Маркиз де Сад - глашатай Антихриста

       

       СОДРЕЖАНИЕ

       ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

1. ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА МАРКИЗА ДЕ САДА.
       
       2. СОДЕРЖАНИЕ ОСНОВНЫХ ИДЕЙ МАСОНСТВА.
       2.1. МАСОНСТВО И ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
       
       3. «ФИЛОСОФИЯ В БУДУАРЕ» КАК ТАЙНАЯ ДОКТРИНА МАСОНСТВА
       3.1. ДОКТРИНА ПОЛОВОЙ ЭТИКИ

       4. НЕГАТИВНЫЕ ФАТОРЫ ДОКТРИН ДЕ САДА

       5. ФИЛОГЕНЕТИЧЕСКИЕ КОРНИ ФАНТАЗИЙ ДЕ САДА
       5.1. МИСТИЧЕСКИЕ КОРНИ ТВОРЧЕСТВА ДЕ САДА

       ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

       ГЛОССАРИЙ
       
       СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ





























       
       Вступительное слово.


       Добрый день, уважаемый читатель!
Прежде чем начать свое повествование, я посчитал необходимым сделать несколько вводных замечаний к данной работе.
Прежде всего, я отвечу на один вопрос – почему я заинтересовался данной темой? - ведь, как известно, о личности маркиза написано достаточно много – это и книжные издания и интернет-сайты просто пестрящие творениями «великого» француза, а уж работ о творчестве де Сада написано столь много, что мне, пожалуй, будет вообще довольно трудно сказать что-либо новое на выбранную мною тему, однако, как мне кажется, попробовать все же стоит.
 Каковы цели данной работы? В первую очередь, как это и стало уже понятно из заглавия моей работы, объектом исследования я избираю творчество маркиза де Сада, предметом же исследования я выбираю довольно сложную и неоднозначную тему – это, прежде всего, попытка вникнуть в суть излагаемых де Садом идей на страницах его произведений, а так же, довольно смелая попытка автора данной статьи, связать и сопоставить идеи Сада с так называемыми идеалами Французской революции, и, соответственно с доктринами ее главного идеолога – масонства, в заключении же данной статьи попытаться сопоставить идеи де Сада с наблюдениями известных психиатров в области клинической психопатологии.
 Вне всякого сомнения, как видно из вышеизложенного, затрагиваемая тематика, вероятнее всего, может вызывать острую полемику вокруг рассматриваемой темы – я это предвижу и вот почему: безусловно рассматриваемая мною тема всегда останется не до конца исследованной и всегда останется открытой по ряду многих причин, вот несколько из них:
1) Во-первых необходимо разделить и классифицировать людей на несколько категорий: приверженцы работ де Сада, противники работ де Сада, и, группу людей совершенно безразличных к работам маркиза.
2) Во-вторых, полемика всегда останется открытой для историографов и просто поклонников творчества маркиза, и здесь всегда возникнет неоднозначность и дуализм мнений, так как необходимо учитывать особенности исторического характера, т.е. мировоззренческие позиции на которых стояла в рассматриваемый период вся, так называемая прогрессивная элита Просвещения, культурологические особенности эпохи, а так же индивидуально-психологические аспекты личности маркиза.
3) Третий, собственно психологический, или даже психиатрический, клинический случай творчества де Сада, всегда предоставляет широкое поле для исследователя, и тут уж все зависит от исповедуемой исследователем школы и направления психиатрии, а следовательно, результаты исследования, никогда не будут однозначны в своих деталях и тонкостях; так, к примеру, Эрих Фромм пишет следующее: «…определения шизофрении в разных психиатрических направлениях и школах очень сильно расходятся. Одни счита¬ют ее органически обусловленным заболеванием, а другие — нет. В многочисленных вариантах от Адольфа Майера, Салли-вана, Лидца и Фромм-Райхман до радикальных идей школы Лейинга шизофрения определяется не как болезнь, а как психологический процесс, начинающийся в раннем детстве. А со¬матические изменения Лейинг объясняет не как причину, а как следствие (результат) межличностных процессов»,
4) Последний пункт, собственно, является этическим, потому, как известно, творчество де Сада всегда рассматривается с точки зрения морали и нравственности; вопрос только в том, что понятие морали и нравственности у каждого разные и сугубо субъективные.
       Безусловно, я предвижу и то, что среди моих читателей окажутся люди не вполне знакомые с работами маркиза; спешу Вас заверить, что я попытался подбирать самые, можно так сказать безобидные цитаты из произведений Сада, но, увы, как говорится, из песни слов не выбросить, посему, так или иначе мне придется коснуться тех или иных пикантных тем, которые, вполне вероятно могут задеть моральные, нравственные, религиозные идеалы и убеждения моих уважаемых читателей.
Вне всякого сомнения, данный список возражений можно продолжать до бесконечности, я лишь хочу сказать, что и мои личные мысли и наблюдения, ниже приведенные в данной работе, сугубо субъективны, следовательно, всегда открыты для полемики, исправления и переосмысления.
Данная работа - это своего рода эссе, так сказать проба пера на заинтересовавшую меня тему, посему, некоторые выводы и сопоставления идей де Сада с клиническими случаями психических расстройств, не имеют желаемой глубокой научной платформы; данная работа – обзор, всего лишь скромная попытка сравнения описанных в научной литературе патологических клинических случаев с литературно воплощенными идеями маркиза де Сада, а посему, в виду того что моя сфера образования лишь косвенно касается проблем психологии и психиатрии, я ни в коем случае не ставлю целью данной работы определять либо устанавливать диагнозы на основании рассматриваемых идей: здесь на основании приведенных фактов, я, как автор не ставлю точку, но предоставляю читателю самому сделать свой собственный вывод.
Стоит отметить, что данная статья имеет много пробелов и требует более углубленной и детальной доработки.
 Итак, после краткого вводного слова, я предлагаю обратиться к основному и центральному персонажу моей работы – известному всем маркизу де Саду.

       1 ЛЕТОПИСЬ ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВА МАРКИЗА ДЕ САДА.
Человек, в честь имени которого названо отклонение «садизм», был французским аристократом и писателем, имя его - маркиз Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад. Маркиз де Сад (1740-1814) получал сексуальное удовольствие, подвергая свои жертвы,- сначала это были проститутки, а затем дети обоего пола,- болезненным наказаниям и изощренным пыткам, за что и провел большую часть своей жизни в Бастилии и в сумасшедшем доме. Свои изощренные болезненные фантазии и практический опыт он изложил в многочисленных романах, из которых наиболее известны "Жюстина", "Жюльетта" и "120 дней Содома".
"Властный, холеричный, раздражительный, доходящий до крайности во всем - в атеизме и распутстве..." - так сам де Сад говорит о себе.
1740г. 2 июня в Париже, на улице Конде, появляется на свет Донасьен-Альфонс-Франсуа де Сад, отцом которого был Жан-Баптист-Жозеф-Франсуа граф де Сад, потомст¬венный наместник в провинциях Брессе, Бюже и Вальроме, первона-чально служивший посланником при дворе кельнского курфюрста, затем — послом в России.
Мать — Мари-Элео¬нор , фрейли¬на принцессы де Конде.
3 июня ребенок окрещен в церкви Сен-Сюльпис (Святого Сульпиция) местным ви¬карием Ле Ваше.
1750г. Де Сад возвращается в Париж, с тем чтобы продолжить занятия в школе иезуитов, помещавшейся в колледже д'Аркур. Наставником мальчика явля¬ется аббат Амблэ.
1754г. Маркиз де Сад поступает в кавалерийс¬кое училище.
1755г. 5 декабря — ему присваивают звание младшего лейтенанта королевского пехотного полка.
1756—1763 Маркиз де Сад активно участвует в сражениях Семилетней войны. 14 января
1757 г. он получает звание корнета карабине¬ров, а 21 апреля 1759 г. — звание капитана кавалерии Бургонско¬го полка.
1763г. 15 марта— Маркиз де Сад уходит в отставку в звании капитана кавалерии.
17 мая того же года, с благословения короля Людовика XV, королевы и королевской фамилии в церкви Святого Роха совершается бра¬косочетание между маркизом де Садом и девицей Рене-Пелажи Кордьеде Монтрей, старшей дочерью господина де Монтрей, президента на¬логовой палаты. 29 октяб¬ря, де Сад заключается в башню замка Венсенн за скандальное поведение в до¬ме свиданий. 13 ноября — После заключения в замке на пятнад¬цать суток де Сада выпускают на свобо¬ду. [1, с. 261]
1768г.3 апреля — Праздник христианской Пасхи. В де¬вять часов по-утру, маркиз де Сад, оде¬тый в сюртук серого цвета, с охотничь¬им ножом за поясом и с тросточкой в руке, встречается на площади Виктуар с вдовой кондитера Розой Келлер. Жен¬щине к тому времени было около трид¬цати шести лет, род занятий — достаточно неопределенный. Роза согласи¬лась подняться в фиакр вместе с марки¬зом, который и привез ее на свою виллу. Там, вынудив женщину раздеться, мар¬киз "жестоко избил ее плеткой-семихвосткой с узелками на концах. За¬тем он натер пострадавшие части тела мазью, в состав которой входил белый воск. Угостив Розу завтраком, маркиз запер женщину в комнате. Несчастной, впрочем, удалось выпрыгнуть из окна. Оглашая парижское предместье гром¬кими воплями и жалобами на аристок¬ратов, Келлер отправилась в полицейс¬кий участок, где и подала на маркиза де Сада крайне преувеличенную жалобу. Поскольку преступление совпало по времени с Пасхой, простолюдины при¬шли в крайнее возбуждение.
 7 апреля — Роза Келлер отказывается от поданной жалобы в обмен на 2тыс. 400 ливров.
После случая с Розой Келлер маркиза снова лишают свободы, но проходит чуть более месяца, и де Сад получает помилование от короля, отделавшись незначительным штрафом в 100 луидоров. В 1770 году маркиз возвращается на военную службу, однако вскоре, в чине полковника окончательно уходит в отставку, и вот уже 15 января 1772 года рассылает приглашения местным дворянам прибыть в его родовое поместье Лакост на премьеру собственной комедии...
1772г. 27 июня — "Марсельское дело". В 10 часов утра, де Сад, "человек прекрасно сложенный, с решительным выражением лица, оде¬тый в серо-голубой фрак, жилет и розо¬вые панталоны, со шпагой, охотничьим ножом и тростью в руке", в компании со своим лакеем поднимается в комнату девицы Борелли, по прозвищу Мариетт. В комнате, между тем, находились еще три девицы легкого поведения: Роза Кост восемнадцати лет, Марионетта Ложе двадцати лет, Марианна Лаверн восемнадцати лет. Самой Борелли ис¬полнилось двадцать три года. Означен¬ные лица, если верить полицейскому протоколу, предавались следующим предосудительным занятиям: активная и пассивная флагелляция, анальный секс, от которого девушки, по их сло¬вам, отказались, употребление возбуж¬дающих конфет, предложенных де Са¬дом.
9 часов утра следующего дня де Сад наносит визит Маргарите Кост (девятнадцати лет). Маркиз предложил девушке заняться содомией, от чего та, по ее словам, отказалась. Затем маркиз угостил Маргариту теми же самыми конфетами.
1 июля — проститутки, страдая от болей в желуд¬ке, обвиняют де Сада в попытке отрав¬ления. 30 июня аналогичную жалобу в полицию подала Маргарита Кост. С на¬игранным возмущением девушки обвиняют клиентов и в гетеро¬сексуальной содомии. Последствия «марсельского дела» оказались самыми громкими. Именно тогда, по-видимому, пошли разговоры не только о сексуальных причудах маркиза, но и об убийствах, о костях, зарытых в садах его роскошных замков, даже о людоедстве…
3 сентяб¬ря — решение королевского прокурора в Марселе: "Маркиз де Сад и его слуга Латур, вызванные в суд по обвинению в отравлении и содомии, на суд не яви¬лись и осуждаются заочно". Обвиняе¬мых приговаривают к публичному по-каянию на паперти кафедрального со¬бора, затем их должны были препро¬водить на площадь Святого Людовика "с тем чтобы отрубить де Саду голову на эшафоте, а помянутого Латура пове¬сить на виселице. Тела де Сада и Латура будут сожжены, а прах — развеян по ветру". [1, с. 266]
11 сентяб¬ря — Прованский парламент утверждает ре¬шение суда от 3 сентября.
12 сентяб¬ря — на площади Проповедников в Эксе пос¬ле символической казни сжигаются чучела де Сада и Латура.
В течение 1774 года де Сад живет в родовом замке Лакост. Маркиз вынужден был соблюдать крайнюю осторожность, так как над ним постоянно висела угроза немедленного ареста.
1775 г. август-декабрь — под именем графа де Мазан де Сад пу¬тешествует по Италии, где, помимо прочего, углубляет свои познания в ок¬культных науках.
1778. г. 7 сентяб¬ря — де Сада доставляют в Венсеннский за¬мок.
В течение первых трех месяцев но¬вого заключения узник испытывает страдания от строгих порядков, что, в конце концов, изрядно вредит его ду¬шевному здоровью.
1779 г. январь — тюремный режим несколько смягчает¬ся: де Саду разрешают пользоваться пе¬ром и чернилами, а также два раза в неделю выходить на прогулку, январь-ноябрь — Галантная переписка между де Садом и Мари-Дороте де Руссэ, урожденной де Сен-Сатюрнен-лез-Апт, подругой дет¬ства маркиза.
1782г. 12 июля— уже, будучи переведенным в Бастилию, Маркиз де Сад завершает работу над сборником литературных произведе¬ний, среди которых, в частности, содер¬жится "Диалог между священником и умирающим".
1785г. 22 октяб¬ря — де Сад начинает работу над романом "120 дней Содома ".
Через 37 дней писа¬тель заканчивает работу над ману¬скриптом, представлявшем собой ру¬лон бумаги длиной около 20 метров.
1788г. за 15 дней написана повесть 'Несчастная судьба добродетели, с 1 по 7 марта маркиз де Сад пишет новеллу "Евгения де Франваль" — при¬знанный шедевр французской новел¬листики.
1790 г. 2 апреля — де Сад покидает Шарантон. (Продолжительность заключения — 9 месяцев).
3 апреля — мадам де Сад добивается в Парижском суде окончательного развода со своим мужем.
14 июля — маркиз де Сад проживает у президент¬ши де Флерье, которая, по-видимости, являлась его любовницей с апреля по август этого года.
25 августа—Маркиз де Сад знакомится с молодой актрисой Мари Констанс Ренель по про¬звищу "душенька", которая остается любовницей знаменитого писателя до последних дней его многотрудной жизни.
Французская Революция освобождает де Сада. В 1791 году он публикует роман «Жюстина, или Несчастная судьба добродетели» (2-я редакция), осенью того же года в 'Театре Мольера' ставится его драма «Граф Окстиерн, или Последствия распутства», с восторгом встреченная публикой, - ведь речь идет о развращенности высших слоев общества, ненавидимых и презираемых революционным народом. Гражданин Сад (в духе революционного времени Сад отказался от своего аристократического титула) продолжает выступать с чтением или постановками своих пьес, публикацией повестей, романов, сказок, разоблачающих аморализм аристократов.
13 апреля 1793 года Сад становится присяжным революционного трибунала. И уже на этой должности спасает от смерти родственников собственной жены, однако вскоре, 2 августа того же года, Сад отказывается поставить в своей секции «некое ужасное, бесчеловечное постановление» в виду того, что, как пишут хронисты Сада, тот де, испытывал «глубочайшее омерзение к террору, развязанной кликой Робеспьера», посему, де Сад уступает место председателя заместителю. (здесь садистские наклонности сада, получив возможность реально воплотиться так сказать прилюдно вызывают у него реверсивную, обратную реакцию – вместо того чтобы наслаждаться он бежит, он боится ответственности)
1797 г. 10 сентяб¬ря, де Сад, оставшись без всяких средств к существованию, принужден расстаться с мадам Кенэ до лучших времен. Мар¬киз находит себе пристанище в местеч¬ке Бос у одного из своих бывших арен¬даторов.
1799г .Февраль — де Сад вынужден участвовать в теат¬ральных представлениях, зарабатывая по 40 су в день. Он живет на каком-то чердаке вместе с Шарлем, сыном мадам Кенэ.
1800г. де Сад «не имея на себе достойной одежды, ни единого су в кармане» вынужден лечь в лечебницу.
1801г. в результате обыска у издателя Массе в руки полиции попадают рукописи де Сада и, в частности, рукопись «Жюльетты». Де Сад арестован как автор «самого ужасного из всех непристойных романов» [1, с. 279 ].
1803г. де Сада переводят в клинику для душевнобольных Шарантон, Де сад останется в Шарантоне до самой смерти, то есть еще 11 лет и 8 месяцев.
1808г. Руайе-Коллар, главный врач клиники Шарантон, пишет донесение министру императорской полиции. Он, в частности, говорит об опасности присутствия в клинике маркиза де Сада и требует перевести беспокойного пациента в какое-нибудь из мест содержания под стражей.
Умер Сад вечером 2 декабря 1814 года внезапно, - судя по медицинскому заключению, от астматического приступа
1814 г. похороны маркиза де Сада, последняя воля умирающего была нарушена: вопреки его завещанию: «зарыть свое тело в лесу так, чтобы следы могилы вскоре исчезли совершенно» его тело подвергли вскрытию, и предали земле по католическому обряду на кладбище Сен-Морис.
Верно это или нет, но как сообщают многие источники, маркиз, на предсмертном одре отрекся от своих творений произнеся известную фразу: «Я льщу себя надеждой также, что и имя мое изгладится из памяти людей».
В заключении, для полноты изложения, пожалуй, стоит сказать несколько слов об эпохе, современником которой являлся де Сад – это эпоха Просвещения.
       Как известно, помимо антихристианства и космополитизма, XVIII век надолго запомнился потомкам своей так называемой "научностью". Кстати, определенный "научный дух" был присущ и XVII столетию, но тогда, под ним подразумевался, наряду с растущим стремлением к обретению самобытных форм литера¬туры и искусства, прогресс в области метафизичес¬ких, математических и теологических изысканий, оказавшийся возможным только благодаря беско¬рыстной любви к чисто интеллектуальным видам знания, примером которой служат гениальные тво¬рения Паскаля и Декарта. Расцвет математики ма¬ло-помалу способствовал развитию естественных наук, так что к началу XVIII века естествознание, освободившись от опеки перипатетизма, переживало своеобразное возрождение, чему во многом способст¬вовали труды таких выдающихся ученых, как Бернье, Турнефор, Плюмье, Фейе, Фагон, Делансе и др.
хотелось бы под¬черкнуть присущее большинству просветителей принципиальное неприятие какого бы то ни было предания. Это был "век совершенно новый, первобытнейший и чрезвычайно грубый. XVIII век, не же¬лая находиться под влиянием какой-либо традиции, отринул и традицию, вобравшую в себя опыт на¬ции, отринув и уничтожив плоды прошлого.
XVIII век вынужден был все отыскивать и устраивать зано¬во" .
К огромному сожалению, для умов поистине просвещенных, все предпринимаемые ранее попытки избавить челове¬чество от традиции, превращали сообщество людей, мягко выражаясь, в обитателей обезьяньего питом¬ника.
Между прочим, просветители первые оказались в числе жертв выдуманной ими догматической идеоло¬гии. Вообразив однажды, будто их доктрина представляет собой непререкаемую истину, впоследст¬вии они наделили ее тем могуществом, которым об¬ладает лишь одна правда. Вот почему мыслители XVIII века, позабыв о многочисленных примерах ис¬торически оправданных заблуждений, пытались вы¬дать свои туманные построения за естественный свет разума, при появлении которого рассеивается мрак невежества и предрассудков.
«Дело в том», - пишет А. Викторов, в своей статье «Философия просвещенного эротизма», - « что взгляды просветителей сами по себе не выдерживали никакой критики; их идеи мог¬ли эффективно воздействовать лишь на человека, не отягощенного багажом интеллектуальных знаний». [1, с. 230]
Одним словом, новое научное знание восприняли как науку вообще, спо¬собную, как казалось тогда, разом разрешить все за¬гадки универсума, не принимая во внимание преж¬ние теологические, метафизические и психологичес¬кие объяснения. С тех пор начинают ссылаться на "законы природы", так как сверхъестественное со¬чли вовсе не существующим, точно так же как и "человеческое". Между прочим, тогда отказались не только от метафизики и религии, но и от морали, поскольку последняя, будучи присуща одним лишь людям, в природе вещей не наблюдается. Вот почему в конце концов мораль стали рассматривать в качест¬ве последнего из "предрассудков".
Ярким примером мышления Просветителей можно назвать научные построения Декарта, рассматривавшего не только человека но и всю вселенную по аналогии с механизмом часов или паровой машины.
Наглядным доказательством сказанному могут послужить следующие заявления, заимствованные нами из французского романа "Тереза-философ": «Но если подой¬ти чуть ближе (к человеку) — нам тут же станут отчетливо видны детали механизмов, приводящих в движение нашу жизнь. Достаточно разобраться в одном из них, что бы понять и все остальные..." .
 Как известно, еще Галилей говорил, что природа изъясняется на языке математики. К сожалению, в XVIII столетии эти слова понимались не метафорически, а буквально.
       Исходя из подобных, откровенно говоря, причудливых научных концепций, человек, в антропологическом смысле, философски переосмысливает собственное предназначение – он более не нуждается в религии и догматах, - он, с высоты данных научных построений уже не венец творения, а посему, более не нуждается в Боге и христианской морали; отсюда жестокие выпады в адрес многовековой христианской традиции.
В качестве яркого примера, цитирую отрывок из книги Э.Фагэ, рассматривавше¬го, помимо прочего, влияние просветительской идео¬логии на формирование нового для европейской культуры отношения к человеческой индивидуаль¬ности: "Откровение, предание, авторитет власти — все это присуще христианству. Что же касается XVIII века, то он, сделав ставку на человеческий разум, способность людей к постижению истины, ре¬лигиозную и духовную свободу, верил в безгранич¬ное самосовершенствование и законы прогресса, сле-дуя которым, к прошлому относились с нескрывае¬мым пренебрежением. Другими словами, открове¬ние не существует, предание нас обманывает, а власть не нужна вовсе. Отсюда возникло глубочай¬шее уважение (по крайней мере, в теории) к челове¬ческой индивидуальности, отдельной личности. В те времена полагали, будто бы любой из нас, безразлич¬но тот или этот, способен постигнуть тайну, которая в действительности сохраняется благодаря последо-вательному чередованию человеческих поколений. За профанацией предания последовало обожествле¬ние человека, пришедшее на смену прежнему культу. Отсюда, помимо прочего, возникло также стрем¬ление к равенству между людьми, которое, однако же, представляло собой настолько расплывчатое по-нятие, что определить его содержание с точностью оказалось совершенно невозможным" .
Что ж, веяния века, естественным образом отражаются в работах многих выдающихся деятелей Просвещения.
В духе времени пытался мыслить и де Сад, - он, в своей извращенной манере, создает новую мораль – апологию греха, разврата и преступности; его логика такова: человек свободен в своем нравственном выборе, который ему никто не в праве навязывать. Природе угодно преступление, более того, природа сама по себе преступна, состояние насилия и преступления – это естественное состояние человека, тем самым, человек оправдывается и, в соответствии с логическими построениями Сада, мораль как таковая подвергается жесточайшей критике, происходит переоценка ценностей, как следствие такого препарирования, отвергаются, вернее попираются все этические нормы и идеалы.
Интерес к личности де Сада продолжает расти, о его личности и творчестве написано немало работ.
Во Франции, замок де Сада находящийся в Провансе превращен в музей.

