класса! Что вы себе позволяете? Приходите на урок и издеваетесь! Я напишу на вас докладную!
Я рассчитывал на более тёплый прием, но сдаваться не хотелось:
-Это действительно важно. Пожалуйста, измерьте меня вольтметром! – сзади уже начался смех. Я обернулся и цыкнул на детей, потом повернулся обратно и опять протянул руки.
-Вот нахал! Вон из класса! Я сейчас директора вызову! – всё не унималась она. Тогда я принял следующий ход:
-Со мною что-то не то. Проверьте меня вольтметром. Если ничего не будет – вызывайте директора и пишите докладную, а если что-то будет… там посмотрим.
Со злым лицом она протянула мне клеммы и села за компьютер. Я взял клеммы в руки и замер. Если бы вы видели лицо учителя! Её глаза округлились так, будто она увидела приведение. С открытым ртом она повернулась ко мне и сказала:
-Отпусти провода.
Я послушно выпустил клеммы из рук. Глаза учительницы стали ещё шире.
-Дети, подойдите… Я по-моему сошла с ума…
Класс быстро встал и весело прошел к стенду. Я опять взял клеммы в руки. Почти у всех детей, кроме тех, что стояли далеко почти мгновенно округлились глаза. Со стороны послышались перешептывания. Но мне ведь тоже было интересно! Я и спросил:
-Ну что там?
-Триста семнадцать вольт на пятьдесят ампер, - сказала физичка, закрыв рот, - и этот показатель меняется…
Я был просто в шоке. Триста семнадцать вольт во мне! От такого люди погибают, а я с этим уже два дня! Я ненашутку разволновался. Вдруг, вокруг лампы, что висели на потолках, начали мерцать, как будто кто-то балуется со светом, через пару секунд выключился компьютер, а ещё через минуту в коридоре послышались шаги и возгласы людей о неполадках с оборудованием. Все смотрели на меня и молчали. А я стал волноваться ещё сильнее. Вокруг меня начал дрожать воздух, а приборы и устройства начали издавать свечения. Что я испытал? Смешанное чувство. С одной стороны я находился в центре всеобщего внимания, со мной случилось что-то, что может сделать меня знаменитым и счастливым, но с другой стороны я не знал: что мне с этим делать и как меня воспримет общество. Долго стоять я просто не мог. Я спрятал руки в карман и, растолкав плечами толпу, выбежал за дверь. Тря руки друг об друга я начал наблюдать за искорками, что проскальзывали между ладоней. Это было просто потрясающе! Стихия, которую я так обожал и любил, теперь была во мне. Я быстро оделся и пошел домой, наслаждаться своим чудом…

Глава 2.

Потерянный контроль.

Почти три дня меня не было в школе. Я был дома и пытался приручить то, что теперь стало частью меня. Это было очень трудно. И самое противное то, что это чудо полностью зависело от моего состояния. Это выдавало меня. Что это значит? Когда я сердился – напряжение росло так, что вокруг моих рук образовывался синий ореол, который начинал испускать ко всем железным предметам свои синие щупальца. Самое удивительное, что пока я не давал мысленную команду ударить, эти щупальца были абсолютно безопасны. Их можно было потрогать. Ощущение просто потрясающе. Сам я не мог их почувствовать, ведь они шли от меня, но маме это очень нравилось. По её словам это напоминало прикосновение пушистого хвоста кошки. А если я успокаивался, то токи уходили полностью. В то же время, когда я начинал волноваться, вокруг меня начинали нестабильно работать практически все электрические приборы. Например: лампа начинала моргать, компьютер вообще выключался, по телевизору начинали ползти разноцветные полосы. И совладать с этим я не мог. Заставить себя не волноваться в тот момент, когда тебя действительно что-либо волнует просто невозможно. Поэтому меня можно было легко «расколоть» по этим признакам. Никола Тесла мог повелевать электричеством, но он был беспомощен без своих устройств, а я сам был тем устройством, что рождало электричество. За три дня я научился делать многое. Я научился создавать между пальцев цветные разряды, научился делать электрические шары, переливавшиеся различными цветами. И никогда ни один шар не повторялся. Я мог смотреть на них часами, но это отнимало много сил. Я как аккумулятор садился, когда долго играл со своей ручной стихией. Но игра стоила свеч! Это было просто превосходно! Приятно ощущать, что одной эмоцией ты можешь вызвать что-то невиданное и прекрасное. Правда… есть побочный эффект. Я его всего пару дней назад не замечал. У меня начали появляться седые волосы. Но, в остальном всё было просто замечательно. Следующий день не предвещал ничего необычного, но, тем не менее, в этот день я осознал, что не всё так прекрасно.
Я шел в школу по своему обычному маршруту. Я так ходил уже десять лет, так что знал дорогу просто «на зубок». Дорога была не особо длинной и, если идти быстро, можно дойти до остановки, где останавливался автобус в школу, минут за двадцать. В-общем, проходил он через всё то-же поле, где я несколько лет назад получил удар и через небольшой лесок с деревенькой. По этому пути меня все уже давным-давно знали, и я чувствовал, что быстро дойти мне не удастся… Потому, что слухи в маленьком объеме распространяются мгновенно, и про мою способность уже знали все окрестные сёла. Но пока до села было пятнадцать минут ходу через большое поле. Шел я медленно, вслушиваясь в звук каждого шага, что доносился из-под ног, идущих по свежему снегу, что выпал вчера. Думалось в этот момент абсолютно не о школе. Я и сам не особо задавался вопросами. Просто думал обо всём на свете. Вдруг, со стороны дороги, в небольшой лесок на середине поля, быстро заехала иномарка. Я бы и не придал этому значение, но поле было заброшенным, на нем никто уже давным-давно ничего не делал. Меня заинтересовало: а что могло бы приглядеться в этом пустынном месте каким-то людям. Тем более, что машина выглядела дорого. Немного «помявшись», я медленно пошел в сторону леса. Он был на удивление густым, хоть и в диаметре не превосходил пятидесяти метров. Подобравшись поближе, я засел в кустах и стал наблюдать: из машины вышли три парня довольно крепкой наружности, с водкой в руках. Затем, один из них, достав ключи, пошел открывать багажник и из него вытащил… девушку. Она была связана, а во рту виднелся кляп. По грязным насмешкам парней стало понятно, что здесь скоро произойдёт. В этот момент меня что-то дёрнуло. Я почувствовал то, что никогда раньше не испытывал: по моим венам потёк ток такой мощности, что всё вокруг запахло электричеством. Вокруг меня в мгновение ока образовался светло-голубой ореол, источающий во все стороны щупальца энергии. Тут я почувствовал такой прилив энергии, что выскочил из кустов с громким воплем «А!!!»… Дальше всё как в тумане… Вокруг сплошные вспышки синего цвета, полупрозрачный шар, какие-то звуки… Когда очнулся, то обомлел от увиденного: я стоял посередине пепелища. Вокруг меня горел лесок, хотя было холодно и пламя просто так появиться не могло. Неподалёку стояла практически полностью выгоревшая машина, а рядом… четыре трупа. Я не хотел смерти, я не хотел никого убивать, но тем не менее я был не псих и трезво и чётко видел всё вокруг. Я медленно спустился на колени и зарыдал. В этот момент я почувствовал себя просто отвратно. Я только что убил четверых невинных людей, хоть и они мне ничего не сделали. Я сам и не понял, как всё произошло. Но эффект был просто ужасающий. В голове воцарился хаос. Затем я почувствовал сильную слабость, попытался встать на ноги, но не смог. Я упал…

Глава 3.

