Свобода!
Тюрьма ли его бытие? Понять этого Билл не мог, другого он не знал, не видел, не ощущал. Только во сне приходило что-то, говорившее о настоящем, которого здесь, в этом мире, не было.
Но мелькнуло. Вот только что, в бликах солнечного света весны, мелькнуло совсем другое, не бетонное, небо жизни, небо предков.
Он бежал к нему, не думая больше ни о чём.
Вот оно! Неведомое и непонятное! Шум и ветер, шорохи и запахи, ослепительный свет весеннего солнца и безмерное пространство окружающего мира, мгновенно разросшегося до невероятной величины, в сравнении с камерой бетонного потолка.
Он поднялся во весь свой крошечный рост и засвистел, - по-другому он не мог, - приветствуя Великий мир и Неведомую Свободу, мгновенно ощутив себя частью великого и неизмеримого мира. Он тихонько и тоненько заскулил, не понимая своих чувств, но испытывая их с невероятной и неподдельной страстью.
Свобода!
Маленькое животное апареа стояло на задних лапках на балконе пятиэтажного дома и подслеповато смотрело на цветущий старый каштан, в гущи ветвей которого сидело несколько ворон, скворец и стайка воробьёв.
Неведомая, реинкарнированная душа Вечности глядела на Мир, чувствуя свою причастность к нему, но ничего не понимая.
Впервые морская свинка вышла на балкон, пользуясь отсутствием хозяев, которые вовсе не держали её взаперти, но на прогулки, конечно, не водили. Апареа по имени Билл впитывал в себя новые ощущения, позабыв про свой уютный домик, свою уютную камеру тюремноподобного существования.
Вороны неожиданно сорвались с ветвей каштана и полетели. Билл резко развернулся и мгновенно прыгнул обратно в квартиру. Единственный его перуанский враг обитал в воздухе, охотясь на беззащитных апареа, живущих большими семействами на горных склонах.
И что?
Да, собственно, ничего.
Скоро он умер от старости, уйдя неведомо куда.
Свидетельство о публикации №208080900117