       2 Содержание основных доктрин масонства.

Как известно, маркиз де Сад, являлся одним из многочисленных членов масонских лож, широко распространенных в то время не только во Франции, но и далеко за ее пределами.
 Посему, дабы получить более детальный психологический портрет маркиза, я считаю необходимым сказать несколько строк о феномене масонства.
Итак, “Орден свободных каменщиков, - есть всемирное тайное общество, поставившее своею целью вести человечество к достижению земного Эдема, златого века, царства любви и истины, царства Астреи”.
По определению собственных уставов масонства (§ 1 конституции “Великого Востока Франции”, 1884 г.) “франк-масонство есть учреждение глубоко филантропическое и прогрессивное. Оно ставит своею целью искание истины, изучение мировой морали и применение принципа солидарности. Франк-масонство работает над материальным и моральным прогрессом, над умственным и общественным совершенствованием человечества. Его принципы: взаимная терпимость, уважение своего и чужого достоинства, полная свобода совести. Франк-масонство, полагая, что метафизические понятия есть личное дело каждого, отказывается от деспотических утверждений. Его девиз: свобода, равенство и братство”. [2]
Ритуалы и символы имеют существенное значение для уяснения масонской организации и преследуемых ею целей. Линейка и отвес символизировали равенство сословий. Угломер — символ справедливости. Циркуль служил символом общественности, а наугольник, по, другим объяснениям, означал совесть. Дикий камень это грубая нравственность, хаос, кубический камень — нравственность “обработанная”. Молоток служил для обработки дикого камня. Молоток, являясь принадлежностью мастера, служил символом власти. Молоток — символ молчания, повиновения и совести, по другим объяснениям молоток означает веру. Лопаточка — снисхождение к слабости человеков и строгости к себе. Ветвь акации — бессмертие; гроб, череп и кости — презрение к смерти и печаль об исчезновении истины.
На пути к утверждению масонского Эдема на земле стоят религия, нация и монархические государства. Эти исторические установления мешают соединить все нации в один союз, а отсюда неизбежность борьбы с ними.
Как пишет В.Ф. Иванов : «почти все, без исключения философы двух последних столетий, вышедшие из тайников внутреннего масонства, с неописуемым ожесточением и ненавистью писали против христианской религии. Эти писания “великих” философов, как Локк, Вольтер, Дидро и других, распространяли в обществе рядовые масоны».
Словом, история масонства — это есть история борьбы с религией и церковью, главным образом христианской, словом и действием.
Отвергая положительную религию и восставая против влияния церкви на государственную и национальную жизнь, масонство, также враждебно настроено и к монархическому государственному устройству, а также национальному своеобразию народов, проповедуя в противовес этому идеи свободы, независимости, братства равенства и космополитизма .
 «Знаменитая формула: Свобода, Равенство и Братство — это хартия политической свободы — чисто масонское произведение» - пишет В.Ф. Иванов. [2]
 “Декларация прав человека” была составлена масоном Томасом Джефферсоном (впоследствии президент в Америке) при участии масона Франклина и объявлена на конгрессе колоний в Филадельфии в 1776 году.
 Идея народовластия и народоправства (пресловутый “суверенитет народа”) и теория разделения властей — все это зародилось в масонских головах и из масонских лож широко распространилось по всему свету.
 Ближайшая задача масонства — захват в свои руки политического влияния и власти и перевоспитание общества на новых началах. Масонство должно охватить все сферы человеческой жизни в современных государствах. Религия, государство, политика, семья, школа, армия, общественный строй, наука, искусство печать, промышленность, международные отношения и так все это перестраивается масонством на новый лад.
 Масонство стремится разрушить все старое, уничтожить все существующие устои и на развалинах прошлого построить новое масонское царство: отсюда и ненависть к двум автократическим институтам, идущим всегда рука об руку: Церкви и Монархии.
 Монарх, опирающийся на определенное религиозное сознание народа, по мысли масонов, не может жить в мире с другими нациями.
 Монархический образ правления, с масонской точки зрения, «неизбежное зло и терпим лишь до установления более совершенного строя - республиканского. Носители монархической власти — враги масонства, тираны, более страшные, нежели церковь».
В 1913 году масон Сикар де Плозель заявил: "Есть один мир, который мы не можем заключить, одно разоружение, на которое мы не можем согласиться, есть одна война, которую мы неустанно должны продолжать, до победы идти до смерти, это — война против сегодняшних врагов масонства и республики, врагов свободы совести, врагов разума, науки и человеческой справедливости, и эти враги суть все догматы, все Церкви"
Бельгийский масон Кок заявил на международном масонском конгрессе в Париже: "То что нам необходимо разрушить — это религию, догматы", и далее: "путем пропаганды и даже путем административных актов добьемся того, что сможем раздавить религию".
Ну стоит ли продолжать список цитат далее? - пожалуй – нет, хотя, впрочем, добавим еще одну цитату великого масона–литератора Вольтера: «Раздави гадину» - такими эпитетами он величал христианскую религию и Церковь.
Пожалуй, на первый взгляд такое обоснование неприятия Монархии и Церкви в масонских доктринах, покажутся нам, на первый взгляд вполне логичными, однако, масонство имеет свои личные счеты с этими учреждениями власти и совершенно по иным, отнюдь не филантропическим мотивам.
Как свидетельствует В.Ф. Иванов: «только на степени Рыцаря Храма (перешедшей отчасти в Кадош), вступающий в общество был настоящим образом посвящаем в Мстители Ордена», и далее: «Подробности посвящения в степень Кадош ... указывает, что эта степень является синтезом всех мщений и осуществлением на земле той ужасной кровавой книги, которая очень часто невидимо раскрывается, когда Бог разрешает заявить о Себе адским силам" [3]
О чем идет речь, о каком мщении и в чей адрес направлено оно?
Мщение это направлено против убийц последнего мастера ордена Тамплиеров, сожженного живым по приказанию Филиппа Красивого и папы Климента V-го 11 марта 1314 г.
Таким образом, посвященные в Кадоши заняты мщением убийцам историческим, из которых, как пишет В.Ф. Иванов: «один носил корону французского короля, другой тиару папы».
 Убийством этих носителей светской и духовной власти картинно и разыгрывается при посвящении в Кадоши. Кроме того, начиная с этой степени, каждый масон обязан носить в сапоге крест”.
 Адепт-Кадош топчет корону, как символ тирании вообще, потом топчет папскую тиару, как символ насилия над свободой человеческой совести.
 Король и папа — символы и под этими символами разумелась борьба на смерть против “деспотизма гражданского и церковного”.
 Борьба с “деспотизмом гражданским и церковным” диктуется теми целями и задачами, которые ставит себе орден франк-масонов: превратить весь мир в одну республику, в которой, по выражению масонов, “каждая нация есть семья и каждый член сын оной”.
Стоит отметить что еще в 1738 г. масонство было осуждено специальной папской буллой как «вредная секта».
 По-моему, дальнейшие комментарии мотивации масонской организации излишне, однако, в заключительном разделе данной работы, мы еще раз обязательно вернемся к этому интереснейшему ритуалу, и попробуем немного глубже проникнуть в его суть, ведь в манифесте Великой Ложи Германии от 1794 года говорится: "Цель Ордена должна быть его первой тайной: мир не достаточно силен, чтобы перенести открытие цели".
Не желая раскрывать свои цели, масонство, во имя осуществления их, активно распространяло свой яд в виде научных идей и широкой литературной деятельности «великих» масонов таких как Дидро, Вольтер, Локк и конечно же, этот масонский яд, по моему мнению содержался в первую очередь в творчестве рассматриваемого нами маркиза де Сада.
Стоит сказать что его творчество – это отнюдь не гротеск, и не пародия на современное Саду общество, как это пытаются сделать многие его апологеты, - нет, я полностью отвергаю эти велеречивые умозаключения: де Сад говорил на страницах своих романов именно то, что проповедовала сама идеология масонства.
Пожалуй заслуга де Сада и заключается в том, что он, как никто иной проник в глубь ритуалов и идеалов масонства, - на страницах своих ужасающих и непристойных романов он, открыто разглашает ту самую скрытую цель Ордена, и ту самую истину для которой «мир не достаточно силен чтобы перенести открытие цели».
 Однако, как показывает история, маркиз был совершенно не единственным, кто так глубоко вник в суть масонства, кроме него эту тайну постигла и королева Мария Антуанетта.
Далее дословно привожу цитату по В.Ф. Иванову из его работы «Тайны масонства»:
27 февраля 1771 г. королева Мария Антуанетта писала своей сестре Марии Христине:
“Мне кажется, вы придаете слишком много значения масонству во Франции; оно далеко не играло у нас такой роли, как в других странах, благодаря тому, что здесь все к нему принадлежат и таким образом нам известно все, что там происходит. В чем же вы видите опасность? Я понимаю, что можно было бы опасаться распространения масонства, если бы это было тайным политическим сообществом, а ведь это общество существует только для благотворительности и для развлечений; там много едят, пьют, рассуждают, поют, а король говорит, что люди, которые пьют и поют, не могут быть заговорщиками».
Но спустя девять лет, Мария Антуанетта писала 17 августа 1790 года своему брату императору Леопольду II:
 “Прощайте, дорогой брат, верьте нежности вашей несчастной сестры. Главное, остерегайтесь всякого масонского сообщества. Этим путем все здешние чудовища стремятся во всех странах к достижению одной и той же цели”. [2]
Таким образом, умело маскируясь за филантропической идеологией, масонство сумело склонить и привлечь в свой лагерь, пожалуй, все прогрессивные умы своего времени.
       Повсеместно происходило движение к идеалу свободы, равенства и братства. Ложи несли это учение в жизнь и привлекали в свои ряды всех желавших порвать все связи с прошлым, уничтожить несовершенное настоящее и основать новое справедливое и разумное общество. Из сочетания французской свободной мысли XVII века и английского масонства и родилась французская революция 1789 года.

       2.1. Масонство и Французская Революция.
       
       «Но вот настало возрождение, и весь свет
       вскоре увидит, на какие великие деяния
       спосо¬бен французский характер и гений,
       едва он только окажется на свободе».
       М. де Сад «Философия в будуаре»
       
       Как и говорилось выше, идейную подготовку французской революции сделали ученые и философы просветители. Масонские ложи собрали в своих недрах выдающихся представителей наук и искусств.
В основанной в 1769 г. Лаландом Ложе Наук, переименованной в Ложу Девяти Сестер, значились Вольтер, Франклин, Дантон и другие. Таким образом, в этой ложе находились крупные политические деятели, литераторы, художники и ученые.
Как известно, П.А. Кропоткин (1842—1921) выдающийся теоретик анархизма, революционер-народник, ученый-энциклопедист, в своей монографии («Великая французская революция») он затронул весьма важную и актуальную проблему — активное участие масонов в событиях 1789—1793 гг. [4]
Роль масонов в Великой французской революции долгое время была предметом оживленной полемики. Клерикально-роялистские авторы, начиная с аббата Баррюеля, клеймили революцию как «масонский заговор».
А вот перечень некоторых имен, представителей масонства, приведенных в бельгийской книге LA FRANC-MACONNERIE EN QUESTIONS (Brabant - Wallon, 2001): граф Калиостро, Казанова - венецианский искатель приключений, Жан-Баптист Клеманс - автор гимна Парижской коммуны "Цветущие черешни"; Дантон - вождь Великой французской революции; Давид - художник Великой французской революции 18 века; Мария Деразме - первая французская феминистка, основательница смешанной федерации Le Droit human; Густав Эйфель - конструктор одноименной башни в Париже; Жофре - наполеоновский маршал; Луи Мишель - легендарная революционерка Парижской коммуны; Монтескье - знаменитый французский писатель; Мурат - наполеоновский маршал, Наполен Бонапарт - французский военачальник и император, Клод де Лилль Руже - автор французского гимна "Марсельеза"; маркиз де Сад - знаменитый французский писатель. [5]
10 августа 1792 г. пала монархия, король Людовик XVI был заключен под стражу и провозглашена республика. Начинается эра беспощадного Террора, т. е. уничтожения всех элементов, недовольных революцией.
Масоны-революционеры при захвате власти, заботились, прежде всего, об ограблении государства и богатых людей, а после открыли гонение против духовенства, против христиан и христианства.
И тут, рационалисты материалисты и прочие господа масоны, так ратовавшие за идеалы разума, так поносившие обскурантизм и христианский фидеизм, получив доступ к абсолютной власти, словно преображаются: они, позабыв о своих научных доктринах, словно одержимые, начинают воплощать те тайные мистические истины, о которых не должно знать непосвященным.
Так, Робеспьер положил начало новой эре введением на место христианства нового культа почитания Высшего Существа и торжественно праздновал во главе Конвента его освящение. (не трудно догадаться что это было за высшее существо, однако, выводы делать пока рано).
Однако, несмотря ни на что, мы все же сделаем некий предварительный вывод, вне всякого сомнения революция носила явный мистический характер: можно сделать интереснейший метафизический вывод из деяний революционеров: король, казненный на эшафоте, помазанный святой Церковью на царствование - есть помазанник Божий ( явная аналогия Христа), таким образом, гильотинировав помазанника Бога 21 января 1793 года, они тем самым объявили открытую и непримиримую войну с самим Богом. Обвинения предъявленные монарху были абсурдны по своему содержанию : « обвинен в злоумышлении против свободы нации и общей безопасности государства» ,- так было сказано в приговоре.
Итак, война, эта была не абстрактная, а совершенно реальная, и, продолжилась она уже не в духе Просвещения и увы, не на литературном и научном поприще, - нет! - эта война приняла совсем иные формы, она приобрела черты мистические, черты столь характерные для сатанинских черных месс, ибо началась эта мистерия хаоса с массовых кровавых жертвоприношений.
Жертвам рубили головы усовершенствованным “гуманным способом” на гильотине, “гениальном” изобретении доктора Гильотена, который как и все вообще “великие” деятели “великой” революции, принадлежал к братству вольных каменщиков. На гильотине погибла королева Мария Антуанетта и герцог Орлеанский-Эгалите, несмотря на то, что он отказался от своего титула и подал в Конвенте голос за казнь Людовика XVI.
Проконсул Лебон выстраивал в Аррасе вокруг эшафота детишек, чтобы из них получились стойкие патриоты и любовался казнью с балкона, попивая вино и держал пари, какую гримасу состроит осужденный.
Проконсул Карье в Нанте устраивает "республиканские свадьбы" - массовые потопления невиновных.
А в письме министра полиции Фуше коллегам в Конвент написано следующее: "Слезы радости текут по моим щекам, заполняют душу. Сегодня вечером мы расстреляли 230 мятежников".
Итак, как говаривал де Сад: «…весь свет вскоре увидит, на какие великие деяния способен французский характер и гений, едва он только окажется на свободе».
И свет таки увидел этот самый характер. Нужно ли говорит об этом самом французском характере – наверное не стоит, ведь нам известен его либеральный дух: он прославился в истории еретическим альбигойско-катарским бунтом против Великой Католической Церкви, прославился своей варварской антицерковной и антимонархической революцией, а так же их поздним продолжателем – экзистенциалистом Сартром с его великой идеей (кстати украденной у Ницше, впрочем как и украденные им у Фрейда психоаналитические наблюдения) о смерти Бога и о новом человеке, дерзнувшим примерить на себя роль самого Бога.
Пожалуй никто иной, как А. Камю так ярко не раскрыл экзистенциальную сущность французского характера, о которой и говорит Сад: француз это бунтующий человек, с этим просто необходимо примириться, ибо исторических примеров достаточно, но это не просто бунт твари, познавшей что Бога нет и вся тяжесть мира лежит на человеке в этом обезбоженном французской религией материализма мире, - нет! - во французском случае, это никогда не оканчивается материализмом, но всегда носит элемент мистики, элемент вульгарного гносиса, выраженного в тщетной, тщеславно-горделивой попытке оскорбить самого Бога своим псевдопознанием, попытки при помощи знания выйти за пределы экзистенции, и, тем самым, уже объявить Богу открытую войну.
Однако мы отвлеклись, и, прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению работ Сада, в заключение данного раздела, пожалуй, нужно сказать еще несколько фраз.
Как вы помните задача нашего повествования – попытка исследования творчества маркиза де Сада.
Итак, что же говорит сам маркиз о Французской революции, каково его отношение к этой поистине дьявольской мистерии?
Вот что пишет маркиз в своей работе «Философия в будуаре»:
«Итак, если нации прививают республиканскую фор¬му правления в момент ее возникновения, то необ¬ходимо придерживаться одной только добродетели, ведь желая достигнуть большего, всегда стараются начинать с малого.
Но если мы имеем дело с народом старым и ис¬порченным, который сбросил с себя иго монархии, дабы скорей перейти к республике, то последняя сможет продержаться лишь благодаря множеству преступлений. В самом деле, рождение республики уже является преступлением…»
Увы, масонство и поныне не утратило своих сил – оно прекрасно «работает» и в нынешнее, современное нам время.
Современное масонство осталось верным тем принципам, которые были провозглашены “Великой Революцией 1789 г.”. Основные линии его программы остались неизменными — это борьба с религией и церковью, религиозной моралью, семьей и национальным государством, перевоспитание общества на масонских принципах.
Отвергая Бога, христианство, христианскую церковь и христианскую мораль, масонство создает новую религию — религию гуманитаризма, совершая замену Бога человечеством.
Как сообщает С. Лобанов на православно-аналитическом сайте «Правая .RU»,
Главным идеалом либералов является феминизированная личность, полностью свободная как от своего пола, так и от семейных, нравственных, общественных обязанностей и ценностей. В данном обществе религия либо полностью отвергается, либо объявляется предрассудком, к которому нужно относиться со снисходительным сожалением. Отсюда введение Римским клубом для закабаления стран, не относящихся к Золотому миллиарду моды унисекс, сущностью которой является образ бесполого существа, где не ясно, кто перед тобой — мужчина или женщина. [6]
Пока нас не интересует мода «унисекс», хотя, впрочем эта успешно проводимая идея масонского космополитизма по обесчеловечиванию человека, однако стоит сказать об упомянутой С. Лобановым идее «Золотого миллиарда», идею согласно которой лишь определенное количество состоявшихся миллиардеров жестоко решит участь всего населения земного шара. Увы, эта теория стара как мир ( для представителей масонства), и лишь благодаря возможности СМИ, только теперь она изредка озвучивается в прессе и электронных сетях.
Теорию «Золотого миллиарда» достаточно отчетливо изложил и наш любезный маркиз, итак, на страницах своего ужасающего масонского манифеста под названием «Философия в будуаре» маркиз провозглашает всю программу масонства, всю до основания, не скрывая ничего, вот что сообщает маркиз:
«В самом деле, в условиях тирании богатство из¬меряется в зависимости от числа рабов, поэтому ти¬раны постоянно испытывают нужду в людях. Однако же изобилие населения вне всякого сомнения в рес¬публиканском государстве должно рассматриваться как порок. Я не предлагаю вам перерезать людям горло, подобно тому, к чему призывали наши совре¬менные децемвиры. Напротив, речь идет лишь о том, чтобы не дать населению вырасти за пределы, необ¬ходимые для поддержания счастливого состояния в республике», и далее но уже в более жесткой форме, де Сад пишет: «Поскольку же убийства не наносят вреда нашему правительству, то вы обязаны предоставить родителям право освобождаться от де¬тей, которых они прокормить не могут или же от тех, кто наверняка не принесет государству ни малейшей пользы. Предоставьте, кроме того, гражданину пра¬во самому, на свой страх и риск, отделываться от врагов, способных ему как-нибудь навредить. В ре¬зультате подобных действий, кстати сказать, совер¬шенно самих по себе не заслуживающих внимания, население будет оставаться весьма умеренным и ни¬когда не увеличится настолько, чтобы смочь когда-нибудь свергнуть правительство». [1,с.216]
Как видно, принципиальных расхождений в доктринах масонства современности и масонства времени маркиза – просто нет, посему, я выдвигаю весьма смелую гипотезу, предположив что «Философия в будуаре» - есть открытая попытка де Сада популяризировать, и, в легкой непринужденной литературной форме, привить миру самые ужасные доктрины масонства.
Итак, в следующем разделе, мы попытаемся более подробно рассмотреть основные тезисы де Сада изложенных в его работе «Философия в будуаре» - настоящем декрете масонства.

