Охотники цвета Хаки

Серия "Юмор цвета хаки"



Зашел у нас как–то в компании разговор об охоте. Один из нас, был бывший техник эскадрильи СУ-24, Николай Александрович. Другой ракетчик ПВО, Александр Георгиевич. Ну и я "нервы армии*", не автор и даже не подмастерье, а так, дали тряпку, сказали мой. Почитайте, что из нашего разговора вышло.


                Охота раз.


Знаете мужики, служил я в Казахстане, на полигоне,- начал Александр и засмеялся:- Природа там, как в поговорке - Выйдешь в поле сядишь с... далеко тебя видать. Степь да степь кругом. О природе много можно говорить, но я вам расскажу об охоте.

Как-то в выходной работаю в гараже. Гаражи находились в пятистах метрах от ДОСов. К ним шла дорожка, под названием "тропа Хоше Мина" и был на ней мостик через "противотанковый" ров, вырытый, как ограждение военного городка. Тропа называлась так, потому что ежемесячно, тринадцатого числа, жены летчиков садились в засаду. Ну а двадцать второго, уже шла охота на нас, ракетчиков. В эти дни государство рассчитывалось со своими защитниками. Ведь куда мужики пойдут после получки? Правильно, в гаражи, обмыть честно заработанное. А там блин засада, все: - Хенде хох! Жены сидели в засадах, как американцы во Вьетнаме на партизанской тропе, вот и название от этого. Хотя в отличие от пиндосов, свое лучше стерегли. Сами гаражи назывались "Бабьи слезы", думаю понятно от чего.

Время было мутное, военным платили редко и поэтому все ринулись добывать себе пропитание. А какой приработок в отдаленном гарнизоне? Только сельское хозяйство - огороды, да живность - свиньи, овцы, птица разная. Я давно держал хозяйство, и мне это было не в новинку. Другие это делали впервые, как мой сосед по гаражу. Его гараж находился в двадцати метрах от моего. Но знаете, как в большом гарнизоне, привет и все, а кто он, как зовут, редко знаешь и я его не знал. Знал только, что летчик. Так вот, сварил он из железного прутка клетку, шифером накрыл и "фермер". Завел двух кабанчиков. Как у нас поговорка - дуракам везет и первопроходцам. Вот и у него кабаны выросли на удивление здоровые, за сотню кило.

Работаю, двери нараспашку, подпер их, чтобы не закрылись. Заходит, значит, этот сосед. Как выглядел? Лет тридцати, белобрысый, среднего роста, парень как парень, лицо улыбчивое: - Здравствуйте,- мне так вежливо: - Меня зовут Виктор, а вас?
    - Александр,- отвечаю, продолжая перебирать картошку.
    - Скажите Александр, а как можно кабана забить?
    - Как? Да просто, ножом в сердце,- ответил я, в душе начиная смеяться: "Вот же блин интеллигенция, свиней вырастил, а что с ними делать не знает".
    - А можно застрелить?- опять Виктор. У меня уже смех рвется, но вида не подаю.
    - Конечно жеканом, или крупной дробью в лоб, или в ухо.
    - Спасибо за консультацию,- и ушел.

Время покурить на ветерке, ведь в гараже машина, канистры с бензином, выхожу и вижу. Стоят у клетки три человека, уже с ружьем и что-то обсуждают, решают, наверное, кто будет стрелять, кто грех на душу возьмет. Покурил и в гараж, слышу: - Ба - бах, - выстрел, визг и мимо с окровавленной мордой, пролетел кабан. Визг на все гаражи. Опять: - Ба - бах,- дробь с визгом и несколько дробин в дверь моего гаража. Что? Пи3дишь? Конечно, а как без этого. В створе ворот - мимо, переламывая ружье, на ходу выкидывая гильзы, трое "охотников" вдогонку за добычей, возбужденные, с руганью. Опять: - Ба - бах, Ба - бах,- ну думаю: "Охотнички, попросили бы, пять секунд и забил бы",- а сам я напрашиваться не люблю. Смотрю, Витек наметом пролетел обратно, и сразу же на "запоре" назад, "Запорожец" у него был. "Наверное, догонять "дичь" на машине?",- мелькнула мысль.

Дай думаю, посмотрю, выхожу и вижу, ошибся я, машина была нужна для транспортировки дичи. Впереди Витек на "запоре" тянет привязанного веревкой кабана, готового. А сзади, сзади человек десять летунов, взбодренных удачной охотой, одновременно криком, перебивая, друг дружку, разговаривают, румяные от адреналина. Такое впечатление - секача завалили, молодцы ребята. Минут через десять Витек с вопросом: - А как разделывать?
    - Как? Берешь паяльную лампу и палишь. Что, шкуру снять? Конечно, можно, - получив очередную консультацию, ушел.  Слышу, гармошка заиграла, надо глазком. Выхожу, уже десятка два летунов кучкуются, мангал задымил, гармошка мелодию:  - Первым делом самолеты, ну а девушки, а девушки потом...

Тут Витек опять ко мне, мол, пойдем, поможешь. Прихожу - они подвесили тушу, шкуру, как попало сняли, сало кусками на мясе. Короче, мясники знатные.
Разделал я им мясо и назад. Спрашиваете, что не налили? Конечно, наливали, мы же русские люди, но я отказался, ехать надо было. А у них пошла гулянка, охота то удачная. Когда уезжал, пикничок на "обочине" был в самом разгаре, не хватало только женщин. Но женщины, наверное, сами появятся незваными гостьями.