Симеон.

Я очнулся от странного холода, что пронизывал всё моё тело. Я был в тёплой одежде, поэтому холоду неоткуда было взяться, но, тем не менее, я чувствовал его. Очнувшись, я начал очень нервно и прерывисто дышать. У меня было очень мало сил, поэтому даже дышать было сложно. Через пару секунд меня посетило ощущение, что я здесь не один, но открыть глаза я так и не смог: солнце слепило ещё не отвыкшие от темноты глаза. Прозвучал мой вопрос в пустоту:
-Здесь кто-нибудь есть?
Через пару минут послышались шаги. Удивительно, но создавалось такое впечатление, что этот кто-то шел не по снегу, а по каменному полу. Через пару секунд я услышал мягкий старческий голос:
-Да, есть. Очнулся. Здесь холодно, но я тебя сейчас укрою.
-Кто вы?
-Я? – переспросил голос, - человек. А большего знать и не надо. Я тебе помогу.
-Да я уже понял, что вы человек. А можно конкретнее?
-Меня зовут Симеон.
-Старец Симеон?
-Нет, конечно. Это моё имя.
Я немного согрелся и начал открывать глаза, но практически ничего не мог разглядеть. Вокруг была белая дымка и холод, не свойственный даже нашим зимам.
-Где мы? – спросил я, чуть погодя.
-Мы? Нигде. Это никак нельзя назвать. Я называю это «временной паузой». Правда, создавать такое могу только я.
-Какая ещё «временная пауза»? Вы за кого меня принимаете?
Симеон усмехнулся и тихо сказал:
-А ты встань, да посмотри.
Глаза потихоньку привыкли к свету. Я снова почувствовал небольшой прилив сил, потихоньку перевернулся на бок и замер с открытыми глазами: вокруг меня без движения было абсолютно всё. Я увидел людей, что бежали по направлению ко мне в различных позах, видел огонь, что совсем не колыхался, видел снег, что замер, падая с неба. Всё выглядело так, будто я нахожусь в фотографии, сделанной неожиданно. Затем я перевернулся на другой бок и посмотрел на самого Симеона. Это был человек лет пятидесяти, с седой бородой и в простой зимней одежде. Длинные седые волосы закрывали половину лица, на котором виднелся кусочек больного шрама. Он стоял под испепеленным деревом и смотрел на трупы, уже старательно накрытые белыми одеялами. В этот момент в душе у меня стало пусто. Я лёг на спину и устремил свой взгляд на неподвижные облака. Затем, спустя пару минут сказал:
-Я не хотел этого. Я сам не знаю, что здесь произошло. Я никого не хотел убивать. Просто так вышло.
Симеон посмотрел на слёзы, что покатились у меня по щекам и, глубоко вздохнув, произнёс:
-Я знаю. Тебе ещё рано понимать то, чем ты сейчас обладаешь. Я тоже не понимал. Пока…
Он осёкся и отвернул взгляд.
-Пока что? – переспросил я.
-Пока не потерял близкого мне человека. Я могу останавливать время, но отматывать его обратно или перематывать вперёд я не в силах.
-Но почему? Может вы не научились?
-Это просто невозможно. Как бы тебе это объяснить? Жизнь – это миг. Вот сейчас идёт жизнь, а через миг жизнь – это прошлое. Мы с тобой сейчас внутри жизни. Почему я не могу перемотать жизнь назад? Потому, что это миг. А как ты перемотаешь ленту в один микрон? А почему не могу вперёд? Потому, что у жизни нет будущего. Ты ведь не знаешь, что тебя ждёт в следующий миг? Ты можешь предположить, но наступит следующий из них, который и определит: прав ты или нет. Это сложно понять, но, тем не менее, это так. И ничего ты тут не поделаешь.
-А как вы потеряли близкого человека?
-У неё в руках взорвалась граната. Это произошло при теракте. А я подоспел слишком поздно. Всего-лишь на миг опоздал. Я видел, как её разрывает, как она замерла с криком боли, но поделать я ничего не мог. Я могу «размораживать» людей и впускать их в эту жизнь, но как только я пущу время заново, всё вернётся на свои места. Ты всё будешь помнить, но вернёшься к исходному состоянию. Изменить жизнь невозможно.
-Извините… А вы не знаете, что здесь произошло и что со мною твориться?
-Видел и знаю.
-Так что?
-Понимаешь, после удара молнии что-то в тебе изменилось. Полностью разгадать человека никто не может, поэтому я и не знаю, что это было. Тебя ведь молнией ударило?
-Да.
-Ну вот. Она тебе передала что-то такое, что способно создавать электромагнитные поля просто их неоткуда. Но я подозреваю, что ты, как конденсатор, «вытягиваешь» эту энергию из Земли.
-Но почему я сразу не начал такое делать?
-Откуда я знаю. Я-же не учёный. Может быть твой дар просто замер. Но что-то же должно было его пробудить?
-Меня несколько дней назад ударило током от розетки.
-Ну вот. Вот тебе и ответ. Это и пробудило в тебе этот дар.
-Но что произошло здесь?
-Понимаешь, ты как конденсатор. Ты долго копишь энергию, а затем её выплёскиваешь. Без этого никак, иначе сгоришь. Твоя энергия выплёскивается с твоими чувствами. А конкретнее сказать я не могу.
Я опять посмотрел на бегущих ко мне людей.
-И что со мною будет?
-Ну как я тебе могу сказать? Я ведь и сам не знаю. Но… время покажет… Помни: жизнь – это только миг. Остальное – прошлое.
-Как я смогу вас найти? – спросил я его напоследок.
-Я сам тебя найду. В тебе ещё много интересного.
Не успел я моргнуть и глазом, как в теле опять появилась усталость, перед глазами опять появилась тьма, а звуки приближающейся безызвестности ударили по перепонкам. Мне оставалось одно: лежать и ждать расправы…

Глава 4.

Скорая.