       3. «Философия в будуаре» как тайная доктрина масонства.
       
       «Дайте нам справедливые законы, а мы уж
       как-нибудь да сумеем обойтись и без веры».
       Маркиз де Сад. «Философия в будуаре»


Окончив необходимую вводную часть нашего скромного исследования, наконец-то мы, приступаем к обзору основных доктрин изложенных маркизом де Садом в его философском, произведении «Философия в будуаре», как уже и говорилось выше, я делаю весьма смелое предположение, что данная работа де Сада и есть тот самый катехизис масонства, той страшной тайной, которою владеют масоны на высших уровнях своего посвящения, ведь если вспомнить, то Сад, 13 апреля 1793 был назначен присяжным революционного трибунала, то есть довольно значимой фигурой масонского античеловеческого бунта и более того, важной и значимой фигурой в механизме масонской карательной машины, а следовательно, нельзя отрицать возможности того, что занимая подобный пост, де Сад, вполне мог бы быть одним из немногих посвященных в высшие тайны ордена.
 Но мы отвлеклись, итак, давайте предположим что все доктрины де Сада, которые мы рассмотрим ниже, - это не столько его больные фантазии, обусловленные нездоровой психикой, сколько, скорее всего, сознательная акция – провозглашение новых законов, новых доктрин, новой морали и этики гражданина свободной Республики, в которые горячо верил де Сад, которые, в свою очередь, непременно, в той или иной мере, будут учреждены в новом масонском государстве сбросившем иго монархии.
Итак, как вы помните, основной задачей масонства является полное, тотальное уничтожение христианской религии.
Ну удивительно что сам Маркиз, одним из первых пунктов своей доктрины выдвигает это основное масонское правило:
 «Граждане, религия несовместима с системой сво¬бодомыслия, и вы это знаете. Никогда свободный че¬ловек не преклонит колен пред богами христианст¬ва, никогда их догмы, обряды, таинства и мораль не смогут удовлетворить гражданина республики. Сде¬лайте же одно усилие, вы, работающие над уничто-жением всех суеверий, не оставляйте в покое ни од¬ни из них, так как сохранившееся неминуемо приве¬дет к возрождению уже уничтоженных. Если вы по¬щадите хоть один источник, или колыбель, суеве¬рия, то можете быть уверены в том, что они с необхо¬димостью выживут все», - пишет де Сад.
       По мнению де Сада, если бы французы, к «несчастию для них, до сих пор находились во мраке христианства, то спесь, тирания и деспотизм священников, пороки, необхо¬димо присущие этой нечистоплотной шайке, уси¬ленные низостью и недальновидностью баснослов¬ной веры с ее пошлыми догмами и таинствами, быст¬ро бы ослабили благородство граждан республики и надели на них ярмо, лишь недавно сброшенное це¬ной энергичных усилий».
Таким образом, де Сад провозглашает следующий принцип: «Так перестанем же считать, будто вера полезна людям. Дайте нам справедливые законы, а мы уж как-нибудь да сумеем обойтись и без веры».
Итак, наступил тот самый момент когда мы можем познать суть этих самых справедливых законов, законов, которые по мнению де Сада и будут действовать в захваченном масонами мире.
Перечень этих законов довольно невелик, однако, они, что впрочем характерно, пестрят своими ужасающими для нормального общества парадоксами.
Как пишет сам де Сад, в действитель¬ности, все преступления против людей можно свести к четырем главным злодеяниям, а именно: клевете, воровству, распутству, причиняющему вред другим лицам, и убийству.
Во времена монархии все эти Проступки относи¬ли к разряду уголовных преступлений, в республи¬канском же государстве их тяжесть, разумеется, не-сколько изменяется. [1,с. 170].
Сейчас мы рассмотрим этот вопрос как говорит маркиз «с помощью луча разума, с которым необходи¬мо приступать к любому исследованию».
Итак, закон первый и самый тягчайший – убийство.
По Саду, из всех возможных оскорб¬лений, наносимых своему ближнему, убийство, вне всякого сомнения, представляется наиболее же¬стоким, ведь оно отнимает жизнь — благо, получен¬ное нами от природы, причем такая потеря остается невосполнимой. Вместе с тем, если отвлечься от того зла, которое испытывает на себе убиваемая жертва, то перед нами сразу возникает множество вопросов:
1. Является ли убийство действительно преступ¬лением, если принимать во внимание только одни законы природы?
2. Будет ли оно преступлением относительно об¬щественных установлений?
3. Вредит ли убийство обществу?
4. Каким образом следует к нему относиться при республиканской форме правления?
5. Наконец, должны ли мы наказывать за убий¬ство, прибегая к другому убийству?
Итак, пункт первый - является ли убийство действительно преступ¬лением, если принимать во внимание только одни законы природы?
«Насколько ценными мо¬гут показаться природе ее создания, если они не сто¬ят ей, вообще говоря, ни малейшего труда и ни ма¬лейшей заботы», - почти в духе шопенгауэровской метафизики начинает свои рассуждения де Сад.
 Так сколько же именно человек стоит природе? И если даже мы предположим, что он все-таки обладает ка¬кой-нибудь стоимостью, то будет ли она превышать стоимость обезьяны или слона?[1, с. 205]
Допустив невозможность вечного суще¬ствования вещей в природе, мы, по Саду, приходим к понима¬нию одного из основных ее законов, а именно, зако¬на разрушения. Поскольку же уничтожение прино¬сит природе столь огромную пользу, что она, вооб¬ще, не может без него обойтись, ибо в созидательной деятельности природа с необходимостью обращается к материалу, возникшему вследствие разрушения.
«Мы с полным правом будем ут¬верждать», - пишет де Сад, «что уничтожить любое творение природы совершенно невозможно, ведь в том случае, когда мы разрушаем что-либо, мы всего лишь производим некоторое изменение формы. Ну, а если жизнь, во¬обще говоря, неуничтожима, тогда ни один человек не сумеет найти ничего преступного в мнимом уничтожении того или иного создания, какого бы возра¬ста, пола или вида оно бы ни было».
«В самом деле», - в духе метафизического волюнтаризма продолжает де Сад: «то, что первоначально назы¬валось прекращением существования, если речь шла о животном, наделенном жизнью, теперь не следует понимать как реальный конец, ведь мы имеем дело просто с преобразованием материи, возникающим по причине вечного движения истинной сущности материи, которую все современные философы при¬нимают за основной ее закон. Опираясь на наши не-опровержимые положения, мы оказываемся вправе рассматривать смерть как простое изменение фор¬мы, как незаметный переход одного существа в дру¬гое».
Согласившись однажды с такими истинами, по Саду, гово¬рить далее о преступности уничтожения становится бессмысленно.
 «Просветите же, наконец, ваш ум хотя бы на один миг с помощью святого факела философии», - пишет де Сад, - «откуда, как не от природы, рождается в наших душах гнев к другим людям? Откуда происходит стремление ото¬мстить, войны, короче говоря, великое множество поводов к постоянным убийствам? Но если они все внушаются нам природой, то она, определенно, в них нуждается. И как же мы теперь сможем посчи¬тать нас виновными в совершении преступления, когда мы только исполняем веления природы?
       O, sancta simplicitas! (о святая простота - лат.), как наивен человеческий разум, пытающийся при помощи философских спекуляций оправдать собственные пороки, оправдать себя, ссылаясь на природу, ведь она-де нас сделала такими.
Однако возникает лишь один вопрос – чем же тогда собственно отличается человек от животного? Но увы, как видно из рассуждений де Сада (а точнее из главных масонских доктрин проводимых маркизом), между человеком и животным нет принципиальной разницы, вспомним что писал маркиз: «Так сколько же именно человек стоит природе? И если даже мы предположим, что он все-таки обладает ка¬кой-нибудь стоимостью, то будет ли она превышать стоимость обезьяны или слона?».
В этом вся суть масонства – нивелировать все культурные и духовные ценности, преодолеть расовые и культурные барьеры, - все это для масонов вздор и суеверие, таким образом, воплощая подобные идеи в жизнь, масонство пытается достичь одной из основных своих целей на пути к мировому господству: создания нового существа – космополита, существа не имеющее культурного наследия – это уже обыкновенный безвольный механизм, послушно подчиняющийся воле какого-нибудь великого мастера, - такой человек и в действительности ничем уже не станет отличается от «обезьяны или слона», это животное будет похоже на человека лишь своими антропометрическими особенностями и ничем более.
Но оставим собственные суждения и вернемся к нашему обожаемому маркизу.
Из философских суждений Сада, вытекает логическая цепочка второго и третьего пункта законодательства будущей свободной республики :
1. Будет ли оно (убийство) преступлением относительно об¬щественных установлений?
2. Вредит ли убийство обществу?
 Развивая свою законодательную теорию, де Сад, увлекшись своими философскими построениями, приходит к совершеннейшему абсурду: стоит ли убийство рассматривать как преступление в человеческом обществе?, - задает вопрос де Сад.
 « Я осме¬люсь утверждать противное, а именно, то, что в об¬щественной жизни убийство, к несчастью, всегда оставалось сильнейшим политическим инструмен-том. Разве Рим стал владеть всем миром не благода¬ря убийствам? А благодаря чему Франция оказалась сегодня свободной?»
       Теперь нам следует подвести кое-какие итоги.
Будем ли мы подавлять убийства с помощью дру¬гого убийства? Ни в коей мере, ведь на убийцу не пристало накладывать никакое иное наказание кро¬ме того, которое постараются совершить друзья или родственники пострадавшего. [1, с. 218]
Таким образом, можно сделать некоторые выводы из суждений де Сада:
1) Если по природе человек равен животному, то, следовательно факт убийства не является столь тяжким преступлением, более того, природа сама нуждается в актах массового истребления;
2) Убийство никоим образом не вредит обществу, так как именно оно (убийство)- ведет к свободе, являясь, по Саду «важнейшим политическим инструментом».
На основании данных рассуждений, Сад выводит свою идею, ратующую за отмену смертной казни:
 «Смертная казнь никогда не устраняла последствий преступления. В самом де-ле, преступления совершаются ежедневно даже у подножия эшафота. Одним словом, смертную казнь необходимо уничтожить, трудно ведь привести при¬мер более неверного расчета, нежели тот, когда од¬ного человека лишают жизни за то, что он убил дру¬гого. Действуя таким образом, мы, очевидно, вместо одного трупа становимся обладателями сразу двух мертвецов. По-видимому, только палачи и слабоум¬ные способны удовлетвориться подобной арифмети¬кой».
Что ж, вполне разумно, вполне человечно, вполне либерально, вполне в духе масонства рассуждает де Сад.
Но что в этом плохого? - спросите вы? Что плохого в отмене смертной казни? Это ведь так человечно…
На этот вопрос я, на данном этапе нашего исследования, пожалуй, не стану отвечать, ибо в дальнейшем, мы поймем кому выгодно подобное либеральное законодательство и с какой целью так активно воплощается подобная правовая политика.
Однако, забегая вперед, я все же скажу лишь одно: смертная казнь, практически всегда и в любом обществе грозит лишь преступнику, и практически никогда примерному и законопослушному подданному, но, как я уже и говорил выше, данный вопрос, мы рассмотрим несколько позже, в свете иных фактов.
Но вернемся же к нашему маркизу и его прекрасным законам.
Далее, по списку, маркиз выделяет такое преступление как воровство.
«Если обратиться к древ¬ним временам», - пишет маркиз де Сад, - «то мы увидим, как дозволенное всем воровство вознаграждалось в республиках Греции, в частности, власти Спарты и Лакедемона явно разре¬шали подобное преступление. Некоторые другие на¬роды расценивают воровство в качестве воинской до-блести».
И как всегда, в своем извращенном духе, де Сад делает еще один вывод: «В самом деле, воровство укрепляет храб¬рость, ловкость и силу, собственно говоря, все добро¬детели, в которых испытывает нужду любое респуб¬ликанское правительство, следовательно, и наше го¬сударство.[1,c.123]
Осмелюсь задать вопрос, оставаясь, впрочем, вне партийной борьбы, является ли воровство, целью ко¬торого остается уравнивание богатств, таким уж ве¬ликим злом в государстве, основанном на равенстве граждан? Нет, вне всякого сомнения, не является», - таково мнение маркиза.
На основании вышеизложенного, на страницах своей масонской доктрины, маркиз убеждает читателей «в ненужности тех свирепых и жестоких наказаний, которые выпадают на долю воров», вместо этого маркиз дает вполне мудрый совет: «под¬ражать мудрым законам, принятым среди только что упомянутых народов».
Однако, как бы не пытался маркиз обелить вора, ему все же приходится ( как видно из текста) довольно нехотя и пренебрежительно упомянуть и о самой жертве оправданного де Садом вора: «наказанию не¬обходимо подвергнуть того человека, который ока¬зался настолько обеспечен, что позволил себя обо¬красть. Вор же никогда не должен быть наказуем», - что ж, я полагаю, комментарии к данному тезису совершенно теряют смысл, и если кто-то еще не разочаровался и не осудил маркиза, то мы, с вашего позволения подойдем к последнему из указанных Садом уголовных преступлений – преступления выраженного в клевете.
Задевает ли клевета добродетельного гражда¬нина? – задается вопросом де Сад.
«Клевета, по всей видимости, для людей доброде¬тельных становится очистительным испытанием, которое делает их еще более прекрасными. Респуб-ликанские добродетели, очевидно, получают от кле¬веты одну только выгоду. В самом деле, человек доб¬родетельный и чувствительный, оскорбленный вы¬павшим на его долю несправедливым обвинением, стремится превзойти в добродетели себя самого. Та¬кой человек постарается снять с себя несправедли¬вые обвинения, от которых ранее он считал себя за¬щищенным, так что его прекрасные деяния приобре¬тают большую энергию.
Итак, в первом случае, преувеличивая пороки человека опасного, клеветник сделает хорошее дело, а во втором — его клевета прекрасна, ведь она при-нуждает добродетель открыться для нас во всей сво¬ей полноте», - такова логика де Сада.
«Остерегайтесь же принимать против клеветы су¬ровые меры!» - провозглашает де Сад, - « клевету мы должны применять двояко — или как сигнальный огонь, или как стрекало, но во всех случаях извлекая из нее огромную пользу», - что ж, достаточно вспомнить историю нашего многострадального народа и самим себе задать один вопрос – согласны ли мы с подобной логикой?
Ответ будет однозначно отрицательным, ибо все из нас помнят как работал механизм клеветы, наветов и лживых доносов во время правления масонско-еврейской коммунистической шайки, во главе с ее кровавыми лидерами, кстати, что впрочем и не удивительно, среди этих революционеров, как известно, практически не было ни одного истинно русского человека, как в расовом так и в духовном смысле.
Однако, по таким вот клеветническим доносам, в те времена и была уничтожена русская интеллигенция, массово расстреливались служители церкви (вернее, с особой тщательностью и в масонском духе антихристианского рвения), - одним словом; тотально и систематично уничтожался мыслящий вид, дабы из подданного монархической державы Российской Империи, сделать то самое покорное космополитическое животное, антропоморфное существо под названием «пролетарий», но это уже совсем иная тема, и увы, она не входит в контекст изложения рассматриваемой нами темы.
       Вернемся же вновь к маркизу и его светлым реформаторским мыслям.
Казалось бы, пожалуй все уже сказано, но увы, ведь мы говорим о самом де Саде. А потому было бы несправедливым оставить основную часть его размышлений о социальном и моральном преобразовании без нашего пристального внимания.
       
       3.1. Доктрина половой этики.
       «Оставьте все сомнения, презрите нелепые законы
       человечности и идиотские установления, которые
       сковывают нас, и бесстрашно творите то, к чему зовет
       нас священный голос Природы».
       
