Эгоист

       Эгоист
       
       Та-а-ак, время девятнадцать сорок восемь, а Её всё нет. Обещала быть дома в половине восьмого. Вкалывает как проклятая. Каждый вечер будильник заводим на шесть тридцать, даже по субботам пашет. Сколько можно Ей намекать, что я так больше не могу. Она мне нужна! Она моя! И вообще, я ведь не навязывался. Я и уйти могу. Не по-настоящему, конечно, так, - попугать. Как прошлым летом на даче у Васильевых. Сколько мы тогда выпили? Я стаканчик пропустил, Васильев – язвенник, а моя благоверная с Любаней бутылку портвейна уговорили, а потом ещё по паре банок пива. Вот их и потянуло налево. Я, дурак, на веранде уснул, а Васильев за ними втихоря вдоль малины до самого озера крался. Эти две русалки голышом купались. Васильев-то у нас не шибко умный. Нет, чтобы скандал учинить и домой наших баб погнать, - он так и просидел в кустах. «Я, говорит, растерялся. Ладно, говорит, моя Любочка, во всех видах её видал, а вот перед твоей Томочкой выступать постыдился…» Я ведь в тот раз чуть было ему в морду не вцепился. Нарочно ведь гад такой в кустах затихарился. Эта наглая рыжая морда на Мою давно заглядывается. То, проходя мимо, бочком заденет, то глазки свои масленые в Её сторону жмурит. В тот раз мои истрёпанные нервы не выдержали, и я ушёл. Как Она испугалась. Думала, что я в том самом озере утоп, что под поезд попал, что меня беглые зеки в лесу зарезали, что меня террористы в заложники взяли. А я через два дома от Васильевых обитал, в недостроенной халупе. Заховался на чердаке так, что даже МЧС с собаками фиг бы нашла. Два дня ничё не ел, только водичку пил. Из садовой бочки, не кипячёную. Ужас! Ладно, не хочу вспоминать о плохом. Зато когда вернулся, что с Ней было. Как плакала от счастья, как целовала, а ночью так к себе прижимала, у-у-у! З-зараз-за, у соседки сверху часы бьют. Уже восемь! А Её всё нет. Может с Ней ещё раз о ребёнке поговорить. Тридцать два – ведь не шутки. Карьера карьерой, деньги – деньгами, но и о будущем подумать надо. Все Её подруги с детьми. Не все, правда, с мужьями. Да хоть бы и с мужьями. Взять того же Васильева. Котяра котярой, даже усы как у кота. Настоящий полковник. Если бы не Любаня, до пенсии быть Васильеву майором. Ничего, Любаня его ещё до генеральских погон доведёт. За ручку. Или она его до ручки доведёт? Плохо совсем чего-то мне! От голода голова такая тяжёлая. Да где же Её черти носят? Уже двадцать ноль девять. Ага, на нашей площадке лифт остановился. Так, я на диван. Я болен, я очень болен. У меня температура сорок три и восемь. У меня кома, отягчённая посттравматическим синдромом, отитом, артритом, панкреатитом и слабовыраженной пандемией.

       ***

Щёлкает замок. Открывается дверь. Усталый женский голос:
- Ау-у, я дома. Извини, что задержалась, - под мостом такая пробка. Дорого-ой, я тебе подарок принесла. Выходи уж, не дуйся. Я иду на кухню, достаю подарочек, открываю баночку. Это «Настоящая Королевская Кошачья Еда»! Васька, Васька, кис-кис-кис!

Из глубины полутёмной прихожей на кухню метнулась чья-то тень.