Вечером, вернувшись, увидел картину: Идет Витек походкой танцора, выводящего балетное - па, в одной руке ведро, из которого торчит четыре копыта, а в другой руке свиная голова на проволоке. А что вы хотели, дома тоже мясо ждут. И вот идет добытчик домой, добычу несет, ведь у нас, мужиков, в генах заложено - ДОБЫТЧИК,- засмеялся Георгиевич, закуривая сигарету.



                Охота два.



    – Что вы думаете?- отсмеявшись, Николай Александрович нам: - Я сам участвовал пару раз в такой охоте, мы ведь люди военные и у нас оружие. Поэтому даже домашних животных, предпочитаем стрелять, чтобы навыки не терять. Николай Александрович на минутку задумался и начал:- Технари частенько держали скотину, спешить то некуда, обычно начав службу в полку, там ее и заканчивали, в чинах от старшого, до капитана. Редко кто из нас подымался в звании выше капитана, я вот, например, карьерист, майором службу закончил,- шутливо, "с гордостью", обвел нас взглядом Николай. - Конечно карьерист, - согласились мы. Ведь не зря ходила пословица в армии: Сын крестьянина будет майором, или прапорщиком.

Заступаю я как-то начальником патруля. Нет, еще лейтенантом был. Дядька жены говорит:  - Коль, приди завали кабана,- ведь в наряд личное оружие получали - пистолеты ТТ. А патроны у нас тогда, у каждого, где у кого, у меня в стакане лежали. Это сейчас за них посадить могут, а тогда, лежат и лежат, есть, не просят. Спрашиваешь, дядька военный? Да, тоже военный, старлей, техник прожженный, к сорока годкам катило, Валерием Ивановичем звали его. Ну вот, получил оружие, бойцов, честь по чести и к дядьке. Пару патронов заранее прихватил. Прихожу, Валера уже крепко поддутый, мне предлагает рюмаху, но нельзя, наряд. Двинули на «охоту».

В загончике "дичь", здоровый блин кабан. Валерка говорит мне: - Давай я сам, растил его и сам убью,- Тарас Бульба, блин нашелся.  Мне то что: - На, стреляй,- даю пистолет, отщелкнув магазин и загнав патрон. Прицеливается: - Бах,- и кабан пошел крушить загончик - ранил он его. Визг, треск ломающихся досок, Валерка орет:
- Дай еще патрон,- даю.
Опять бах, тот еще сильнее взбесился. Патроны кончились, не дам же из обоймы, сдавать буду, серия другая, не примут. А визг перешел уже мысленные пределы, кабан на загородку кидается, глядишь, прорвется на волю, кровища хлещет. Валерка вилы хватает. Что с пьяного возьмешь? И как наши крестьяне в 1812 году на французов, с криком: - Щас, кончу этого гада! - ногу на забор, а вилы уже в загородке, кабан хрясть, черенок вил напополам перекусил. И желание у него явное проявилось, с висящей Валеркиной ногой, то же самое сделать. Валерка пьяный, пьяный, а задумался и речь не мальчика, мужчины:
- Блин, так и меня на хрен пополам перекусит!

Терпение мое лопнуло, магазин загоняю в ТТ, затвор, прицелился - выстрел, все лежит. Как патрон? А при сдаче в тот раз не разряжали магазины, пронесло. Правда, потом начальник штаба при проверке оружия, обнаружил много патронов другой серии. Орал потом на разводе, что, мол, выловит стрелков. Куда там, попробуй, поймай.  Так что и у нас в авиации свои Тарасы Бульбы есть,- закончил рассказ Николай и тут же, что-то вспомнив, говорит: - Да это ерунда, расскажу другой случай, там уже настоящая охота получилась.



                Охота три.



Запилила меня жена: - Мясо кончилось, езжай к тестю, забейте кабана, он уже звонил, мол, Кольку жду.  Я прикинул это дело, да и в баньке русской давно не мылся, с тестем рюмаху надо поднять, поеду.  Ехать одному не с руки, предложил другу Вовке, капитану, он сейчас уже в больших чинах служит. Тот согласился сразу, без разговоров. Тесть жил в деревне в десятке километров от аэродрома. На мотоцикл, мелкашку замотали в тряпку, пачку патронов и вперед.

Приехали. Дома никого нет, ключ нашел, хотя тогда частенько дома в деревне не закрывали. Открыл дверь и правильно - за стол, сальца нарезал, лучок с огорода.  Что еще для души надо? Правильно говорите, фляжка у нас с собой. Открыли - накатили, покурили, опять накатили. Тут тесть, Владимир Алексеевич, потирая руки от предвкушения встречи с любимым зятем, нарисовался. Правильно смеетесь. Опять накатили, да не раз, поверх еще бражкой холодной залакировали. Всё, готовы к труду и можно сказать смертоубийству.

Кабанчиков было четыре, захмелевший тесть с горем пополам загнал трех в сарайку, оставив одного в загородке. Большой был? Да нет, килограммов на семьдесят.
Загородка была сделана из толстых жердей, затесанных с краев для гвоздей, это отмечаю, потом поймете для чего. Вован загорелся:
- Дай я стрельну, ни разу еще не брал грех смертоубийства на душу.
А мне что, даю мелкашку*:- Стреляй,– показал на себе, куда целится: - Видишь уши, глаза, лоб, крестиком центр у себя пометил - сюда бей. Вовка взял винтовку, отошел метров на десять от загородки, снайпер хренов: - Не могу в упор стрелять,- его слова. Выстрел - кабан стоит, еще один - опять стоит, третий - опять стоит. Сразу же мысль, патроны плохие, подошли ближе, нет, зря грешили, все три пули в трех жердях, разброс приличный. Точно, "снайпер" Вовка, но винтовку не отдает, глаза горят, почувствовал азарт "охоты". Говорит:- Сам убью, раз взялся.