«Во втором разряде обязанностей человека по от¬ношению к себе подобным мы должны рассмотреть также и преступления, заключающиеся в действиях, которые могут быть совершены в силу распутства. Среди таковых поступков, в частности, особо выде¬ляются некоторые, как-то: проституция, прелюбоде¬яние, кровосмешение, насилие и содомия, будто бы в наибольшей мере наносящие вред нашему долгу, по отношению к другим людям», - пишет де Сад.
Итак, доктрину половой этики де Сада, изложенной в уже известной вам работе «Философия в будуаре» я цитирую дословно, практически без каких-либо изменений, ибо, как будет видно ниже, широта мышления маркиза просто не оставляет для комментариев практически никакого места.
«Множество томов вряд ли вместят в себя полное опи¬сание царящего на земле разврата, который ни один из мудрых народов не рассматривал в качестве пре-ступления. Разумеется, любой философ прекрасно знает о том, что благодарить за возведение сладо¬страстия в ранг преступления мы должны лишь хри¬стианских обманщиков. Впрочем, священники, за¬прещая нам предаваться разврату, преследовали вполне понятные цели, ведь они получали знание обо всех потаенных грехах наряду с властью про¬щать их» - пишет де Сад.
 Законодатели Греции отлично, как полагает Сад, осознавали необ¬ходимость нравственного разложения граждан. Мо¬ральное разложение, содействуя установлению по¬лезной для государственной машины нравствен¬ности, почти неизбежно приводит к возрастанию об¬щественной активности граждан республики.
Ликург и Солон, твердо уверенные в том„ что бесстыдство способно поддерживать безнравствен¬ность граждан, столь необходимую для законов рес-публиканского правительства, обязали девушек яв¬ляться в театре обнаженными.
По мнению некоторых, древнегреческие законодатели, сделав обыденной женскую наготу, способствовали и приеданию это¬го зрелища, приглушая голос той страсти, которую испыты¬вают мужчины, глядя на обнаженных девушек, стремясь, на деле, оживить взаимное влечение мужчин друг к другу, что иной раз случается: заставляя девушек выступать обнажен¬ными, они понемногу отучали свой народ от пристрастия к женщинам, тогда как покрытые одеждами тела мужчин не могли не внушать самые нежные желания.
Оканчивая свой исторический экскурс в страну древнего разврата, де Сад предлагает «внести должную упорядоченность и обеспечить гражданину, который пожелает развлечься, полней¬шую безопасность».
«Оный гражданин без всяких огра¬ничений станет предаваться любым видам любовной страсти с лицами, предназначенными обществом к распутству, ведь ни одна человеческая страсть не требует себе большей свободы, нежели разврат».
В городах должны существовать различные по¬мещения, удобные, просторные, опрятно убранные и безопасные во всех отношениях, где причудам на-слаждающихся распутников будут предоставлены лица любого пола и возраста, любое создание. «Пол¬нейшее подчинение станет для этих лиц неукосни¬тельным правилом, так что малейший отказ тут же повлечет за собой наказание, которое соизволит на¬значить получивший отказ развратник», - такова новая мораль «свободной» Республики и прочих масонских государств, где лицо любого возраста и любого пола становится сексуальным рабом в руках порочного и развратного человека, это, кстати видно из следующих тезисов маркиза:
«Акт обладания никогда не может распространяться на существо свободное, поэтому исключительное право одного мужчины на облада¬ние женщиной представляется равно несправедли¬вым, как и право обладать рабами, ведь все люди равноправны, — и эти принципы всегда следует иметь в виду каждому.
Итак, в соответствии со сказанным, один пол не может законным образом преимущественно владеть другим полом, ни один из полов или из слоев об¬щества не может произвольно предъявлять права на обладание другим полом или общественным слоем.
Подчиняясь законам природы, женщина не будет выставлять в качестве причины отказа свою любовь к какому-нибудь одному мужчине, если ее пожелает другой мужчина. В случае отказа уже имеет место исключение, тогда как ни один мужчина не должен быть лишен права обладания любой из женщин с того времени, когда стало ясно, что женщина безус¬ловно принадлежит всем мужчинам». [1,с.183]
«Собственно говоря», - заключает Сад, - «акт владения может распро¬страняться только на недвижимость и животных, но никак не на сходных с нами индивидов. Следова¬тельно, все узы (т.е. брачные узы), связующие мужчину и женщину, к какому бы виду они не относились, надобно рассмат¬ривать как несправедливые и химеричные. Если не¬опровержимо доказано, что мы обладаем по природе правом испытывать половое влечение ко всем без исключения женщинам, то, сходным образом, мы обладаем правом заставить их удовлетворить наши желания, впрочем, подобное право нельзя считать каким-то исключительным правом, ведь тогда я бы впадал в противоречие с самим собой; итак, это пра¬во на удовлетворение с данной женщиной должно быть временным» .
«Любовь удовлетворяет только двух людей, а именно, существо любящее и существо лю¬бимое, следовательно, она выглядит совершенно бесполезной для счастья всех остальных. Женщины же существуют с той целью, дабы доставлять на¬слаждение всем, а не обеспечивать привилегирован¬ное и эгоистическое счастье. Итак, все мужчины имеют равное право на наслаждение со всеми жен¬щинами, поэтому не существует мужчины, который бы по законам природы пользовался единоличным правом обладания женщиной.
Закон должен обязать женщин заниматься про¬ституцией, если они сами этого не желают. Более того, женщины в силу закона будут вынуждены по¬сещать дома терпимости. Если же женщины начнут отказываться выполнять свою самую справедливую обязанность, против которой нельзя привести ни од¬ного законного возражения, то они будут наказаны.
Допустив справедливость принимаемых вами за¬конов, мы можем рассчитывать на то, что мужчина, пожелав насладиться любой женщиной или девушкой, сможет потребовать от нее встречи в одном из тех домов, о которых я сказал ранее. Там, под надзо¬ром матрон из храма Венеры, она будет предоставле¬на этому мужчине: дабы с равным ее покорности унижением исполнить все те прихоти, которые он вздумает от нее потребовать, какими бы странными или необычными его прихоти всем не казались — ведь ни одна из них не противоречит природе, кото¬рая одобряет любой наш каприз».
«Остается только определить возрастные грани¬цы. Однако же я отрицаю, что это можно сделать, не ограничивая свободу человека, пожелавшего насла¬диться девушкой того или иного возраста. В самом деле, прохожий обладает правом сорвать плод с де¬рева и, разумеется, съесть его спелым или зеленым, следуя своим наклонностям.
Но все-таки в раннем возрасте, возразите вы мне, действия мужчины определенно могут повре¬дить здоровью девушки. Подобное возражение со¬вершенно неправомерно. Поскольку вы даете мне право на наслаждение, постольку оно оказывается, независимым от того, каковы последствия деяния, доставляющего мне удовольствие. Со времени на¬деления меня таким правом становится совершен¬но безразличным то обстоятельство, испытывает ли служащий моему удовольствию объект какой-ни¬будь вред или же извлекает выгоду», - что ж, возможно именно поэтому законы в молодой Республике, по мнению Сада должны были бы быть столь мягкими и либеральными, законами рассчитанными на порочных существ, которые, к примеру, за подобные преступления никогда не несли бы строгого наказания.
       «Если мы допускаем то, что все женщины без иск¬лючения должны подчиняться желаниям мужчин», - продолжает де Сад, - «то мы равным образом позволим и женшинам удовлетворять их желания с одинаковой свободой, Итак, я настаиваю на том, чтобы женщины, по¬лучившие от природы сильнейшую, по сравнению с нами, склонность к разврату, смогли предаваться сладострастию при первом к тому желании, полно¬стью освободившись от уз Гименея и всех ложных предрассудков стыдливости и обратившись, нако¬нец, к своему естественному состоянию.
Я требую от законодателей предоставить женщи¬нам право свободно отдаваться любому числу муж¬чин, если у первых появится такое желание. Я хочу того, чтобы женщины, следуя в том нашему приме¬ру, смогли наслаждаться лицами обоих полов, всеми частями тела, какими им только ни заблагорассу¬дится».
«Женщины», - словно с революционной трибуны провозглашает де Сад, - «теперь вы подобно мужчи¬нам оказались свободны, так что поприще сражений Венеры открыты всем одинаково, поэтому вам не стоит впредь опасаться нелепых упреков — педан¬тизм и суеверие уничтожены. Ныне вам не придет¬ся краснеть при совершении прелестных поступков, напротив, мы увенчаем вас миртами и розами, оказывая наибольшее уважение той, которая превзой¬дет всех прочих в распущенности».
Однако Сад, похоже еще не совсем потеряв рассудок, рассуждает над судьбой незаконнорожденных детей произошедших от безудержных сексуальных оргий царящих в новом масонском эдеме – демократическо-либеральном ареале обитания мирно пасущихся и активно размножающихся бездумных животных, которых, пока еще так любезно именуют «свободными гражданами».
Зададимся же одним вопросом: какая же постигнет судьба безродных детей рожденных от этих несчастных существ?
«Каковы же, я спрашиваю, опасности, связан¬ные с подобной распущенностью? Дети, которые не будут иметь отцов? Да какое значение это может иметь в республике, ведь граждане республики име¬ют только одну общую мать — родину, так что все рождающиеся дети остаются детьми родины» [1,c. 188]
Вот так вот велеречиво рассуждает Сад. Но не будем клевать на подобную «патриотическую» наживку, рассчитанную исключительно на благородных людей, дабы увлечь их с истинного пути в сети дьявольской лжи и обмана. Но мы, к счастью не поддадимся на данную уловку ибо кратко рассмотрим генезис подобных высокопарных рассуждений.
Вот цитата уже из совсем другой работы Сада «Жюльетта» : «Что до отца, его нисколько не интересует возможный результат, если вообще таковой может иметь место...
Он извергает порцию семени в сосуд, в который облегчаются многие другие, в чрево, в котором зарождается, вернее, может зародиться плод. Так почему именно он обязан заботиться об оплодотворенном яйце? У него не больше обязанностей перед зародышем, чем перед отложениями или экскрементами какого-нибудь насекомого, оставленными под деревом, из которых несколько дней спустя вылупятся личинки; в обоих случаях речь идет всего лишь о некоей материи, от которой человеку надо поскорее избавиться и которая впоследствии станет тем, чем и должна стать...
Знайте, мадам: нет ничего более иллюзорного, чем чувства отца и матери к детям и детей—к авторам их жизни». [7,с.191]
Как видно, патриотизм Сада, зиждется на банальном эгоизме и циничным пренебрежением мужчиной роли отца, попытке трусливо (а в случае де Сада, на полных законных основаниях) переложить воспитание собственного чадо на чужие плечи.
Но Сад, словно понимая абсурдность своих утверждений, пафосно продолжает декларировать собственные ( читай масонские) доктрины:
«Не думайте о том, что вам удастся создать настоящих граждан республики, если вы позволите родителям воспитывать детей в семейном лоне, ибо наше по¬томство должно всецело принадлежать государству. В самом деле, в семье родительская любовь распре¬деляется всего лишь между немногими, тогда как подобное чувство в республике распространится на всех собратьев. Далее, родители, вне всякого сомне¬ния, передают своим детям множество предрассуд¬ков, часто весьма опасных, ведь под влиянием вос¬принятых в семье идей и мнений ребенок начинает понемногу удаляться от общественной жизни, стре¬мясь стать в чем-либо отличным от прочих, так что добродетели государственного человека становятся для него совершенно невозможными. Привязавшись к своим родителям узами сыновней любви, дети, та¬ким образом, остаются равнодушными к родине, по-истине, даровавшей им жизнь, знания и славу, блага несравненно более важные, нежели родительская любовь!
Итак, мы причиним сами себе значительное неу¬добство, если позволим нашим детям приобретать в семейном кругу наклонности, как правило, сильно отличающиеся от интересов родины; зато, если нам удастся отделить детей от родителей, то мы извле¬чем, единственно, значительные преимущества». [1,с. 189]
Итак, окончив с апологией своих абсурдных идей, т.е. тех их пунктов, в отношении которых по мнению Сада, могли возникнуть возражения, маркиз наконец-то переходит к утверждению своих самых жгучих и неутолимых фантазий, которые всю свою жизнь так волновали его.
Пытаясь узаконить собственные больные фантазии, де Сад, страстно желал тем самым, превратить весь мир в подобных себе, а именно в мир, где в качестве единственного желаемого человека, выступает патологически больное существо, для которого не существует ни норм морали, ни норм нравственности, а если где-либо, в это мире и забрезжит свет чистоты, то его, непременно, со всей жестокостью необходимо уничтожить и искоренить, ибо сей свет является ни чем иным, как обличителем болезни, ущербности и неполноценности этого придуманного де Садом мира.
Итак, Сад возвращается к интересующей его теме – теме свободных, извращенных и неконтролируемых никакими моральными устоями половых отношений.
       «Установленная мною общность жен с необходимостью предполагает кровосмешение», - пишет де Сад на страницах «Философии в будуаре», - «те-перь мне остается сказать несколько слов об одном мнимом преступлении, ничтожность которого уже настолько основательно доказана, что распространяться о подобном предмете слишком долго пред¬ставляется бессмысленным».
       Может быть, кровосмешение опасней прелюбо¬деяния? – спрашивает он.
 «Нисколько, ведь оно расширяет семейные связи и, как следствие этого, делает более живой любовь гражданина к своей родине». ( И вновь, заметьте, отчего-то порок прячется за идею патриотизма).
 По Саду, кровосмеше¬ние предписывается нам первыми законами приро¬ды, да и мы чувствуем на опыте, что «наслаждение теми предметами, которые нам принадлежат, не¬сравненно приятней».
 «К тому же кровосмешение по¬ощрялось первыми установлениями человеческого общества, ведь мы встречаемся с подобными поступ¬ками на заре истории. Все религии мира освящали кровосмешение, все законы его поддерживали. По-смотрите только вокруг, и вы увидите, что повсюду связь между родственниками одобряется. Негры, проживающие в Рио-Габоне и Кот дю Пуавр, откры¬то отдают жен в пользование своим сыновьям. Да¬лее, первенец в царстве Иуды должен был взять в жены дочь своего отца. Мужчины народов Чили без всякого разбору спят с дочерьми и сестрами, и могут взять себе в жены и свою мать, и свою дочь одновре¬менно. Одним словом, я осмеливаюсь настаивать на том, что кровосмешение должно стать законом лю¬бого правительства, основывающегося на братстве. Неужели люди поверят в такую нелепость, будто бы любовное наслаждение с матерью, сестрой иди до¬черью следует, вообще говоря, считать преступлени¬ем? Найдете ли вы где-либо, я вас спрашиваю, пред¬рассудок, равный по гнусности тому, когда мужчине вменяют в преступление наслаждение с тем, кто яв¬ляется для него самым близким человеком в силу естественного чувства?» [1,с. 194]
Что ж, достаточно взглянуть на нынешнюю демократию и ее идею политкорректности: негра живущего в США, нужно называть не иначе как «афроамериканец», а критика в адрес сионизма вообще уголовно преследуется , но взгляните, ведь именно Сад ставит нам в пример кровосмесительные ритуалы коим следовали иудеи и негры.
Но настоль ли мы утратили здравый смысл, чтобы опуститься до подобного озверения, до бесчинств и варварства невежественных и диких народов? Станем ли мы столь либеральны, чтобы с вожделением смотреть на собственных родителей, родственников, сыновей и дочерей?
Однако не станем отвлекаться, ведь Сад поистине неисчерпаемый апологет порока.
Следующий порок который оправдывает маркиз – это так называемый «содомский грех».
       Содомия, по Саду, — это «мнимое преступление».
 Пристрастие к содомии является следствием определенной телесной организации, не зависящей от нашей воли.
«Иной раз содомия предстает перед на¬ми в качестве своеобразного плода пресыщения, од¬нако же и тогда она не входит в противоречие с зако¬нами природы. При всех обстоятельствах любовная страсть к лицам мужского пола внушается нам при¬родой, так что в любом случае люди должны испы¬тывать уважение к подобному поведению», - заключает де Сад.
Но у кого же найти поддержку маркизу как не у древних? Посему, в качестве оправдания своей теории, де Сад активно обращается к древним истории:
«Плутарх», - пишет Сад,- «с воодушевлением рассказывал о фаланге "любящих" и "возлюбленных", долгое вре¬мя стоявшей на страже свобод Древней Греции. Од¬ним словом, содомия царила в содружествах воинов, придавая ему новые силы, так что самые великие люди не гнушались этим пороком».
«Не в си¬лах противиться любви к юным мальчикам, жители Фив возвели ее в ранг закона. Между прочим, и херонейский философ предписывал молодежи преда-ваться однополой любви ради смягчения нравов». [1,с.199]
«Всем известно, насколько содомия была распро¬странена в Древнем Риме, где в специально на то отведенных местах облаченные в женскую одежду мальчики вместе с переодетыми в мужское платье девочками занимались проституцией. Марциал, Катулл, Тибулл, Гораций и Вергилий писали мужчи¬нам любовные письма, точно так же как и своим любовницам».
Кроме того, в республиках привычка к содомии укоренялась с осо¬бенной силой, ведь мужчины там вынуждены были проживать вместе, и никто не считал подобный по¬рок опасностью – так, по мнению Сада, обстоит дело в вопросах однополой любви.
И последний, пожалуй самый ужасающий тезис проводимый Садом в своей работе – это апология зоофилии.
«Во всех подобных безумствах»- пишет маркиз,- «нельзя усмотреть никакой опасности. Даже если женщины осмелятся на большее, расточая свои лас¬ки монстрам и животным, а об этом мы знаем на примере многих народов, то во всех таких глупостях мы не обнаруживаем ни малейшего неудобства, так как разложение нравов, как правило весьма полез¬ное для государства, не может ему навредить ни в каком отношении. Мы рассчитываем на то, что наши законодатели обладают — и мы в этом уверены —достаточной мудростью и благоразумием для того, чтобы отвергнуть законы, направленные против не-счастных, единственной виной которых остается их телесная организация — ведь такие люди виновны не более, нежели человек, появившийся на свет уро¬дом». [1, с. 203]
Некогда непризнанный гений (кстати, непризнанный и поныне) немецкого народа – Фридрих Ницше в своих работах учил о сверхчеловеке и противопоставлял его с вырождающимся типом человечества.
И даже несмотря на его спорные, антихристианские, а порою и жестокие философско-иррационалистические выпады, мы должны признать следующее - Ницше уже в свое время забил тревогу о феномене дегенерации, т.е. факте вырождения и сопутствующих вырождению патологий.
Теория вырождения Ницше – это учение о последнем маленьком человеке, который прыгая по земле, тем самым превращает все вокруг в нечто маленькое, злобное, завистливое и убогое, одним словом в ressentiment, это существо не способно к высшим идеалам, а потому способен на революцию и бунт против всего высшего, против всего что служит упреком его собственному существованию.
Но взгляните на Сада – не он ли этот маленький человек, не он ли нивелирует ценности до уровня собственных психических девиаций и аберраций, не он ли проецирует и воплощает в жизнь все больное, ущербное и нездоровое, оперируя абсурдными философскими спекуляциями и, намеренно прибегает к примерам нравов диких и древних народов.
Однако, мы уже немного забегаем вперед, ибо следующий раздел, как Вам уже вероятно стало понятно, посвящен более детальному рассмотрению содержания и вытекающих следствий из доктрин маркиза де Сада.

