Монстры Зартана. Глава 23-26

Глава 23


       Эйдана сидела в небольшой комнатке, сквозь небольшие окошки которой проникал тусклый свет угасающего вечера, окрашивающий стены розоватыми бликами. Она только недавно вернулась в неё от раненого воина, чью руку отсекли в бою острые когти чудовища. Девушка измучилась, пытаясь помочь ему. Рана больного больше не кровоточила и силы восстановились, но пожилой воин, которого, как узнала девушка, звали Тун-громобой, казалось, задался целью умереть. Было заметно, что он глубоко страдает оттого, что стал калекой, и всячески пытается помешать Эйдане и помогавшим ей женщинам вылечить его. Девушка использовала все возможные способы, и уговоры, и угрозы, но больной упрямо отказывался слушать её, и лишь твердил, что ему больше незачем жить. Мысли девушки также занимал Ларк, чьи взгляды она всё чаще ловила на себе. Эйдану охватывало приятное тепло при одной мысли о юноше. Будто в ответ на невысказанные мысли, тот вошёл в комнату и замер у порога, вглядываясь в сидящую на скамье девушку. Несмотря на усталый вид, она выглядела невероятно привлекательно. Густые шелковистые волосы необыкновенного оттенка обрамляли нежное лицо с тонкими чертами, глаза, осенённые густыми ресницами, вызывали в теле сладкую дрожь. Заметив, что на неё смотрят, Эйдана поднялась со скамьи, и посмотрела Ларку прямо в глаза. Он, словно притягиваемый неодолимой силой, приблизился к девушке. Оба замерли, глядя друг другу в глаза. Минуты текли, а они всё смотрели и смотрели. Наконец, Ларк решил прервать неловкое молчание.
- Я хотел…
- Я думала… - одновременно с ним начала Эйдана. Смутившись, оба умолкли. Ларк, протянув руку, коснулся кончиками пальцев щеки девушки. Слегка обведя пальцами округлую щёку, он дотронулся большим пальцем до нежной ямочки на подбородке. Дыхание девушки участилось, губы приоткрылись. С негромким стоном Ларк обхватил ладонями лицо девушки и прильнул к губам. Поцелуй был глубокий и нежный. Губы юноши ласкали губы Эйданы, язык осторожно раздвигал губы и скользил вдоль зубов, понуждая девушку разжать их. Как только девушка приоткрыла рот, язык тут же скользнул внутрь и Ларк принялся неторопливо ласкать её рот медленными, неторопливыми, сводящими с ума движениями. Руки же спустились сначала на шею, а затем и на грудь, слегка сжимая и поглаживая. Всхлипнув, Эйдана обхватила Ларка за шею и прижалась к нему всем телом. Ларк обхватил тонкую талию девушки, а затем принялся гладить спину, спускаясь всё ниже и ниже. Обхватив ладонями упругие ягодицы, он крепко прижал девушку к животу, так, что она почувствовала всю силу его желания. Эйдана принялась ласкать широкие плечи и твёрдую грудь юноши. Оторвавшись от губ девушки, Ларк принялся осыпать поцелуями шею и грудь девушки. Его рука пыталась развязать тесёмки, которыми был стянут ворот платья девушки, как вдруг за дверью послышались чьи-то шаги. Юноша мгновенно отпрянул от девушки. Эйдана выглядела ошеломлённой. Щёки её раскраснелись, грудь вздымалась от прерывистого дыхания. Ларк с огромным трудом подавил охватившее его возбуждение.
       В комнату вбежала запыхавшаяся Виска. В наступающем сумраке она не обратила внимания на то, как взволнованы Эйдана и Ларк. Девушка почти кричала:
- Эйдана, скорее, там столько раненых.
- Раненые? Откуда? – вмешался в разговор юноша.
- Прибыли Волтовичи. Их клан полностью уничтожен монстрами, - девушка едва переводила дух. – Идём скорее, Ирма зовёт тебя. Нужна помощь. А ты, Ларк, - повернувшись к юноше, добавила она, - ступай в главный зал. Там собрались уже все мужчины.
       Эйдана, стараясь не смотреть на Ларка, поспешила следом за Виской. Ларк же сел на скамью и, закрыв глаза, пытался понять, что за безумие охватило его, и как далеко они бы зашли, не заявись Виска со своими известиями. Тело его не желало успокаиваться, вспоминая прикосновения девушки, такие робкие, нежные и бесконечно чувственные. Он понял, что желал её с самой первой встречи, там, в лесу.
       Эйдана же шла следом за своей провожатой, пытаясь подавить охватившее её смятение и стараясь выбросить из головы воспоминание о том наслаждении, которое она испытала в объятиях юноши. Девушку уже давно поняла, что вызывает у мужчин определённые желания. Её брат, охранник на плантации, Кайн, брат её подруги, все они пытались тем или иным способом овладеть ею. Даже Форг, к её ужасу, утром, когда она ухаживала за Туном-громобоем, дал ей недвусмысленно понять, что желал бы видеть её своей наложницей. Но ни разу не испытывала она такого всепоглощающего желания принадлежать мужчине, как там, в комнате, когда губ её коснулись губы этого малознакомого юноши. Девушка была испугана. Она должна была вернуть свои силы, чтобы противостоять мачехе и брату, а вместо этого ей хотелось утонуть в объятиях мужчины, с которым она едва-едва перемолвилась несколькими словами. Девушка постаралась выбросить из головы случившееся, и сосредоточиться на словах Виски, которая всю дорогу возбуждённо стрекотала, описывая, в каком состоянии явились Волтовичи.
- Их осталось так мало. Большинство ранены, многие очень тяжело, а на оставшихся невредимыми лица нет.
- Где раненые?
- В больничных покоях. Тебе придётся много работать. Уж не знаю, откуда у тебя умение такое, но, должна признать, ты много сделала для наших воинов. – В голосе Виски слышалось неприкрытое любопытство. Она только недавно в очередной раз обсуждала эту незнакомую девушку, которая так неожиданно появилась в их клане в ночь после самой кровопролитной битвы, которая выдалась за последнее время. Виска, самая любопытная и несдержанная из всех девчонок клана, чаще всего подступала с расспросами и намёками к Эйдане, но та упорно отмалчивалась. Вот и сейчас, девушка ничего не ответила болтушке, а перешагнула порог больничного покоя, где и замерла, поражённая увиденным.
       Везде, где только можно, лежали и стонали раненые. Причём, не только зрелые воины, но и подростки, и женщины, и дети. Над ними уже склонялись все лекарки клана Форга, меняя повязки, поднося к пересохшим губам питьё. Ирма стояла у дальней стены, давая указания своим помощницам. Увидев Эйдану, она нетерпеливо воскликнула:
- Где тебя носит? У нас тут дел полно.
- Виска только что передала мне, что вы меня ждёте. – Эйдана спокойно смотрела на главную ворожею. Ирма не нравилась ей. С первого же дня знакомства, Ирма пыталась подчинить девушку своей воле, и сделать из неё такую же покорную исполнительницу приказов, как и другие женщины в клане.