Не успел я понабраться сил, как меня уже окружила толпа зевак и просто прохожих. Сбежались все, кто жил или был неподалёку. Я не помнил, насколько сильным был мой «выброс», но, по-видимому, он был сильным. Плохо различая лица, я старался узнавать голоса. Голос изнутри начал подсказывать приметы людей, стоящих сейчас около меня. Насколько я понял, собрались люди из разных посёлков, значит мой «выброс» был всё-таки масштабным. Чётко различать речь отдельных людей мне не удавалось, но общую суть я понял: люди были удивлены и напуганы. Ясное дело: всё спокойно и тут на тебе, яркая вспышка посередь поля. Всё было спокойно, пока не сработало «стадное чувство». Кто-то, отойдя подальше, увидел трупы и быстренько крикнул: «убийца! Он – убийца!». Вот тут и началось то, чего я и боялся: люди, не разобравшись ни в чём, начали колотить меня кто чем мог. У меня было такое состояние, что я практически ничего не чувствовал. Возможно, это и спасло мне жизнь. Колошматили меня довольно долго: кто ногами, кто руками, кто какой-то сухой палкой… Я не чувствовал боли, но это было очень неприятно. В такой толпе человеком быть трудно… Не помню, сколько я так провёл времени, но спасли мой безвыходное положение медики, которые приехали на небольшом фургончике. За ними приехала и милиция, которая и остановила самосуд надо мною. Растолкав толпу, медики переложили меня на носилки и быстренько «загрузили» в фургончик. Мне поставили капельницу, вкололи что-то и машина тронулась…
Путь был не близкий: от нашего поля до ближайшей поликлиники было километров сто двадцать. И, прикидывая в мыслях время езды двух машин от больницы до поля, рождался логичный вопрос: а сколько меня били и кто вызвал скорую? Ответ на вопрос я постарался получить у медсестры, что пристально смотрела на меня. Медленно приоткрыв глаза, я тихо спросил:
-Кто вас вызвал?
-Лежи, лежи, бедненький. Сейчас приедем, всё в порядке будет.
-Не сомневаюсь, но кто вас вызвал?
-Да старичок какой-то позвонил да сказал, что в поле лежит паренёк лет семнадцати в полном изнеможении. Вот мы и приехали.
-А как давно это было?
-Минут сорок назад. Мы были в пятидесяти километрах от твоего поля.
Сорок минут! Из них минут двадцать били меня! Воистину человек – загадочное и сильное существо. Правильно сказал Симеон: во мне много интересного. Причём того, о чем я и сам не знал. Мне опять вкололи какое-то средство и я «отключился».
Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся я уже в больнице. Надо мною мелькала лампа дневного света, а по сторонам виднелись белые стены. Я был не один: со мною лежал ещё один человек. Что с ним, я не знал, но выглядел он плохо. Да и я, наверное, выглядел не лучше. Около меня всё крутилась мед.сестричка, лет тридцати пяти, пытаясь подключить ко мне аппарат, отслеживающий пульс и сердцебиение. Улыбнувшись мне, она в который раз (а по её лицу было видно, что раз был не первым) попыталась присобачить на меня клеммы, на что организм отвечал ей слабым ударом тока. Девушка чертыхалась и начинала возиться с прибором. Когда она очередной раз занесла клеммы над моей грудью, я сказал:
-Бесполезно.
-Что? – она как будто бы не видела, что я очнулся, - что вы сказали?
-Бесполезно, говорю.
-Это почему-же?
-Я как батарейка. Аномалия у меня такая. Я умею создавать электричество и магнитные поля. Поэтому бесполезно ко мне что-либо подключать: поберегите приборы.
Она посмотрела на меня недоверчиво, но, по-видимому, она и сама устала возиться со мною, и поэтому с облегчением вышла за дверь.
Через пару минут за дверью послышались шаги, а ещё через пару секунд в палату зашла та самая мед.сестра и врач. Он подошел к моей пастели и тихо спросил:
-Как твоё самочувствие?
Приоткрыв глаза, я ответил:
-Нормально. А по-вашему, как моё положение? Только честно.
-Честно? Могло быть и лучше. В-прочем, тебе крупно повезло: я не встречал такого случая, чтобы человек выживал после тридцатиминутного избиения толпой. Более того: у тебя нет практически ни одного перелома. Только трещина на руке. А остальное – ссадины, синяки, порезы, царапины… Ты родился «в рубашке». Скажи спасибо тому человеку, что так вовремя позвонил.
В этот момент я мысленно поблагодарил Симеона, но прервала мою благодарность сестра:
-Какой молодой и какой седой…
Это замечание заставило меня открыть глаза шире и посмотреть на неё:
-Как седой?
Сестра удивлённо посмотрела на меня и достала из кармана маленькое зеркальце. Я взял его и посмотрел на свою голову. Действительно: вместо тёмных волос на голове красовались тёмно-пепельные. Отдав зеркальце, я перевернулся на бок и посмотрел на своего соседа:
-А что с ним? – спросил я, немного погодя.
-А вот ему повезло меньше. Его почти не били. Одного удара сковородкой хватило ему, чтобы впасть в кому. В этом состоянии он уже две недели. Вряд-ли он выкарабкается, но мы делаем всё, что от нас зависит.
Я опять перевернулся на другой бок и уснул. Нужно было набираться сил, которых во мне практически не было…
Я проснулся буквально через пару часов, когда вокруг послышались торопливые голоса, а вокруг меня забегали врачи да мед.сёстры. Не понимая возникшую суматоху, я спросил у пробегавшей мимо сестры:
-А что случилось?
-У твоего соседа сердце остановилось, а дифибрилятор сломался. И без него ему не ожить.
Я прислушался. В шуме расслышал монотонное пищанье отслеживающего устройства. Вспомнив, что я умею делать, я заорал на всю палату:
-Подвиньте его ко мне! Я его оживлю!
В палате воцарилось молчанье. Затем один из врачей торопливо сказал:
-Некогда нам твои бредни слушать. Тут человек умирает, а ты шутишь.
-Нет, я не шучу! Подвиньте его ко мне!
-Отвали!
Он подошел ко мне и попытался закрыть мне рот, как мгновенно одёрнул руку, которую ударило током. Он замер. Не потеряв самообладания, я выдал:
-Я могу и больше, только мне нужна помощь. У меня нет сил, и я долго не выдержу, но если вы мне поможете – я помогу ему.
Недолго колеблясь, меня подняли на руки с постели и поднесли к койке с парнем. Потерев руки друг о друга, я попытался вспомнить какой-нибудь страшный момент, но вспомнить его нужно было быстро и на мгновение, иначе я рисковал убить паренька. Найдя в голове такую картину, я опустил руки ему на грудь. Вокруг все стихли. Разряд. Парень подпрыгнул на койке. В аппарате послышался прерывистый писк, а затем опять это однотонный звук. В этот момент я почувствовал: насколько я слаб. Перед глазами помутнело, но я опять положил ему руки на грудь. Разряд. Он опять подскочил и снова упал. Тот-же эффект. У меня перед глазами пошли круги. Я почти рухнул в обморок, но меня привели в чувство медики. Я собрался с мыслями и опять положил ему руки на грудь. Разряд. Парень подпрыгнул, но на этот раз в аппарате появилось пиканье надежды. У меня вообще не осталось сил, и я опять рухнул. В голове невольно пронеслась одна мысль: «я отнял жизни, а теперь принес одну. Грехи искупаются добром. Но смогу ли я искупить все мои грехи?». Это последнее, что помню в тот день…

Глава 5.

Кража.