Стал к забору. Что смеетесь? Правильно, промазал, ранил его. Кабан с визгом начал нарезать круги и братаны его, услышав крики, подключились, не зря говорят, что животные переговариваются меж собой. Дверка была хлипкой, надломили и тройкой на помощь вылетели к своему. Зря конечно вылетели. Вовка, меж тем, перешел на беглый огонь. Ведь мишеней много бегущих появилось. Блин охоту устроил, а тесть корректировал огонь. Пять, раз попал, пока я не вмешался, да гад, по двум попал. Пришлось забивать обоих.

А теперь представите, теща с работы, лето и полторы сотни килограмов мяса. Куда девать, это сейчас разные морозилки, а тогда один маленький холодильник. Вот то-то, получили мы от тещи сполна, правда, надо добавить, что получал в основном тесть. Я же зять - лицо неприкосновенное,- засмеялся Николай и закончил:
- Зато в бане помылись ну, и, думаю понятно, рюмка, а как без неё.



                Охота четыре.



Тут у меня зачесался язык:  - Стояли мы на учениях в одном пустынном районе Туркмении. Отпросились у командира на охоту. ЗИЛ-131, МТО знаете, ремонтный, шесть человек, пять "многозарядных*", пистолеты не считаем. Снасти рыболовные, ну и три специальных "снасти*". Что «горючее» брали? Конечно, брали, это же святое. Кто на рыбалку и охоту без «горючего» поедет? Только язвенники и трезвенники, среди нас таких не наблюдалось. Ведущим вызвался Пасько, капитан, он все знает, все строил, карту читать умеет.

Поехали по карте. Выехали, к какому-то озеру, на карте его не было, странно. Но на эту мелочь мы в предвкушении рыбалки, не обратили внимания.Озеро среднее, метров сто в диаметре. Разместились, снасти развернули, ловим. Местность была полупустынной: плато, верблюжья колючка и вдалеке пастухи с отарами овец маячат, вот и весь пейзаж.  Да забыл сказать, горы, километрах в пятидесяти виднеются. Сразу же был накрыт стол, ну и все что полагается. В ожидании ухи, руки потираем и внутренние органы "смазываем". Долго ловили, не клюёт.

Ладно, сейчас клюнет. Разделись, чтобы "клюющую" рыбу собирать. Кто-то предложил "эльки" одеть, отмахнулись - не замерзнем. Кровь кипит, сдобренная хорошей дозой спирта.  "Снасти" специальные, рыболовецкие к палкам, изолентой примотанные, в руки. Усики разогнули, выдернули "шплинты". И в три руки, с замахом, по команде метнули. Одновременно небольшие фонтаны воды вверх, чпок, чпок, чпок - глухие звуки, вода опала. И мы кинулись в воду, собирать рыбу. Вода холоднючая, брр, март месяц стоял. Рыбы ёк, по-туркменски - нет, значит. Вылезли расстроенные, накатили, еще разок и одеваться, зуб на зуб не попадает. Тут один из пастухов на коне, нарисовался. Надо сказать, всегда видя военных, местные подходили, интересовались. Было чем, угощали и мы так же относились к ним.

    - Салам, брат, – и он нам рассказал, что оказывается, это озеро через два месяца пересохнет. Поругали мы Пасько, хотя он причём, но ведь кто-то должен быть виновным.
С расстройства опять за стол. Что? Конечно, пастуха угостили, как без этого. Так за "беседой" и время к вечеру, нужно выдвигаться обратно. Тронулись, вначале плутанули, ведь по карте ехали, а поехали другой дорогой, потом сориентировались. Попалось маленькое озерцо, видим, утка плавает. Дичь! В пять "многозарядных", залпом, открыли огонь, длинными очередями. Закуряли бедную утку, а убил её Сашка замполит, из пистолета, она вынырнула у него в ногах, занырялась наша законная добыча. Когда её достали, была кучка перьев. Вот такая охота,- закончил я.

Опять оживился Николай Александрович с очередным рассказом.



                Охота пять.



Служил я тогда в Забайкалье. Природа там замечательная, тайга, сопки, ручьи, речушки, словом, все есть для полноценного отдыха. Собрались мы за шишками эскадрильей.
Что смеетесь? За кедровыми, свои тоже есть, не беспокойтесь, на месте. Так вот, выехали на трех машинах, Газ-66 и два ЗИЛа. Всего человек сорок поехало, техники, летчики. Начальник штаба, Николаевич с компанией из шести человек, заядлые охотники, взяли три "многозарядных", ну и естественно ружья - они шишки не признавали, им давай полноценную охоту. Ехать нужно было около двухсот километров. Далеко Байкал? Нет, от того места, куда мы ехали, сотка оставалась.

 Всё, едем колонной, впереди охотники на Газ-66 с открытым кузовом, начштаба в кабине, сверху еще пятерка с многозарядными и ружьями. Углубляемся в тайгу, сопки покрытые кедрачом, обрывы, ручьи текут внизу, настроение прекрасное, по капельке принимаем в кунгах. Выезжали мы всегда с расчетом: вечер погулять в хорошей компании, днем бьем шишку, ночуем и раненько поутру, домой. Спрашиваете, на второй день пили? Нет, как показала практика, на другой день уже ничего не оставалось, в первую ночь боезапас кончался.