- Поторопись. Раны такие же, как и в прошлый раз, - голос Ирмы звенел негодованием. Она всегда выходила из себя, когда ей приходилось общаться с этой пришлой упрямицей. Её злила эта зависимость от чужой девчонки, то бессилие, которое она, главная ворожея, испытывала перед этими странными ранениями. К тому же, Ирма перехватила несколько похотливых взглядов, которые бросил Форг на эту негодницу. Если бы Ирма посмела, она сегодня же выгнала бы девку из клана. Но Форг приказал не трогать Эйдану, пригрозив Ирме жестоким наказанием, если хоть один волосок упадёт с головы пришлой. Поэтому ворожей ничего не оставалось, как только изливать свой бессильный гнев на ни в чём не повинных помощниц. Вот и сейчас, обернувшись, она отвесила звонкую оплеуху Руте, которая неловко перевернула огромного, грузного воина, исторгнув из его пересохших губ громкий стон.
- Осторожней, безрукая, не колоды ворочаешь.
- Девушка не виновата, - вступилась Эйдана, - воин слишком тяжёл. – С этими словами она наклонилась и принялась помогать Руте переворачивать и укладывать раненых. Рута с благодарностью взглянула на помощницу. На щеке девушки алел отпечаток ладони.
- Вот и помоги ей, - проворчала Ирма, - а затем принимайся за лечение. Начни с воинов…
- Я начну с детей и женщин. Воины выносливы, они ещё потерпят некоторое время. Помощь нужна более слабым. К тому же, - прибавила девушка, предупреждая протесты Ирмы, - если я начну с воинов, то быстро устану, и не смогу помочь остальным так быстро, как вам бы того хотелось.
       После этого Эйдана принялась двигаться среди раненых, осматривая, проводя руками над ранами, снимая жар. Рута и остальные лекарки следили за ней, как заворожённые. К счастью, большинство женщин и детей были ранены легко, И Эйдане очень скоро удалось облегчить их страдания. Повозиться пришлось только с Кахой, сестрой главы Волтовичей, вся грудь которой была покрыта глубокими порезами от ногтей монстра. Тем не менее, когда Эйдана перешла к воинам, у неё оставалось достаточно сил. Девушка трудилась до самого рассвета, делая только короткие передышки, чтобы напиться и перекусить ломтем хлеба с куском холодного мяса. Рута и остальные лекарки помогали ей изо всех сил. Даже Ирма несколько раз придерживала раненых, когда Эйдана осматривала особенно глубокие раны. Несколько раз приходили посыльные от Рина, главы Волтовичей, справиться о состоянии раненых, особенно Кахи. К утру, все раненые чувствовали себя намного лучше, а Эйдана окончательно выбилась из сил.
       Вернувшись в комнату, которую она делила с другими девушками, она без сил рухнула на постель и забылась глухим сном, без сновидений. Проснувшись под вечер, девушка почувствовала, что очень голодна. В комнате в это время были Рута, Лона и Фей. Заметив, что Эйдана проснулась, Рута присела на край её постели и спросила:
- Ты отдохнула?
- Да, спасибо.
- Голодна? Хочешь поесть? – В ответ на кивок девушки, Рута протянула ей чашку с кусками горячего мяса и тарелочку, на которой лежали ломти хлеба и несколько слегка подвядших плодов рафии. Заметив удивлённый взгляд Эйданы, Рута пояснила:
- Это из личных запасов вождя.
       С того дня, как земля покрылась снегом, в клане редко видели свежие плоды. В основном, питались мясом и хлебом, изредка варёными клубнями капролии или сушеными корнями людвы, которые обладали терпким пряным вкусом. Детям давали кашу из зерна, в которую добавляли молоко от двух самок фтиков, которые остались посла нападения монстров на стадо, неосторожно оставленное в открытом загоне на равнине в самом начале зимы. Плоды рафии составляли личный запас Форга, только он и Ирма лакомились ими. Всё это было прекрасно известно Эйдане. Заметив, какими глазами смотрят на плоды остальные девушки, она предложила их Руте, а затем Лоне и Фей. Те поначалу отказывались, а затем, не устояв, с удовольствием полакомились рафией.
- Вождь сказал, что ты так много сделала для Волтовичей, что заслуживаешь награды,- негромко сказала Лона, с наслаждением вонзая зубы в нежную мякоть плода.
- Как чувствуют себя раненые? – Эйдана взглянула на Руту. Та, откинув косу за плечо, ответила:
- Всё хорошо, не беспокойся. Никто не умер, многие женщины, и дети уже сегодня вышли из больничного покоя. Рин, жених нашей Мирры, очень хочет поблагодарить тебя за помощь.
- Мы все очень благодарны тебе, - вступила в разговор молчавшая до сих пор Фей.
- Да я не сделала ничего особенного, - смущённо произнесла Эйдана. – Просто у меня есть дар, и я им воспользовалась.
- А откуда он у тебя, этот дар? – все трое с любопытством уставились на Эйдану.
- Не знаю, с детства. Случайно обнаружился, когда один из людей моего отца поранился на охоте. Я просто дотронулась до раны, хотела пожалеть его, а рана затянулась.
       Девушки слушали, затаив дыхание. Наконец-то перед ними приоткроется тайна, занимавшая их умы с того дня, как в клане появилась эта странная незнакомка. Торопясь воспользоваться откровенностью Эйданы, они наперебой стали задавать вопросы:
- А кем был твой отец? Где он сейчас?
- Где ты жила раньше?
- Какие ещё у тебя есть силы?
Эйдана с улыбкой смотрела на них. У неё почти не было подруг, не считая Ри, с которой она бежала из плена. Эти девушки, даже болтушка Виска, нравились ей. Она решила немного рассказать о себе.
- Мой отец был очень добрым, хорошим человеком. Он умер несколько лет назад,- глаза девушки затуманились. – Мой дом не так далеко отсюда, но вернуться я туда не могу. После смерти отца там живёт мачеха, а с ней я не очень-то лажу.
- Почему?
- Она очень злая.
У Руты вертелось на языке ещё много вопросов, но в этот момент Бойко, её младший брат, вбежал и крикнул:
- Всех зовут в главный зал.
Девушки поспешно стали приглаживать волосы, оправлять одежду. Рута протянула Эйдане зеркальце из полированного металла и деревянный гребень, чтобы та могла расчесать спутавшиеся пряди иссиня-фиолетовых волос. Через несколько минут все направились в главный зал, где уже собрались обитатели клана и те из Волтовичей, кто чувствовал себя хорошо. Войдя в зал, девушки присоединились к остальным девушкам и женщинам, занимавшим длинные скамьи по левой стороне. По правой стороне на таких же скамьях примостились мужчины. Эйдана заметила среди них Ларка. Он смотрел на Форга, стоявшего в конце зала у большого кресла, держа за руку Мирру. Вдруг Ларк обернулся и посмотрел прямо в глаза Эйданы. Девушка почувствовала, как щёки её запылали жарким румянцем. Она сразу же вспомнила, что произошло между ними. Судя по взгляду юноши, и он думал о том же. Эйдана в смущеньи отвела глаза, сосредоточив внимание на Форге. В наступившей по его знаку тишине, вождь произнёс громким, зычным голосом:
- Родовичи, всем нам нелегко приходится этой зимой. Многих потеряли мы в битвах. Но не только плохое происходит с нами. Нашлось место и хорошему. Я отдаю дочь свою, Мирру, в жёны Рину из клана Волта. Мы принимаем в наш клан новых родовичей. Примем же их с любовью и радушием.