Прошло два месяца… Что я делал всё это время в больнице, помимо лечения? Вопрос глупый. Я зарабатывал. Меня побаивались многие, но разве можно устоять перед соблазном увидеть живой источник энергии, который, к тому-же, ещё и фокусы различные и невиданные вещи, как то: зарядка мобильника за пару секунд, просто зарядка любого аккумулятора, показывание различных молний, в том числе и шаровых, ну и помимо этого – подрабатывал временным дифибрилятором. Правда, воспользовались моими «услугами» всего два раза, и все эти два раза заканчивались удачно…
И вот, одной ночью, вышел из комы мой сосед. Я даже не ожидал этого. В ту ночь мне не спалось. Не знаю, от чего. Я ворочался с боку на бок, всё пытаясь заснуть. Вдруг, моё внимание привлёк шорох на койке моего соседа. Обычно там стояла просто гробовая тишина, за исключением пиканья аппарата, к которому я уже успел привыкнуть. Мой взгляд устремился на койку соседа, но, как будто поймав мой взгляд, шорох прекратился. Поймав себя на мысли, что это только плод моего воображения, я уже стал отворачиваться, как услышал тихий и сиплый голос:
-Где… Где я?
-В больнице.
Парень глубоко вздохнул и продолжил:
-Как я сюда попал?
-Я не знаю, я всего-лишь твой сосед. Подожди, я позову врачей.
-Погоди, какое сегодня число?
Я назвал дату. Парень неумело присвистнул и, опять вздохнув, замолчал. Я-же выбежал из палаты и побежал звать врачей. Они, немного сонные, принялись расспрашивать его о самочувствие, ничего-ли не болит, что видел, находясь в коме… А я, под шумок, отвернулся к стенке и заснул…
Проснулся я ни свет, ни заря, но, как оказалось, я был не первым. Мой сосед уже сидел на кровати и тихо ел свой завтрак. По нему нельзя было сказать, что только вчера он оклемался от комы. Завидев меня, он смущенно отвёл взгляд, а затем, посмотрев на меня, сказал:
-Спасибо тебе. Мне врачи рассказали про то, что ты для меня сделал. Будем знакомы. Я – Прохор.
Он протянул мне руку. Я крепко пожал её
-Георгий, можно просто Жора.
-Откуда ты?
-Из Зеленокаменки. Это посёлок, неподалёку отсюда.
-Понятно… А ты и вправду умеешь ну… ток создавать?
-Правда. – с этими словами я потёр руки друг об друга и показал ему электрические «щупальца». Потрогав их, он с удивлением заметил, что они не бьются током, на что я «стрельнул» небольшим разрядом ему в руку.
-Удивительно. И давно ты так умеешь?
-Нет, всего пару месяцев. Как научился – практически сразу и попал сюда.
-А что так?
-Я недооценил себя… сильно недооценил… Скажи, а что происходит там, в коме?
-Там? Да ничего особенного. Я как будто-бы заснул. Там видел сны различного жанра и направления. Много снов. И один из них явно относится к тому дню, когда ты меня спас. Этот сон я запомню надолго. Впрочем, может это и явь…
-А что там было?
-Я летел в колодец. Но летел не вниз, а вверх. В конце колодца виднелся ярко-белый свет, который слепил глаза. Затем колодец превратился в туннель, по которому ходили тени. Они были безлики. Все они не шли, а летели над поверхностью. Они были одеты в большие плащи с капюшонами, как ряса у священника католической церкви. Все они летели на этот белый свет с различной скоростью. Кто-то еле-еле, кто-то быстро, а кто-то проносился так быстро, что даже и не успевал заметить. Наверно, это умирающие люди. Я летел по этому тоннелю, как вдруг, мне на встречу начал спускаться человек. Я чётко помню, что у него было лицо, но не помню: какое оно. Этот человек взял меня за руку и посмотрел мне в глаза. В этот момент раздался гром и промелькнула молния. Затем ещё раз. Человек посмотрел мне за спину и сказал: «тебе ещё рано. За тебя есть, кому бороться». Раздался третий раскат грома и я быстро полетел обратно, всё дальше и дальше отдаляясь от этого человека. Кто это был? Не знаю. Может Бог. А дальше я опят очутился в мире снов…
-Если не секрет: кем вы работаете?
Он усмехнулся, отвёл взгляд и сказал:
-Придёт время – сам узнаешь…
Я не стал настаивать, в конце-концов, это личное дело каждого: что рассказывать, а что – нет. Я сходил за своей порцией завтрака, но когда вернулся в палату, то с удивлением заметил, что Прохора нет! Куда он делся – не знаю. Его искали по всей больнице, а затем ещё и по городу, но следов его так и не нашли…
Неделю спустя. Вечер. После небольших формальностей я начал готовиться к выписке. Осталось-то всего ничего: собрать вещи, да в последний раз провести ночь в этой больнице, а на утро я уже должен был уйти отсюда. Честно говоря, не хотелось, но всё-же пора-бы уже и возвратиться домой. Но вот что странно: за всё время, что я здесь пробыл, я ни одного разу не видел ни одного родного лица: ни мамы, ни друзей, ни знакомых… Мне следовало думать об этом раньше, но, почему-то, я вспомнил об этом только сейчас. Дурак. Может, с родными да друзьями всё было понятно: они, наверное, боялись, но мама… Почему она ни разу не посетила меня? От этой мысли я вошел в «ступор» и сел на постель, погруженный в свои раздумья. Так продолжалось минут десять. Я лёг на постель и стал ворочаться, погасив свет. Мне опять не спалось: меня мучил этот вопрос, но, по логике вещей, завтра всё должно было проясниться. Моё ерзанье продолжалось долго. В корпусе уже погас основной свет, и осталось лишь тусклое освещение, которое помогало найти туалет в темноте. В ту ночь я оставил дверь открытой: было довольно жарко, а окно, как назло, отказывалось открываться. Лежа с закрытыми глазами, я почувствовал, что что-то изменилось, но что, я не понял. Открыв глаза, я стал пристально оглядываться вокруг, но ничего странного не заметил, но, на всякий случай, напрягся, чтобы поднять в себе заряд тока вольт до ста. Опять закрыв глаза, я уже собирался заснуть, как услышал быстрый шаг, по направлению ко мне. Не успев и среагировать, я был усыплён…

Глава 6.

Плен.

