Идеи и массы

- В конце концов, нас волнует судьба не диктатора, а народа. Если Беларусь сможет стать демократической республикой через пиночетовщину... Почему бы и нет?
Два известных белорусских оппозиционера в эмиграции неторопливо решали судьбу далёкой Родины за столиком краковского кафе.
- Потому. Потому и нет, что мы не можем ждать у моря погоды. Мы должны сместить этот режим своей политической волей. Народ ценит только завоёванную, а не подаренную свободу.
- Ну, я, знаете ли, и от подаренной не отказался бы...
- Я бы тоже. Но нам её не подарят.
- Ну почему же, почему же... Обратите внимание на некую западную тенденцию в европейской политике Лукашенко. Ведь он уже не тот, каким был в 94-м.
- Скажите прямо: вы отказались от идеи борьбы?
- Прямо? Близок к тому, чтобы отказаться. Одновременно с тем, как Лукашенко переходит к более цивилизованной политике, энергия оппозиции иссякает. Вы помните чернобыльские марши 90-х? Вы помните забастовки предпринимателей? А что теперь? А ничего.
- Тысячи людей на минских площадях это ничего?
- Тысячи... Сколько именно? Для того, чтобы напугать Луку, вам надо вывести на улицы сто тысяч. Чтобы воздействовать на него - двести. А чтобы свергнуть - триста. У вас есть триста тысяч человек?
Более энергичный политик задумался, что-то подсчитывая.
- Восемьдесят Минск даст, - сказал он наконец. - Обязан дать. Брест, Гродно и Витебск ещё по двадцать. Ну и Гомель с Могилёвым, хоть и колхозы, но найдётся же и там тысяч по пять активных людей?
- Ну? - поморщился скептик. - Это полтораста тысяч на площади. А откуда возьмётся ещё сто пятьдесят?
- Как, откуда? - удивился энергичный оппонент. - Из КГБ.


13 августа 2008 г.