       4. Негативные факторы доктрин де Сада.
Итак, как и следует из названия данного раздела, мы сделаем скромную попытку противопоставить тезисам изложенным в доктринах маркиза, антитезисы основанные на более современных, известных нам научных данных.
Как пишет де Сад: «во втором разряде обязанностей человека по от¬ношению к себе подобным мы должны рассмотреть также и преступления, заключающиеся в действиях, которые могут быть совершены в силу распутства. Среди таковых поступков, в частности, особо выде¬ляются некоторые, как-то: проституция, прелюбоде¬яние, кровосмешение, насилие и содомия, будто бы в наибольшей мере наносящие вред нашему долгу, по отношению к другим людям», - пишет де Сад.
Что ж, следуя совету де Сада, мы рассмотрим вышеуказанные преступления, хотя впрочем, мы не станем следовать дословно указаниям Сада, и, позволим в нашем исследовании несколько расширить список преступлений совершаемых «в силу распутства» а так же выявить вытекающие из них следствия, впрочем, кое-что мы все же оставим без внимания; а именно проституцию и прелюбодеяние, так как по нашему мнению, эти морально-этические факторы не вполне вписываются в контекст рассматриваемой нами темы, и требует отдельного и более детального рассмотрения.
       Итак, доктрина первая – воспитание незаконнорожденных детей вне семьи.
Как Вы, вероятно, помните, Маркиз проповедуя свободные половые отношения выдвинул некую социальную доктрину о воспитании незаконнорожденных детей; еще раз напомним содержание этой доктрины:
 «Не думайте о том, что вам удастся создать настоящих граждан республики, если вы позволите родителям воспитывать детей в семейном лоне, ибо наше по-томство должно всецело принадлежать государству. В самом деле, в семье родительская любовь распре¬деляется всего лишь между немногими, тогда как подобное чувство в республике распространится на всех собратьев. Далее, родители, вне всякого сомне¬ния, передают своим детям множество предрассуд-ков, часто весьма опасных, ведь под влиянием вос¬принятых в семье идей и мнений ребенок начинает понемногу удаляться от общественной жизни, стре¬мясь стать в чем-либо отличным от прочих, так что добродетели государственного человека становятся для него совершенно невозможными. Итак, мы причиним сами себе значительное неу¬добство, если позволим нашим детям приобретать в семейном кругу наклонности, как правило, сильно отличающиеся от интересов родины; зато, если нам удастся отделить детей от родителей, то мы извле¬чем, единственно, значительные преимущества». [1,с. 189]
Обратимся же к современной науке и ее взгляду на данную проблематику.
Как пишет А.А. Александров в учебном пособии по психогенетике, «важный фактор средовых воздействий — это пренебрежение воспитанием детей в раннем возрасте. Отсутствие заботы о де¬тях, особенно в раннем возрасте, наносит им очень сильную психическую травму, которая впоследствии приводит к повышенному риску заболевания униполярной формой депрессии в более взрослом воз¬расте. По всей видимости, в основе этого явления лежат некие общие механизмы формирования поведения у млекопитающих, поскольку это явление легко воспроизводится и у животных (крыс, обезьян).
Эксперименты на обезьянах привели к сходным результатам, одна¬ко здесь была использована более интересная схема опыта. Обезьяны-матери с новорожденными помещались в разные условия: для одной группы имелось изобилие пиши, у другой было скудное питание, а в третьей группе количество пиши непредсказуемо варьировало. Ситуа¬ция в последней группе привела к развитию сильной тревожности, в результате чего матери становились настолько озабоченными и тре¬вожными, что они в значительной степени игнорировали детенышей. Потомство, выросшее в этой группе, отличалось заторможенностью, было менее активным, уклонялось от взаимодействия с другими обезьянами. Во взрослом состоянии у них наблюдались повышенные кон¬центрации кортикотропин-релизинг фактора в спинномозговой жид¬кости, подобно тому как это наблюдается у больных депрессиями». [8, с. 92-93]
Таким образом, на основании вышеизложенного, доктор биологических наук, профессор кафедры высшей нервной деятельности и психофизиологии, А.А. Александров, делает следующий вывод: «…эти данные показывают, что плохое обращение с детьми, игнорирование или пренебрежение может вызвать устойчивые изменения в развивающемся мозге и увеличить риск заболевания аффективными расстройствами в течение жизни».
Что ж, пожалуй мы тоже сделаем вывод: данная доктрина де Сада, вне всякого сомнения является преступной, ибо как видно из вышеизложенного, её содержание, а уж тем более воплощение, наносит прямой вред психическому здоровью будущего поколения.
       Доктрина вторая – инцест.
«Установленная мною общность жен с необходимостью предполагает кровосмешение», - пишет де Сад на страницах «Философии в будуаре», - «те¬перь мне остается сказать несколько слов об одном мнимом преступлении, ничтожность которого уже настолько основательно доказана, что распространяться о подобном предмете слишком долго пред¬ставляется бессмысленным».
По Саду, кровосмеше¬ние предписывается нам «первыми законами приро¬ды», да и мы чувствуем на опыте, что «наслаждение теми предметами, которые нам принадлежат, не¬сравненно приятней».
«Одним словом», - говорит де Сад, - «я осмеливаюсь настаивать на том, что кровосмешение должно стать законом лю¬бого правительства, основывающегося на братстве. Неужели люди поверят в такую нелепость, будто бы любовное наслаждение с матерью, сестрой иди до¬черью следует, вообще говоря, считать преступлени¬ем? Найдете ли вы где-либо, я вас спрашиваю, пред¬рассудок, равный по гнусности тому, когда мужчине вменяют в преступление наслаждение с тем, кто яв¬ляется для него самым близким человеком в силу естественного чувства?» [1,с. 194]
Что ж, и на этот тезис мы приведем свой антитезис.
Как пишет кандидат медицинских наук, психиатр-сексолог Юлия Ковальчук : «Кровосмешение или на сухом языке латыни "инцест", означает "нечистый", "порочный". Исторически сложилось, что на отношения между кровными родственниками или свойственниками накладывался запрет».
Так, Лот совершил инцест со своими дочерьми, при их подстрекательстве, так как они хотели иметь детей. Авраам женился на своей единокровной сестре Саре. Иаков женился на сестре своей первой жены с согласия ее отца. Рувим имел отношения с женой своего отца Валлой. Моисей был сыном тети и племянника.
Инцестное табу стало эффективнее в период более позднего пребывания евреев в Палестине.
И как вывод, психиатр-сексолог делает следующее заключение: « Наиболее сильный и универсальный запрет существует против кровосмешения мать-сын, а такое поведение обычно указывает на более тяжелую форму психопатологии у тех, кто принимает в нем участие».[9]
Как пишет Эдвард О. Уилсон: «уклонение от инцеста, это ядро столь многих культурных традиций, также коренится в наследственном эпигенетическом законе. Он носит название эффекта Вестермарка - по имени финского антрополога Эдварда А. Вестермарка, который впервые описал его в 1891 году».
 Последние антропологические исследования позволяют сформулировать этот закон в уточненном виде: если двух детей, мальчика и девочку, в возрасте до 30 месяцев поместить рядом и растить в непосредственной близости друг от друга (как говорится, "на одном горшке"), то в дальнейшем они не будут испытывать друг к другу никакого сексуального влечения, самая мысль о котором будет вызывать у них отвращение. Эмоциональное отталкивание, подкрепленное во многих обществах пониманием последствий кровосмешения, привело к культурному табуированию инцеста, которое Зигмунд Фрейд объяснял как преграду на пути врожденного стремления к инцесту.
Как видно, из вышеизложенного, инцест не предписывается «законами природы», как о том говорил де Сад, но скорее, пристрастие к этому пороку, у Сада приписывается его собственной патологической психической организацией.
Наибольшую опасность представляет брак между родным братом и сестрой. Каждый из них имеет одинаковые шансы быть в скрытом виде затронутым, мутацией, и потому одна четвертая часть кровосмесительных союзов была бы опасной, поскольку четвертая часть детей от таких браков проявляла бы вредный признак.
Кстати, смертность среди детей, рожденных в результате инцеста (т.е. от связи между братом и сестрой или от одного из родителей с кем-то из детей), приблизительно вдвое превышает аналогичный показатель для детей от нормальных браков. В случае выживания эти дети в десять раз чаще подвержены генетически обусловленным заболеваниям, таким как различные сердечные аномалии, глухонемота и тяжелые формы умственной отсталости.
Таким образом, инцест запрещается благодаря отчетливому осознанию того, что дети, произошедшие от кровосмесительных союзов, часто имеют врожденные пороки. Запрет инцеста, соответствующие мифы, возникающие в обществе, обязаны своим происхождением эффекту Вестермарка; в некоторых обществах этому сопутствует также непосредственное осознание пагубных последствий кровосмешения.
Однако, мы не станем обращаться к культурологическим и религиозным пластам табуирования инцеста, но приведем несколько интересных научных фактов:
Как пишет А.А. Александров: «на частоту появления гомозиготных генотипов могут оказать влияние кровнородственные браки», таким образом, при близкородственном скрещивании (инбридинге) частота гомозигот¬ных генотипов увеличивается по сравнению с соотношениями закона Харди—Вайнберга. В результате этого вредные рецессивные мута¬ции, определяющие заболевания, чаще оказываются в гомозиготном состоянии и проявляются в фенотипе. Среди потомства от кровно¬родственных браков с большей вероятностью встречаются наследст¬венные заболевания и врожденные уродства.
Оказалось, что и другие признаки испытывают достоверное влия¬ние инбридинга. Показано, что с увеличением степени инбридинга снижаются показатели умственного развития и школьная успевае¬мость. При увеличении коэффициента инбридинга на 10% коэффи¬циент интеллекта снижается на 6 баллов (по шкале Векслера для детей). Коэффициент инбридинга в случае брака двоюродных сибсов равен 1/16, для троюродных сибсов — 1/32.
Инбридинг, или близкородственное скрещи¬вание, способствует переводу рецессивных аллелей в гомозиготное состояние, поэтому близкородственные браки у человека приводят к повышенной частоте различных наследственных заболеваний.
Так, в ряде стран разрешены кузенные браки (между двоюродными брать¬ями и сестрами), процент родственных браков велик и в небольших изолированных популяциях. Специальные исследования показали, что в случае родственных браков резко возрастает количество различных патологий. Например, по данным, полученным в Израиле, в "случаях глубокого слабоумия процент родившихся от кузенных браков в 2-5 раз выше, чем для популяции в целом. Исследования, проведенные во Франции, показали, что в случае родственных бра¬ков число мертворожденных или умерших вскоре после рождения превышает показатели для неродственных браков почти в 2 раза.
Частота случаев олигофрении среди потомков, родившихся от кузенных браков, составляет 9,3%, соответствующий показатель для популяции в целом в Англии — 0,8-1%.[8,с. 79-80].
Стоит ли говорить что подобная практика инцестуозных отношений обязательно нанесет непоправимый вред всему будущему поколению Земли, ведь в данном случае мы уже имеем дело с феноменом дегенерации.
Как сообщает один из интернет сайтов, «вырождение (дегенерация) - медленная смерть, растянутая на поколения, совокупность наследственных психических болезней, половых извращений и наследственных деформаций организма. Болезни вырождения - неотъемлемая часть процесса вырождения. Потомство обязательно расплачивается за грехи отцов и матерей. Извращенцы уже имеют дефекты в своей генетике и, скрещиваясь между собой, приближают конец своего рода. Кроме того, они заражают здоровую часть людей» [11]

       Доктрина третья: отмена возрастных ограничений в половых отношениях.
По данному пункту, де Сад говорит следующее:
 «В городах должны существовать различные по¬мещения, удобные, просторные, опрятно убранные и безопасные во всех отношениях, где причудам на-слаждающихся распутников будут предоставлены лица любого пола и возраста, любое создание», и далее: «Остается только определить возрастные грани¬цы. Однако же я отрицаю, что это можно сделать, не ограничивая свободу человека, пожелавшего насла¬диться девушкой того или иного возраста. В самом деле, прохожий обладает правом сорвать плод с де¬рева и, разумеется, съесть его спелым или зеленым, следуя своим наклонностям».
Как сообщает А.А. Александров: «среди факторов риска, связанных с синдромом Дауна, следует указать на роль возраста матери. Возраст отца не влияет или влияет незначительно на частоту появления этой хромосомной аномалии. Если возраст матери более 45 лет, то относительная частота рождения детей с синдромом Дауна превышает более чем в 100 раз соответствующие показатели для молодых матерей. В слу¬чае редких трисомий по 13-й хромосоме (синдром Патау) и 18-й паре хромосом (синдром Эдвардса) возраст матери также является фак¬тором риска. Среди факторов риска возникновения синдрома Клайнфельтера также необходимо упомянуть возраст матери». [8,c. 73-76]

       Доктрина четвертая: апология содомского греха.
Как уже и писалось выше, содомия, по Саду, — это «мнимое преступление».
       «Пристрастие к содомии является следствием определенной телесной организации, не зависящей от нашей воли».
«Иной раз содомия предстает перед на¬ми в качестве своеобразного плода пресыщения, од¬нако же и тогда она не входит в противоречие с зако¬нами природы. При всех обстоятельствах любовная страсть к лицам мужского пола внушается нам при¬родой, так что в любом случае люди должны испы¬тывать уважение к подобному поведению», - заключает де Сад.
Как пишет А. Нохуров, «В отличие от других перверсий при гомосексуализме, особенно с нарушением полового сознания (аутоидентификации), т.е. при осознании своей принадлежности к другому полу, имеются биологические предпосылки, что чрезвычайно важно для судебно-психиатрической экспертизы.
       Согласно нейроэндокринной теории, гомосексуализм предопределяется нарушениями половой дифференцировки мозга в пренатальном периоде, что обусловливает неполноценную маскулинизацию мозга у гомосексуальных мужчин. Нарушение половой дифференцировки мозга приводит к искажению чувствительности гипоталамуса к гормональным воздействиям. Патология пренатального периода влечет за собой и нарушения эндокринного обеспечения сексуальной функции. У лиц с гомосексуальным влечением повышен уровень эстрадиола и связывающих тестостерон глобулинов, а также снижена концентрация свободного тестостерона в крови по сравнению с контрольной группой; основное нарушение заключается в изменении не столько концентрации гормонов, сколько баланса тестостерона и эстрогенов.
       Таким образом, нейроэндокринная и эндокринная теории дополняют друг друга. С ними неразрывно связана и генетическая теория гомосексуализма. Высокую конкордантность близнецов по гомосексуализму можно объяснить как общим для них экзогенным фактором в критическом пренатальном периоде, так и генетически фиксированной предрасположенностью к нарушениям половой дифференцировки мозга. Следовательно, имеется биологически детерминированный риск по гомосексуализму - патофизиологическая почва для искажений полового самосознания и полоролевого поведения». [12]
Так же и по мнению Блейлера, нет достаточного основания считать эту аномалию приобретенной, наоборот, имеется очень много очень серьезных указаний, что существенные корни гомосексуальности лежат во врожденной конституции. При этом автор подчеркивает, что нередко гомосексуальные больные до периода полового созревания сами не подозревают аномалию у себя, пока случай им этого не откроет.
Чем глубже дисгармония психопатической личности, тем труднее ей сопротивляться гомосексуальным тенденциям; кроме того, большее отклонение от нормы в сексуальной направленности требует больших личностных ресурсов для предотвращения ее реализации. Вот что пишет по данному вопросу, известный ученый Рихард фон Крафт-Эбинг в своей работе «Половая психопатия»: «Как бы отвратительны ни казались с эстетической стороны половые вожделения урнинга (т.е. гомосексуалиста), для него самого, с точки зрения его аномалии, они являются естественными. К этому нужно еще прибавить, что в большинстве случаев извращенное половое влечение у этих несчастных проявляется с ненормальной силой и что они не сознают его как нечто противоестественное. Кроме того, у них не хватает нравственного и эстетического противовеса для борьбы со своим влечением». [13]
Как известно, гомосексуальные отношения, ведущие к половому удовлетворению, очень разнообразны - взаимная мастурбация, орально-генитальная практика, педерастия и др. Среди гомосексуализма со специальным выбором объекта различают педофилию (половое влечение к малолетним), эфебофилию (любовь к юношам), корофилию (влечение к девочкам-подросткам), геронтофилию (половое влечение к старикам). Гомосексуализм нередко сочетается с другими перверсиями: трансвестизмом, садизмом, мазохизмом.

       Доктрина пятая: оправдание зоофилии.
И последний, пожалуй самый ужасающий тезис проводимый Садом в своей работе «Философия в будуаре» - это апология зоофилии.
«Во всех подобных безумствах»- пишет маркиз,- «нельзя усмотреть никакой опасности. Даже если женщины осмелятся на большее, расточая свои лас¬ки монстрам и животным, а об этом мы знаем на примере многих народов, то во всех таких глупостях мы не обнаруживаем ни малейшего неудобства, так как разложение нравов, как правило весьма полез¬ное для государства, не может ему навредить ни в каком отношении».
Думается, нет большой необходимости вдаваться в подробное описание перверсии, имеющей массу названий - зооступрум, зооэрастия, бестиофилия, содомия... Под этими терминами понимается скотоложество, свойственное, как ни странно, не только индивидуумам с различными степенями слабоумия.
Как известно, зоофилия присутствует во многих мифах и преданиях, относящихся к разным культурам. Она не редкость и в близкой нам греческой мифологии. Зоофильные мотивы, присутствующие в мировой мифологии, имеют, однако, не только сексуальное значение: очень часто в символической форме они отражают историю различных культур, стирание границ между миром людей и богов, тотемические традиции, а также подсознательные эротические потребности.
Во многих литературных и исторических произведениях, относящихся к разным культурным пластам, встречаются описания зоофилии, свидетельствующие о том, что она отнюдь не была какой-то редкостью. Из этих источников следует, что на Земле, похоже, не осталось животного, которое не было бы использовано в сексуальных целях. Еще в 1730 г. Мартин Шуринг представил в книге "Гинекология" простанный перечень эпизодов зоофилии, в котором фигурируют собаки, кошки, козы, овцы, куры, гуси, утки, лошади, рыбы, медведи, обезьяны, ослы, змеи, мыши. Первые научные работы, посвященные зоофилии, увидели свет в 1887 г. на страницах венского журнала для врачей. С этого момента специальная медицинская периодика разных стран довольно регулярно обращается к этой теме.
Зоофилия встречается преимущественно в животноводческих районах, где мужская часть населения длительное время находится в отрыве от женского общества, где строго караются добрачные связи и неверность женщин и юноши могут начать половую жизнь лишь после вступления в брак. В большей части случаев зоофилия является заместительной перверсией. Обычно у человека не возникает стойкого полового влечения к животному и контакт прекращается при возможности получения нормального полового удовлетворения. [14]
Женская зоофилия встречается чаще, чем об этом было принято писать.
Как пишет Крафт-Эбинг, «Скотоложство, несмотря на всю свою чудовищность, далеко не всегда имеет в основе психопатологические условия. Низкий уровень нравственного развития, сильное половое влечение, при затрудненном почему-либо естественном удовлетворении, может и у мужчин и у женщин вести к этому противоестественному способу полового удовлетворения».
Однако, среди случаев скотоложства, по мнению Крафт-Эбинга, имеется группа, которая возникает безусловно на патологической почве, в которой можно доказать наличие тяжелого отягощения, конституциональных неврозов, импотенции при сношении с женщинами и где противоестественные действия являются импульсивными. Так же, по мнению Крафт-Эбинга, целесообразно дать этим патологическим случаям особое название: именно если за непатологическими случаями сохранить термин «скотоложство» («бестиализм»), то для патологических можно было бы избрать слово «зооэрастия».
Таким образом, пишет крафт-Эбинг: « в настоящее время ничего более не остается, как считать зооэрастию врожденным извращением половой жизни» [13]
И далее он сообщает следующее: «Нужно, однако, признать, что число случаев зооэрастии по сравнению с случаями гомосексуализма крайне незначительно. Это легко объясняется различным характером обеих аномалий, именно тем, что зооэраст отстоит неизмеримо дальше от нормального объекта полового удовлетворения, чем гомосексуалист. Отсюда ясно, что первую аномалию нужно считать гораздо более тяжелой формой вырождения».
Таким образом, в любом случае, зоофилия, (содомия, зооэрастия, бестиофилия) – вне всякого сомнения является сексуальной девиацией.
Экстремальной разновидностью данного извращения считается так называемый зоосадизм (родственный девиации ктиномании - патологического влечения к живодерству).
Причины проявления сексуального нтереса животными определяются различными факторами: нарушениями психики, алкоголизмом, кастрационным комплексом, патологическим чувством собственной малоценности в сексуальной роли, детскими впечатлениями и другими факторами.
Итак, в завершение данного раздела, мы попробуем сделать короткий повтор выявленных и усвоенных нами фактов, которые оказались диаметрально противоположны антинаучным, антиобщественным и антисоциальным доктринам маркиза де Сада.
       1) Доктрина первая – воспитание незаконнорожденных детей вне семьи. По данному пункту мы выяснили что отсутствие заботы о де¬тях, особенно в раннем возрасте, наносит им очень сильную психическую травму, которая впоследствии приводит к повышенному риску заболевания униполярной формой депрессии в более зрелом воз¬расте.
Данные показывают, что плохое обращение с детьми, игнорирование или пренебрежение может вызвать устойчивые изменения в развивающемся мозге и увеличить риск заболевания аффективными расстройствами в течение жизни.
       2) Доктрина вторая – инцест.
Наиболее сильный и универсальный запрет существует против кровосмешения мать-сын, а такое поведение обычно указывает на более тяжелую форму психопатологии у тех, кто принимает в нем участие.
Эмоциональное отталкивание, подкрепленное во многих обществах пониманием последствий кровосмешения, привело к культурному табуированию инцеста.
Смертность среди детей, рожденных в результате инцеста (т.е. от связи между братом и сестрой или от одного из родителей с кем-то из детей), приблизительно вдвое превышает аналогичный показатель для детей от нормальных браков. В случае выживания эти дети в десять раз чаще подвержены генетически обусловленным заболеваниям, таким как различные сердечные аномалии, глухонемота и тяжелые формы умственной отсталости, с увеличением степени инбридинга снижаются показатели умственного развития.
Частота случаев олигофрении среди потомков, родившихся от кузенных браков, составляет 9,3%
       3) Доктрина третья: отмена возрастных ограничений в половых отношениях.
Дети рожденные от матерей возрастом более 45 лет: относительная частота рожденных детей от вышеуказанной возрастной группы матерей, с синдромом Дауна превышает более чем в 100 раз соответствующие показатели для молодых матерей.
       4) Доктрина четвертая – апология содомского греха.
Гомосексуализм предопределяется нарушениями половой дифференцировки мозга.
Имеется очень много серьезных указаний, что существенные корни гомосексуальности лежат во врожденной конституции. При гомосексуализме наблюдается генетически фиксированная предрасположенность к нарушениям половой дифференцировке мозга. Гомосексуализм нередко сочетается с другими перверсиями: трансвестизмом, садизмом, мазохизмом.
       5) Доктрина пятая: оправдание зоофилии.
Скотоложство, несмотря на всю свою чудовищность, далеко не всегда имеет в основе психопатологические условия, однако среди случаев скотоложства, по мнению Крафт-Эбинга, имеется группа, которая возникает безусловно на патологической почве.
Таким образом, данную аномалию, по Крафт-Эбингу, «нужно считать гораздо более тяжелой формой вырождения».
Зоофилия, (содомия, зооэрастия, бестиофилия) – все эти отклонения, вне всякого сомнения являются сексуальными девиациями.
На основании вышеизложенного, стоит сделать вывод, что на все приведенные маркизом де Садом тезисы в научной литературе (как и было показано выше), имеется ряд серьезных возражений, так как практика предложенных де Садом сексуальных свобод, вне всякого сомнения имеет в своей филогенетической основе ряд серьезных психических заболеваний, вызванных, в свою очередь, таким феноменом как вырождение.
Итак, в свете открывшихся нам фактов, мы просто не имеем права пройти мимо описанных в медицинской литературе, патологических случаев различных форм психических заболеваний, и, конечно, мы сделаем скромную попытку сопоставить фантазии де Сада с вышеописанными случаями.
На этом основании я ввожу следующий раздел своей работы: «Филогенетические корни доктрин де Сада»


       5 Филогенетические корни фантазий де Сада.