Очнулся… Сил практически нет. Чувствую, что лежу на чём-то твёрдом, но тёплом. Вокруг ни шороха. Голова болит так, будто меня по ней били молотком. В руках стреляет, но это не ток, а просто отлежанная рука. Начиная приходить в себя и собираться с мыслями, я перевернулся с живота на спину и уставился в потолок. Слегка привыкнув к темноте, стал оглядываться вокруг. Я находился в небольшой комнатушке, похожей скорее на тюремную камеру, нежели на комнату, но с тем отличием, что здесь были не «голые стены», а вполне приличный паркет, а на стенах «вагонка». Через небольшое окошко в потолке в комнату проникал свет. Слегка подняв голову, я начал осматриваться по сторонам: из мебели лишь циновки на полу. Из посуды – алюминиевая миска, да ложка, смятая раз триста. Дверь была «капитальная»: толстая, в решетке, но из металла. Утром, когда приду в себя, постараюсь с ней «разобраться», а пока нужно перелечь хотя-бы. Собрав оставшиеся силы я было начал движение к циновке, как замер: на ней кто-то лежал, причём живой. Медленно и тихо я стал подползать к циновке. На вид – человек, а точнее, девушка или даже девочка. Единственное, что я смог разглядеть – это абсолютно белые волосы. Впрочем, может это была и старушка, а я не доглядел. Но любопытство потихоньку брало верх над осторожностью, и я легонько двинул её в плечо. Она вскочила, будто и не спала и, быстро сев на корточки напротив меня, уставилась на меня своими широко раскрытыми глазами. Я тоже смотрел на неё такими-же круглыми глазами. Тут я получше разглядел её: это была девчонка лет восемнадцати с белыми волосами и удивительно белыми глазами. Странно: белые волосы и глаза – это признак отсутствия пигментов, но даже в темноте было видно, что эта белизна не от пигментов. Мы около пяти минут смотрели друг на друга, не решаясь что-либо предпринять. Первой нарушила тишину она, спросив шепотом:
-Ты кто?
-Я – Жора, а ты?
-Я – Миса. Только не издевайся.
-Над чем?
-Над моим именем.
Она успокоилась и начала ложиться обратно на циновку. Я в это время пополз до другой из них, в противоположном углу.
-Ты инвалид? – спросила она, смотря на мои коряченья.
-Нет. Просто я устал. Сильно устал. А где мы?
-Сама не знаю. Это что-то вроде лагеря для людей с паронормальными явлениями и способностями. Мы здесь живём.
-Добровольно?
-Дурак? Ты сюда пришел добровольно?
-Нет. Я сам не знаю, как я здесь очутился. Помню, что ночью меня кто-то усыпил, а очнулся я уже здесь.
-Как и я…
-Ты сколько здесь?
-Где-то месяца три. Точно не знаю.
-А чем вы здесь занимаетесь?
-Живём. Попутно нас исследуют. Но некоторые пропадают. Например, до тебя здесь жила женщина, которая умела видеть всё насквозь, причём как угодно: хочет – без верхней одежды, хочет – как рентген, хочет – хоть через броню… Куда она пропала – я не знаю.
-Понятно… Вас тут кормят?
-Нет, блин, голодом морят! Кормят, конечно, три раза в день. Два раза в день – прогулка. Один раз в два дня – исследования. Что они хотят от нас – я не знаю.
-А много их и вас здесь?
-Их – человек тридцать. Нас – четверо, включая тебя.
-А что так мало?
-Было больше. Нас было пятнадцать. Потом кто-то начал бунт и почти всех расстреляли… Осталось пятеро…
-Весело… Вас часто наказывают?
-Нет, но поиздеваться любят.
-Это как?
-Сам увидишь… Давай спать?
-Давай.
Я отвернулся к стенке и быстро заснул, так как устал смертельно…
На следующее утро мне довелось увидеть эти самые «издевательства». Я проснулся от неестественно сильного напряжения, как эмоционального, так и энергетического. Обычно такого не наблюдалось, но, тем не менее, я чувствовал это напряжение. Проснувшись, первым делом я повернулся в противоположный угол комнаты, чтобы при нормальном свете разглядеть её получше, но, повернувши голову, я не обнаружил её на месте. Привстав с циновки, я стал оглядываться, будто пытаясь убедиться, что я не ошибся, но зрение меня не подводило: в комнате было пусто. Ничего не понимая, я встал и направился к двери, чтобы позвать кого-нибудь. Я подошел к двери и громко постучал в неё. Прислушался. В коридоре послышались шаги. Через пару секунд открылось окошко в двери, и громкий голос спросил:
-Чего тебе?
-Простите, а где Миса? – спокойно спросил я, - может, я что-то пропустил?
-Тебе какое дело? Развернись и дрыхни. И до тебя дойдёт.
-Что дойдёт?
-Задолбал.
С этими словами окошко с грохотом захлопнулось, и за дверью послышались отдаляющиеся шаги. Я был в полной растерянности, но так как я ничего здесь ещё не знал, то предпочёл промолчать и отдалиться на своё место. Через несколько минут за дверью послышались торопливые шаги и плачь. Даже не зная ещё даже близко своей соседки я узнал этот голос. А ещё через двадцать секунд в комнату впихнули Мису. Она была в слезах, и даже без объяснения ситуации я понял, что произошло и что это за «приколы». У меня от такого волосы встали дыбом. Я быстро подбежал к ней и, обняв её за плечи, прижал к себе. Она плакала мне в рубашку, а я наливался злостью. За исключением плача мы молчали. Я тихо спросил:
-Это и есть те самые издевательства?
-Бывало и хуже. Сегодня их было двое.
-Ужас. Куда может быть хуже? И часто так?
-Нет. Примерно раз в две недели.