Меж тем въехали в интересное место. Слева высится крутой горой сопка, поросшая чахленьким лесом, потом сама дорога и обрыв, а внизу журчит неширокий ручей. Дорога делает небольшой поворот и пред нашими глазами - три косули, примерно в ста метрах. Главное деваться им не куда. Все зверь наш! Уже смеркалось и получилось, что мы их ослепили фарами. И они, и мы оторопели, но мы быстрее среагировали. Час "Ч", охотники с кузова, начальник штаба из кабины выскочил и очередями длинными на поражение. Грохот выстрелов, эхо, дым - Мясо наше!!! Щелкнули затворными рамами "многозарядки", в магазинах кончились патроны. Все толпой за мясом, а мяса нет.
    - Сейчас по крови найдем, - это начальник штаба и весело: - Не боись мужики, след возьмем.
Но ни крови, ни следов тоже, все посечено очередями, а косули испарились. Искали минут двадцать и возбужденно-разочарованные поехали дальше.

Начальник штаба приуныл, "Мухтар" хренов, след он возьмет. Утешали себя тем, что у нас, русских, всегда первый блин комом. Ехать оставалось минут тридцать. Приехали, лагерь разворачиваем, но охотники не участвуют в этом. Они радостно обнимаются со своим другом, егерем, который уже дожидался их здесь.
    - Медведь, завтра сам придет на запах, изюбров не обещаю, но косуль и кабанов набьем, - слова егеря. Надо ещё сказать, что егерь был похож на Кузьмича из "Особенностей охоты", копия блин. Охотники в предвкушении удачи, на буфер газика фляжку, по стопорю, другому за удачу вмазали. Егерю на радостях целый стакан налили.
Владимир Николаевич, начальник штаба, три раза через плечо сплюнул и: - Все по коням! – "конь" взревел и увез заготовщиков мяса, а мы остались.

Развернули лагерь, костер, стол, гармошка, разговоры за службу, словом хорошо отдохнули. Утро следующего дня . 8.00. Все помятые после вчерашнего, собираются на шишку. Опять смеетесь? Да в порядке у нас с шишкой,- Николай среагировал на наш смех: – Самое интересное, что в 8.05 прибыл на своих двоих егерь, сам, без охотников.
Короче спалили бензин, сожгли все боеприпасы, да еще вдобавок "конь" застрял. Срочно другого "коня" за ними. Приехали все еще пьяные, но веселые - попалили от души и сразу же спать. Мясо спрашиваете?  Нет, а зачем мясо? Главное отдых, участие в мероприятии.

А мы же тронулись на заготовку, не смейтесь,- это Николай, нам с Александром: - За шишкой.
Набили хорошо, вечером поужинали, вспоминая вчерашний поток водки и "шила". На сухую еда шла, скажем, так, не очень, но, наработавшись, все умяли. А охотники наши, видать в обед еще усугубили, спали, аки агнцы, до утра.

Утром, раненько, выдвинулись назад. Не доезжая пятнадцати км до части, остановились у ручья помыться, выпить. Не ехать же трезвыми домой. Мы всегда там останавливались. По дороге уже затарились водочкой.  Сели кушать и тут наш главный охотник, Владимир Николаевич, увидел ворону, сидящую на ветке:
    - Петрович, тащи ружо, у тебя там пара патронов осталась, ведь не можем же без "дичи" домой заявиться.
И попал надо сказать, с первого выстрела,- закончил рассказ Николай Александрович.

Тут как раз, время подошло, на планерку идти.

Закончилось совещание. Выходя, я пригласил попить кофе у меня в кабинете. Поднялись на третий этаж, все из той же компании. Николай Александрович*, ракетчик Георгиевич и Григорий Павлович, строитель. Сразу же кофе, у меня чайник- термос, вода всегда кипяток и продолжили разговор об охоте. Первым начал рассказ Александр Георгиевич



                Охота шесть, или Прощай охота.



Я никогда не был охотником,- Георгиевич, смеясь: – А после одного случая, вообще забыл, что есть такое хобби, как охота. Служил я, как вы знаете в Казахстане, да и сейчас бы служил там,- вздохнул Георгиевич: – Но Союз развалился и пришлось уехать, хотя сердце осталось там. Ведь там родился, вырос, служил, семья, сын, все там. Ладно, отвлекся.

Так вот, был у меня хороший товарищ, Яшка Ашерман, старшина роты связи, заядлый охотник. Все разговоры у него были об охоте, о чем бы он ни говорил, все оканчивалось разговором об охоте. Охотился он всегда со своим другом, егерем Сашкой Лошиковым, двухметровым гигантом. Сашка обладал силой неимоверной, имел веселый характер и как все большие люди, был добродушным человеком. У него был физический недостаток, левая нога короче правой, на десяток сантиметров. Тяжелая авария и итог - нога. Да, да, походка утки, только в одну сторону. Яшка же был росту мелкого, сложение полное, к тридцати годам имел брюшко, но характером был похож на своего друга. Глядя на них, идущих рядом, на память приходили Пат и Паташонок. Благодаря Яшке, я тоже подружился с егерем. Как только собирались вместе, тут же они начинали: – Георгич, ты же мужик, а мужик должен быть охотником.
    – Я конечно охотник, только за другим, - Георгиевич замолчал, закуривая.

Надо сказать, Александр Георгиевич и в свои сорок пять был мужиком хоть куда, подтянутый, без капли жира, глаза, из-под очков, блудливые. Читалась в глазах мысль: «Одна болезнь, на кого залезть».

