Помехи в сторону

       
       В сей единозначный день Тёма Ишин оказался именинником. Жена с дочкой, из-за этого самого приглашения его друзей и родственников к столу, на безусловно обжареных кур, набрякали-с подчистую костюм пингвина из старого лубового тряпья и всякой балды, типа того «что нужно встречать гостей обязательно в костюме». Тёма и не сомневался «в другом», и, надев не наоборот костюм пингвина, начал обильно потеть и жужжать в нем, как выяснилось костюм был с жужжалкой, но это мелочи, потому как, надо было встречать людей на улице(!), а не дома, что привело соответственно к выходу на эту улицу в этом же костюме блин. Тёма кое как высморкнулся по привычке с лету на коричневых голубей, угодив во внутрь своего костюма и только потом сообразил, что вентилируемых дырок нет, «Как нет?». Дырки были: одна в передней части, другая как обычно, третья для курения имелась итак, и Тёма закурил, начал закашливаться, поскользнувшись шмякнулся на люк, и продолжал закашливаться, страшно-страшно закашливаясь уже на люке.
       Гости «на мыле», в привычном амплуа, встретились возле закашливающегося пингвина, и решили подарить его Тёме Ишину, как знак их, к его уважению. Схватив с пяти сторон пингвина и протолкнув им входную дверь, нарвались на ополоумевшего от идиотизма дверного боксерского пса Иригона, и остались недовольны нападением его на пингвина: Иригон разрывался от ярости пытаясь разорвать непонятное, но намордник остался на месте – на Иригоне. Жена Тёмы с кадушками наваренных яиц и тазами селедки под шубой, встретила всех друзей, родственников Иригона и Тёму в разодранном костюме пингвина с небольшим удивлением: «Как это вы собрались дарить моему мужу его же?» Народ почесался, видно было, что поняли потом, но есть и пить принялись сразу, начали поить костюм пингвина через разные отверстия, орать в подъезде матом, ждать грусть на балконе, обкармливать до одурения Иригона в наморднике, танцевать осыпая соседскую с низу штукатурку, ну все как у людей вобщем. Будем!