       При этих словах вождя Рух и Турич переглянулись. Они мгновенно поняли, что теперь в руках Форга оказывается немалая сила из благодарных за приют воинов клана Волта. Им придётся теперь вести себя осторожнее в своём противостоянии Форгу. К тому же, запасы пищи в клане были на исходе, и появление лишних голодных ртов могло привести к тому, что скоро родовичам придётся голодать. Тем временем вождь подал знак, и из толпы Волтовичай, стоявшей особняком в дальнем конце зала, вышел Рин. Став на колени перед Форгом, он протянул ему рукоятью свой короткий меч и негромко проговорил:
- Прими от нас клятву верности. Клянёмся стать для принявшего нас клана верными родовичами, не пожалеем жизней своих для защиты от врагов, не поднимем смуты против принявших нас. Ответим за слова свои нашей честью и жизнями жён и детей наших.
       Слушая слова этой клятвы, старый Мухит думал, что для них всё обернулось не так уж и плохо. Благодаря сговору о браке с Миррой, Форг принял их как родовичей, а не сделал просто прислугой, как случилось бы при других обстоятельствах. Мухит знал, что под рукой Форга живётся нелегко, вести о его тяжёлом нраве доходили до соседних кланов, но всё же надеялся на лучшее. Вождь принял клятву от будущего зятя и, взяв меч, коснулся головы коленопреклонённого юноши в знак того, что при нарушении клятвы, голова того первой слетит с плеч. Рин, поднявшийся затем с колен, встал рядом с Миррой. Его невеста была очень красива, но он даже не взглянул на неё. Все его мысли были о том, что теперь, когда сестра его пошла на поправку, он сможет отыскать подлую предательницу, погубившую её мать и весь его клан, и покарать её.
       Мирра, так и не дождавшись от жениха за эти сутки ни малейшего знака внимания, зло поджала губы. Она разозлилась на отца за то, что тот так поспешно объявил о её предстоящей свадьбе. Девушка чувствовала себя тюком товара, передаваемым из одних равнодушных рук в другие. К тому же, сегодня она в очередной раз поссорилась с Ларком, который снова дал ей понять, что нисколько не интересуется ею. Самолюбивая, избалованная красавица привыкла, что все её прихоти мгновенно исполняются, а тут даже отец не удосужился поговорить с ней, прежде чем отдавать в руки сердитого, неулыбчивого молодого воина, который, следовало признать, был довольно привлекательным. Надувшись, Мирра задрала нос и отвернулась от жениха. Тут она заметила среди женщин Эйдану, которую возненавидела с самого первого дня. Перехватив взгляды, которыми обменялись девушка и Ларк, Мирра рассердилась ещё сильнее.
- Мы с нашей главной ворожей очень рады, - продолжал тем временем Форг, обернувшись к Рину, но говоря так, чтобы его было слышно всем, - что смогли помочь вылечить твоих родовичей.
- Я благодарен вам за это, - бесцветным голосом ответил молодой воин.
- Я слышал, среди раненых была твоя сестра.
- Да, верно. Она была очень сильно ранена. Я не знаю, как удалось вам спасти её. Наши лекарки не могли справиться с такими ранами. До сих пор все, раненые монстрами, умирали, - в голосе Рина впервые появился интерес.
- За это следует благодарить одну девушку. Она спасла много и наших воинов. Сейчас я покажу тебе её.
       Форг повернулся к Эйдане и подал ей знак выйти на середину зала. Девушка повиновалась, но ещё прежде, чем она достигла указанного ей места, в группе Волтовичей послышался ропот, а Рин, едва бросив на неё взгляд, гневно закричал:
- ТЫ?! ТЫ ЗДЕСЬ?!



Глава 24


       Эйдана брела, глубоко проваливаясь босыми ногами в снег. Девушка дрожала, из посиневших губ вырывались облачка пара. Обхватив себя руками, она пыталась удержать остатки тепла. Она брела, не разбирая дороги, зная, что стоит ей остановиться, как она упадёт в снег и замёрзнет. Если бы только она не растратила так много своих сил на лечение раненых! Ведь добралась же она до клана Форга по такому же снегу. Правда, и тогда она сильно замёрзла, но всё же осталась жива. А теперь ей придётся умереть от холода. Больнее всего было сознавать, что её выгнали совершенно несправедливо, не дав возможности оправдаться. Эйдана вспомнила, как налетел на неё Рин. Хорошо, что он был безоружен, иначе убил бы девушку на месте. Ошеломлённая Эйдана даже понять ничего не успела, как её схватили, заперли в тёмную, тесную каморку, сквозь крепко запертую дверь, которой она слышала гневные голоса Рина и других Волтовичей, обвинявших её в том, что она, будто бы, привела за собой монстров и погубила множество людей. Робкие голоса, раздавшиеся в её защиту, были заглушены громкими требованиями возмездия. Рин требовал немедленной казни. Ирма, неожиданно для Эйданы, обрушилась на Форга, обвиняя его в том, что он поверил подозрительной незнакомке. До сих пор в ушах Эйданы раздавался её визгливый голос:
- Она ведьма! ВЕДЬМА! Разве может обычный человек иметь такие силы? Ты что, не видишь, она околдовала всех вас.
Мирра поддержала ворожею, крича о том, что появившаяся неизвестно откуда подозрительная незнакомка навела чары на всех молодых воинов клана, так, что они глаз с неё не сводят. В раздававшихся за дверью голосах слышались ненависть и страх. В ответ на напоминание Турича о том, что девушка лечила их, Ирма заявила, что ещё неизвестно, чем кончится это лечение, и не умрут ли неожиданно все раненые. Тут уж Форг разъярился и приказал наказать девушку.
       Никто не пожелал даже дать ей возможности оправдаться. Единственной уступкой, которой удалось добиться её немногочисленным защитникам, была не немедленная смерть, а изгнание. Причём, по настоянию Ирмы, девушка должна была уйти так же, как и явилась, босая и почти раздетая. И вот она бредёт, увязая в снегу и готовясь к смерти.
       Почувствовав, что окончательно выбилась из сил, Эйдана добралась до засыпанного снегом дерева и села под ним, привалившись к стволу. Постепенно её охватило тепло, девушка смежила веки и погрузилась в сон, окутывающий её мерцающей завесой.
       Неожиданно девушка была вырвана из забытья звуками голосов и прикосновением жёсткой грубой ткани, которой кто-то растирал ей руки и ноги. Открыв глаза, девушка увидела склонившихся над нею Стана и Ларка. Ларк закутывал её в кусок толстой тёплой ткани, а Стан подносил к губам кружку с дымящимся напитком. Сделав первый глоток, девушка почувствовала, как по телу её разлилось живительное тепло. Немного придя в себя, девушка спросила:
- Что вы здесь делаете?
- Мы искали тебя, - ответил Стан. – Вовремя поспели. Ещё немного, и ты замёрзла бы.
- Зачем вам это нужно? Ведь меня выгнали, считая ведьмой. А вдруг я заколдую вас, - горько прошептала девушка.
- Мы не верим ни одному из этих глупых обвинений. В то время как монстры напали на Волтовичей, ты уже несколько дней была у нас. А ни один человек не может находиться сразу в нескольких местах, - сказал Стан, а затем решительно добавил, - Так Рута говорит.
       Эйдана улыбнулась. Она уже давно поняла, что для Стана в любом вопросе мнение Руты являлось решающим. Ларк, всё это время молча смотревший на девушку, вступил, наконец, в разговор.
- Ты прости нас, что мы не смогли отстоять тебя на совете клана. Слишком много противников высказалось за твою смерть, а наше слово не имеет для них веса.