Ну, вы знаете, что, подвергаясь уговорам, однажды человек соглашается, вот и я согласился,- продолжил рассказчик: – Утром, Сашка на своем автомобиле, а у него был служебный Газ-66, заехал за нами и все - даешь охоту на кабанов. Тронулись. Спрашиваете, где взял ружьё? Да, Сашка свое дал. У него их несколько, еще карабин СКС был. Что, водку? Конечно, взяли, какая охота без смазки? Охотится, поехали на озеро Саркуль. Приехали. Озеро большое, берег весь в камыше и чтобы до чистой воды дойти, нужно пройти метров двести пятьдесят по камышам. Вокруг раскинулись поля, на которых росла пшеница и овес. Короче, раздолье для кормежки кабанов.

Сначала достархан, ну стол, имею ввиду. Сели, рюмкой не остановились, а где вы видели русского человека, который одной рюмкой закончит? Крайний, как говорят летуны, тост Яшки запомнился: – Сашка, за тебя, за рождение нового охотника!
 Сашка добавил: – Георгич, охота такая вещь, на всю жизнь запомнишь, – точно блин, запомнил, до сих пор иногда вздрагиваю и вспомнив, смеюсь.

Всё, смазали внутри, с богом - главные охотники впереди, я сзади. Идем, раздвигая камыш, а он выше человеческого роста. Надо сказать, Сашка, как только подъехали, залез на кабину машины и биноклем обшарил все окрестности. Ну, блин, Вылитый Кутузов, правда, тот был без глаза. Наш же полководец хромой, а так похожи. Помните фильм «Война и мир», где Кутузов на холме в подзорную трубу, вот и наш егерь также и комментировал: – Троп много, кабан есть, гадом буду, пяток возьмем.

Ладно, продолжу. Пройдя метров тридцать, вот она кабанья тропка. Чуть дальше на лёжку наткнулись.
    – Семья лежала ночью, - профессиональный Яшкин комментарий. Глаза у друганов загорелись, руки зачесались.
    – Всё, точно добыча будет, - это уже Сашка. Тронулись дальше и подсвинок встреч, полосатый, килограммов на двадцать. Яшка не сплоховал, выстрел, готов. Возбужденные первой добычей, окружили его. Сашка вес прикидывает. Но ведь мужики, я в охоте лох, но они то, они, заядлые охотники, о чем думали? Слышим треск камыша, топот и хрю – хрююю. О блин, еще добыча!  Оглядываемся, мать моя женщина – кабаняра - секач летит, здоровенный гадина. Вот это добыча! Как бы самим не стать добычей?

Реагировать поздно. Всё, ноги в горсть и скачками. Бежалось легко, как никогда не бежалось, я даже дыхалку не сбил. Хотя надо быть честным, стартанул с места, с пробуксовкой, аж земля из под подошв полетела. Как в кузове очутился, не помню, помню только, что спины моих опытных товарищей маячили передо мною. В кузове они были первыми, это Опыт!  Ведь взять того же Яшку, всю жизнь страдал радикулитом, постоянно жаловался на боли в пояснице. Особенно когда сдавали физо, а здесь наметом шел, только камыш в разные стороны. Радикулит впереди него бежал. Про Сашку и говорить нечего, нога у него. Он шел прыжками, местность то пересеченная, кочки. Вот именно, короткой ногой отталкивался от них. Все-таки опыт важнее здоровья в некоторых случаях. Ведь я самый здоровый, а место в экипаже занял последним. Опыт, есть опыт, его не пропьешь.

Разъяренный секач начал штурм машины. Что? Где ружья? Как где, потеряны. Помните, наши в сорок первом отступали, бросая все, что можно, лишь бы оторваться от немцев. Вот так и мы драпали. Ладно, стоим в кузове, внизу беснуется, убитый «горем», папаша. Был бы чуток поболее, наверное, залез бы в гости. Мы на всякий случай вооружились ломом и лопатами, нервно так, курим. С полчаса, наверное, кабан «беспредельничал», пропорол два колеса в машине. Мы только наблюдали сверху, как блин, полководцы за полем боя, с высоты. Да чуть не забыл, Сашка хотел его, ну секача, ломом убить, наверное, представил, что он индеец из племени Сиу, как в фильме про Чингачгука. Долго примерялся, метнул лом как копьё и промазал. Кабан, увидев такое невежливое поведение, еще сильнее взбесился. Но когда-то все кончается, горе у животных, короткое по времени, ушел кабан по своим свинским делам.

Мы еще немного, минут тридцать, посидели в кузове, покурили, ну и выпили, ведь старый хмель испарился еще во время кросса. Потом осмелели и ремонт колес. Правда запаска была одна, зато камера была, пришлось бортировать одно колесо. Далее подъехали на газоне насколько можно к исходному месту отступления и двинули на поиски оружия. Шли, надо быть правдивым, сторожко, в готовности ласты повернуть. Нашли, мое ружье напополам сломано. Может, от кабана отбивался, не помню. В машину и по домам. Что с подсвинком убитым? Нет, не взяли, домой спешили, поэтому и не взяли. Вот с тех пор друзья, про охоту я забыл,- замолчал Александр Георгиевич.