Я замолчал. Внутри меня начался прилив энергии. Я почувствовал то же самое ощущение, что и тогда, на поле. Но в этот раз я знал, чем это грозит и как этим управлять. Может то решение, что пришло мне в голову, было самоубийственным, но тем не менее, я решился…
Усадив её на циновку, я подошел к двери и с силой застучал в дверь.
-Что ты делаешь? – забеспокоилась Миса.
-Я мстю и мстя моя страшна! – успел обронить я.
Через несколько секунд за дверью послышались тяжелые шаги. Я положил реки на дверь, и как только открылось окно, я подал мощный разряд в руки. За дверью послышался глухой стук. Первый шаг к самоубийству был сделан. Теперь нужно было только ждать…
Ждать пришлось недолго. Через несколько минут за дверью послышались шаги нескольких человек. Через пару секунд они затихли, дойдя до двери. Я спрятал Мису за собой, сказав, чтобы она ни при каких обстоятельствах не высовывалась. Дверь отворилась, и на пороге показались люди с оружием в руках. Недолго думая, я поразил их ударом тока. Они упали, корчась от боли. Я не убивал, а парализовал их. Убивать я не хотел. За стеной почувствовалось замешательство, но первым выходить я не стал. Вылетело ещё два человека, но они тоже сразу-же были парализованы. Миса стояла сзади меня и закрывала глаза руками, чтобы не видеть моей расправы. Медленно выйдя из комнаты и держа наготове щупальца, я пошел по коридору в единственную сторону, куда вёл коридор. Через пару шагов мы наткнулись на ещё одну дверь.
-Это остальные, - рванувшись к двери сказала она, - их тоже нужно вытащить.
Открыв дверь, я увидел ещё двоих человек: двоих парней, лет двадцати.
-Это – Стас. Он умеет создавать защитные поля, способные отражать различные летящие предметы. А это – Макс. Он умеет передвигать предметы посредством мысли.
-И что? Что вы не устроили побег? У вас просто великолепная кампания! Один кидает на врагов предметы, а второй защищает от пуль. Что, не додумались?
-Для того, чтобы создать поле, мне нужно время и энергия, к тому-же пуля слишком сильна для моего поля. И она летит куда быстрее, - ответил Стас, - я бы не успел его создать.
-А я ещё не умею целиться, чтобы точно бросаться, - опустив глаза добавил Макс.
-Я вас не сужу. Я тоже мало чего умею. Ладно, надо двигаться. Макс, закрой нас сзади.
Так мы и двинулись вперёд. Мы шли медленно, но мен настораживал тот факт, что на всём протяжении пути мы не встретили никакого сопротивления. Никого и не было. Миса рассказывала, что их здесь человек тридцать, но я оглушил максимум шестерых. А где остальные – мы не знали…
Мы вышли на дорогу. Вокруг была тайга, да речка протекала неподалёку. Мы бегом побежали параллельно этой дороги, но не успели мы отойти и на сто метров, как поняли: мы в ловушке. Вот и нашлись остальные бойцы, которых мы так и не досчитались. Вокруг послышались команды, и через секунду на поляну, где мы стояли, вышло человек двадцать. Мы все стали в круг спина к спине и с ужасом смотрели по сторонам. Стас создал вокруг нас защитное поле, но что оно могло сделать против двадцати стволов, направленных тебе в голову? Все молчали. Как мы, так и они. Миса взяла меня за руку. В этот момент мне в голову пришла ещё одна самоубийственная идея, но это был единственный выход. Отпустив её руку, я медленно вышел за пределы щита. Сзади послышались осудительные возгласы. В воздухе повисло напряжение. Я остановился за пределами щита и замер. В голове начал перематывать всё самое страшное и ужасающее, что я видел. Вдруг мой взгляд поднялся с земли на одного из солдат, идущих мне на встречу. Я не поверил своим глазам: это был Прохор! Ну вот. Теперь я узнал, что у него за работа! Мы смотрели друг другу в глаза. Он очень медленно двигался ко мне. Остановившись в паре метров от меня, он начал говорить:
-Ну вот. Теперь-то ты и узнал, что у меня за работа. Сдайтесь и мы гарантируем вам жизнь.
-А если нет? – спросил я как можно увереннее, хотя по спине пот тёк ручьем.
-Стоит мне взмахнуть пальцем, как вы умрёте.
-Вы нас убьёте в любом случае. Зачем мы вам?
-Нам нужны не они, а ты. – он оказал на меня пальцем.
-Я? Зачем?
-Они – никто. Пара сопливых ребят, да исцеляющая девчонка. Ничего особенного. Но ты! Ты – воин. Оружие, которое принесёт победу!
-Кому?
-Добру конечно.
-Не вижу в вас ничего доброго.
-Ну, ты ошибаешься. Как узнаешь нас поближе – поймёшь, что ты неправ. Пойдём с нами, и мы сможем подчинить себе все страны. Мы сделаем Россию непобедимой державой! Россия будет править миром, а ты будешь нашим королём.
-А мои родители?
-Твоя мама уже давно получила «похоронку» на тебя, так что тебя искать она не будет.
Теперь стало ясно, почему она меня не проведала ни разу…
-А они? – спросил я, показывая пальцем на стоящих сзади ребят.
-В «расход».
Передо мною стоял непростой выбор: либо они, либо все вместе. Если я выберу сторону Прохора, то спасу жизнь своим друзьям и смогу дальше со всеми разобраться. Если я откажусь – нас расстреляют. Если я сейчас сделаю «выброс», к которому был готов, то убью всех до одного, включая моих друзей. Щит Стаса не выдержит такого. Поэтому я принял решение:
-Я присоединюсь к вам, если вы оставите их в живых.
Он задумался, но затем ответил:
-По рукам.
Он крепко схватил мою руку. В этот момент за спиной раздались выстрелы… Единственное, что я увидел перед очередной «отключкой» от снотворного был вид трёх падающих тел…