- Но почему они не выслушали меня?
- Постарайся понять. Они боятся. Никогда ещё не было таких существ, как эти монстры, и ни разу они ещё не встречали таких женщин, как ты, умеющих так врачевать. Когда царит страх, доводов разума никто не слышит.
- Почему же ты не боишься?
- Ты забыла, что я обязан тебе жизнью. Ведь это ты спасла меня.
Стан вмешался в разговор:
- Что делать-то теперь будем?
- Я думаю, вам следует вернуться назад, - решительно произнесла девушка. Увидев, что Ларк отрицательно качнул головой, она принялась убеждать юношей, что они не должны подвергать себя опасности из-за неё. Ларк посмотрел на Стана:
- Эйдана права. Но мы поступим следующим образом: ты вернёшься, а я отправлюсь с девушкой.
- Я пойду с вами, - сердито сказал Стан, а Эйдана принялась громко протестовать.
- Будет так, как я сказал, - голос Ларка был твёрд. – Ты, Стан, вернёшься. Тебе есть, что терять. Рута, мать, отец, все они пострадают. Ты знаешь Форга. Если не сможет добраться до тебя, отыграется на твоих близких. А у меня нет никого. Станет спрашивать обо мне, отговоришься незнанием. А тебя одну я отпустить не могу, - оборвал он возражения Эйданы. – Одна ты здесь пропадёшь и от холода и от голода.
       Сердце Эйданы забилось сильнее при мысли, что он готов рисковать жизнью ради неё. Взяв предложенную ей одежду и обувь, девушка быстро оделась. Стан, не переставая ворчать, с неохотой собирался в обратный путь. Эйдана обняла его и прошептала:
- Передай Руте мою благодарность. Я и вправду не ведьма. Когда-нибудь я всё объясню вам. Спасибо, что не оставили меня в беде.
       Ларк тоже обнял друга, и, попрощавшись, сделал знак Эйдане следовать за ним в сторону виднеющегося вдали леса. Стан, бросив последний взгляд в сторону путников, поспешил обратно, стремясь достичь спасительных стен ограды засветло. Хорошо ещё, что девушка не успела уйти далеко. Как только приговор был произнесён, и Эйдану изгнали, друзья, посовещавшись, решили догнать её и помочь. Рута снабдила их женской одеждой и провизией, стащив её из кладовой, которая была почти пуста. Девушка была возмущена тем, что Эйдане даже не дали высказаться. За то недолгое время, что Эйдана провела в клане, Рута успела привязаться к ней. Ларку и Стану удалось выбраться из городища незамеченными. Проскользнув мимо караульных, которые как раз собирались обедать, друзья, крадучись, направились по едва заметному на рыхлом, глубоком снегу следу. Его оставили босые ноги Эйданы. При одной только мысли о том, что девушку выгнали в такой холод без одежды и обуви, зная, что неподалёку бродят монстры, Ларка охватывал гнев. Больше всего он был возмущён тем, как дружно его родовичи стали обвинять в колдовстве и порче девушку, которой столь многим были обязаны, и перед которой многие из них так заискивали.
       Пробираясь по снегу, юноши осматривались по сторонам, опасаясь, что их может застать врасплох нападение гнусных тварей, или они не смогут отыскать Эйдану. Им удалось довольно быстро обнаружить девушку. Ларк первым заметил под одним из деревьев скорчившуюся от холода фигурку. Ещё немного, и она замёрзла бы насмерть. Сейчас, когда Стан ушёл, Ларк шёл по едва заметной тропе, Зорко оглядываясь по сторонам, ориентируясь лишь по одному ему известным вехам. Юноша крепко сжимал в руке короткий меч, за плечом у него был лук с острыми стрелами. Он вёл девушку вглубь небольшого леса, где надеялся провести ночь, найдя убежище от монстров, которые могли появиться с минуты на минуту.
 - Куда мы идём? – раздался за его спиной голос девушки.
- А куда ты шла до того, как мы нашли тебя?
- Я… шла к горной гряде.
- Вот мы и идём в ту сторону, но нам необходимо укрыться где-нибудь на ночь.
После этого некоторое время они молча шагали, пока не добрались до небольшой полянки среди густой чащи. Посреди полянки стояло старое развесистое дерево с гигантским необъятным стволом, чьи толстые ветви были покрыты густым снегом. У основания дерева виднелось отверстие. Дупло. Протиснувшись в отверстие, Ларк и Эйдана обнаружили довольно большую пустоту, похожую на пещеру, пол которой был усыпан древесной трухой.
- Кажется, здесь мы в безопасности, - пробормотал юноша, - Хотя, с этими тварями ни в чём нельзя быть уверенным. Нужно как-то закрыть вход, тогда они до нас не доберутся.
- Я не опасаюсь их, - при этих словах Ларк изумлённо посмотрел на девушку. В ответ на его взгляд, она пояснила. – Они опасны для всех, кроме меня.
- Что ты хочешь этим сказать? Мои родовичи, выходит, были правы, когда говорили, что между тобой и этими созданиями есть связь.
- Да, между нами есть связь, но не та, о какой ты думаешь.
- Объясни.
- Они – стражи. Они ищут меня, чтобы пригнать к моей мачехе. Убить меня они не могут, а вот схватить…
- У тебя есть мачеха?
- Да, есть, и мы не в самых лучших отношениях. – Девушка колебалась, не решаясь полностью довериться Ларку. Наконец, подумав, что без его помощи ей всё равно не обойтись, произнесла: - Ты, видимо, уже понял, что я обладаю кое-какими не совсем обычными силами.
       Ларк кивнул, а Эйдана, вздохнув, продолжала, - Моя мачеха и её сын хотели отобрать эти силы. Это почти им удалось, но дело в том, что они не могут воспользоваться этими силами против моей воли.
- Погоди, о чём ты? Я не понимаю, как можно отобрать у кого-то силы.
- Моя мачеха – очень сильная чародейка, служащая злу, а брат станет таким же сильным, если ему удастся воспользоваться моей силой. Они оба стремятся добиться большой власти.
- Значит, если они хотели отнять у тебя магические силы, то и ты чародейка? – Ларк был поражён услышанным. В голове его всё смешалось. Он, конечно, слышал истории о могучих чародеях и колдуньях, но воспринимал их всего лишь как легенды. Ни разу в своей жизни он не видел настоящего колдуна, да и из сородичей его тоже никто их не встречал. Даже Ирма знала о них лишь понаслышке, хотя, уж ей-то, по её званию, и положено было знать о таких вещах больше других. Ларку казалось, что если где и живут чародеи, так это в далёких странах. Обвинения в ведовстве, которые его родовичи бросили в лицо девушке, неожиданно подтвердились, и юноша растерялся. Эйдана, почувствовав его растерянность, дотронулась до плеча юноши, успокаивающе проговорила:
- Да, я тоже чародейка, но я служу Добру. Мои силы – это силы природы.
Увидев недоверчивый взгляд, девушка поспешила добавить:
- Я не могу никому причинить намеренное зло.
