Курортный роман

Моя попутчица по купе едет в тот же санаторий, что и я. Ее зовут Зоя, ей 45, живет с мамой, не замужем. На голову выше меня и килограммов на 20 тяжелее. Рыжеватые крашенные волосы аккуратно зачесаны назад.. Узкий батничек, трещащий на груди, босоножки, подпирающие величественный постамент, втиснутый в дешевенькие джинсы. Такая статная бабища.

       Дежурная по этажу провела нас в номер. Угловой. Мне он сразу не понравился, и я решительно вышла в коридор. В другом обнаружилось, что под окнами теннисные корты. В третьем – капала вода из крана. И остановились мы только в том, где была терраса с видом на море и широкую лестницу, спускающуюся к нему из пальмовой аллеи.

       Вечерняя тоска. Мы сидим с Зоей в бамбуковых креслах и вдыхаем ароматы юга. Внизу бродят парочки страдающих заболеваниями желчевыводящих и иных путей. Поразглядывав ногти на ногах, поднятых на перила террасы, зеваю на закат. Зоечка, проглатывая слова от неловкости и волнения, пытается объяснить давно понятные для меня вещи. Она старая дева. Мама суровых правил. Только раз в году, уезжая в отпуск, моя соседка может позволить себе «быть с мужчиной». Не став дослушивать ее монолог, поднимаюсь, ухожу в номер и возвращаюсь с бутылкой вина и яблоками.

       - Давай за курортные романы, - протягиваю ей стакан с отблесками пурпурного заката. Посылаю ей улыбку стареющей гейши. По легенде, у меня все окей. Муж-генерал, дом – полная чаша, ну, конечно, пара любовников. С каждым глотком вина фантазия подпрыгивает на один градус, как температура при горячке. Уже пошли интимные воспоминания о достоинствах любовников. Подмигивая Зойке, раскрывшей от любопытства рот, я обещала на два счета соблазнить любого из шибзиков, которыми был набит этот долбанный дом престарелых . Но сегодня мы, конечно, уставшие, и наш любовный моцион начнется прям завтра.

- Девочки, - показалось из-за перегородки террасы лицо, похожее на блекнущую луну. – К вам можно? Мы тут с товарищем скучаем.

       Взгляд сфокусировался с трудом на этом неопознанном объекте, льстиво посылающем улыбку в наше романтическое пространство. Зоя торопливо запахнула халатик на своем мемориальном бюсте. Я перекинула ногу на ногу, подражая Шерон Стоун, хотя и была в трусиках. «Кармен на пенсии», - мелькнуло в сознании, хорошо разбавленном вином.

       Мужичок улыбнулся, напоминая самурая, решившего перейти советско-китайскую границу. Глядя на его расплывающуюся в вечернем сумраке рожу, я решительно замотала головой, что должно было поставить точку в намерениях проникновения. Забрав стакан, почти ровно прошлась по террасе, больно ударившись о косяк двери плечом. Блин, что-то меня занесло.
 
       Став под душ, я смыла холодной водой синдром опьянения. Посмотрела на себя в зеркало, передернула плечами от увиденного. Еще минут 15 стояла, подставляясь под тугие колкие струи.

       Когда завернутая в полотенце я вышла из ванной, с удивлением увидела в нашем номере гостя. На столике стояла бутылка коньяка, лежал виноград. И моя закомлексованная соседка хихикала в компании хлюпика из соседнего номера. Он закивал головой и стал уверять что его товарищ вот-вот должен придти. Зоя подскочила с грациозностью самки бизона и обняв меня за плечи, поволокла в спальню. Срывающимся шепотом стала объяснять, что это очень удобно, поскольку оба соседа еще незаняты и можно использовать оба номера.

       - Мухи отдельно, котлеты отдельно, - сразу попыталась поставить точки. – Давай договоримся. Оба твои. На выбор. Я вернусь через два часа.

       Аллеи парка опустели. Фонари набережной отражались в плещущемся море. Лунная дорожка вела куда-то в Турцию. Одинокий вечер, как и я, шатался под пальмами. Из танц-холла доносилась призывно музыка. « Ах, какая женщина, какая женщина», - захлебывался кто-то в баре. Тени обнимались на шторах окон. Любопытная луна таращилась на все это.

       Достала пачку сигарет из кармана брюк. Ну, конечно, зажигалку забыла. Уселась на скамью под магнолией , откинув голову на ее спинку, закрыла глаза. Хорошо-то как…

       Одиночество – это когда презервативы выбрасываешь из-за истечения их срока годности. В виде иммунитета от страданий из-за этого вырабатывается чувство снисходительного превосходства над мужчинами. Они называют это стервозностью. Одиночество – это неумение прощать мужские обиды. Они закупоривают все капилляры души, душат ее. Поначалу она еще трепыхается слезами в подушку, давится рыданиями. Постепенно привыкает к тому, что никто не услышит ее и не бросится на помощь. Слезные протоки высыхают. Взгляд становится безразлично-отстраненным. Слуховые нервы перестают реагировать на вибрации комплиментов. И однажды ты просыпаешься сильной женщиной, свободной от эмоциональных переживаний.