Глава 7.

Раскрытые карты.

Я сидел в большой комнате, прикованный к креслу. Уже часа два меня методично избивали. Боль уже практически не чувствовалась, а лишь отдавала небольшим щёлчком в голове. Глотая кровь и сопли, я сидел молча. Двое ребят, что «трудились надо мной», требовали полного повиновения им. А я просто молчал, принимая это, как месть. Месть самому себе за всё то, что я сделал. Я не должен был выбирать за них, но, тем не менее, я сделал этот выбор. И сейчас мне было просто мучительно больно за свою тупость. Меня использовали, а я подчинялся. Как будто пытаясь меня успокоить, в голове летала мысль о том, что у меня не было выбора. Но эту мысль я отметал сразу. Сколько боли я причинил! А ведь прошло всего-то примерно три месяца, а я уже принёс столько зла! По глазам текли слёзы, но не от боли, а от обиды и осознания своей бесконтрольности. Перед глазами мелькал последний момент жизни ребят, как будто издеваясь надо мною и говоря: «посмотри, какая-же ты сволочь!». И я был согласен с этим вердиктом совести, вернее, частично согласен. Если бы я был совестью, то давно бы уже застрелился от увиденного позора. В эту минуту я думал о них: тех, кому я оборвал жизнь. Да, может это и было случайностью, да, может я и не хотел этого, но избежать таких печальных последствий я мог. Удивительно… я знал Мису всего два дня, но успел полюбить её. Может это глупость, но я это чувствовал и от этого становилось ещё поганее. Эти три человека доверяли мне, а я их убил. Нет мне прощения! Вот очередной раз замахнулся своей сильной рукой один из парней и с силой дал мне по челюсти. В ответ я сплюнул кровь с выбитым зубом.
-Ну что, будешь на нас работать? – грубо спросил он.
Я посмотрел на секунду ему в глаза, а затем опять опустил их.
-Значит нет.
Он «отвесил» мне ещё один удар. От него стул перевернулся и я оказался на полу. Последовал удар сапогом в живот. Затем меня опять подняли и ударили с такой силой, что я потерял сознание…
Очнулся в той-же комнате, но ребят, только что избивавших меня, уже не было. Посередине комнаты стоял стол, за которым, положив ноги на стол и смотря в потолок, сидел Прохор. Я слегка простонал от боли. Заметив моё пробуждение, Прохор убрал ноги со стола и пододвинулся ко мне. Мы смотрели друг на друга. Он – с восторгом. Я – со злостью. Неожиданно я попытался выстрелить в него разрядом тока, но в ответ в голове застучало с такой силой, что я заорал от боли.
-Смелый ход, - сказал спокойно Прохор, когда я перестал орать, - но неверный. Я не понимаю: тебе что, нравится, когда тебя бьют? Может, ты мазохист? Чего ты молчишь? Я ведь могу и продолжить.
-Продолжай. Мне всё равно.
-Ты или что-то задумал или просто дурак. Если ты что-то задумал, то знай: у тебя ничего не выйдет. А если дурак… ну, в таком случае я тебе ничем не могу помочь. Так чего ты молчишь?
-Не люблю людей, которые не держат своих обещаний. Я присоединился к вам на одном условии, что мои друзья будут живы.
-И я выполнил свою часть. Правда, частично. Пареньки – убиты. Миса – ранена. Но она умеет исцелять (правда, не себя), так что если она очнётся, то поможет своим друзьям, а они помогут ей. Видишь, я дал им право выбора. Это-же право было и у тебя.
-Это был не выбор. Это был тупик.
-Да нет, дорогой мой. Выбор у тебя был. И ты его сделал. Правда Миса хороша? – вдруг резко сменил тему разговора Прохор.
Я посмотрел на него взглядом, в котором была боль и злость. Увидев мой взгляд, он рассмеялся:
-А ты что, влюбился? Ути поти! Влюбился! И знаешь, я одобряю твой выбор: она хороша. И лицом и умом, а в постели…
-<censored!>, я убью тебя!!! – взревел я, пытаясь «взлететь» со стула, но в ответ получил такой удар в голове, что мгновенно заорал и забился от боли. Прохор смотрел на меня и дико ржал. Вытря слёзы от смеха, он встал со стула и пошел по комнате. Через секунду он обернулся ко мне и продолжил:
-Ты действительно дурак! Ну вот что ты делаешь? У тебя нет шансов. Будешь пытаться злиться без моего ведома – будешь получать электрический разряд в мозг. Всё просто.
-Я не буду вам подчиняться.
-Зря. Ты даже не понимаешь, от чего ты отказываешься. Скажи: ты патриот своей страны?
-Да.
-Ты хочешь для неё счастья?
-Да.
-Так чего ты выкобениваешься? Прими нашу сторону и ты сделаешь свою страну великой! Я – патриот и я делаю всё для этого. Представь: Россия – величайшая держава в мире! Ей подчиняются все страны мира! Всё будет зависеть от неё. Нет никакой экономической и политической скованности! Россия сможет достичь таких высот, о которых другие страны могут только мечтать! Да, мы убьём людей, но разве смерть нескольких миллионов человек – это большая плата за превосходство?
-Нескольких миллионов??? Вы слышите, о чём говорите? Жизнь человека бесценна!
-Ну ладно, нескольких десятков миллионов. За всё нужно платить! За господство тоже.
-Вы – «фанатики»! У вас ничего не выйдет!
-Ну почему-же? Вполне может выйти.
-Даже если бы я согласился – вам бы не хватило моей энергии. Я слаб.
-Ты – да, но ведь твою энергию можно и увеличить. Ты слышал что-нибудь о Николе Тесла?
-Да – это Сербский учёный, занимавшийся исследованием электричества.
-Ну тогда ты должен знать об его башне, что находится в Уондерклифе?
-Что-то слышал.
-Так вот: такая-же башня была построена нами в Сибири. Она способна передавать разряд в любую точку планеты. Там есть то, что поможет увеличить твою энергию в сотни раз и передать её на гигантское расстояние! Представь себе: одна твоя мысль и на какой-нибудь город полетела молния, подобная Тунгусской! Нью-Йорк не платит налоги – щёлк – и нет Нью-Йорка. Так-же можно сделать и с любым городом по всему земному шару!
-Это безумие!
-Это – власть. А жизни – плата за неё. Все мы живём в этом мире и подчиняемся кому-либо. А плата всегда одна – жизнь.
-Вы «фанатики»! И я понимаю, что это не единственная ваша цель. Ты не для страны стараешься, а для себя.
-А вот это уже не твоё дело.
-А зачем вам те люди, что вы держали в лагере?
-Они? Мы пытались сделать из них хотя-бы что-то стоящее. Ничего не вышло.
-На меня-то вы как вышли?
-Случайно. Я тогда ездил в командировку и проезжал мимо поля. Вдруг вспышка, гром, молнии… Естественно, я побежал посмотреть, что там творится. Я не знал, что случилось, но я увидел главное – результат, а дальше… Дальше пришлось тебя изучать и смотреть…
-Так что, ты не был в коме?
-Конечно нет. Заплатили врачам, чтобы они помалкивали. Правда, пришлось терпеть уколы да капельницы, но это ничего… «Овчинка стоит выделки».
-И всё это был спектакль?
-Ну не всё, конечно. Люди, приходившие на тебя посмотреть были не наши. Но а в остальном – цирк.
Я опустил глаза и задумался. Меня так долго водили за нос, а я и не догадывался! Какой я дурак! По лицу опять потекли слёзы. Я стал волноваться за маму и тут заметил, что свет слегка мерцает, но в голове никакой боли. Я успокоился и посмотрел на него. Прохор молча сделал пару кругов по комнате и сел передо мною на стул.
-Ну так что? Ты с нами?
-Никогда.
-Жаль. Мне было приятно с тобой иметь дело, ну да ладно.
Он встал и отошел в другой конец комнаты, затем достал из кобуры пистолет и прицелился мне в голову.
-А что вы будете делать без меня? – спросил я, смотря на него.
-Ну, есть и другой источник энергии, правда, неживой, но он тоже пойдёт. Намного слабее тебя. Но… Мы справимся и с ним. Прощай.
-Ты не учёл один факт, - сказал я как бы прощаясь, - человек многогранен.
-И что?
-Ну, я предупредил.
С этими словами я вспомнил самый волнующий момент, что был у меня в жизни а затем резко заорал во всю глотку… Над нами взорвались все лампы, свет полностью погас, а мои оковы, работающие на чём-то электрическом, слетели с меня, дав мне свободу. Раздался выстрел. Пуля ударилась об железный стул. Второй, третий выстрел. Пули пролетели мимо и застряли в стенке. Я быстренько вскочил на ноги и, превозмогая адскую боль, кинулся в другой конец комнаты, на него. Выстрел. Мимо. Ещё выстрел. Пуля пробила мне ухо и улетела прочь. Я прыгнул на Прохора и стал что есть мочи бить его кулаками. Но что может сделать подросток против «машины для убийств»? Естественно, я мгновенно был отшвырнут метра на два от него. Выстрел. Пуля пролетела в паре сантиметров от головы и ударилась об стул. Я замер, стараясь не издавать не звука. За дверью послышались торопливые шаги. Видимо, это была подмога, но у меня было одно преимущество – все электрические приборы были отключены, а следовательно, мы одинаково видим в темноте. Прохор стоял где-то неподалёку.
-Выходи. – громко скомандовал он.
Я насторожился и посмотрел в сторону, из которой шел звук. Я примерно понял местонахождение Прохора. Благо, комната была большой (где-то девять на одиннадцать метров) и развернуться было где.
-Твои попытки бессмысленны. Сейчас здесь будут мои люди, а они тебя точно пристрелят. Сдайся и я облегчу тебе смерть.
Я сидел тихо и не двигаясь, стараясь ощупать пол на предмет наличия чего-либо острого. Идти напролом было просто бессмысленно: вряд-ли моя реакция была лучше его натренированной, но умирать я тоже не желал. Вдруг под руку попался какой-то острый кусок. Что это был за кусок – я не знал, но то, что это было примитивное, но оружие уже радовало. Поднимая его, я издал шорох и мгновенно получил пулю в плечо. Я прикусил руку, чтобы не заорать, но всё-же простонал. Ещё один выстрел в мою сторону. На этот раз пуля вошла в сантиметре от головы. Я лёг на пол. В этот момент, по направлению ко мне послышались его шаги. Секунда и он был в паре метров от меня, но замер. Послышался щелчок и шорох. Всё. Момент истины. Сменяет магазин в пистолете. Я резко встал, сделал несколько быстрых шагов и через пару секунд был у него за спиной. Времени не было, да и выбора, поэтому я с силой «всадил» в него острый кусок… Послышался стук падающего оружия. Потихоньку Прохор начал сползать, стараясь в темноте ухватиться руками за что-либо, но было поздно. Через секунду он уже лежал на полу…
Прислушался… За стеной шорох. Люди Прохора пытаются открыть дверь. Других выходов в комнате не было, поэтому я встал в противоположный двери конец комнаты и стал собирать всю силу в кулак. Прострелянная рука отдавала просто страшной болью, а отбитое тело отказывалось нормально слушаться. Ещё недавно я сразил Прохора, а теперь стою и жду своей расплаты…
Дверь открылась и в комнате послышался топот. Я вспомнил все самые страшные минуты и заорал… В глазах мгновенно помутнело и вокруг воцарилась тишина…

Глава 8.

Возвращение.