- А ненамеренное? – голос юноши звучал натянуто. Эйдана немного поколебалась, а затем рассказала Ларку о нападении на неё охранника на далёкой плантации Хартуста. Юноша внимательно слушал, пытаясь осмыслить то новое, что узнал от Эйданы. Слова девушки вызывали тревогу, с детства его приучали думать, что любое колдовство – зло. А сейчас, слушая о злоключениях Эйданы, он ловил себя на мысли, что больше жалеет девушку, чем боится. К тому же, из памяти его не шёл тот поцелуй, которым они обменялись перед прибытием клана Волтовичей. Становилось всё темнее и темнее. Эйдана взмахнула рукой, и их убежище залил слабый серебристый свет. Подойдя к входу, девушка произнесла заклинание, прочертила в воздухе несколько линий, похожих на тонкие блестящие нити, и вход затянулся, как будто и не было никакого отверстия. Повернувшись к юноше, она спросила:
- Не боишься меня? Если хочешь, завтра я пойду одна, а ты вернёшься к сородичам.
Ларк, задетый прозвучавшей в голосе насмешкой, решительно сказал:
- Я не боюсь. И, раз уж взялся проводить тебя, то доведу, куда нужно.
- Что же, спасибо за помощь. По правде говоря, мне страшновато идти одной.
- Так ведь ты не боишься монстров.
- Боюсь, но и, кроме монстров, в здешних лесах и другие опасности есть. Хищным зверям и снег не помеха.
- А ты боишься хищных зверей?
- Боюсь. У меня мало сил, чтобы прогнать их, а управлять ими и того сложнее, так что твоя защита будет кстати. Но, пожалуй, хватит болтать, пора отдохнуть.
- И поесть тоже не помешает, - с этими словами Ларк развязал тесёмки заплечного мешка, который он сбросил, как только они вошли в убежище. – Посмотрим, чего там нам Рута на дорожку положила.
       Вынимая из мешка завёрнутые в тряпицы хлеб и мясо, Ларк подавал их девушке. Эйдана быстро разложила еду на расстеленный платок. Сев на мягкий, покрытый древесной трухой пол, они, не торопясь, молча, поглощали немудрёный ужин. Девушка выглядела совершенно измученной. Отпив несколько глотков из фляжки, которую предложил ей Ларк, она свернулась клубочком на полу у противоположной от входа стороны дупла и закрыла глаза. Ларк ещё некоторое время сидел, поглядывая на лицо девушки в неярком свете, затем, заметив, что она дрожит от холода, лёг рядом и укрыл обоих своей тёплой широкой накидкой. Эйдана, не открывая глаз, прижалась к нему в поисках тепла, и, через несколько мгновений, оба уже спали глубоким сном.



Глава 25


       Ирма размахнулась и изо всех сил ударила Руту по щеке. Голова девушки откинулась и больно стукнулась о стену. Из разбитой губы потекла струйка крови. Стан, которого за обе руки держали двое дюжих молодцев из клана Волтовичей, рванулся к девушке, но был остановлен. Ирма, с удовлетворением взглянув на него, продолжила допрос, который вела уже довольно давно.
- Где Ларк? – взяв Руту за подбородок, она заставила девушку посмотреть прямо в глаза.
- Не знаю, - чуть слышно произнесла та.
- Нет, знаешь. Ведь это ты взяла из кладовой одежду и еду, чтобы передать через него их этой мерзавке, которую мы прогнали.
- Я ничего не брала.
- Не лги мне. Тебя видели. Правда, не сразу сообразили, что ты делаешь, иначе, Ларку не удалось бы выбраться за пределы городища. Нет смысла отпираться. Лучше сказать правду.
- Молчи, Рута, - подал голос Стан. Ему удалось пробраться незамеченным в городище, так, что его отсутствия никто и не заметил. Почти сразу после этого Руту вызвала к себе Ирма. Стан отправился следом, и, притаившись за дверью, стал подслушивать. Услышав звук первого удара, юноша храбро ворвался в покои главной ворожей. Там его схватили под руки эти Волтовичи, которых Ирма позвала, чтобы как можно сильнее напугать Руту. Сейчас, когда его любимую начали бить на его глазах, Стан рассвирепел, и готов был на всё. Ирма, увлёкшись выколачиванием правды из непокорной девчонки, не обратила внимания на то, как гневно горят глаза её защитника, и как раздуваются ноздри. Она и не подозревала, что Стан уходил вместе с Ларком, а затем незаметно вернулся. Рута же, на спускавшая со Стана глаз с момента его появления в покоях, поняла, что ещё немного, и он натворит непоправимых дел, или наговорит лишнего. Стараясь спасти положение, она торопливо проговорила:
- Я не знала, что Ларк отправится за Эйданой. Он попросил у меня только еду, а одежду взял сам без спроса.
- Зачем же он взял у тебя еду?
- Сказал, что пойдет, подежурит на стенах, а поесть не успел.
Ирма чувствовала, что девчонка лжёт, но понимала, что большего ей добиться не удастся. К тому же, вмешательство Стана не позволяло ей довести до конца свои расспросы. С сожалением вздохнув, она процедила сквозь зубы:
- Ступай. За тобой я буду приглядывать лично, - затем, повернувшись к Стану, добавила, - И за тобой тоже.
 Подав знак своим подручным отпустить юношу, Ирма жестом велела всем убираться. Стан, подхватив на руки Руту, понёс её к девичьим комнатам. Рута, всё время стойко державшаяся, неожиданно расплакалась, охватив его шею руками и уткнувшись в шею. Стан, проходивший в этот момент через пустую оружейную, присел на первую попавшуюся скамью и принялся успокаивать любимую, осушая её слёзы поцелуями, нежно поглаживая по вздрагивающей спине и шепча ласковые слова. Девушка постепенно успокаивалась. Поцелуи Стана становились всё горячее, Рута уже сама с охотой отвечала на них, как вдруг в оружейную вошёл отец девушки, Рух.
- Это ещё что! – гневно вскричал он. Стан вскочил, всё ещё удерживая на руках девушку. Увидев нахмуренные брови отца, Рута вскользнула из объятий возлюбленного, выпрямилась, и смело посмотрела прямо Руху в глаза.
- Что за бесстыдство, - продолжал бушевать тот, но, приглядевшись к дочери, обнаружил на её лице кровоподтёк, оставленный Ирмой. Мгновенно встревожившись, он подсочил к дочери и, повернув её лицом к свету, стал осматривать, спрашивая:
- Что это? Кто тебя ударил?
- Никто. Я просто ударилась в тёмном коридоре, а Стан увидел и стал утешать меня.
- Я уж видел, как он тебя утешал. Не войди я в горницу, и через некоторое время обзавёлся бы внучками.
Рута и Стан покраснели, но затем юноша, подняв голову, решился и проговорил:
- Достопочтенный Рух, я люблю вашу дочь. Прошу вас отдать её мне в жёны.
- Ишь, какой, в жёны. Моя дочь мала ещё. Не до замужества ей.
- Отец, - воскликнула Рута, - не откажи!
Рух нахмурился, а Рута бухнулась перед ним на колени, за нею следом и Стан. Оба стояли, понурив головы. Рух, делая сердитое лицо, покашливая, а сам тихонько ухмыляясь в усы, проворчал:
- Что же, Выходит он по сердцу тебе, дочка.
- По сердцу, конечно, по сердцу, отец, - голосок Руты зазвенел.
- Ну, раз так, ладно, бери её Стан. Да смотри, не обижай.
Стан, вскочив и подняв с колен девушку, приложил руку к груди и проникновенно проговорил:
- Не обижу. Наоборот, всегда защищать буду, а вас и матушку Руты как родителей почитать стану.