                Охота семь, или Гриша, лови, лови его



    – Слушай «писатель»,- это мне: – Мы пришли к тебе в гости, рассказываем, а ты не ставишь. Давай-ка, выкатывай на стол.  Пришлось из сейфа достать бутылку, рюмки ну и сало из холодильника. А что военным для хорошей беседы еще нужно? Выпив по первой, а между первой и второй промежуток небольшой. Вздрогнули. И начал рассказывать Григорий Павлович:

Мужики вы же помните, в армию я пошел служить уже к тридцатке возрастом. А до этого жил на Енисее, рыбалка была о-го-го,- восхищенно продолжил Гриша: - Так вот, как-то мой тесть первый, Гавриил его звали, решил двухгодовалого быка, на мясо сдать. Мясо принимали на другом берегу. Местные аборигены забивали скотину у реки. Ведь удобно, разделал, помыл мясо в реке, на лодку и сдавать.

Так и тесть решил. Позвал меня для помощи, быка на веревке и к реке, там наши «казанки» стояли. Что такое казанка? Лодка клепанная, из дюралюминия. Да, с мотором, как без него, Енисей, это не наша речка. Пришли, смотрю, тесть быка к моей лодке вяжет, хитрован, ох и хохляра. Наверное, не зря, я потом развелся с его дочкой? Я ему: – Батя, зря ты это делаешь,- и быка к его лодке перевязал. Надо еще сказать, мы для того, что бы лодку на берег затаскивать, делали специальные устройства, типа щита деревянного и на нем валик. Видели, как корабли на воду спускают, вот и это такое приспособление, только маленькое. Удобная штука, попробуй так затащить, надорвешься.

Всё, тестюха быку на голову мешок, для сокрытия наших темных дел. Поплевал на ладошки: – Учись Григорий, пока я жив.
Берет кувалду, размахивается и как даст, правда вместо лба быку, в бровь ему попал. Бык взревел. Говорите, не ревет? А вам в бровь кувалдой, вот то-то. Не отвлекайте. Бык, несмотря на якорь, в виде тестевой лодки, рванул вместе с ней в сторону от реки. А берег весь в голышах, ну камнях, вот по ним скользит, гремя, лодка, бык еще сильнее пугается и убыстряет бег. Тесть, «снайпер-молотобоец», орет:– Гриша лови, лови.и.и его н а х е р р!!!

Ага, поймаешь его, нашел дурака, лови сам на свой хер, учитель хренов. Мне мой еще нужен. А меж тем, пока лодка меж больших камней не застряла, метров сто «проплыла» по берегу, заклепки только в разные стороны. И бык на «якорь» стал, неплохой «буксир лодочный» из быка получился.

 Ну а тесть же гад! Свою лодку жалко, к моей хотел привязать. Да и хрен мой хотел вместо крючка приспособить, ловить его быка. Но у меня не забалуешь, я с ним строго обращался,- засмеялся Палыч и продолжил:– Что дальше было? А дальше было ружьё. Я кстати, сразу тестю предлагал застрелить, а он:
    – Григорий, ты не понимаешь ничего, зачем патроны тратить, когда можно кувалдой.
Конечно, не понимаю, но лодку свою спас, а тесть потом, заплаты ставил. Впрочем, через месяц, мою лодку катер раздавил, но это уже другая история,- закончил Григорий Павлович.



                Охота восемь, или Диверсия против ВВС



Настало время третьей рюмки, ну а третью, всегда: – За тех, кто сложил головы. Земля им пухом!
После неё взялся рассказывать Николай Александрович и опять о шишках. Наверное, у летчиков всегда рассказы о шишках, не знаю.

Я уже вам рассказывал, как мы вернулись с добычей,- начал Николай, оглядев нас.–Так вот, на следующий год поехали в другое место за ... Не смейтесь папуасы,- это он нам, увидел на наших лицах улыбки: – За шишкой, на старом месте не уродились. У нас много было мест куда ехать. В этот раз тем же составом, только не было начальника штаба. Поэтому и «многозарядок» не было. Не надеясь на наших охотников, взяли с собой барана, для шашлыка.

Приехали, там уже ждали нас очередные друзья, аборигены местные, лесники, они же егеря. Впрочем, кто они на самом деле, я не знаю. У них здесь было зимовье. Как выглядело? Обыкновенная изба, пять на пять примерно метров. Внутри печь, стол и широкие полати, типа нар, для сна. Вечер как обычно посвятили отдыху. Правильно, употреблению, шашлыку, гармошке и что главное, разговорам, правильно говорите, о службе. О чем ещё военные говорят на отдыхе? Все пора спать.

Элита ВВС - летчики пошли спать в избушку, на нары, вместе с егерями, а мы технари у костра. Ночью в сентябре уже заморозки, холодно. И вздумалось одному егерю с пьяных глаз проснуться и растопить печь, замерз он, видите ли. Надо еще добавить, нам военным, чтобы стать пьяными, нужно три стакана, а аборигенам в зюзю, стакана хватало. Не знаю, почему так. Так вот, растопил Вася печку и как бывает с печью после лета, дым весь в избушке. Летчики пьяные, пьяные, а вылетели, как по тревоге.
Был среди них Колыванов Леша, который с криком: – Гады, хотели отравить Элиту ВВС - Летчиков!- начал бить егерей. Да так уверенно обвинял их во враждебной деятельности, что невольно закрадывались мысли в пьяные головы, а вдруг…?  Егеря еще пьянее Вити, даже не сопротивляются. Летчики и мы технари, насилу его успокоили. Избушку проветрили и снова спать.
 