       - Вас тоже попросили удалиться? – услышала рядом голос. Прямо передо мной стоял мужской силуэт. Руки в карманах ветровки, под два метра ростом. Свет фонаря был за его спиной и я не могла увидеть лица. Подняла над головой руку с зажатой в ней пачкой сигарет. Он правильно понял намек и щелкнул зажигалкой. Огонек вспыхнул перед моим лицом оставляя его в тени.

- Воздушно-десантные войска, - выдохнула вместе со струйкой дыма.

- Это так заметно? – почему-то не удивился.

Хм, кажется он воспринял эту мою хохмочку-предупреждение на свой счет.

- Настоящий полковник? – сыронизировала.

- Угадали и на этот раз.
 
       Послать сразу? Или пусть еще повыпендривается мачо ? А что делать добрых полтора часа, в течение которых я гарантировала Зое свое отсутствие? Сигарета всегда дает время для обдумывания. Скоротаем вечерок напару что ль? Вот чего подошел? Ищет приключений на ночь? Всякий раз при внимании мужчин ко мне где-то внизу живота шевелится что-то трусливое, поджимающее хвост. Потом оно проползает к пупку, там вертится, решаясь на дальнейший путь, и уже оттуда стремительно бросается вверх, к языку. В итоге происходят мгновенные органические трансформации, превращающие испуганную женщину в стервозину.

       Пока это что-то продиралось во мне привычным путем, ночной незнакомец протянул руку, не то приглашая меня подняться, не то познакомиться.

       - Игорь, - я все еще не видела ни его лица, ни глаз. – А ваше имя я знаю. Я много о вас знаю.

Интриган, шантажист, курортный бабник, брачный аферист, маньяк, наконец – промелькнули возможные варианты. Протянула руку, ощутив легкое пожатие.Черт, почему-то самой эротичной частью тела были мужские руки. Я почувствовала эту грубоватую кожу, сильные пальцы, уютную ладонь, в которой нежилась моя. Слава богу, не стал банально целовать ручку.

- Разрешите? – он повертел в пальцах сигарету.

       Странно спрашивать у курящей дамы разрешения. В ответ я пожала плечами – да ради Бога. Огонек зажигалки выхватил его лицо. Совершенно незнакомый. Он сел рядом, откинулся на спинку скамьи, широко расставив колени. Я чуть отодвинулась. Любопытство взяло верх над зарождающейся внутри стервозностью и я решила побыть этот час вертихвосткой, кокеткой, милой дурочкой, правда, не совсем соображая как это удастся. Помолчать что ль?

- Не мучайтесь. Разгадка очень проста. Вы приехали утром. Ничего не стоило заглянуть в журнал дежурной по этажу. Честно говорят, я был бы менее удивлен, встретив на этой скамейке вашу соседку по номеру. Хотя, - он повернулся ко мне, - именно эта встреча говорит о том, что вы вряд ли закрутите курортный роман.

- Это почему же вы так думаете? – обиделась я на его выводы. И тут же решила согласиться , вспомнив о легенде, которую уже рассказала Зоечке. Да, да, ревнивый муж, который может явиться с ревизией в любой момент.

– Ну, вот, видите. Значит, я не ошибся. Жена, в верности которой муж никогда не сомневается. Поэтому позвольте мне просто иногда сопровождать вас, ни в коем случае не компрометируя.

- А вы верный муж?, - прорвалось мое любопытство, которого он явно ожидал.

 - Нет, я не являюсь даже мужем. Но буду верным вашим телохранителем, если вы, конечно, позволите. А не выпить ли нам за знакомство? Разрешите пригласить?

       Мы перебрались в переполненный бар, устроившись за стойкой. Наконец я рассмотрела его. И тут же пожалела, что так легко согласилась на это знакомство в роли верной жены. Как говорит моя приятельница, мужик был калиброванный. От таких надо стартовать с места и мчаться с рекордной скоростью.. Я опустила взгляд в стакан с соком, пытаясь утопить в нем свой привычный скепсис по поводу героев романов и грез. Нет, он не был красавчиком. Но это был тот тип мужчин, который заставил меня когда-то влезть в черепаший панцирь многолетнего воздержания. Мне просто не везло с такими мужиками. Цепкий взгляд под высоким лбом с залысинами, усы с загибающимися уголками, волевой подбородок. Стакан в его ручищах сразу уменьшился в размерах, а плечи загораживали мне весь зал. Мы молчали, время от времени бросая друг на друга взгляды. Дождавшись, когда стрелки часов отмерили отведенный для Зойкиного свидания отрезок, вышли из шумного заведения курортного общепита. Оказалось, что живем мы в одном корпусе и даже на одном этаже. Но самое удивительное, что в соседних номерах. Он был как раз из того, откуда к нам завалил этот нежданный зойкин ухажер.