- Ладно, ладно. А со свадьбой, я чувствую, поторопиться придётся, уж больно ты горяч. Я с вождём поговорю, глядишь, через недельку и отпразднуем. А теперь марш по разным горницам, не то, не ровен час, натворите дел.
       Рута первой ушла в свою комнату, а Стан направился с Рухом сначала к своим родителям, где и произошёл окончательный сговор, а затем и к Форгу, просить разрешения на свадьбу. Вождь ничего не имел против, а Ирма, узнав о помолвке, подумала, что уж теперь-то непокорная девчонка угомонится, и не будет лезть не в свои дела. В глубине души ворожея была даже довольна, что Ларк отправился следом за пришлой девкой. Этот парень всегда внушал ей опасения своими мыслями и речами. Ирма была уверена, что и он и Эйдана сгинут среди заснеженных лесов и равнин, став добычей монстров. Она ни на миг не поверила, что пришелица погубила клан Волтовичей, но воспользовалась обвинениями. Рина, чтобы избавиться от ненавистной девицы. Ирма чувствовала, что останься та в клане, и её власти главной ворожей был бы нанесён сокрушительный удар, ведь она не смогла вылечить вождя от ран.
       Вечером Рута и Стан смогли, наконец, поговорить, и юноша рассказал любимой, как они с другом нашли Эйдану, и как Ларк отправил его назад, а сам пошёл с девушкой неведомо куда. Пока они перешёптывались, сидя на скамье в углу большого зала, где их, как новоявленных жениха и невесту, оставили в относительном одиночестве родовичи, туда же ворвался Рин. За ним следом появилась и Мирра, которая тщетно пыталась привлечь внимание Волтовича. Девушка была страшно зла. Она, некоторое время назад, еле-еле смогла заставить Рина заговорить с ней, как вдруг явился какой-то парень из пришлого клана и что-то прошептал её наречённому на ухо. Тот тут же бросился в большой зал, а Мирра помчалась за ним. Подскочив к Руте, Рин с силой дёрнул девушку за руку, заставляя подняться, и зло прошипел:
- Это ты помогла подлой предательнице? Послала ей еду и одежду?
Вскочивший со скамьи Стан оттолкнул Рина и встал между ним и невестой.
- Погоди, успокойся, - примирительно проговорил он. – Давай поговорим спокойно, без крика.
- А ты кот такой, чего суёшься?
- Это мой жених, - подала голос Рута.
- Жених? – встряла в разговор Мирра. – Когда вы успели?
Рин, повернувшись, окинул девушку презрительным взглядом. Эта девица страшно раздражала его своими назойливыми попытками вызвать на разговор. Он убедился, что его наречённая тщеславна и занята только собственной внешностью. Это открытие почти не задело его, так как он был занят мыслями о том, как ему добраться до той, кого он считал виновницей всех свалившихся на него бед. Отмахнувшись от Мирры, как от назойливого насекомого, он вперил взгляд в стоявшую перед ним парочку, и возобновил свои расспросы.
- Так это правда? Подлая девка получила помощь от тебя? – он, прищурившись, рассматривал Руту.
- Я не помогала ей. Просто один из наших воинов попросил у меня провизии, а я её ему дала, - не моргнув глазом, солгала та.
- Что же это за воин? Где он теперь?
- Его здесь нет. Он ушёл. – Стан снова вмешался. Ему очень не понравилось, как пришлый разговаривает с Рутой.
- Ушёл. Значит, ведьма навела на него чары. Сманила его за собой для каких-то целей, – проговорил, будто про себя, Рин.
- Она не ведьма, - смело заявила Рута, теребя по привычке конец длинной пушистой косы.
- Ведьма! Это она навела чудовищ на наше поселение.
- Когда на вас напали монстры, девушка уже была у нас несколько дней. Ты кажешься мне разумным человеком. Неужели ты веришь, что одна и та же девушка могла находиться сразу в двух местах, - с насмешкой произнесла Рута.
- Мне никто не сказал, что эта девушка была здесь раньше. Я думал, она появилась незадолго до нашего прихода.
Видя, что Рин обескуражен, Стан усмехнулся и сказал:
- А ты не очень-то стремился это узнать. Ты только обвинял, не дав девушке сказать и слова в свою защиту, а остальные из глупого страха поспешили поддержать тебя.
Мирра, всё это время молчавшая, решила вмешаться.
- Всё равно она ведьма. Никто не мог вылечить раненых, а ей это удалось. Простому человеку такое не под силу.
- Вот именно, вылечила, - заметила Рута. – А хотела бы погубить, убила бы. Кстати, она и твою сестру спасла, - поддела она Рина.
Юноша смутился. Когда он неожиданно увидел в зале ненавистную фигуру Эйданы, его охватило безумие. Он хотел растерзать предательницу, уничтожить её. В поднявшемся вслед за его обвинениями гвалте он даже не пытался услышать слов, оправдывающих девушку. Наказание, придуманное для неё Форгом и Ирмой, казалось ему недостаточным. Только после слов Руты он впервые задумался о том, что всё обстоит вовсе не так, как ему казалось до сих пор. Привычный гнев боролся в нем с сомнениями. Недоверчиво глядя на стоявших перед ним молодых людей, он пытался переосмыслить то, что узнал сегодня.
- Так вы считаете, что эта девушка не виновна в гибели моих родовичей? – спросил он.
- Да, не виновна, - горячо воскликнула Рута. - Она спасла жизни многим нашим воинам, и всегда была со всеми добра.
- А мне она никогда не нравилась, - снова вмешалась Мирра. – Кстати, кого она сманила за собой? Кто пошёл к ней на помощь?
- Ларк, - Рута пристально следила за выражением лица Мирры. Та, услышав имя Ларка, тихонько охнула, побледнела, повернулась и выбежала из зала.
- Что это с ней? – чуть не хором спросили Стан и Рин.
- Так, ничего. – Рута не собиралась посвящать наречённого Мирры в то, что его невеста неравнодушна к другому. Открывшему было рот Стану девушка сделала страшные глаза, а затем предложила:
- Давай, Рин, мы расскажем тебе то, что произошло у нас с Эйданой здесь, а ты расскажешь, что случилось у вас в клане.