Обиженный Леша, ему при упокоении досталось по глазу, пошел спать к костру. Ему, как «Элите», уступили место прямо у костра.  Но поспать, спокойно не удалось. Начало рассветать и мы проснулись от Витиных криков. Он бегал по кругу, возле костра, крича и одновременно хлопая себя по заднице обеими руками, от которой валил дым. Впечатление, что получил зенитной «ракетой» в хвост и задымил, а катапульты то нет. Пришлось поймать его, потом сообразить, что да как. Окунули «элитной» задницей в колею от колеса машины, там вода скопилась. Оказалось, «Элита» слишком близко приник одним местом к теплу. В итоге ватные штаны начали тлеть, а тлеющею вату трудно погасить. Пока Витя бегал, соображал, почему ему, его «элитной» попке больно, попка подгорела. Витя потом, две недели садиться не мог. А с утра мы пошли бить шишку,- Николай потянулся за сигаретой, тут Григорий вмешался.



                Охота девять, или Гриша, тону на!



Мужики, я в отличие от вас, охотник и завсегда готов ехать на охоту. Как-то перед Первомаем вызывает меня командир Владимир Владимирович. Прибыл к нему в кабинет, доложил о прибытии. Там уже наш транспортник Олег. – Григорий, завтра из автослужбы округа приезжает на открытие охоты подполковник Карухов. Ты с Олегом неоднократно с ним охотился, вам и карты в руки,- поставил нам задачу командир. А мне что, я как Васин - на всё согласен.

 На другой день приехал Васильевич, ну подполковник Карухов, на Урале с кунгом. С ним еще два подполковника и пара солдат. В машине у них все приспособлено к охоте. Затарились подарками от командира и к вечеру были на нашей охотничьей базе. Вы все там были, описывать не буду. Там уже егерь ждал, сразу же за стол и вылезли из него за полтора часа до зорьки, кто вылез, кому помогли. Только легли и уже будят солдаты, пора мол, главное дело делать-охотиться на уток.

Поднялись, похмелились и вперед. На старые дрожи хорошо легло, опять мы готовы. Спрашиваете к чему готовы? Да пьяные опять.  Но ничего не поделаешь, доля наша охотничья такая. Кому в этой жизни легко. Выплываем на двух лодках, по разным протокам. Была еще третья лодка, но экипаж вышел из строя. У нас так часто бывает, еще до начала охоты, потери среди личного состава. Силенки то надо соизмерять с выставленным, нет с налитым, так будет правильнее. Я с Василичем на одной лодке. Озеро тогда еще не вскрылось, весна была затяжная, вода сверху, а лед с метр, полтора, местами до двух, под водой. Вы же знаете, что до чистой воды, плыть протокой надо метров сто пятьдесят, кругом камыш. Получается, плывешь по протоке, как по каналу. Отвлекся.

Так вот я гребу, Василич на носу, уже готов стрелять. И тут утка пошла, я матрос, а Василич стреляет. Огонь ведет круговой, я пьяный, пьяный, но чувствую, может и меня вместо утки положить, кричу: – Василич, не стреляй в мою сторону, по мне попадешь!
    – Не ссы Гриша в трусы!- ответ гостя, продолжавшего стрельбу: – Ты меня знаешь, я белке в глаз попаду.
Но почему-то ни одной утки, пока не убил, «беличий» охотник. Ладно, гребу дальше, а глаз то кривой, уткнулись носом лодки в кочку и ни туда, и ни сюда. Василич, возбужденный начавшейся охотой, кричит: – Щас Палыч помогу!- и сам за шест. Помог блин! Шестом отталкиваться от кочки, а шест возьми и соскользни. Василич теряет равновесие. Хотя если по честному, у него этого равновесия и не было.

Амбец, мы перешли в разряд «водоплавающих». Хорошо уткам, у них перья воду не пропускают, а у нас перьев нет. Правда иногда бывает, когда поймаешь и к охоте отношения не имеет, хотя как сказать. Тоже ведь охота и удовольствие. Только потом уколы болючие. Опять отвлекся. Слава Богу, что лед был всего в полутора метрах от поверхности. Утонули бы, если бы не лед. Вынырнули.

Мы в воде, все, что в лодке было, на дне и ружья в том числе. До берега за сотню метров. Сказать, что мы «при уху ели», это значит, ничего не сказать. Внутри, несмотря на плещущийся спирт, все сжалось. Вода не просто холодная, она лед, правда, жидкий. Василич фляжку сразу из кармана и кадык у него так часто, часто заходил. Кричу: – Василич, мне оставь, не будь гадом! - а у самого мысль: «Помирать, так пьяным».
Подал мне фляжку, знаете, плоская такая карманная, из нержавейки, я приложился и до конца.

Теперь лодку перевернуть, корячусь, а этот гад совсем окосел, не помогает. Бесполезно, одному не перевернуть, ладно, ружья достать, так пойдем – «пешком», держась за лодку. С горем пополам достал я свое ружье и блин, гость тоже нырнул. Вынырнул с ружьем и кричит: – Гриша, Палыч, достал.
Тронулись, держась за борта, идем можно сказать быстро и тут Василич попадает в полынью. Нырк, вынырнул и кричит: – Гриша, Гриша, тону на хрен!- и опять под воду. Как я кинулся, как его тянул, все в одно слилось. Но выдернул его, а он никакой. Похлопал по щекам, вроде очухался. До берега метров восемьдесят, далеко и никого на берегу, все на охоте, или в «дозоре». Бредем из последних сил, Василич совсем расклеился, я забрал у него ружье, придерживаю его и лодку тащу. Короче герой, спасатель из МЧСа.