Я растерянно остановилась у своей двери, вызвав его улыбку, когда пройдя чуть дальше, повернул ключ в замке. Кивнул, мол, спокойной ночи, дожидаясь, когда я войду к себе.

Счастливая Зойка встретила меня сияющими глазами, что-то тарахтела извиняющимся тоном. Я забралась под покрывало на кровати и молча уставилась в стену чуть выше ее головы, делая вид, что внимательно слушаю отчет об удачном вечере. Я думала о том, что может случиться. Пыталась вспомнить как давно я целовалась с мужчиной. Вновь ощущала свою руку в его ладони. Юркнула пальцами под кружева бюстье, нащупав сосок, который никак не отреагировал на прикосновение. Атрофировался совершенно, не превращаясь в твердую горошину под пальцами.

       Подбадривающее поулыбаясь соседке, ушла в душ. Проводя ладонями по телу, представляя его касания. Теплые струи целовали лицо, и я подставляла губы под них, пытаясь вспомнить эти прикосновения, слизывала языком капельки. Ладонь сдавливала, сжимала, скользила по бедру. Гладила живот, где внизу вдруг ударила крыльями стайка бабочек, и я замерла, прислушиваясь к ним. Томно-сладкая слабенькая волна пробежала внутри, тут же затихла, оставив ощущение счастья. Откинув голову, подставила под струи грудь, повернув до отказа кран. Господи, как я хотела его рук, губ! Это было какое-то животное желание, бездумное стремление в объятия. Вдавиться, сжаться, слиться. Оперлась спиной о стену, ощутив холодный кафель. Хочу мужчину. Этого. Все равно, что будет потом. Хочу так, как никогда не хотела.

На ватных ногах добралась до кровати. Пожелала спокойно ночи Зое. Закрыла глаза, представляя то, что будет завтра, и потом, потом…Казалось, умершая во мне женская сущность рвалась наружу, снося крышу, сметая все комплексы, обиды, воспоминания о былых неудачах. Я провалилась в сон, в которых перешли мои фантазии и грезы.

       Утром мчалась на завтрак, оглядываясь и ища его взглядом. В огромном зале столовой не увидела. Понеслась на процедуры, кляня себя за то, что не нашла повода просто постучать в его дверь под каким-то благовидным предлогом. Как на зло, наши пути нигде не пересеклись. И уже возвращаясь с теннисных кортов, я вдруг почти налетела на своего вожделенного мужчину, широкими шагами направлявшегося мне навстречу.
 
 - Я уезжаю, - придержал он меня за плечи. И от этого касания у меня ушла земля из-под ног. – Извините, что не смогу выполнить данного вчера обещания быть верным рыцарем. Но если вы когда-нибудь будете в моих краях, обещайте, что позвоните.

Он сунул в мою руку визитку. Молча сжала ее, пряча повлажневшие глаза. Не хватало еще разреветься.

 - Я могу попросить ваш телефон?- он чуть наклонился, пытаясь заглянуть мне в лицо. Я кивнула и прошептала срывающимся голосом цифры. Он не расслышал, протянул блокнот с ручкой. – Это будет удобно, если я вам позвоню? Муж как отреагирует?

- Нет у меня мужа, - подняла я наконец глаза. – Давно нет.

- Зачем же ты вчера мне сказки рассказывала? – он сгреб в охапку, уткнувшись подбородком в мою макушку. – Как чумной ночь провел. Понял, что залетел, как курок. Хотел уехать, не прощаясь, не смог. Вот решился …

- Ты не уедешь? Не уедешь?- заглядывала я ему в лицо. Прочь стыд, прочь комплексы. Сейчас скажу все, о чем думала ночью, о чем грезила. Без банальностей, что ждала всю жизнь. Просто выдохну: хочу тебя!

Я не успела. Его губы накрыли мои, будто пробуя на вкус, язык скользнул по ним. Он чуть прикусил нижнюю, усы легонько защекотали верхнюю.

- Совсем стыд потеряли, - забухтела проходившая мимо старушка. – Дома мужья-жены, а они тут романы крутят.

- Мамаша, - пробасил над моей головой Игорь. – У нас тут медовый месяц начинается. Имеем право на счастье?
-