Глава 26


       Она проснулась от прикосновения тёплой руки к своему бедру и обнаружила, что лежит, тесно прижавшись спиной к груди Ларка. Ей было тепло и уютно. Повернувшись на другой бок, она принялась рассматривать лицо спящего с нею рядом мужчины, неясно проступавшее в неярком свете зарождающегося утра. Подняв руку, она легко провела кончиками пальцев по бровям, линии носа, коснулась твёрдых, плотно сжатых губ. Почувствовав, что губы шевельнулись в улыбке, отдёрнула руку, но Ларк перехватил её и поднёс ладонь к губам, и, не открывая глаз, начал покрывать её нежными, ласкающими поцелуями. Эйдана прерывисто вздохнула. Слегка повернувшись, юноша провёл губами по запястью, а затем, открыв глаза, взглянул прямо в удивлённые глаза девушки. Казалось, в мире не существовало ничего, кроме этих бездонных лиловых глаз. Прихватив прядь длинных волос, он принялся наматывать их вокруг пальцев, подтягивая девушку ближе к себе. Наконец, когда она оказалась совсем близко, легонько коснулся губами трепещущих губ. Затем ещё и ещё раз, с каждым разом приникая к губам всё сильнее и сильнее. Губы девушки приоткрылись, и между ними тут же скользнул горячий язык. Из горла Эйданы вырвался полувсхлип-полустон. Поцелуй стал более страстным и требовательным. Девушка обвила руками шею Ларка, прильнув своей грудью к его груди. Тот начал нежно поглаживать плечи и спину девушки, постепенно спускаясь к соблазнительному изгибу бёдер. Язык его сладостными движениями проникал всё глубже, исследуя нежный рот. Руки переместились на грудь и принялись нежно сжимать и поглаживать мягкие округлости. Эйдана задохнулась от охватившего её восторга. Её рука скользнула вниз, коснувшись жёстких курчавых волосков на груди юноши, который издал лёгкое рычание и ещё крепче прижал к себе девушку, побуждая её отвечать на поцелуй с такой же страстью. Рука Ларка скользнула по бедру девушки, проникла под юбку, поглаживая чувствительную кожу на внутренней стороне бёдер, затем коснулась набухшего бугорка. От этого прикосновения по телу Эйданы прошла горячая волна. Она почувствовала, как юноша коленом раздвигает её ноги. Внезапно, словно очнувшись, она отпрянула от юноши, резко оттолкнула его и вскочила на ноги с той жалкой подстилки, на которой они провели ночь.
- Что? Что не так? – хриплым от возбуждения голосом спросил её Ларк. С недоумением он смотрел на девушку, тело которой сотрясала дрожь. – Я сделал что-то не то?
- П-прости, дело не в тебе, а во мне, - едва слышно прошептала та.
Ларк поднялся и подошёл к Эйдане. Укутав её теплым плащом, он ласково коснулся щеки девушки, приподнял её подбородок и заглянул в бездонные глаза.
- Чего ты испугалась?
       Эйдана молчала, отводила глаза. Взглянув на крепко сжатые губы девушки, юноша понял, что ответа не добьётся. Вздохнув, Ларк принялся собирать их немудрёные пожитки. Достав из заплечного мешка ломоть хлеба, он протянул его девушке, которая принялась есть, не поднимая глаз. После лёгкого завтрака Эйдана провела руками перед выходом из дерева, магическая защита исчезла, и путники в полном молчании отправились в путь, к горной гряде, почти не видной за густым лесом. Шли весь день, делая короткие остановки на отдых. Почти не разговаривали. К вечеру, выбравшись на опушку леса, принялись отыскивать подходящее укрытие на ночь. Обнаружив довольно глубокую яму, прикрытую с одной стороны корнями вывернутого дерева, они решили переночевать в ней. Из тонких ветвей того же дерева девушка быстро изготовила нечто вроде щита, который примостили между краем ямы и корнями дерева, соорудив подобие крыши. Девушка вновь произнесла заклинание и снег, лежащий вокруг их убежища, тонкой пеленою затянул щит сверху, делая их убежище незаметным. Неторопливо перекусив, путники устроились на дне ямы, усыпанной прошлогодней листвой.
       Оба долго не могли заснуть. Ларк лежал неподвижно, прислушиваясь к дыханию девушки. Весь день, когда они пробирались по лесу, проваливаясь в снег почти по пояс, он думал о том, что случилось в дупле дерева. Ни разу в жизни не испытывал он таких сильных чувств. В клане были строгие порядки. Нравится девушка – женись, никакого баловства. Многие девушки, в том числе и Мирра, дочь Форга, старались вызвать в нем любовь, но ни одна из них не затронула его сердца, до тех пор, пока в жизнь его не ворвалась эта необыкновенная девушка. С первого же мгновения их встречи там, в необычном лесу, она захватила его мысли. Увидев Эйдану, склонившуюся над ним, мечущимся в бреду, он поначалу решил, что грезит, придя же в себя, и убедившись, что его видение вовсе не плод больного воображения, Ларк пытался уверить себя, что не испытывает к девушке никакого влечения. Его пугала та власть, какую эта незнакомка приобрела над ним. Одного её взгляда было достаточно, чтобы забыть обо всём на свете. Весь день, утопая в снегу, он вспоминал прикосновение её ладони к груди, тепло и нежность её губ.
       Эйдана тоже не спала. Всё её тело налилось тяжестью. Груди ныли, губы, распухшие от поцелуев, горели. Ларк разбудил в ней неведомую прежде жажду. Этому юноше удалось то, что не удавалась прежде ни одному из встречавшихся на её пути до сих пор мужчин. Прежде их прикосновения вызывали у неё только отвращение. Теперь же, при воспоминании о ласках Ларка, её охватывало пламя. Эйдана измучилась, пытаясь решить, что же ей делать дальше. Зная, что её силы способны убить юношу, девушка страшно испугалась, когда поняла, как далеко готова была зайти. Можно, конечно, было рассказать Ларку всю правду о себе, но Эйдана боялась, что, узнав все подробности о ней, он оттолкнёт её. Даже их сегодняшнее отчуждение и его молчание больно ранили её. Каково же будет, если, в ответ на её искреннее признание, он ответит ей равнодушием, или, ещё того хуже, презрением. Неподвижно лежала она, прислушиваясь к шорохам, издаваемым пластами снега, падающими с ветвей лесных деревьев. Вдруг, прямо у них над головой раздались тяжёлые шаги. Какое-то громадное существо пробиралось по лесной чаще, продираясь с хрустом сквозь густые кусты подлеска. Девушка замерла, боясь пошевелиться и движением выдать местонахождение путников. Она знала, что учуять их невозможно, она поставила хорошую защиту, но вот звук – звук мог их выдать. Тело её охватила дрожь страха.
       Вдруг Эйдана почувствовала, как рука Ларка крепко ухватила её ладонь и сжала её. Над головами у них хрустело и шелестело, а они лежали в своём убежище, взявшись за руки. Постепенно шаги над их головой стихли, и путники заснули. Проснувшись, они обнаружили, что так и проспали всю ночь, до рассвета, не разжимая рук. Эйдану охватило страшное смущение. Она поднялась со своего ложа. Юноша некоторое время лежал, глядя на неё, стараясь поймать её взгляд. Не глядя Ларку в глаза, девушка торопливо собрала им поесть, затем сняла защиту, и они снова отправились в путь. В дороге сначала молчали, затем Ларк спросил:
- Почему ты ночью испугалась монстров?
- Как ты догадался? – Эйдана удивилась, что Ларк, наконец, решил заговорить с ней. Она решила воспользоваться этим, чтобы наладить хоть какие-то отношения.
- Я почувствовал, что ты боишься, - сжав губы, нехотя ответил он.
- И решил успокоить меня, взяв за руку, - полувопросительно полуутвердительно произнесла Эйдана.
 – Да. Но ты не ответила на мой вопрос.
- Я, действительно, боюсь их. Монстры хоть и не могут нанести мне вреда, убить меня или ранить, но они могут гнать меня, как добычу, выматывая и лишая сил. Ведь именно так они и гнали меня в ту ночь, когда я попала в ваш клан.
- Я слышал, что ты пришла босая.
- Да. Они сожрали мою обувь, когда я остановилась на привал и положила её просушиться у костра.
- Тебе, наверное, было очень холодно бежать босой по снегу, - зябко передёрнул плечами Ларк, представив себе, как девушка пробирается по равнине, проваливаясь босыми ногами в снег.
- Приятного было мало. Хорошо, что это случилось недалеко от вас, и я смогла получить помощь от твоих родовичей.