В данном разделе мною будет предпринята попытка более детально проанализировать вышеописанные доктрины и так сказать, указать на те родники из которых берут свое начало эти реки и в какие моря эти реки впадают; одним словом, мы попытаемся выявить филогенетические механизмы, которые двигали этими абсурдными и безумными мыслями и идеями де Сада.
Это не столько повторное препарирование уже рассмотренных нами доктрин, но, скорее всего, это попытка более глубже вникнуть и сравнить, описанную в медицинской литературе отличительных особенностей психических отклонений и патологий, с идеями маркиза де Сада.
Как известно, скандальная слава произведений опального маркиза нашла свое отражение в термине, основой которому послужила его фамилия. Этот термин в конце XIX века ввел в обиход известный немецкий психиатр Краффт-Эбинг, назвавший определенный вид сексуаль¬ных отклонений «садизмом».
Садизм, однако, имеет отношение не только к сексуальной сфере, как это зафиксировано обыденным сознанием. Наряду с некрофилией, он является неотъемлемым компонентом изощрен¬ной жестокости, в данном случае—жестокости, присущей именно мужчинам.
Рассматривая онтогенез некрофилии, Эрих Фромм, на основании известных и беспрецедентных примерах человеческой жестокости, в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности», пишет следующее: «Если бы человеческая агрессивность находи¬лась на таком же уровне, как у других млекопитаю¬щих (например, хотя бы наших ближайших родствен¬ников — шимпанзе), то человеческое общество было бы сравнительно миролюбивым. Но это не так. Исто¬рия человечества дает картину невероятной жестоко¬сти и деструкции, которая явно во много раз превос¬ходит агрессивность его предков. Можно утверж¬дать, что в противоположность большинству живот¬ных человек — настоящий «убийца».
Думаю ни у кого не возникнет возражений на то, что садизм, равно как и мазохизм, долж¬ны рассматриваться как природная аномалия половой жизни, однако довольно не многие, даже в наши дни, являются сторонниками генетики, а посему, некоторые ученые и исследователи, не принимают данное психическое расстройство как отклонение в эволюции психосексуальных про-цессов на почве психической дегенерации, и, вероятно, лишь по той простой причине что за подобными суждениями всегда встает призрак евгеники.
Дабы разрешить данный вопрос, пожалуй стоит обратиться за консультацией к специалисту.
 Итак, Эрих Фромм по данному поводу говорит следующее: «Предположение о наличии связи между мужественнос¬тью и агрессией, возможно, опирается на результаты исследо¬ваний и домыслы о сущности Y-хромосомы. Женский ряд со-держит две женские хромосомы (XX), а мужская формула со¬стоит из хромосомной пары XY. В процессе деления клетки возможны отклонения от нормального развития, но с позиций теории агрессии самое главное заключается в том, что живое существо мужского пола получает в своем генетическом коде одну Х-хромосому и две Y-хромосомы, т.е. (XYY). (Бывает еще и другое расположение хромосом, но в нашей ситуации это нас не интересует.) Индивиды с формулой XYY нередко отличаются какими-либо физическими отклонениями от нор¬мы. Обычно они значительно выше среднего роста, несколько ограниченны в умственном отношении и довольно часто бывают больны эпилепсией или подвержены эпилепсоидным со¬стояниям. Особенно интересен для нас тот факт, что индиви¬ды этого типа бывают чрезвычайно агрессивными. Это пред-положение первоначально возникло при обследовании буй¬ных обитателей специальной клиники в Эдинбурге (139, 1965, с. 1351). Семеро из 197 психически больных мужчин имели хромосомный ряд XYY; а это составляет 3,5%, т.е. более вы¬сокий процент, чем это наблюдается у обычного населения». [15,с.261]
Итак, возможно в данной цитате, мы, некоторым образом, находим искомый нами ответ; а именно – связь с повышенной агрессией у индивида мужского пола некого мутировавшего гена – лишней Y – хромосомы.
Как пишет Фромм, нам известны две распространенные точки зрения на сущность садизма. Первая нашла выражение в понятии алголагнии (от algos — «боль» и lagneia — «желание»). Автором ее считается Шренк-Нотцинг (начало XX в.). Он делит алголагнию на два типа: активную (садизм) и пассивную (мазо-хизм). По этой классификации сущность садизма заключает¬ся в желании причинить боль, вне зависимости от наличия или отсутствия сексуальных мотивов. Однако у Фромма имеет место и несколько иная интерпретация: «сердцевину са¬дизма, которая присуща всем его проявлениям, составляет страсть, или жажда власти, абсолютной и неограниченной власти над живым существом, будь то животное, ребенок, мужчина или женщина. Заставить кого-либо испытать боль или унижение, когда этот кто-то не имеет возможности защи-щаться, — это проявление абсолютного господства (одно из проявлений, хотя и не единственное). Тот, кто владеет каким-либо живым существом, превращает его в свою вещь, свое имущество, а сам становится его господином, повелителем, его Богом». [15,с.401]
Поэтому, по Фромму, садизм — один из возможных ответов на вопрос, как стать человеком (если нет других способов самореализации). Ощу¬щение абсолютной власти над другим существом, чувство свое¬го всемогущества по отношению к этому существу создает ил¬люзию преодоления любых экзистенциальных преград (погра¬ничных ситуаций), особенно если в реальной жизни у человека нет радости и творчества. По своей сущности садизм не имеет практической цели: он является не «тривиальным», а «смирен¬ным». «Он есть превращение немощи в иллюзию всемогуще¬ства. То есть это — религия духовных уродов». [15,с.402]
Что же, читая Сада, мы в действительности, в его произведениях находим подобных «духовных уродов» и вот яркий тому пример: «Троих жертв поставили на утыканные гвоздями доски, которые немилосердно терзали им ступни. Груди их туго опоясали ремнями, пона¬чалу сырыми, которые по мере высыхания все сильнее сдавливали их; на голову каждой водрузили хитроумный агрегат с винтовым механиз¬мом, посредством которого Сен-Фон, вращая ручку, мог опускать нахо¬дящийся внутри тонкий, остро заточенный стержень и вдавливать его на нужную глубину в череп бедной девочки; другое орудие, напоминавшее большую вилку с двумя зубьями, также очень острыми—их проверил сам министр,— было укреплено перед глазами каждой, а еще один острый стержень упирался им в пупок на тот случай, если не выдержав ударов кнута, они вздумают наклониться вперед. Возле каждой жертвы стояла лесбиянка, которая, разумеется, была избавлена от этих обременительных доспехов.
Первым делом Сен-Фон использовал розги, которые подал ему Делькур: каждой из девочек выдал по сотне ударов, а каждой лесбиянке—пятьдесят. Во втором эпизоде вступила в действие плеть с множеством хвостов, увенчанных железными наконечниками: жертва получила двести ударов, лесбиянка довольствовалась двенадцатью. Вслед за тем Сен-Фон начал крутить ручки закрепленных на головах механизмов, и бедные, окованные острым железом девочки ответили таким надсадным воплем, который мог растопить сердце любого человека, сделанное не из столь прочного материала, как наше»- пишет Сад в своем известнейшем романе «Жюльетта» - и это, увы не самый яркий пример демонстрации духовного уродства маркиза, чье творчество, к большому сожалению, многие наши современники пытаются обелить и тем самым заразить незрелые умы этой психической заразой.
Еще один важный элемент в синдроме садизма, выделенный Фроммом - готовность подчиняться и трусость.
И действительно, вспомните как, казалось бы бесстрастный и бесчувственный маркиз, столь часто популяризировавший убийство и муки своих жертв, 13 апреля 1793г, получив доступ к должности присяжного заседателя революционного трибунала (должности к которой кстати, вне всякого сомнения, вела его лишь страсть к пыткам, допросам упоению убийством – т.е. всему тому что содержит ярко выраженный садистский элемент), вдруг, на удивление всем, отказывается поставить свою резолюцию « под неким бесчеловечным постановлением».
Увы, многие не вникнув в суть этого поступка, опрометчиво приписывают это исключительно филантропическим мотивам светлой души де Сада.
Увы, садист просто испугался ответственности и всенародного осуждения, и в этом пункте прав Фромм – садист всегда трус; так и в деле Сада – он способен инкогнито, при закрытых дверях глумиться и издеваться над служанками, проститутками, посудомойками, т.е. лицами, стоящими по социальной лестнице ниже маркиза, маркиз даже склонен скрывать своих подвигов свершенных над этими безропотными и покорными существами, но. как только дело доходит до реальной ответственности – де Сад бежит прочь, ибо не способен на поступок, он проявляет все ту же психическую импотенцию, которая, впрочем, и заставляет его прибегать к вышеописанным извращениям.
       Итак, садизм - это извращение, при котором сексуальное удовлетворение достигается при причинении страдания партнеру. Диапазон садистических актов очень велик: от упреков и словесной тирании до тирании физической - нанесения телесных повреждений и даже убийств из сладострастных побуждений. При мазохизме (пассивная алголагния) половое удовлетворение достигается унижением и даже истязанием со стороны сексуального партнера. Мазохизм часто сочетается с садизмом (садомазохизм).
Интересен факт, что в качестве разновидностей мазохизма описывают: флагеллантизм (удовольствие от самобичевания), пикацизм (стремление пачкаться мочой, калом, выделениями из половых органов сексуального партнера), уролагния (возбуждение наступает при обливании собственной или чужой мочой, прикосновении к ней, ее питье), сервилизм (половое удовлетворение от подчиненной роли, от прислуживания) и др.
На верном ли мы пути, и не ошибаются ли ученые в своих утверждениях? Действительно ли у идущих рука об руку садизма и мазохизма, в арсенале имеются такие непонятные и отвратительные для нормального человека действия как стремление пачкаться мочой, калом, и уж тем более получать сексуальное удовлетворение от приема в пищу экскрементов?
На этот вопрос мы ответим положительно, и, в качестве примера, вновь обратимся к творчеству де Сада:
«Вообще я могу добавить, что глубоко заблуждает¬ся тот, кто чурается выделений, исходящих из самых недр нашего пищеварительного тракта: в них нет ниче¬го нездорового, ничего такого, что может, в конечном счете, быть неприятным... Отвращение к экскремен¬там — это непременный признак плебейства, и вы должны признать это. Мне ли напоминать вам, что существует такое понятие, как знаток фекалий, гур¬ман экскрементов? Нет ничего легче, чем приобрести привычку к смакованию испражнений, и если испробо¬вать разные, вы поймете, что у каждого свой особен¬ный вкус и аромат, но все они нежны, приятны и вку¬сом напоминают оливки».[7,с. 456]
Как сообщает один из сайтов описывающий половые извращения: «Разновидности фетишизма, в основе которых лежит неравнодушное отношение субъекта к человеческим выделениям, выносятся "в свет" еще реже - в силу своей малой эстетической привлекательности», - как видно, даже в известных клинических случаях такую девиацию можно назвать нонсенсом, однако в случае Сада, мы, вне всякого сомнения, имеем пример тяжелейшего патологического отклонения, ведь, как видно из вышеприведенной цитаты, Сад говорит не просто о поглощении экскрементов, но об особого рода удовольствии испытуемого от данного действа, что явно не вписывается ни в какие рамки поведения нормального человека.
Итак, самым ярким из таковых извращений, пожалуй, можно признать всевозможные варианты экскрементофилии (пикацизма) - обнюхивания, ощупывания или проглатывания субстанций, для этих целей, в общем-то, не предназначенных. Сюда же относится и неуемное стремление обмазывать себя этими самыми субстанциями.
Терминов, характеризующих данную группу девиаций, немало - например, индивидуум, практикующий обнюхивание не самых благоухающих мест своего партнера (или "производимой" его организмом продукции), называется осфрезиофилом, а сама перверсия именуется ренифлексом или озолагнией. Тяга к употреблению в пищу фекалий, мочи, спермы и прочих выделений в зависимости от объекта пристрастий именуется копро-, уро-, спермо-фагией и т.п. [11].
Как пишет Фромм: «мое собственное обследование отдельных паци¬ентов полностью подтвердило наблюдения Фрейда. Разница со¬стояла в том, как ответить на вопрос об источнике; то ли анальное либидо обусловливает интерес к экскрементам (и — опосредованно — анальный синдром личности), то ли синдром этот есть проявление особого вида зависимости? В последнем случае анальный интерес следует понимать как иное, символи¬ческое, выражение анального характера, а не как его причи¬ну. Экскременты являются и в самом деле очень подходящим символом: они представляют то, что исключается из человечес¬кого жизненного процесса и больше не служит жизни».
Таким образом, Фромм, на основании данного рассуждения, делает вывод о вытекающей некрофильской предпосылке из данной перверсии.[15,с.407]
По Фромму, садист в корне отличается от некрофила своей жизненной установкой: садист хочет стать хозяином жизни и поэтому для него важно, чтобы его жертва осталась живой. Как раз это отличает его от некрофильно-деструктивных людей. Эти стремятся уничтожить свою жертву, растоп¬тать саму жизнь, садист же стремится испытать чувство свое¬го превосходства над жизнью, которая зависит от него.
Однако в случае Сада, пожалуй, этот принцип, не срабатывает: в его фантазиях нет четкой градации, его личность не поддается строгим, сухим ригористическим правилам и дефинициям описанных в науке, его личность – это обширный набор комплексов, комплексов, которые не успев заявить о себе поглощаются все новыми и новыми их разновидностями, мы лишь вправе обратить внимание на яркость некоторых из них, и, если Фромм, как видно из вышеприведенной цитаты, не допускает в элементах садизма некрофилических установок, то у Сада, его ярко выраженный садизм не мешает также проявлению некрофилии:
« Другой гость, фантазии которого шли дальше, хотел, чтобы я имела лазутчиков в деревне, чтобы предупреждать его каждый раз, когда хоро¬нили на каком-нибудь кладбище молодую девушку, умершую без опас¬ной болезни (это было условие, которое он требовал соблюдать).
Как только я находила усопшую, он платил очень дорого за находку, и мы отправлялись вечером на кладбище, к яме, указанной лазутчиком, земля которой была свежеперекопанной.
Мы оба быстро раскапывали труп. Как только он мог до него дотронуться, я начинала качать член, пока он ощупывал труп со всех сторон, в особенности ягодицы...
Иногда, возбуждаясь во второй раз, он испражнялся (текст изменен автором из этических соображений) и заставлял меня испражняться на труп, по-прежнему ощупывая те части тела, которые мог достать», - пишет де Сад в своей романе «Сто дней Содома».
"Некрофилия" - слово искусственно созданное, в древнегреческих текстах не встречающееся. Оно вошло в европейские языки в качестве медицинского термина лишь во второй половине XIX столетия, когда началось научное исследование обозначаемого этим словом явления. Одним из первых ученых, описавшим ряд случаев, когда получение сексуально удовлетворения было связано с использованием трупов, был немецкий невропатолог Рихард Краффт-Эбинг, чья книга "Psychopathia Sexualis" вышла в 1886 году.
Некрофилия является актом получения сексуального удовлетворения при сношении с трупами. Большинство страдающих некрофилией находят трупы для удовлетворения своих перверсий в моргах или в других местах. Некоторые из них вскрывают могилы. Иногда для выполнения этой перверсии совершаются убийства. В нескольких случаях, подвергшихся исследованию, выяснилось, что лица, страдающие некрофилией, считают, что они наносят наиболее страшное из всех возможных оскорблений своим безжизненным жертвам. Richard Kraft-Ebing считал в данной ситуации оправданным диагноз психоза. [11]
В современных пособиях по сексологии, некрофилию обычно трактуют как одну из разновидностей сексуальных девиаций (парафилий), связанных с отклонениями в отношении объекта влечения.
Философская концепция некрофилии разрабатывалась в трудах Эриха Фромма, представителя гуманистически ориентированного психоанализа, в своей статье "Адольф Гитлер: Клинический случай некрофилии", вошедшей в его книгу "Анатомия человеческой деструктивности".
Сущность некрофилического характера Фромм формулирует так: «страстное влечение ко всему мертвому,— разлагающемуся, гниющему, нездоровому. Это страсть делать живое неживым, разрушать во имя одного лишь разрушения. Это повышенный интерес ко всему чисто механическому. Это стремление расчленять живые структуры.
Некрофилами движет убеждение, что добиться чего-либо в жизни можно только с применением силы... Власть на языке некрофила — не торжествующий разум, не способность интегрировать разноречивые интересы, а всеподавляющая сила, не знающая никаких ограничений: власть превращать человека в труп».
Некрофилия, как и всякая аномалия, в определенных дозах присутствует в характерах многих людей, не оказывая решающего влияния на их взаимоотношения с другими людьми, но мучители, тем более — профессиональные, явно носят в себе критическую массу некрофилии.
В этих случаях некрофилия придает животной агрессии индиви¬да особо изощренный характер, предполагающий наслаждение производимыми мучениями.
Некрофилия, как любовь к мертвому, застывшему, распадающемуся противопоставляется Фроммом биофилии как любви к живому, творческому, развивающемуся.
Для многих некрофилов характерна фиксация на образе умершей матери или возлюбленной. Иногда половые сношения с трупами сопровождаются каннибализмом (который можно рассматривать как стремление еще теснее соединиться с трупом - не только проникнуть в него, но и включить в состав собственного тела). В ряде случаев, но далеко не всегда, некрофилия связывается с оккультными представлениями.[11]
Некрофилию, Фромм определяеи, как злокачественную форму проявления анального характера.
Однако, стоит ли клеймить во всех пороках одного маркиза, ведь это просто не учтиво, как мне кажется, сущность некрофилических проявлений его творчества, обязана не только одной его больной психики, увы будучи причастен к масонству, Сад, вероятнее всего, усвоил из обрядовой части ордена некоторые интересные на наш взгляд идеи.
Как пишет Иванов: «Акт принятия в третью масонскую степень сопровождается разнообразными таинственными церемониями.
 При посвящении в степень мастера раскрывается значение легенды об Адонираме.
 При приеме в степень мастера ложа вся затягивалась черными тканями; на стенах черепа и кости с надписью “ MEMENTO MORI» (помни о смерти, лат.) , на полу черный ковер с нашитыми золотыми словами и посреди ковра открытый гроб, трехцветные светильники поддерживались человеческими скелетами, “коих всегда поставлялись трое”. (заметьте явно некрофильская атрибутика ритуала)
 По правую сторону от жертвенника, на искусственном земляном холме сверкала золотая — ветвь акации. Все братья символизировали глубокое горе: это было горе по убиенном строителе Соломонова храма — Адонираме.
       Как гласит легенда, по приказу Соломона, тело Адонирама было найдено, ибо земля оказалась рыхлой, а воткнутая ветвь акации, которою убийцы отметили место погребения Адонирама — зазеленела. Мастера из боязни, что древнее мастерское слово уже потеряло значение, решили заменить слово “Иегова” первым, которое будет кем-либо из них произнесено при открытии тела погибшего мастера. В это мгновение открылось тело и когда один из мастеров взял труп за руку, то мясо сползло с костей и он в страхе воскликнул “Мак-бенах”, что по-еврейски значит “плоть от костей отделяется”. Это выражение и было принято отличительным словом мастерской степени.
Подлинный смысл этой легенды открывает знаток масонства А. Д. Философов. — “В этой легенде, — говорит он, — нельзя однако не признать символического языка евреев, напоминающего собой библейскую и еще более талмудическую письменность. Нельзя также не видеть, что легенда вымышлена по Воскресении Христа Спасителя. Во-первых, потому, что ни в одном из памятников еврейской литературы ни о каком Адонираме, как главном строителе Соломонова храма, не упоминается и еще более потому, что легенда эта, в которой самомалейшая подробность осмыслена, заключает в себе намеки, очевидно, направленные против сказания святых Евангелистов о Воскресении Христовом”. – и здесь мы, пожалуй, забегаем немного вперед, открывая мистическую сторону масонского культа, однако, на данном этапе нашего исследования, интересено вскрыть суть данного ритуала и его связи с некрофилической установкой масонства: «Из повествования св. Евангелистов видно, что три ученика, т. е. Петр, Иоанн и Мария тоже пришли ко гробу “иде же бе тело Иисусово”, чтобы допросить гроб о том последнем роковом слове, которым должна закончиться великая идея новорожденного христианства. Но в этом гробу, предмете их надежды и страха, они уже не нашли тела Иисусова, а только гробовые пелены, а возле пелен светлого ангела, жителя бесплотного лучшего мира, пришедшего возвестить им то новое слово, то радостное “Христос Воскресе!”, которым отныне утверждалось на земле учение Христа еще прежде, чем сам Господь по сказанию Евангелистов предстал перед всеми учениками своими “дверем затворенным”. [2]
“В мистерии Адонирама, также, как и к гробу Иисуса, приходят, чтобы узнать о заветном слове, без которого нельзя было закончить построение храма иудейского, но приходят не только три ученика и в числе их женщина, а трижды три, при том не ученики уже, а мастера, т. е. учители. И что же — вместо Адонирама, который, как главный строитель храма Соломонова, с иудейской точки зрения, несравненно более имел права на бессмертие, чем сын Марии, все они находят в гробу только гниющий труп. Вместо появления ангелов, которые бы подтверждали своим видимым присутствием идею загробного существования и поведали бы им о тайне Воскресения, они только находят перед собой картину разрушения. Тогда удовлетворяясь этим свидетельством внешних чувств, ни говорят друг другу “Мак-бенах”, т. е. “плоть разрушается”.
“И поэтому», как пишет Иванов, - “Мак-бенах” — зерно будущего скептицизма, свидетельство их собственных чувств, противопоставляемое свидетельству апостолов о Воскресении Христовом; “Мак-бенах” это протест против возможности загробной жизни, утверждаемой о невозвратном “Христос Воскресе”, это возведенная в догмат садукейская ересь, первый и необходимый шаг к ниспровержению христианства и возведению на место столь нетерпеливо ожидаемого времени Соломона, т. е. всемирного иудейского храма. Но строить храм, возводить столп, стены или город означает на языке адептов установлять или распространять какое-либо религиозное учение. И потому принять слово “Мак-бенах” в основание тайных работ для распространения иудейского храма, значит разрабатывать и распространять скептицизм и философию материализма, основанием для которой отныне должен служить гниющий человеческий труп, не дающий другого ответа для иудейских искателей истины, кроме заключающихся в свидетельстве чувств, в картине собственного разрушения”.
А ведь Фромм недаром выделял в качестве основной отличительной черты некрофильсокй установки именно материалистическо-технические установки сознания современного человека, и как следствие, вытекающее из этой установки – поклонение машине, вещам, технике, т.е. преклонение перед всем неживым: «Вопрос этот состоит в том», - пишет Фромм, - «можно ли считать некрофилию характерной чертой вто¬рой половины XX в., действительно ли она свойственна людям в США и других высокоразвитых капиталистических или госу¬дарственно-капиталистических общественных системах?
«Этот новый человеческий тип интересуют в конечном сче¬те не трупы или экскременты; наоборот, у него даже может быть полное неприятие трупов и страх перед ними (трупофобия), которые он так препарирует, что мертвый у него выгля¬дит живее, чем при жизни. (Это общая ориентация на все ис¬кусственное, на вторую рукотворную реальность, отрицаю¬щая все естественное, природное как второсортное.) Однако он совершает и нечто еще более страшное. Он отворачивает свой интерес от жизни, от людей, от природы и от идей — ко¬роче, от всего того, что живет; он обращает все живое в пред¬меты, вещи, включая самого себя и свои человеческие каче¬ства: чувства и разум, способность видеть, слышать и пони¬мать, чувствовать и любить. Секс превращается в набор техни-ческих приемов («машина для любви»); чувства упрощаются и заменяются просто сентиментальностью; радость, как выраже¬ние крайнего оживления, заменяется возбуждением или «удов¬летворением», а то, что раньше у человека называлось любовью и нежностью, он большей частью отдает теперь технике (маши¬нам, приборам, аппаратам). Мир превращается в совокупность артефактов: человек весь (от искусственного питания до трансплантируемых органов) становится частью гигантского механизма, который находится вроде бы в его подчинении, но которому он в то же время сам подчинен. У человека нет дру¬гих планов и иной жизненной цели, кроме тех, которые дикту¬ются логикой технического прогресса. [15,с. 481]
Как сообщает Фромм: « Льюис Мэмфорд установил, что существует связь между деструктивностью и поклонением перед машинной мощью — «мегатехникой». Мэмфорд утверждает, что эта связь просмат¬ривается еще в Египте и Месопотамии, которые более 5000 лет тому назад имели такие социальные структуры, которые во многом напоминают общественное устройство в странах со¬временной Европы и Северной Америки», - писал Эрих Фромм в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности, - что ж, как видно, взрыв материализма это отнюдь не порождение здравого рассудка, но акция, тщательно запланированная много веков назад, кстати, берущая свое начло в лоне египетского жречества.
Однако, как и говорилось выше, мы, все же забегаем вперед в область мистицизма, но, вернемся же к рассматриваемой нами теме:
«Развитие некрофилии происходит как следствие психи¬ческой болезни (инвалидности), но корни этой болезни про¬израстают из глубинных пластов человеческого бытия (из экзистенциальной ситуации). Если человек не может тво-рить и не способен «пробудить» кого-нибудь к жизни, если он не может вырваться из оков своего нарциссизма и посто¬янно ощущает свою изолированность и никчемность, един¬ственный способ заглушить это невыносимое чувство нич¬тожества и какой-то «витальной импотенции» — самоутвер¬диться любой ценой, хотя бы ценой варварского разруше¬ния жизни», - пишет Эрих Фромм в своей работе «Анатомия человеческой деструктивности». [15,с. 505]
И в действительности, согласно психоаналитической модели, парафилик является лицом, которое не в состоянии совершить нормальный гетеросексуальный акт, по этой причине, вероятно и возникают различного рода сексуальные перверсии, в той или иной мере рассмотренные нами выше.
Итак, на основании вышеизложенного, можно сделать следующий вывод: при истинных перверсиях извращенное половое поведение является единственным источником сексуального удовлетворения.
 Феноменология перверсий очень разнообразна; начиная с работ Крафт-Эбинга, половые извращения принято подразделять на извращения с нарушением направленности полового влечения и извращения с нарушением способа полового удовлетворения.
Как отмечает Г.С. Васильченко, психопатии предрасполагают к сексуальным расстройствам так же часто, как и выступают в роли структурного центра всей сексопатологической констелляции (сопутствующий синдром - 4,9%, стержневой - 4,7%).[12]
       Наряду с другими формами (типами, вариантами) психопатий, ряд авторов выделяли специальную группу сексуальных психопатов, другие описывали половые расстройства (главным образом расстройства сексуального влечения) в рамках иных форм психопатий, но можно с уверенностью сказать, что нарушения сексуального поведения, обусловленные дисгармонией всей личности, возможны при всех вариантах психопатий.
       В основе нарушений сексуального поведения у психопатических личностей наряду с общей психической дисгармонией значительное место занимает расстройство полового влечения. В трактовке этиологии и патогенеза сексуальных перверсий получили широкое распространение конституционально-генетические, эволюционные, эндокринные, психоаналитические, условно-рефлекторные, а также комбинированные концепции, которые в последние годы получают все большее признание.
Что ж, на основании вышеизложенных фактов, вне всякого сомнения, можно сделать вывод: де Сад, был человеком страдающим тяжелыми психическими расстройствами, более того, факт пребывания де Сада в клинике для душевнобольных Шарантон в 1803г, некоторым образом облегчает нам поставленную перед нами задачу в констатации факта душевных болезней маркиза.
Однако, мы не удовольствуемся данными цитатами, но попытаемся сами вникнуть в онтогенез психических отклонений маркиза.
Цитируя Найссера, Карл Густав Юнг, в своем исследовании феномена шизофрении «Психология Dementia praecox», пишет следующее: «Наблюдая умопомешатель¬ство, мы в каждом случае обнаруживаем нечто совершенно отличное, чуждое — процессы, которые невозможно объяснить, исходя из нор-мальной психики. У душевнобольного логический механизм приводит¬ся в движение не апперцептивной или ассоциативной деятельностью сознания, а патологическими стимулами, лежащими ниже порога со¬знания», и далее: «Человек захваченный комплексом, мыслит в терминах комплекса; он спит с открытыми глазами и больше не может психологически адаптироваться к окружающим обстоятельствам»
« То, что Жане говорит о «function du reel» в истерии, верно и для dementia praecox (т.е. шизофрении): «Пациент сочиняет в своем воображении небольшие истории, которые оказываются очень последовательными и логичными, но когда ему приходится иметь дело с реальностью, то он уже не способен управлять своим вниманием и понимать действительность. [16,с.6,108-109]
И в действительности, читая де Сада, мы в точности с описанием Юнга, находим нечто чуждое – ужасающие действа, которые, для читающего произведения маркиза, являются просто нонсенсом и включают естественные реакции сопротивления.
Вспомним хотя бы рассмотренные нами доктрины и установки де Сада, разве они не шокируют? Но все это теряет свой колорит, когда мы берем в руки «Сто дней Содома» или «Жюльетту» - это ужасающие сцены пыток, немыслимые для нормального человека издевательства до которых только и может додуматься человек с нездоровой психикой: это сцены где заживо сдирают кожу и насилуют свою жертву, это сцены некрофилии, зоофилии, содомии, каннибализма, сцены расчленения еще трепещущих тел и тому подобные непристойности.
И вполне будет правильным согласиться с Юнгом, что человек находящийся в плену комплекса и мыслит в терминах данного комплекса, а так же не может психологически адаптироваться к окружающим обстоятельствам: маркиз де Сад будучи захвачен комплексом, так же не избежал подобного: увы, он так же мыслил в терминах комплекса: кажется его фантазии и его придуманный мир не давали ему покоя и все время, эти порочные, иллюзорные грезы, рвались в реальный мир. Литературно воплощенные герои Сада, с их непомерной животной жестокостью, бесстрастные, всегда уходящие от наказания и всегда воплощающие свои порочные фантазии никогда не караются законом; наоборот, - они находят единомышленников и поклонников в среде самых влиятельных людей, людей обличенных непомерной и практически неограниченной властью, - именно эти герои и этот мир и становятся для Сада его «идеей фикс», идеей, которую он так страстно пытался воплотить в жизнь.
Но увы, если в фантазиях Сада, жертвы безропотно умирали, а палачей одобряли и поощряли монархи и королевы, то в реальности, отхлестанные и опоенные шпанской мушкой женщины легкого поведения, оказались не так безропотны, как литературные жертвы романов де Сада, и это, вне всякого сомнения, был один из первых ударов для маркиза, скорее всего, это был полный крах – мир не признал его светлых идей и философских построений в области «метафизики половой любви». Как мы помним, 3 сентяб¬ря1772г., де Сада, решением королевского прокурора в Марселе, приговаривают к публичному покаянию и смертной казни, но увы, как же мягки и либеральны были законы проклинаемой масонами французской монархии, где приговоренный к смерти (поистине, комичная ситуация!) , легко мог позволить себе «не явиться» на собственную казнь (sic!) и, более того, «скрыться», однако, это, вне всякого сомнения, совсем другая тема.
Однако вернемся к нашей теме; как сообщает Юнг, «сущность сумасшествия произносить сплошные нелепости; представления больного сознания о мире ненормальные бредо¬вые. То, что не является грехом для нормальных людей, грешно с точки зрения сумасшедшего. Причудливые бредовые идеи - ха-рактерная особенность dementia praecox».
Пропуская откровенно порнографические непристойности Сада, я все же, дабы подтвердить сказанное Юнгом привожу цитату из работ маркиза:
«Мы еще раз повторили всю процедуру и, насытившись телом маленького посланника, за¬жарили его живьем на костре и с удовольствием съели.
— Как глубоко заблуждается тот,— заметил венгр,— кто брезгует этим мясом, ведь в целом мире нет ничего вкуснее и ароматнее, и это понимают мудрые дикари-людоеды.
— Это еще одна из наших европейских глупостей,— сказал Волдомир.— Европейцы сделали убийство тяжким преступлением и теперь брезгливо воротят нос от этой пищи, да еще готовы плюнуть в лицо человеку, который предпочитает ее. Та же самая непомерная гордыня заставляет полагать, что нет ничего дурного в том, чтобы зарезать на обед поросенка, но что нет ничего греховнее, чем проделать то же самое с человеческим существом. Вот они, пагубные результаты вашей цивилизации, которую я ненавижу и которая наводит меня на мысль, что это вырождающееся человечество представляет собой скопище идиотов».
Итак, как говорит Юнг: «То, что не является грехом для нормальных людей, грешно с точки зрения сумасшедшего», в данном случае можно заметить обратное – то что то что является грехом для нормальных людей – невинно в глазах маркиза; он бросает вызов тысячелетним культурным традициям, он отрицает и попирает их, ибо некое древнее и безначальное «архе»-«тень», — тот самый юнговский «архетип», состоящий из животных инстинктов и являющийся средоточием темных, низменных сторон личности, то самое звериное начало поглощающее и без того больное сознание маркиза. И именно теперь становится понятным содержание и смысл провозглашенного маркизом закона об отмене смертной казни: он знал, что однажды приговоренный к ней, его рано или поздно приведут на эшафот за подобные преступления вновь.
Описывая диссоциацию сознания при шизофрении, Юнг даёт следующий комментарий: «Личности, образовавшиеся в результате расщепления, принимают банальные, абсурдные и чрезмерно претенциозные имена и характеры и зачастую неприятны во всех остальных отношениях. Они не «тактичны» и не уважают сентиментальные ценности. Напротив, в любое время они вламываются и причиняют беспокойство, они изводят эго сотнями различных способов; все они ужасны и отвратительны с их либо шумной и нахальной манерой, либо нелепой жестокостью и непристойностью. Налицо очевидный хаос бессвязных видений, голосов и образов, чрезвычайно странной и необъяснимой природы». [16,с. 249]
Пожалуй не возникнет возражений на проводимую мою мысль, что описываемые персонажи в романах маркиза – это и есть те самые личности возникшие в результате расщепления сознания. Яркие и откровенные повествования от первого лица, то в женской то в мужской ипостаси – это отнюдь не проявление литературного дара маркиза – нет! Эти личности прожиты, прочувствованы в больных фантазиях де Сада. Заметьте – это всегда лица облеченные абсолютной властью – короли, королевы, священники приступившие к истязаниям жертвы сразу после литургии, некие господа путешествующие со своей свитой, и все они, словно одержимы одной единственной идеей: им доставляет удовольствие убивать и истязать девственниц и невинных детей на глазах матерей, сдирать заживо кожу, а уж затем насиловать трепещущую в конвульсиях жертву, наконец, обезглавливать оскверненные трупы» - все это, вне всякого сомнения, является тяжелой формой психического заболевания – здесь нет, как часто об этом пишут, никакой пародии на современный Саду мир; здесь нет никакого призыва, никакой идеи, никакой глубокой философской мысли, как об этом часто любят писать апологеты Сада, ибо все измышления философствующих персонажей маркиза, ведут лишь к одной цели –логически выстроить некую аксиому для оправдания самых изощренных зверств, аксиому, возведенную в некий закон, в непреложный императив звериной морали, уничтожающий все чистое, добродетельное, невинное и благочестивое, и здесь, увы, скорее всего, нужно говорить не о сумерках больного сознания, но об открыто объявленной войне зла добру и тьмы свету.
       