Всё, берег и тут солдат из домика вышел, увидел нас и назад юркнул. Думаю гад, наверное, испугался. Нет, выскакивают оба солдата и наш транспортник Олег, майор, он проспал охоту. Правда, не проспал, а поднять его не могли. Солдаты хватают своего подполковника, а меня Олег и в домик. Из одежды нас выворачивали, так снять ее не могли. Сразу по полстакана внутрь и водкой растирать нас. Василич, чуть-чуть очухался, потребовал стакан, вмазал и как был в плавках, так и заснул. Периодически просыпался, принимал дозу и опять спать. Так всю охоту проспал. Во стресс получил, даже назад ехал в шубе на голое тело и в дымину пьяный.

Да вы помните этот случай, когда он шел по городку в одних плавках в гостиницу, так и не одевшись. А я даже насморка не получил. Действительно говорят фронтовики, что при стрессах болезни убегают,- закончил Гришка, или Григорий Павлович, кому как удобнее.

Все сразу загалдели и сожалеющие взгляды на пустую бутылку. Да, действительно, водка закончилась, нужно было, что-то решать. Решили. Правильно, в кафе, ведь русские люди на полпути не останавливаются. Но это уже другая история.

А я, не автор и даже не подмастерье, а так, дали тряпку и сказали мой, утром на больную голову записал эти былинки. В заключение приведу слова профессионального охотника, егеря, охотоведа и браконьера в одном лице. А что вы хотели? Ведь у нас у русских, кто, что охраняет, тот тем и пользуется. Стаж его деятельности в пяти лицах, нет, нет, я не ошибся, он еще был председателем охотничьего общества, более тридцати лет. Зовут его Никита Иванович и его мнение о военных охотниках:– Военные охотники - мужики отличные, с ними выпить, поговорить, за милу душу, но охотится, нет, упаси боже. Едем, выставляем засады на козлов. Всех проинструктировали: – Машина остановилась, не спрашивая, выпрыгивай и ложись.
Нет, из кунга несется крик: – Иваныч, какого хрена стали! Говоришь, дверьми не хлопайте, обязательно хлопают. Хотя если честно, когда друзья военные, приезжали ко мне, это всегда был праздник, в серых буднях жизни. Праздник веселых бесшабашных парней, которые вырывались из своей, строго регламентированной жизни и отрывались по полной. Ведь у военных всегда принцип - не добыча, а участие.
=======================================


                Охотнички



                Шутник



Рядом с нами стояла хитрая окружная часть, по ремонту учебного оборудования. Маленькая такая и военных в ней было всего два: начальник  майор Канахин, а замом старший прапорщик Семенков. Времени у них свободного было много, ведь до округа далеко, а больше никому они не подчинялись. Что про них сказать, была у них страсть–охота. Однажды охота чуть не закончилась, впрочем, послушайте.

Рассказ Семенкова: - Приехали, осмотрелись, камыши метров на триста до озера шли, все исхожено кабанами. Выбрали места и сели у троп, метрах в ста друг от друга. Ну, естественно перед этим накатили не слабо, да еще в дороге не один тост, а как без этого? Час сидим, нет кабанов, второй, скучно стало, думаю, дай сползаю к Сашке (Канахин).

Подползаю метров на пятьдесят к нему, смотрю, спит гад!  На охоте! Щас  я тебе устрою сон. Прикладом по камышам как шурану и одновременно: - Хрю, хрю, хрю.  А Санек с разворота, как лупанет на звук дуплетом, наверное, с перепугу. Хорошо я, прежде чем его пугать за кочкой расположился, потом смотрели, кочка всё на себя приняла. Видно бережет  меня Бог. Больше на охоте я не шучу.  Но реакция у Санька дай Бог каждому.

Эпилог:– Николаевич, а как штаны?
    – А что штаны, штаны сухие,– последовал ответ шутника.



                Семёныч



Семеныч "сдурел"!  Охотником стал, на уток с энергетиком поехал. Прошло два дня. Вечер.

У офицерского кафе встречаются Александр Иванович, замполит* и идущий с охоты Семеныч.
    - Семеныч, ты откуда нарисовался? - спрашивает замполит, поздоровавшись.
    - С охоты! Ведь сезон на уток открылся, - гордо говорит Семеныч, покачиваясь, от принятого на охоте.

Вид у него и вправду говорит о  бывалом охотнике:  старый камуфляж, болотные сапоги, на плече армейский вещмешок, только ружья нет. Но это дело наживное.
    - Утки то где?
    - Сейчас Александр Иваныч, -  копаясь в кармане, охотник. Долго копался.
    - Во  о  о!- торжествующе показывает голову утки:- Иваныч! Ну, их нафик уток этих, давай в кафе по стопарику, другому!

На этом  закончилась карьера охотника, удачно начавшись. Ведь голова утки, тоже трофей. Делают же чучело из головы оленя, а потом гордятся.
Почему бы не сделать из головы утки, а потом показывать с «гордостью» друзьям.

Замполит*– Немного о замполите. Александр Иванович выступает на общем собрании части:- Сплетники! Одни сплетники в этой части, по углам, как сороки.
А рабочий день замполита, начинался с обхода всех подразделений. Чай, или кофе и НОВОСТИ, но не о СОБЫТИЯХ В МИРЕ!




                Зизон охоты.



Читаю рапорт своего контрактника: Прошу вас отпустить меня на открытие ЗИзона охоты, – посмеявшись, вызываю и говорю, мол, исправь ошибки в рапорте.
Читаю исправленное: Прошу вас отпустить меня на открытие Зезона охоты.
Хохот и мысль: «А ведь у него техникум?».
=============================
Конец
2008 г.