-Быстрее, мы его не дотащим… По-моему, он умирает…
-Типун тебе на язык! Помалкивай и тащи!
-Как ты думаешь, он выживет?
-Надеюсь…
-Он двое суток провёл под завалами. У него есть шансы?
-Если ты замолчишь – то есть.
Это были слова Стаса и Макса, что тащили меня куда-то далеко-далеко. Перед глазами мелькали деревья, кусты, пеньки, коряги… и белый-белый снег кругом… Я не знаю, сколько они меня тащили, но за это время я успел порядочно замёрзнуть. Я постарался выговорить «мне холодно», но, вместо этого получился стон.
-Подожди… - сказал Стас, остановившись, - по-моему, он очнулся…
Они вдвоём посмотрели на меня, а затем друг на друга. Они положили меня на снег и наклонились над моими губами.
-Ты как? – спросил Стас.
-Хо…хо…лл…одно… - трясясь простонал я.
-Потащили быстрее! – скомандовал Стас Максу и они, заново подняв носилки со мною, быстрым шагом зашагали по лесу.
Я трясся от холода и изнеможения, но молчал. Сказать просто было нечего. Что я мог сказать людям, которых несколько дней назад убил своим решением? Но поражало одно: они меня несли, и, как я понимаю, спасли из-под завалов! Странно…
Минут через десять мы подошли к небольшому домику на опушке леса. Меня положили на скамейку. Макс побежал к двери и громко постучался. За дверью послышался торопливый топот. Через пару секунд в дверях появился… Симеон! Я не ожидал его увидеть, но,тем не менее, он стоял на крыльце и что-то быстро говорил Максу. Через пару секунд меня внесли в дом и положили на диван рядом с печкой.
-Как Миса? – спросил у Симеона Стас.
-Ей лучше, но пока она должна отдохнуть. Она наверху. Пойдите разденьтесь и приготовьте пельмени. Они в холодильнике.
-А с ним что? – спросил Макс, кивая в мою сторону.
-Идите…
Ребята вышли, а Симеон принялся перебинтовывать мне раны. Он принёс бинты, пару бутыльков с какими-то жидкостями и сел рядом со мною. Я практически не чувствовал боли. У меня не хватало сил даже на крики или разговоры. Всё то время, что Симеон меня перебинтовывал я лишь тихо постанывал. Боль была просто адской, но я устал так, что только постанывал. Через час он положил окровавленные тряпки в таз и ушел на кухню. Я перевернулся на бок и стал смотреть на камин. Пламя успокаивает…
Прошло минут двадцать и с кухни показался Симеон. Он нёс небольшую тарелку с супом и сел на корточки напротив меня и, зачерпнув ложку супа поднёс её к моему рту. В ответ на это я отвернулся и постарался встать с постели или хотя-бы сесть на неё. Сесть удалось. Я взял у него ложку и принялся медленно есть суп.
-Почему вы обо мне заботитесь? Я вам причинил столько зла.
-Все мы люди. Все мы умеем делать ошибки. Вопрос в другом: умеешь ли ты исправлять свои ошибки?
-Я постараюсь.
-Ну, это мы посмотрим.
-Что произошло со мною и с ребятами?
-Миса им помогла, но, насколько ты знаешь, она не умеет исцелять сама себя, но ей помогли ребята.
-А вы не знаете, что произошло со мною и как вообще вы меня нашли?
-Ну, что произошло ты знаешь лучше меня. Мы лишь видели большую вспышку, что виднелась далеко. По её характеру мы поняли, что это ты. Нам понадобилось два дня, чтобы разобрать завалы. Ведь ты находился под землёю, к тому-же над тобою было три этажа, которые на тебя и обрушились. Помог Макс. Он в-основном и разгребал завалы. Ну а дальше ты знаешь…
-Как Миса?
-Честно? Плохо… она потеряла много крови и её жизнь теперь не в наших руках…
-Они, наверное, на меня сердятся…
-А ты что думал? Они будут тебе руки целовать? Ну они не твои враги, но и не друзья. Я здесь бессилен.
-Вы давно друг друга знаете?
-Ребят я знаю где-то трое суток, а Мису я знаю практически всю её жизнь. Она – моя дочь…
-А почему почти всю жизнь?
-Семейное… пришлось… да и не твоё это дело…
-Да, не моё.
В это время в комнату вошли ребята. Они посмотрели на меня и, пройдя мимо, пошли наверх.
-Я был вынужден. Я пытался сберечь вам жизнь… – бросил я им в след.
-Но не сберёг. – ответил мне Макс.
-Это уже не моя вина…
Они ушли наверх, а я повернулся к Симеону.
-Может, это неудачное время, но я хочу вернуться домой. К себе домой.
-Логично… Только ты ещё слаб. Тебе отдохнуть нужно. Пока спи, а дальше посмотрим…
Я доел суп и прилёг на кровать. Симеон вышел и я остался наедине со своими мыслями. Стыдно было за свой поступок, но тогда у меня просто не было выхода. А что я мог сделать? Снотворное действует мгновенно и за то время, что у меня было, я ничего не мог сделать. Но сейчас всё позади. Сейчас мне неважно ничего. Я хочу домой. Хочу обыкновенной подростковой жизни без приключений на голову. Я обрёл дар, но… лучше бы его не было. Я обладаю такой мощью, что могу служить инициатором опасности как для окружающих, так и для себя. И как после всего этого я буду смотреть людям в лицо? Жизнь покажет… Интересно: как там моя мама? Она наверное убивается по мне. Как мне её не хватает! Нет, взрослеть так быстро я не хочу. Просто хочется поплакать… Не всегда хорошо быть сильным. Иногда хочется стать маленьким ребёнком, у которого нет проблем. Я не заметил, как заснул…
Проснулся ночью от странного ощущения, что я не один. Я конечно был не один, но это было что-то другое… Я открыл глаза и увидел перед собою Мису. Но в другом обличии. Это была полупрозрачная фигура, стоявшая передо мною не касаясь земли. Я протёр глаза, в надежде, что это сон, но… это был не сон. Я опустил глаза, так как понял, что произошло. Я заплакал, закрыв глаза ладонями.
-Что же я наделал? Какой-же я дурак… Я погубил тебя… Сволочь я… Что же я наделал… - тихо говорил я, - прости меня. Если бы я только знал!..
-Тебя не за что винить. Ты сделал свой выбор и для тебя он был правильным…
-Нет, неправильный выбор… если бы я знал!
-Ты и не мог знать. Никто не может предугадать будущее. Оно никому не подвластно. И невини себя в этом.
-Нет, я был неправ… прости…
-Я тебя не виню и я тебя прощаю. Будь счастливее меня…
Я поднял глаза и увидел Симеона, стоявшего в дверном косяке. У него текли слёзы по глазам, но он молчал. Затем он посмотрел на меня и отвернувшись ушел в комнату. Я посмотрел на то место, где стояла Миса, но там было пусто. Даже несмотря на то, что она меня простила, в душе стало погано. Ведь приговор её жизни вынес именно я. Но, уже ничего не изменить…
Когда в доме стихли все звуки, я встал с постели, оделся и направился к двери.
-Ты уже уходишь? – раздался тихий голос Симеона из-за моей спины.
-Простите, я…
-Не за что тебе извиняться. Она тебя простила, а мне ты ничего не сделал. Её всё-равно не вернуть.
-Вы говорите так спокойно, будто умер чужой вам человек.
-Все мы умираем. На земле стопроцентная смертность и удивляться этому не стоит. Мне очень больно, но изменить существующие законы я не в силах. Я тебя ни в чём не виню. Она тоже… Куда ты пойдёшь?
-Домой. К маме. Спасибо вам за всё, что вы для меня сделали. Я вас не забуду.
-Зря. Постарайся забыть всё это как страшный сон. У тебя вся жизнь впереди, так что живи её…
Я немного постоял на пороге, а затем пошел прочь, по дороге. Через час я вышел к шоссе, а через сутки был уже рядом со своим селом. Я шел по тропинкам, закрывшись капюшоном. Была ночь и поэтому меня вряд-ли кто-нибудь видел. Минут через десять я уже стоял у порога двери в родной дом. Постучался. Через минуту зажегся свет и за дверью послышалось тихое шуршание.
-Кто там? – раздался голос мамы.
-Я.
-Кто «я»?
-Твой сын…
Дверь распахнулась и мы посмотрели друг другу в глаза. У обоих по щекам поползли слёзы. Я вошел в дом и мы крепко обнялись. Мама упала в обморок, но я, положив её на кровать, быстро привёл в чувства.
-Господи, слава Тебе! Где ты был?
-Я не хочу об этом вспоминать. Мама, я сделал столько зла! Как я теперь буду смотреть в глаза людям!
-Молча. Натворил зла – искупляй его. Здесь тебе покоя не дадут. Мы переедем и начнём новую жизнь. Хорошо?
-Да.
-Самое страшное позади. Теперь мы вместе. Остальное – не важно…
22.12.2007 22:28