       5.1. Мистические корни творчества де Сада.
       «Vexilla regis prodeunt inferni*
       Навстречу нам, - сказал учитель. – Вот,
       Смотри, уже он виден в этой черни»
       Когда на нашем небе ночь встает»
       Данте. «Божественная комнедия» (Ад.34;1)


Итак, рассмотрев творчество и смысл идей маркиза, на основании описанных в психиатрии особенностей клинических случаев душевных заболеваний, вероятно, у читателя может сложиться однозначное мнение: «де Сад - тяжело больной человек», ведь как писал еще Ч. Ломброзо: «от гениальности до помешательства – всего один шаг».
Однако, мне как автору не хотелось бы ставить точку на основании некоторых выводов, которые прямо или косвенно вытекают из вышеприведенных фактов по нескольким причинам.
Во-первых, название данной работы «Маркиз де Сад – глашатай антихриста» - на данном этапе нашего скромного исследования, совершенно не раскрыто; мы лишь подходим к сути содержания названия, во-вторых, самым нежелательным результатом для автора данной статьи было, если бы читатели сделали однозначный вывод о глубине и тяжести болезни маркиза – это, поверьте, самый нежелательный эффект от прочтения данной работы.
Увы, наука не обладает истиной, во всяком случае в то мере, в какой это себе представляем мы, и увы, каждый научный факт, рано или поздно может быть опровергнут, а посему, делать однозначные выводы, а уж тем более, ставить диагнозы, как и было сказано выше, мы все же делать не станем.
Стоит отметить, что немаловажно для нашей работы, что уже Юнг считал: «Фрейд неправомерно свел всю человеческую деятельность к биологически унаследованному инстинкту, тогда как инстинкты человека имеют не биологическую, а всецело символическую природу». Он предложил, что символика является составной частью самой психики и что бессознательное вырабатывает определенные формы или идеи, носящие схематический характер и составляющие основу всех представлений человека.
Эти формы, Юнгу, не имеют внутреннего содержания, а являются, по мнению Юнга, формальными элементами, способными оформиться в конкретное представление только тогда, когда они проникают на сознательный уро¬вень психики. Выделенным формальным элементам психики Юнг дает особое название «архетипы», которые как бы имманентно присущи всему человеческому роду. «Архетипы», согласно Юнгу, представляют формаль¬ные образцы поведения или символические образы, на основе которых оформляются конкретные, наполненные содержанием образы, соответствующие в реальной жизни стереотипами сознательной деятельности человека.