- Ты говорила, твоя мачеха хочет заполучить тебя, и для этого наслала монстров на нас. Значит, ты поссорилась с ней четыре месяца назад. – Ларк внимательно взглянул на девушку.
- Да.
- Тогда-то и началась эта странная зима. Что же ты делала всё это время?
- Почему ты спрашиваешь?
- Хочу понять, чего ждать впереди.
_ Как, чего ждать. Проводишь меня до гряды, и вернёшься назад, в клан.
- Я собираюсь пойти с тобой до конца.
Эйдана даже остановилась. Видя, что девушка встала, Ларк тоже остановился и посмотрел прямо в недоумевающие лиловые глаза.
- Да, я собираюсь идти туда, куда ты идёшь, и сделаю всё, чтобы помочь тебе.
- Но это очень опасно, ты вовсе не обязан помогать мне. – Эйдана разрывалась между страхом за жизнь юноши и радостью от того, что он хочет идти вместе с ней.
- Ты забываешь, что спасла мне жизнь, и я у тебя в долгу, - заметив в её глазах разочарование, он добавил, - К тому же, я не могу бросить в беде того, кто мне дорог.
Эйдана вспыхнула, опустила глаза и начала пробираться по снегу вперёд. Ларк, слегка усмехнувшись, пошёл следом. По дороге он продолжил свои вопросы так настойчиво, что девушка рассказала ему и о продаже в рабство, и о побеге, и о путешествии к Зартану. Ларк слушал её очень внимательно. Когда Эйдана рассказывала о том, как погиб напавший на неё стражник, юношу охватила невольная дрожь. Только теперь он начал понимать, насколько необычна его спутница, и насколько большими силами она обладает. Вот чем объяснялось её поведение там, в дупле огромного дерева! Она боялась, что случится что-либо подобное тому, что случилось в далёком Хартусте.
       За разговорами не заметили, как приблизились к горной гряде, где, как было известно охотнику, кончались границы долины и вздымались неприступные скалы. Он начал узнавать те места, где ему пришлось однажды побывать. Этой самой дорогой он попал в необычный лес в тот раз, когда впервые увидел Эйдану. Сейчас, под покровом густого розовато-сиреневого цвета снегом, всё казалось таинственным и призрачным. Во всё более густеющих сумерках угасающего дня путники пробирались между валунами, разбросанными тут и там у подножия скал. Здесь же Ларк и заметил маленькую вирру, которую уложил метким выстрелом из лука. Наконец, добрались до памятного ущелья. Струи золотистого водопада застыли сплошным зеркалом, по которому то и дело стекали отдельные капли. Припорошенные снегом травы и кусты казались совершенно замёрзшими. Скинув поклажу, принялись готовиться к ночлегу. Ларк принёс дров, разжёг костёр, который горел неохотно, испуская клубы дыма. Сырые ветви шипели и роняли в пламя капли влаги. Эйдана разделала тушку виры и насадила куски мяса на заострённые веточки. Ларк, набив снегом прихваченный с собой казанок, подвесил его над пламенем с том, чтобы приготовить горячий напиток охотников из ягод и трав.
- Наконец-то поедим горячего, а то у меня уже всё внутри застыло, - Склоняясь над костром и перемешивая деревянной ложкой тающий снег в казанке, сказал он. – Только вот как от монстров нам здесь укрыться, не знаю.
- Сюда им путь заказан, - отозвалась Эйдана. – Здесь слишком много охранных чар, они не сунутся к нам.
- Расскажи, откуда взялось это место, почему никто не может взобраться наверх, в лес. А если кто и пытался забраться, тот погибал.
- Моя мама рассказывала мне, что лес этот создали в давние времена могучие добрые духи. Они устали в долгих войнах с силами Зла и искали убежища и места для отдыха. Чтобы оградить себя от любопытства людей и проникновения сил зла, они наложили мощные защитные чары на это место. Долгое время отдыхали здесь силы Добра, а когда это место наскучило им, они оставили его, но силы их остались. И вот, однажды, сюда попал великий маг Обессур. Он построил Замок Ветров. Долгие века провёл он в замке, отгородившись от всего мира. Затем чародей куда-то исчез, и замок долгое время пустовал. Лишь слуги в нём, лежащие в зачарованном сне, ждали своего хозяина. Мой отец, Лоренс, будучи ещё молодым, смог проникнуть в замок. Он раскрыл его тайны, разбудил слуг и начал там жить. Он встретил мою маму, и они полюбили друг друга. Там же, в замке, родилась я. Постепенно отцу удалось сделать замок более доступным. В него теперь ведёт одна дорога, по которой из внешнего мира могут попасть туда люди. Хотя, лучше бы он этого не делал, - с горечью закончила девушка.
- Почему? – Ларк слушал, не отрывая взгляда от лица девушки. Заметив, как тень набежала на него, он сжал в своих больших ладонях хрупкие ладошки девушки.
- Тогда, возможно, мои мачеха и братец не смогли бы явиться к нам в дом после смерти мамы. Я думаю, что мачеха обманом выманила маму из замка и убила её.
       Эйдана резко отвернулась, пытаясь скрыть навернувшиеся на глаза слёзы и вырвать руку из руки юноши. Тот удержал руку девушки, обхватил её за плечи и привлёк к груди. Нежно и успокаивающе поглаживая девушку по спине, он прижался губами к её волосам, вдыхая нежный пьянящий аромат. В ответ на эту ласку Эйдана горько расплакалась, уткнувшись в широкое мускулистое плечо. Ларк продолжал утешать девушку, нежно касаясь губами виска и шепча ободряющие слова. Затем, склонившись к лицу девушки, покрыл его лёгкими поцелуями, осушая губами слёзы.
       Наконец, Эйдана успокоилась. Уютно устроившись на плече Ларка, она прикрыла глаза и прошептала:
- Извини, я обычно не плачу. Просто, когда я вспоминаю о родителях, то мне становится очень горько.
- А что стало с твоим отцом?
- Он тоже умер. В тот день, когда мы впервые встретились.
 – Поэтому ты была такой расстроенной и так бежала по лесу?
- Да. Я очень удивилась, увидев незнакомого человека. Как ты попал тогда в лес? – раскрыв глаза, спросила девушка.
- Я поднялся из долины по этому водопаду. Ни разу никто из нашего народа не бывал здесь. Мне каким-то чудом удалось сделать это.
- Значит, ты необычный человек.
 Ларк усмехнулся:
- Да нет, вполне обычный. Просто слишком любопытный. Всё хочу знать и всё замечаю. Вот и сейчас я заметил, что наш ужин вот-вот сгорит, - перевёл он разговор в шутливое русло. Девушка вскрикнула, вскочила и принялась снимать с огня сочное, покрытое хрустящей корочкой мясо. Ларк же снял с огня казанок и разлил по кружкам ароматный напиток. Достав из заплечной сумы хлеб, молодые люди неторопливо поужинали, испытывая удовольствие от царящего вокруг них покоя. Кругом царила тишина, лишь изредка где-то падали тяжёлые капли воды, да слышалось едва слышное журчание воды, заключённой подо льдом. Кое-где проглядывали ярко-малиновые кустики оттаявшей травы, распространяя в воздухе едва слышный аромат. Над головою позвякивали обледеневшие ветви кустарников, которыми были покрыты густые склоны ущелья.
Впереди была долгая ночь.