________________________________
*Близятся знамена царя ада. (лат.)
Вот и мне, автору данной статьи, невольно показалось, что патологические идеи Сада, было бы не совсем верно трактовать в свете лишь одной психиатрии, ибо здесь, в фантазиях маркиза, явно прослеживается некий скрытый мистический подтекст.
Как известно, Юнг строил свою теорию архетипа, изучая рассказы своих пациентов. Ряд пациентов Юнга описывали сны и фантазии, включавшие удивительные идеи и образы, содержание которых не могло быть прослежено из прошлого опыта индивида. Юнг предположил, что в коллективном бессознательном есть уровень образности. Юнг также открыл тесную связь между содержанием снов пациентов и мифическими и религиозными темами, найденными им в разных культурах.
Согласно Юнгу, архетипы являются структурно-формирующими элементами внутри бессознательного. Из этих элементов вырастают архетипические образы, которые доминируют и в существовании личных фантазий, и в мифологиях всей культуры. Архетипы обнажают «готовность продуцировать вновь и вновь одинаковые или сходные мифические идеи». Они имеют тенденцию появляться как основные паттерны — повторяющиеся ситуации и персонажи.
Возможно, дабы облегчить себе задачу, можно было бы завершить свою работу, взяв на вооружение эту интереснейшую научную гипотезу, и вновь все свести к вопросам психиатрии и, на этом, со спокойной совестью поставить точку в данной статье, но увы, мы преследуем совершенно иные цели – попытаться показать, по нашему мнению, истинные механизмы, которые и привели в действие дьявольскую машину порочного гения маркиза, более того, придерживаясь какой-либо из перечисленных школ, мы увы, будем лишены возможности построить свое скромное предположение, ибо, выходя за рамки научности мы, тем самым входим в совершенно иной мир – мир символов и тайн, мир оккультных ритуалов, иррациональных и научно непостижимых откровений .
Итак, дабы глубже проникнуть в суть излагаемой гипотезы, я позволю себе вновь обратиться к теме масонства.
Выше мною приводился пример масонского обряда, описанного в книге Иванова «Тайны масонства» - как Вы помните, суть этого обряда - это некая мистическая проповедь материализма и скептицизма, но увы, на этом дело не заканчивается, и, вероятно, лишь в связи с тем, что в этой организации существует ярко выраженная иерархия - степени посвящения в истины ордена, где каждый член располагает определенным набором открытых лишь ему и его группе знаний: стоящий на низшей степени посвящений никогда не знает истин открытых элите ордена.
Открыто проповедуя рационализм, как ни странно, ядро ордена зиждется на оккультных, прямо таки средневековых мистических представлениях: как сообщает Иванов: «Нельзя, конечно, утверждать, что все масоны являются поклонниками Дьявола. "Однако, как правильно заявляет Фара в книге "Масонство и его деятельность", люциферианство, несомненно, является культом распространенным среди масонов и представляет собою логическое завершение их антихристианской программы.
Существуют различные, связанные с масонством общества, исповедующие культ Люцифера. В них работа ведется уже "не во славу "Великого Строителя Вселенной", (как в обеих низших степенях масонства), а там уже открыто провозглашают: "Слава и любовь Люциферу". "В этих обществах, пишет бывший масон Копен-Албанселли, проповедуется, что все, что христианский Бог повелевает, неприятно Люциферу, а наоборот, все, что Он запрещает — приятно ему; посему следует делать все, что запрещает христианский Бог и нужно, как огня остерегаться всего, что Он повелевает. Это общество является, прямой школой разврата, который, превосходит все, что можно себе представить..."
Видный масон Освальд Вирт в своем докладе "Посвящение и спиритизм" говорил, что "связь масонства с Люцифером, главой восставших ангелов... вполне приемлема". По мнению Вирта, Люцифер, восстает против Бога из-за "вопиющих несправедливостей божественной администрации. В сущности, ангел Света (Люцифер) представляет собой дух свободы. В этом смысле масонство вполне приемлет люциферианство".
Мы, масоны, говорит альтмейстер Броклин ложи Лессинг, принадлежим к роду Люцифера. — Треугольник взамен креста. Ложа вместо церкви"
В Анконе итальянские масоны издавали журнал «Люцифер», в котором открыто заявляли: "Наш вождь Сатана".
В 1889 году в Риме, во время открытия памятника Джордано Бруно, итальянские масоны открыто прославляли Сатану. Газетой Ватикана был заявлен протест против прославления Сатаны, носивший название "Знамена князя ада двигаются вперед".[3]
Итак, поклонение дьяволу? Неужели, правда ли это, может ли подобное быть?
«Отчего бы и нет!»- ответим мы, - вспомните хотя бы Французскую революцию, именно Робеспьер ( как Вы, вероятно помните) положил начало новой эре введением на место христианства, новый культ почитания некоего «Высшего Существа» в честь которого, Робеспьер устроил торжественный праздник «освящения».
Вы наверняка уже догадались каково имя этого существа? Правильно – Люцифер – автор материалистической программы по захвату мира и человеческих душ, автор доктрины уничтожения христианства и всего связанного с ним.
Вы скажите, что мое предположение является смелым? Что ж, охотно соглашусь, и именно по этой причине, я позволю себе продолжить наше исследование.
Как мне помниться, средневековые теологи Великой Католической Церкви в учении о дьяволе, придерживались мнения, что сатана – есть ни кто иной как simia Dei – обезьяна Бога, это утверждение, как нельзя точно определяло сущность сатаны – несмотря на то, что все его козни происходят так сказать с «попущения Бога», он, тем и потешен что горделив и пытается, в своем горделивом подражании возвысится над Творцом: он строит козни, сбивает с истинного пути людей, совращает ко злу, и, будучи не способным что-либо творить, все сотворенное им, рано или поздно ждет подвергается тлению и уничтожению.
Таким образом, убогость оккультного сатанинского мышления строится как раз на данном примитивном принципе – перевернуть все с ног на голову, преподнести сущность учения христианства в обратном, негативном свете, из белого сделать черное и наоборот, провозгласить моральное аморальным, человечное бесчеловечным, заменить добродетель пороком, красоту – уродством, мысли о горнем и возвышенном – примитивным материализмом, да что там говорить: даже сама черная месса – это копия христианской литургии с точностью до наоборот.
Все это мы прекрасно видели на примерах творчества маркиза – его творчество не столько психически аномально, сколько оккультно-деструктивно, оно преследует определенную цель – внедрение в разум человека, под видом литературного любования пороком, всех элементов сатанинского культа – творчество Сада - это своего рода НЛП Просвещения.
Но нам нужны примеры, и мы их с удовольствием приводим во имя оправдания нашей смелой теории, однако Вы, дорогой читатель, прежде чем продолжить чтение, должны усвоить одну простую формулу:
«Культ сатанизма – это копия культа христианского с точностью до наоборот», итак, вооружившись данным знание, мы продолжаем исследование работ маркиза де Сада – истинного глашатая антихриста.
Вспомним описаный Ивановым масонский ритуал посвящения в степень Кадош:
«Кроме того, начиная с этой степени, каждый масон обязан носить в сапоге крест”.
 Адепт-Кадош топчет корону, как символ тирании вообще, потом топчет папскую тиару, как символ насилия над свободой человеческой совести»
А вот вполне безобидная цитата из работ де Сада: «Семерых женщин—меня оставили в покое—привязали к специ¬ально сооруженным столбам; каждая держала в поднятой руке распятие; на таких же распятиях, лежавших на полу, стояли четверо лесбиянок и с яв¬ным удовольствием попирали их ногами».(курсив мой.)
Что ж, как видно масонский ритуал попрания крестов, т.е. христианских символов со всей очевидностью просматривается и в фантазих де Сада, - совпадение ли это, или явно и продуманный метод психологической обработки психики человека? Дикие оргии с использованием христианских символов, их попрание и отрицание; все это, увы, не область исследования психиатрии…
Вышеописанное относится не столько к области науки, но имеет прямое отношение к вопросам веры, а посему, подобными случаями должны заниматься, к примеру, представители доминиканского ордена, ибо для них, вне всякого сомнения, филогенез данных действ очевиден, ясен и понятен.
А вот еще один яркий пример из работ прославленного маркиза: «Пытка, через которую прошла вторая жертва, заключалась в следующем: ей вырвали глаза, и, распятую на кресте, раздробили заживо тяжелыми железными инструментами. Сен-Фон принял деятельное участие в этой операции, а я, в который уже раз, порола его розгами.
Поверьте мне, друзья, тот человек, который сумел изгнать из своего сердца всякую мысль о Боге и религии, кто благодаря золоту или влиянию сделал себя недосягаемым для закона, кто закалил свою совесть и привел ее в абсолютное соответствие со свои¬ми наклонностями и очистил от всех угрызений,— такой человек может сделать все, что пожелает...» - стоит сделать предположение что данная пытка – это аллегория казни Христа, если вы помните римские солдаты, дабы убедиться умерла ли жертва, всегда перебивали распятым голени, тяжелыми молотками, но здесь мы имеем совершенно иную ситуацию: описанная казнь имеет явную аналогию с легендой об Адонираме - это несомненно масонский ритуал.
Скорее всего - завуалированная аллегория смерти Христа - проповедь «Мак-бенах» - секретной истины масонства - истины разлагающейся и разрушающейся плоти. Данная казнь - мистическая аллегория, оккультное действо предотвращения воскрешения Христа, и именно поэтому, вероятно, распятую на кресте жертву «дробят», нанося ей как можно больший ущерб.
Но взгляните же на основную мысль, которую Сад проводит в данном отрывке – это поистине, ныне воплощенная доктрина масонства: «Кто благодаря золоту или влиянию сделал себя недосягаемым для закона, кто закалил свою совесть и привел ее в абсолютное соответствие со свои¬ми наклонностями и очистил от всех угрызений,— такой человек может сделать все, что пожелает» - думаю комментариев не нужно; все это наблюдается и в наше время: человек, имеющий огромный счет в банке, теперь может сдать свою совесть на хранение в тот же самый банк и даже на ту же саму полку, туда, где лежит его золото. Такие люди покупают суды, общественное мнение, открыто плюют на мораль, попирая тем самым все основы государства, но увы может ли страна имеющая своим политическим строем демократию – это поистине дьявольское изобретение, вообще иметь право называться государством? Ведь демократия всегда скатывается в неистовство олигархии, тем самым уничтожая саму себя изнутри.
 Но вернемся к нашей теме; еще Фромм отмечал явную связь некрофилии с оккультными представлениями, мы же пойдем от обратного; в данном случае, именно оккультное видение мира объясняет сущность некрофильских обрядов масонства, как впрочем и творчество де Сада.
Но прежде чем продолжить наше повествование о маркизе, мы позволим себе немного отвлечься, и узнать, в чем же заключается мистика ритуала по мнению самих некрофилов; так, Лейла Венделл, глава «Американской ассоциации некрофилических исследований и просвещения», владелица галереи «Вестгейт» в Нью-Орлеане, посвященной некромантическому искусству, рассматривает секс с трупами как способ мистического общения с ангелом смерти Азраилом.[11]
Нужны ли дальнейшие комментарии?
Но вот еще одна откровенно сатанинская сцена, описанная Садом в «Жюльетте»:
«К нам подвели восемнадцатилетнего юношу; Браски расцело¬вал, обласкал, обсосал его и объявил, что тот будет распят вниз головой, как Святой Петр. Юноша выслушал приговор со стоиче¬ским мужеством и так же стоически выдержал пытку. Пока забивали гвозди, я ласкала Браски. А как вы думаете—кто орудовал молотками? Вот именно: те самые священники, которые только что служили мессу. Прибив юношу к кресту, они прикрепили деревянное сооружение к одной из увитых спиральной резьбой колонн алтаря Святого Петра, и мы занялись пятнадцатилетней девочкой», - как видите, содержание казней, несмотря на всю изощренность и порочность фантазий Сада, всегда довольно ограничены; они имеют в своей основе всегда несколько целей – унизить, зачастую уничтожить свою жертву, причем изощренность этого уничтожения имеет всегда ярко выраженный некрофильский характер – тело либо сжигается, либо съедается либо режется на куски, либо, как в данном случае – его просто размалывают ударами молота – любой психиатр без труда заметит эту особенность – страсть и желание полного, абсолютного обладания жертвой.
Вот что пишет Э. Фромм в рассуждениях о сущности садизма: «Тот, кто владеет каким-либо живым существом, превращает его в свою вещь, свое имущество, а сам становится его господином, повелителем, его Богом», поэтому, по Фромму, садизм — один из возможных ответов на вопрос, как стать человеком. [15,с.401]
Итак, вновь налицо мистическая трактовка дьявольской одержимости демоном садизма, демоном обуявшим волю человека и полностью подчинившей ее себе, как я уже и говорил выше, идея о человеке, мечтающем стать Богом, можно сказать характерная для французов, это в частности выразилось в масонской революции а так же в творчестве Ж-П. Сартра «Бытие и ничто», А. Камю «Бунтующий человек».
Итак, подходя к завершению своей работы, я предвижу что прозвучит еще один вопрос : «все это субъективные предположения автора, ведь нельзя фантазии тяжело больного человека приписывать к каким-то там тайным обществам, ведь это, в конце концов литература, просто вымысел, пусть даже и не вполне здорового человека»
Что ж, взгляните на биографию Сада еще раз :
«1768г. 3 апреля — Праздник христианской Пасхи. В де¬вять часов по-утру, маркиз де Сад, оде¬тый в сюртук серого цвета, с охотничь¬им ножом за поясом и с тросточкой в руке, встречается на площади Виктуар с вдовой кондитера Розой Келлер. Жен¬щине к тому времени было около трид¬цати шести лет, род занятий — достаточно неопределенный. Роза согласи¬лась подняться в фиакр вместе с марки¬зом, который и привез ее на свою виллу», - отчего именно в этот день свершаются данные действа? - ответ всегда прост – это сатанинский ритуал осквернения одного из самых значительных христианских праздников – Воскресения Христа.
Поверьте, мне лично доводилось видеть оскверненные сатанистами могилы в канун Рождества – таким образом мои выводы, во всяком случае в данном утверждении, имеют весьма веские основания.
Более, того, как нам известно из биографии Маркиза в 1775 г. в период с августа по декабрь — под именем графа де Мазан, де Сад пу¬тешествует по Италии, где, помимо прочего, углубляет свои познания в ок¬культных науках.
Как видно из биографии де Сада, с оккультизмом этот философствующий материалист был знаком весьма хорошо, а потому отрицать оккультное содержание идей Сада, было бы крайне неправомерно.
Итак, на основании вышеизложенного, мы вправе назвать маркиза ни кем иным как глашатаем антихриста, во славу которого так усердно трудился масон-сатанист, маркиз де Сад.
       
       Заключение.
       «…Ничего нет безобразнее вырождающегося человека -
       этим ограничивается царство эстетических суждений
       Мы рассматриваем безобразное, как признак вырождения».
       Ф. Ницше. «Философская проза»


Как некогда писал Ницше, «нет ничего дешевле чувственности», мы, перефразируя Ницше, можем сказать следующее – ничто не обходится нам дороже воплощенной чувственной страсти, выродившейся в низменный порок, порок, возведенный в добродетель, - морали перевернувшей нравственные ценности с ног на голову.
Пособником проведения в жизнь данной метаморфозы и явился маркиз се Сад. Проповедуя непомерную жестокость, ненависть, злобу, и более того, философски оправдав эти действа, маркиз, тем самым, положил начало великой необъявленной войне против нравственности, против религии, против здравого рассудка, против всего человечества.
Увы, механизм управления и манипулированя людьми, весьма прост – если это не хлеб и зрелища, то свобода и независимость – последний тезис, в сущности и есть самый абсурдный, но увы, он всегда и везде срабатывает с точность часового механизма. Мы все кричим «свобода» - но никто не понимает сущности этого деструктивного и разрушающего слова.
В чем же заключается свобода? Свободно воплощать пороки, свободно уходить от ответственности, свободно порочить в прессе самых лучших и достойных людей, свободно популяризировать культурные ценности вырождения, свободно упиваться пивом в подворотнях и наслаждаться наркотиками, свободно деградировать, свободно вырождаться как личность, семья, род, нация; вероятно в этом и заключается мнимая свобода, за которую ныне так ратуют все нынешние враги истинно свободного человека.
Но кто эти враги и что такое истинно свободный человек?
Враги, прежде всего – это те, кому противен факт существования мыслящего человека, враги – это те, кому ненавистна личность с высшими идеалами и ценностями - это враги аристократии и чистоты расы – враги всего здорового и высшего, эти враги все до одного называются демократами, ибо приверженцы самого лживого и безобразного политического строя.
Некогда Ницше писал следующее: «Высший тип свободных людей следовало бы искать там, где приходится превозмогать самое сильное противодействие: в пяти шага от тирании, у самого источника грозящего рабства. Демократизм вызывал во все времена упадок организующей силы».
Что же, для нас пример свободного человека: свободный человек – это, прежде всего, человек взявший и осознавший всю тяжесть несвободы – ибо это необходимость несвободы нравственной, как охранительного механизма расовой и национальной культуры, необходимость несвободы политической, как воплощения высшей монархической идеи государственности, несвободы ответственности – как признака самостоятельности мыслящего существа, необходимости несвободы религиозной – как признака высочайшей нравственности перед лицом самой страшной угрозы - демократии, и, проводящейся ею политики мнимого равенства, разложения нравственности, политики вырождения расовых и культурных идеалов нации, приводящим к тотальному уничтожению население стран, где только и практикуется эта самая порочная форма политического правления.
Итак, истинный человек несвободен – это высшее проявление его свободы – его ответственность перед будущими поколениями.
« Освободившийся человек, тем более освободившийся дух, топчет ногами то презренное здоровье, к которому стремятся торгаши, коровы, женщины, англичане и другие демократы. Свободный человек – воин», - пишет Фридрих Ницше, пожалуй, один из немногих философов 19 века, философ так остро предвидевший опасность вырождения и угрозу моральной, духовной и физической дегенерации.
Свободным, по Ницше, нужно быть не от чего-то, но для чего-то! – это весьма верное и своевременное замечание.
Заметьте, Ницше выделяет в качестве свободного человека – именно воина.
Что есть воин – это самый здоровый, самый идейный самый целеустремленный человек, защитник отечества – это всегда благородный образ, ибо он спаситель и освободитель, и именно из военной элиты, как известно, создавалась опора монархического общества – верная ей аристократия, отличительной силой которой были честь и достоинство, т.е. те элементы, которые были привнесены в аристократический этикет буднями суровой военной жизни.
 Спросите современного демократа – для чего он свободен, и вы услышите набор невнятных фраз – это характерно для масонской политики, ибо ее основное кредо всегда скрывать истину.
Их истина, прежде всего, заключается в том, чтобы воплотить все идеи, высказанные в творчестве маркиза – но и это увы, не конечная цель, это лишь этап к продвижению этой самой высшей цели масонского мира.
Моральное разложение, уничтожение идеалов веры, нравственности, понятий чести и достоинства, прежде всего, это удар по генофонду нации – это планомерно проводящаяся политика геноцида во имя воплощения пресловутой масонской идеи «золотого миллиарда» , именно по этой причине, главными врагами масонства, демократов и вырожденцев, что впрочем является синонимом одного и того же явления, всегда были Религия, Церковь и Монархия, т.е. те институты, которые и призваны сохранить высшие ценности человечества: прекрасную музыку, живопись, философию, теологию, мораль и нравственность, т.е., все те ценности, которые мы, вне всякого сомнения, можем противопоставить убогой «массовой» урбанистической культуре космополита-вырожденца.
 Благодаря активно проводимым акциям эта самая массовая культура привела к тотальному интеллектуальному вырождению населения Земли – об этом открыто говорят социологические опросы, - человечество перестает думать и, как следствие, становится послушным механизмом в чьих-то грязных руках. Приюты и спец. дома для неполноценных детей и детей, рожденных с врожденными уродствами переполнены до отказа – все это результат так называемых свобод и, более того, все эти дети – барометр здоровья нации.
Кто может остановить этот бесчеловечный и дьявольский акт? - ведь, как было показано выше, ни рассматриваемый нами маркиз, ни масонство, впрочем не скрывают своей причастности к культу дьявола.
Ответ предельно прост: остановить этот дьявольский хаос смогут лишь – Церковь и Монархия.
По нашему мнению, именно возврат к Монархии, к единственно верной форме человеческого сосуществования, власти освященной Церковью, властью угодной Богу, может спасти нацию от тотального и планомерного уничтожения.
И кому же как не нам, русскому народу (народу прославившемуся сохранением Православной традиции, народу давшему миру плеяду знаменитых ученых, художников, композиторов и писателей), не продолжить эту добрую традицию – оставаться светом в этом темном мире, стать спасительным лучом света истины в этом безбрежном и варварском мраке, надвигающемся с Запада, мраке дьявольском, мраке, пытающимся поглотить последний оплот Веры и высших ценностей.
И именно в данный момент, вся тяжесть этой задачи ложится на плечи Церкви и истинных патриотов здоровых национальных идей, ибо наша задача - выстоять в этой поистине мистической войне, сохранить, привить и передать будущему поколению наше духовное наследие, научить мыслить по-русски, научить мыслить широко и благородно – в этом успех нашей победы, в этом залог будущей монархии, основы которой заложены уже ныне.
И это не наивные славянофильские убеждения – это, пожалуй, единственный путь развития нашего общества в сложившейся ситуации.

       30.07.08. А. Графф.











       ГЛОССАРИЙ
Инцест или кровосмешение - сексуальная связь между ближайшими родственниками.
Экзогамия - браки между посторонними людьми
Инбридинг- близкородственное скрещивание
Сиблинг-инцест - сексуальные отношения между братом и сестрой
Сибсы - брат и сестра
Мужеложство - гомосексуализм
Садизм - достижение сексуального удовлетворения в процессе причинения партнеру боли.
Девианты -лица с сексуальными отклонениями.

       

       Список литературы.

1. Маркиз де Сад. Философия в Будуаре. Белфакс. Минск 1992.
2. В. Ф. Иванов ТАЙНЫ МАСОНСТВА
http://www.magister.msk.ru/library/history/mason/ivanovv1.h
 3. В.Ф Иванов Масоны о христианстве и об отношении к нему масонства.
       http://www.zaistinu.ru/old/nwo/mason1.shtml
 4. http://historydoc.edu.ru/
5. http://www.nprg.4mg.com/y03/mason1.html
6. С.Лобанов. Сущность «либерального проекта» в России
       http://www.pravaya.ru/look/5821
7. В.Г. Гитин. «Это жестокое животное мужчина» М. АСТ. 2003.
8. А.А. Александров. Психогенетика. Учебное пособие. Питер. С-Пб.2004.
9. http://www.rosapteki.ru/arhiv/detail.php?ID=1624
10. Эдвард О. Уилсон. Возобновляя поиски, начатые Просвещением.
       http://www. if.russ.ru/2001/5/20010626_w.html
11.Путеводитель по половым извращениям.
       http://www.kleoclub.org/files/bordelfiles/philia.htm
12. А . Нохуров. Нарушения сексуального поведения
       http://www.follow.ru/article/97
13. Рихард фон Крафт-Эбинг «Половая психопатия»
      14. http://www.neuro.net.ru/bibliot/b003/sx08009.html
15. Э. Фромм. «Анатомия человеческой деструктивности». М. Аст. 2006.
16. К. Г. Юнг. Психология «Dementia praecox». Минск. Харвест. 2003.
17. Данте. Божественная комедия. М. «Эксмо» 2005.